Наконец-то последние ошибки исправлены.
Этот город Рита не забыла бы и тысячу лет спустя — ведь именно благодаря ему, Бизон сейчас был с ней. Здесь, в небольшом ресторанчике на берегу моря началось изменение его отношения к ней. Здесь он увидел в боевой подруге и названной сестренке женщину, которую полюбил…
Возможно, именно поэтому он сегодня такой задумчивый — вспоминает и поглядывает на нее. С хитрецой и некоторой болью. Да, вспоминать все еще немного больно, хотя им так хорошо вместе, что боль порядком поутихла за прошедшее время. И тем не менее… Боря странный. С того момента, как генерал озвучил место высадки и объявил, что Багира летит с группой взамен Бати, что не успел вернуться из Москвы.
Теперь задание выполнено. Обратный отлет назначен на утро, и молодежь, отпущенная восвояси, радостно решает, как ей провести свободные полдня в незнакомом курортном городке. Бизон в обсуждении не участвует. Молчит. Васька сначала пытается узнать, в чем причина изоляции.
— Бизон, а чего это вы… ты от коллектива отбиваешься?
Видимо, подколоть Риту в вопросе личной жизни напрямую олуху не позволяет не только инстинкт самосохранения, но и остатки воспитания. Впрочем, и Борька в долгу не остается.
— Кот, ты за себя волнуйся, — советует он. — И за друзей. А то сейчас останетесь тут в воспитательных целях!..
— Кот! — возмущенно шипит Мурка, уже доставшая где-то купальник — после долгих препирательств, наконец-то, в качестве точки проведения вечера выбрался пляж.
— Эй, я просто спросил! — идет на попятную Васька.
И все трое, клятвенно обещая вернуться целыми и трезвыми, быстро ретируются. Они с Борей остаются вдвоем. Рита подходит вплотную, обнимает.
— Ну, и что это за вспышка? Он же действительно просто спросил.
— Конечно, Святой Котеночек!.. — Бизон обнимает в ответ. — Никогда ни в чем не виноват!
— Борька!.. — она смотрит с укором и пониманием. — В чем дело? Воспоминания так замучили, что зло на молодежи срываешь?
— Ну, если я буду утверждать обратное, ты все равно скажешь, что я вру, — вздыхает.
— Естественно — ведь ты будешь врать! Бизончик, мы же эту тему поднимали — давай не будем начинать снова? Городок-то этот не виноват ни в чем. И молодежь наша тоже. Пойдем на пляж?
Он скользит взглядом по ее лицу.
— Ритуль, я так понимаю, платья у тебя с собой нет?
Ее брови от изумления скрываются под челкой.
— Мы на задание прилетели, Борь!
— Тогда давай быстренько заскочим в местный торговый центр? — хмыкает Бизон. — Что-нибудь подходящее прикупим. Потом пройдемся по пляжу, окунемся, и посидим в том самом ресторанчике — я столик заказал!
— Он еще существует?! — уточняет Рита, посмеиваясь. — М-м-м… опять с шампанским?
— Сам удивился! Видимо, шашлык окупается! С шампанским на месте разберемся… Только я в этот раз решил без факелов обойтись — киношная романтика нам же с тобой настоящим не нужна? Тебе нравится мой план?
— Гораздо больше, чем тот, что тебе сегодня ссадины стоил!..
* * *
На торговый центр времени потратили немного — по его переполненным залам ходить не хотелось. Оба и так порядком устали за операцию. Да и вообще — хотелось поскорее к морю… По пути к побережью заглянули в первый попавшийся магазин одежды, чтобы купить Рите платье — что-то среднее между пляжным и вечерним. Бизон обошелся шортами и сандалиями — чистая запасная футболка нашлась в камуфляжном комплекте. В конце концов, сегодня они никого не играли — были сами собой, а затеял Боря все это не только из-за ностальгии, но еще и потому, что завтра, то есть уже после полуночи — а до полуночи в круглосуточном ресторанчике он планировал просидеть наверняка! — наступал Риткин день рождения. И это был его такой своеобразный способ отметить праздник — вдвоем, до завтрашних посиделок с группой в штабе.
Столик он выбрал на веранде — на воздухе и подальше от основной развлекающейся толпы. Потому, помимо хорошей еды, оттуда и вид на море открывался ничуть не хуже, чем в прошлый раз!.. За бортиком веранды сразу начиналась песчаная полоса пляжа, а в отдалении темнел памятный пирс. Солнце уже начинало сливаться с линией горизонта, обещая знакомые — и неимоверно скорые! — южные сумерки… Позолоченные гребни редких волн мелькали на янтарном полотне бухты. А на восточной стороне неба величаво проступал бледно-желтый диск полной луны, похожий на большую старинную монету…
Вечер прошел отлично. Легко, хорошо и комфортно. Ведь сегодня ничего не нужно было изображать — сегодня они были собой. Друг для друга. Говорили о многом — о службе, об этом городке и прошлом своем визите сюда, много шутили, много касались друг друга вовсе не потому, что того требовала роль. Только вот… Риту почему-то все равно не покидало ощущение, что, несмотря на солнечную улыбку, Бизона что-то тревожит — он время от времени будто вспоминал о чем-то. Задумывался на несколько минут, а затем вновь возвращался к их вечеру. Спрашивать она не решалась: не хотела ему портить настроение — судя по всему, мысли были не особо приятные. Да и сама… немного боялась. По непонятной причине.
В полночь Боря пожелал ей всегда быть собой — такой, какую он любит, они выпили за ее день рождения последнее шампанское и вышли на пляж — пройтись до пирса перед возвращением в казарму. И усталость уже ощущалась, и спать оставалось совсем немного до отлета…
Смешанный с ракушечником и давно остывший песок, в котором утопали босые ноги, быстро сменился деревянным настилом — лишь кое-где подремонтированным за минувшее время. И снова, как восемь лет назад, Рита шла прочь от берега, только теперь — в совсем темное море, освещенное одной лишь луной. И Бизон шел в двух шагах позади… И так же, как тогда, остановились в самом конце причала. И снова волны с тихим плеском разбивались внизу о деревянные сваи… и снова тянуло к Боре… Но теперь-то не нужно было с собой бороться и что-то скрывать сквозь боль!.. Теперь-то достаточно было обнять и спросить, в чем дело!.. Зачем сейчас-то ошибки повторять, когда они их вместе исправлять собирались?!
— Борька, — Рита запахнула накинутую сверху камуфляжную куртку и прижалась, — скажи мне честно, что тебя сегодня беспокоит?
— Меня? — он обнял ее покрепче, закрыв от ветра.
— Ну, не меня же!.. Не считая этого городка и прошлой нашей поездки сюда. Ее мы обсудили. Но ты весь вечер о чем-то думаешь… Что-то случилось?
— Нет. Просто… не мог решить одну… дилемму.
— Так расскажи, в чем дело? Вместе решим, раз сам никак не определишься!.. Только молчать снова не надо, ладно? Намолчались уже…
— Не… Хотя… может, ты и права. Ритуль, а выходи за меня, а?
Она, оторопев от неожиданности, отстранилась и попыталась заглянуть ему в лицо, но это только в кино лунный свет позволяет видеть не хуже, чем днем. В реальности все несколько иначе: особенно на юге — вдали от отражающей белизны снегов, во власти темной южной ночи, да еще и на ветру!.. Фонарный столб на конце пирса, кстати, был, но сам фонарь почему-то не горел. Впрочем, им с Борей и видеть-то друг друга было не обязательно…
— Ты серьезно, что ли?
— Хотел дома поговорить, но командировка помешала, — почувствовала, как он чуть виновато пожимает плечами. — Она, конечно, удачно сложилась. Только я-то этого не знал! И колечко из машины прихватить не успел…
— Дилемма в этом? — уточнила Рита, вдруг догадавшись. — В том, что момент подходящий, а колечка нет? Ты об этом весь вечер думал?.. Нет, я, конечно, всерьез не верила, что ты тот наш разговор забыл… Но тогда вроде просто роспись обсуждалась?
— Ну… простую роспись немного традиций не испортят же, — он окончательно смутился. — Если, конечно, я сейчас от тебя… потенциального согласия дождусь?
— К черту традиции! — фыркнула она, обняв его за шею. — Да, слышишь, Борь?! Да.
Поцеловала, почему-то особенно остро вспомнив, как ей хотелось этого поцелуя тогда — восемь лет назад, когда нельзя было даже думать о нем!.. Зато теперь можно. И нужно. Возможно, толика справедливости в этом все-таки есть — в неожиданной командировке с ее участием, пока Батя в Москве… В возвращении именно в этот городок — городок, в котором для Бизона все началось… На этот же мало изменившийся пирс… Чтобы услышать, как плещутся под деревянным настилом те же самые волны… И почувствовать, как тот же Боря — только теперь уже ее Боря! — сонный, усталый после сегодняшней операции, но ужасно довольный полученным согласием, от счастья почти подбрасывает ее в воздух… Пожалуй, такого подарка на день рождения ей еще никто не дарил!..
Наконец-то последние ошибки исправлены.
* * *
katena1976
Работа над ошибками. Часть первая
Посвящение:
Моему любимому, великолепному, гениальному Алану Рикману — с любовью и вечной признательностью за все…
Пролог
Бечено — olegowna, stazy2.
Сегодня, 14 января, минуло ровно два года с того дня, что стал черной вехой в календаре наших утрат. Ваше сердце перестало биться после тяжелой болезни — и мир вздрогнул… замер, разбиваясь вдребезги, рассыпаясь крошевом застывших от горя слез ваших родных и близких, ваших поклонников, всех тех, кто искренне любил вас тогда. Кто помнит и любит до сих пор.
Сейчас, спустя два прошедших с момента вашей смерти года, мне искренне хочется верить в то, что жизнь после смерти все-таки существует. Не хочется думать о том, что вы ушли от нас навсегда, растворившись в небытие… я твердо уверена в том, что в настоящее время вы проживаете где-то, в ином мире, новую, не менее яркую и счастливую жизнь, нежели ту, что вы прожили здесь.
Будьте счастливы — где бы вы ни были, наш любимый Алан Рикман…
И спите спокойно в нашем мире.
Мы будем помнить, и любить вас вечно…
* * *
Эту работу я посвящаю исключительно вам, мистер Рикман. Вам и вашему гениальному таланту, которого нам всем так не хватает!
* * *
«Суть отличной истории заключается в том,
что у нее должно быть начало, середина и конец»
Алан Рикман
Обессилено прикрыв веки, я практически сразу слышу испуганный выдох Римы и через силу открываю их вновь, встречаясь взглядом с ее обеспокоенными глазами цвета молочного шоколада. Я отчетливо вижу в них невысказанный испуг, хотя на обкусанных от волнения губах сияет уже ставшая привычной за последние несколько месяцев улыбка. Жена почему-то твердо уверена в том, что ее постоянное присутствие рядом со мной, ее безмолвная поддержка и участие позволяют хотя бы на некоторое время забыть об изматывающей, всепоглощающей боли, преследующей меня на протяжении последнего месяца практически беспрерывно.
Мне уже не помогают ни бесконечные уколы наркотических препаратов, призванных облегчить хотя бы немного эту невыносимую муку, ни любые другие лекарства, которые я опять-таки уже привычно глотаю полными пригоршнями — вместо завтрака, обеда и ужина.
Вот только сейчас, в этот момент, поймав светлую, хоть и немного грустную улыбку Римы*, тщательно скрывающей от меня свою обеспокоенность, я улыбаюсь ей в ответ, уже привычно надевая на свое измученное болезнью лицо маску абсолютно счастливого человека. Я же актер. И, по мнению абсолютного большинства моих зрителей — актер гениальный. А это, в свою очередь, значит, что я ни словом, ни жестом не позволю ей осознать, как ощущаю себя в действительности. Потом, после моего ухода, у нее будет достаточно времени для того, чтобы припомнить каждый мой жест, малейшую гримасу, изредка прорывающую завесу безмятежности, и поразиться тому, насколько же она была слепа. Но сейчас ей это знать совершенно ни к чему.
На то, чтобы выдерживать это бесконечное противостояние с неизлечимой болезнью, уже не осталось совершенно никаких сил. Родственники, собравшиеся вокруг моей постели, невольно вызывают глухое раздражение своими доброжелательно-улыбчивыми лицами. Безусловно, я не хуже их понимаю, что мое и без того безнадежное дело с каждой утекающей минутой жизни движется стремительными шагами — к давно ожидаемому и неизбежному финалу. Понимаю, несмотря на то, что мой всегда ясный разум в настоящий момент затуманен очередной убойной дозой лекарств.
Последние несколько недель своей жизни я провел в госпитале, попав туда сразу после Рождества. Дни иногда летели, а иногда едва двигались, вынуждая меня считать каждую проведенную здесь минуту. Все зависело от моего самочувствия и настроения. Я скучал по дому и жене. Был не в силах терпеть безвкусную больничную еду, тоскуя по блюдам, которые всегда бесподобно удавались Риме, вознося ее в моих глазах в ранг гениального кулинара. Выслушивал нравоучительные нотации лечащего врача, отчего-то недовольного моим поведением.
Еще вчера я писал Симоне** о том что скучаю по Вольтерре, желая увидеть еще больше фотографий так горячо любимых мною мест, одновременно с этим стараясь справиться с неимоверной слабостью, но изо всех сил не подавая в этом вида, а уже сегодня, выплыв в очередной раз из тяжелого бреда полусна — полуяви я вижу входящих в мою индивидуальную стерильно-белую палату родных и слышу от своего врача довольно-таки бодрое:
— Ну что, мистер Рикман, уверен, вы соскучились по своему дому? — и внезапно понимаю — вот оно. Оно, оно… чтобы не говорили эти сочувственно улыбающиеся мне люди. Наступает, неотвратимо, неизбежно…
Лежа на жесткой больничной постели и старательно маскируя за мягкой улыбкой разъедающую мои внутренности болезнь, я перевожу свой затуманенный от боли взгляд с лица на лицо: оба брата, жена одного из них, сестра, которая примчалась с самого утра из Норвегии, золотое трио, состоящее из моих племянниц, кузина. Все они, родные и самые близкие мне люди, пришли (а я понимаю это со всей откровенно пугающей ясностью) проститься со мной, чинно рассевшись по стульям вокруг моего ложа, иначе и не скажешь, в моей комфортной больничной палате. Слава Богу, что детей не привезли. Да и тетю… пусть уж лучше она запомнит меня таким, каким видела на празднике в честь своего столетия, чем увидит того, в кого я превратился буквально за последний месяц.
Рима примостилась совсем рядом, приткнувшись мне под бок, и вложив свою ладонь в мою руку, которую я, собрав последние силы, умудряюсь слегка сжать.
— Клэр***, — несмотря на приложенные усилия, мой голос, обращенный к одной из племянниц, спрятавшей свое лицо за носовым платком, звучит едва слышно, — не вздумай реветь, слышишь? Ты что придумала?!
— Я не плачу! — довольно резво возражает она, показывая покрасневший от слез нос и робкую улыбку. — Тебе показалось.
— Не выдумывай, Ал, — Шейла**** тихонько смеется, в шутку грозя мне пальцем. — С чего ты взял, что кто-то тут плачет? Клэр смеется над моими словами, ты же сам видишь. Ты, наверное, прослушал, задумавшись. Я рассказывала им смешную историю о том, как вчера в супермаркете встретила…
Я отвожу от них взгляд и вновь прикрываю глаза, терпеливо пережидая очередной накативший приступ оглушительной боли, выбивающий из моих легких последний воздух, невольно отключаясь от реальности, и уже не слыша того, что продолжает рассказывать мне сестра.
— Алан, — голос жены и ее судорожная хватка, стиснувшая мою руку, безмерно раздражает. Бог мой, да неужели ей не понять, что мне хочется хоть на мгновение оказаться в полной тишине и одиночестве? Не слушать бессмысленные сейчас разговоры, не видеть все эти сочувствующие взгляды и улыбки… — Алан, ты как, дорогой?!
Что значит «как», дорогая? Идиотский вопрос в данной ситуации — ты не находишь? Но, разумеется, я никогда не скажу этого своему вечному ангелу-хранителю, а потому…
— Я хочу отдохнуть, — мне все-таки удается ответить ей, сделав над собой определенное усилие. Крохотное облегчение приносит осознание того, что терзающая меня боль постепенно начинает отпускать, а значит, укол, сделанный мне почти час назад, наконец начинает действовать, отчего я незаметно начинаю погружаться в сон, накатывающий на меня теплой волной.
— Отдыхай, родной, — теплые губы касаются моего виска, и последнее, что я слышу перед тем, как окончательно провалиться в сон, это ее слова: — Я люблю тебя…
Примечание к части https://vk.com/album9873638_251818170 — фото семьи Алана. Все, что удалось найти на просторах Интернета.
*Рима Элизабет Хортон — супруга Алана Рикмана. Их роман длился примерно двенадцать лет (начиная с 1965 года), прежде чем они приняли решение жить вместе, одной семьей. Официальный брак заключили в Нью-Йорке в 2012 году. (Из биографии Алана Рикмана).
**Симоне Доменико Мильорини — режиссер Римского театра и лучший друг Алана Рикмана из Вольтерры.
***Клэр-Луиза Иннес (1984 г.р.) и Эмили-Маргарет Иннес (1982 г.р.) — дочери сестры Алана — Шейлы Иннес (Рикман), Сара Мелани Ходжес (1975 г.р.) — дочь старшего брата Алана — Дэвида Рикмана. Все трое — племянницы Алана Рикмана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162
Наконец-то последние ошибки исправлены.
Этот город Рита не забыла бы и тысячу лет спустя — ведь именно благодаря ему, Бизон сейчас был с ней. Здесь, в небольшом ресторанчике на берегу моря началось изменение его отношения к ней. Здесь он увидел в боевой подруге и названной сестренке женщину, которую полюбил…
Возможно, именно поэтому он сегодня такой задумчивый — вспоминает и поглядывает на нее. С хитрецой и некоторой болью. Да, вспоминать все еще немного больно, хотя им так хорошо вместе, что боль порядком поутихла за прошедшее время. И тем не менее… Боря странный. С того момента, как генерал озвучил место высадки и объявил, что Багира летит с группой взамен Бати, что не успел вернуться из Москвы.
Теперь задание выполнено. Обратный отлет назначен на утро, и молодежь, отпущенная восвояси, радостно решает, как ей провести свободные полдня в незнакомом курортном городке. Бизон в обсуждении не участвует. Молчит. Васька сначала пытается узнать, в чем причина изоляции.
— Бизон, а чего это вы… ты от коллектива отбиваешься?
Видимо, подколоть Риту в вопросе личной жизни напрямую олуху не позволяет не только инстинкт самосохранения, но и остатки воспитания. Впрочем, и Борька в долгу не остается.
— Кот, ты за себя волнуйся, — советует он. — И за друзей. А то сейчас останетесь тут в воспитательных целях!..
— Кот! — возмущенно шипит Мурка, уже доставшая где-то купальник — после долгих препирательств, наконец-то, в качестве точки проведения вечера выбрался пляж.
— Эй, я просто спросил! — идет на попятную Васька.
И все трое, клятвенно обещая вернуться целыми и трезвыми, быстро ретируются. Они с Борей остаются вдвоем. Рита подходит вплотную, обнимает.
— Ну, и что это за вспышка? Он же действительно просто спросил.
— Конечно, Святой Котеночек!.. — Бизон обнимает в ответ. — Никогда ни в чем не виноват!
— Борька!.. — она смотрит с укором и пониманием. — В чем дело? Воспоминания так замучили, что зло на молодежи срываешь?
— Ну, если я буду утверждать обратное, ты все равно скажешь, что я вру, — вздыхает.
— Естественно — ведь ты будешь врать! Бизончик, мы же эту тему поднимали — давай не будем начинать снова? Городок-то этот не виноват ни в чем. И молодежь наша тоже. Пойдем на пляж?
Он скользит взглядом по ее лицу.
— Ритуль, я так понимаю, платья у тебя с собой нет?
Ее брови от изумления скрываются под челкой.
— Мы на задание прилетели, Борь!
— Тогда давай быстренько заскочим в местный торговый центр? — хмыкает Бизон. — Что-нибудь подходящее прикупим. Потом пройдемся по пляжу, окунемся, и посидим в том самом ресторанчике — я столик заказал!
— Он еще существует?! — уточняет Рита, посмеиваясь. — М-м-м… опять с шампанским?
— Сам удивился! Видимо, шашлык окупается! С шампанским на месте разберемся… Только я в этот раз решил без факелов обойтись — киношная романтика нам же с тобой настоящим не нужна? Тебе нравится мой план?
— Гораздо больше, чем тот, что тебе сегодня ссадины стоил!..
* * *
На торговый центр времени потратили немного — по его переполненным залам ходить не хотелось. Оба и так порядком устали за операцию. Да и вообще — хотелось поскорее к морю… По пути к побережью заглянули в первый попавшийся магазин одежды, чтобы купить Рите платье — что-то среднее между пляжным и вечерним. Бизон обошелся шортами и сандалиями — чистая запасная футболка нашлась в камуфляжном комплекте. В конце концов, сегодня они никого не играли — были сами собой, а затеял Боря все это не только из-за ностальгии, но еще и потому, что завтра, то есть уже после полуночи — а до полуночи в круглосуточном ресторанчике он планировал просидеть наверняка! — наступал Риткин день рождения. И это был его такой своеобразный способ отметить праздник — вдвоем, до завтрашних посиделок с группой в штабе.
Столик он выбрал на веранде — на воздухе и подальше от основной развлекающейся толпы. Потому, помимо хорошей еды, оттуда и вид на море открывался ничуть не хуже, чем в прошлый раз!.. За бортиком веранды сразу начиналась песчаная полоса пляжа, а в отдалении темнел памятный пирс. Солнце уже начинало сливаться с линией горизонта, обещая знакомые — и неимоверно скорые! — южные сумерки… Позолоченные гребни редких волн мелькали на янтарном полотне бухты. А на восточной стороне неба величаво проступал бледно-желтый диск полной луны, похожий на большую старинную монету…
Вечер прошел отлично. Легко, хорошо и комфортно. Ведь сегодня ничего не нужно было изображать — сегодня они были собой. Друг для друга. Говорили о многом — о службе, об этом городке и прошлом своем визите сюда, много шутили, много касались друг друга вовсе не потому, что того требовала роль. Только вот… Риту почему-то все равно не покидало ощущение, что, несмотря на солнечную улыбку, Бизона что-то тревожит — он время от времени будто вспоминал о чем-то. Задумывался на несколько минут, а затем вновь возвращался к их вечеру. Спрашивать она не решалась: не хотела ему портить настроение — судя по всему, мысли были не особо приятные. Да и сама… немного боялась. По непонятной причине.
В полночь Боря пожелал ей всегда быть собой — такой, какую он любит, они выпили за ее день рождения последнее шампанское и вышли на пляж — пройтись до пирса перед возвращением в казарму. И усталость уже ощущалась, и спать оставалось совсем немного до отлета…
Смешанный с ракушечником и давно остывший песок, в котором утопали босые ноги, быстро сменился деревянным настилом — лишь кое-где подремонтированным за минувшее время. И снова, как восемь лет назад, Рита шла прочь от берега, только теперь — в совсем темное море, освещенное одной лишь луной. И Бизон шел в двух шагах позади… И так же, как тогда, остановились в самом конце причала. И снова волны с тихим плеском разбивались внизу о деревянные сваи… и снова тянуло к Боре… Но теперь-то не нужно было с собой бороться и что-то скрывать сквозь боль!.. Теперь-то достаточно было обнять и спросить, в чем дело!.. Зачем сейчас-то ошибки повторять, когда они их вместе исправлять собирались?!
— Борька, — Рита запахнула накинутую сверху камуфляжную куртку и прижалась, — скажи мне честно, что тебя сегодня беспокоит?
— Меня? — он обнял ее покрепче, закрыв от ветра.
— Ну, не меня же!.. Не считая этого городка и прошлой нашей поездки сюда. Ее мы обсудили. Но ты весь вечер о чем-то думаешь… Что-то случилось?
— Нет. Просто… не мог решить одну… дилемму.
— Так расскажи, в чем дело? Вместе решим, раз сам никак не определишься!.. Только молчать снова не надо, ладно? Намолчались уже…
— Не… Хотя… может, ты и права. Ритуль, а выходи за меня, а?
Она, оторопев от неожиданности, отстранилась и попыталась заглянуть ему в лицо, но это только в кино лунный свет позволяет видеть не хуже, чем днем. В реальности все несколько иначе: особенно на юге — вдали от отражающей белизны снегов, во власти темной южной ночи, да еще и на ветру!.. Фонарный столб на конце пирса, кстати, был, но сам фонарь почему-то не горел. Впрочем, им с Борей и видеть-то друг друга было не обязательно…
— Ты серьезно, что ли?
— Хотел дома поговорить, но командировка помешала, — почувствовала, как он чуть виновато пожимает плечами. — Она, конечно, удачно сложилась. Только я-то этого не знал! И колечко из машины прихватить не успел…
— Дилемма в этом? — уточнила Рита, вдруг догадавшись. — В том, что момент подходящий, а колечка нет? Ты об этом весь вечер думал?.. Нет, я, конечно, всерьез не верила, что ты тот наш разговор забыл… Но тогда вроде просто роспись обсуждалась?
— Ну… простую роспись немного традиций не испортят же, — он окончательно смутился. — Если, конечно, я сейчас от тебя… потенциального согласия дождусь?
— К черту традиции! — фыркнула она, обняв его за шею. — Да, слышишь, Борь?! Да.
Поцеловала, почему-то особенно остро вспомнив, как ей хотелось этого поцелуя тогда — восемь лет назад, когда нельзя было даже думать о нем!.. Зато теперь можно. И нужно. Возможно, толика справедливости в этом все-таки есть — в неожиданной командировке с ее участием, пока Батя в Москве… В возвращении именно в этот городок — городок, в котором для Бизона все началось… На этот же мало изменившийся пирс… Чтобы услышать, как плещутся под деревянным настилом те же самые волны… И почувствовать, как тот же Боря — только теперь уже ее Боря! — сонный, усталый после сегодняшней операции, но ужасно довольный полученным согласием, от счастья почти подбрасывает ее в воздух… Пожалуй, такого подарка на день рождения ей еще никто не дарил!..
Наконец-то последние ошибки исправлены.
* * *
katena1976
Работа над ошибками. Часть первая
Посвящение:
Моему любимому, великолепному, гениальному Алану Рикману — с любовью и вечной признательностью за все…
Пролог
Бечено — olegowna, stazy2.
Сегодня, 14 января, минуло ровно два года с того дня, что стал черной вехой в календаре наших утрат. Ваше сердце перестало биться после тяжелой болезни — и мир вздрогнул… замер, разбиваясь вдребезги, рассыпаясь крошевом застывших от горя слез ваших родных и близких, ваших поклонников, всех тех, кто искренне любил вас тогда. Кто помнит и любит до сих пор.
Сейчас, спустя два прошедших с момента вашей смерти года, мне искренне хочется верить в то, что жизнь после смерти все-таки существует. Не хочется думать о том, что вы ушли от нас навсегда, растворившись в небытие… я твердо уверена в том, что в настоящее время вы проживаете где-то, в ином мире, новую, не менее яркую и счастливую жизнь, нежели ту, что вы прожили здесь.
Будьте счастливы — где бы вы ни были, наш любимый Алан Рикман…
И спите спокойно в нашем мире.
Мы будем помнить, и любить вас вечно…
* * *
Эту работу я посвящаю исключительно вам, мистер Рикман. Вам и вашему гениальному таланту, которого нам всем так не хватает!
* * *
«Суть отличной истории заключается в том,
что у нее должно быть начало, середина и конец»
Алан Рикман
Обессилено прикрыв веки, я практически сразу слышу испуганный выдох Римы и через силу открываю их вновь, встречаясь взглядом с ее обеспокоенными глазами цвета молочного шоколада. Я отчетливо вижу в них невысказанный испуг, хотя на обкусанных от волнения губах сияет уже ставшая привычной за последние несколько месяцев улыбка. Жена почему-то твердо уверена в том, что ее постоянное присутствие рядом со мной, ее безмолвная поддержка и участие позволяют хотя бы на некоторое время забыть об изматывающей, всепоглощающей боли, преследующей меня на протяжении последнего месяца практически беспрерывно.
Мне уже не помогают ни бесконечные уколы наркотических препаратов, призванных облегчить хотя бы немного эту невыносимую муку, ни любые другие лекарства, которые я опять-таки уже привычно глотаю полными пригоршнями — вместо завтрака, обеда и ужина.
Вот только сейчас, в этот момент, поймав светлую, хоть и немного грустную улыбку Римы*, тщательно скрывающей от меня свою обеспокоенность, я улыбаюсь ей в ответ, уже привычно надевая на свое измученное болезнью лицо маску абсолютно счастливого человека. Я же актер. И, по мнению абсолютного большинства моих зрителей — актер гениальный. А это, в свою очередь, значит, что я ни словом, ни жестом не позволю ей осознать, как ощущаю себя в действительности. Потом, после моего ухода, у нее будет достаточно времени для того, чтобы припомнить каждый мой жест, малейшую гримасу, изредка прорывающую завесу безмятежности, и поразиться тому, насколько же она была слепа. Но сейчас ей это знать совершенно ни к чему.
На то, чтобы выдерживать это бесконечное противостояние с неизлечимой болезнью, уже не осталось совершенно никаких сил. Родственники, собравшиеся вокруг моей постели, невольно вызывают глухое раздражение своими доброжелательно-улыбчивыми лицами. Безусловно, я не хуже их понимаю, что мое и без того безнадежное дело с каждой утекающей минутой жизни движется стремительными шагами — к давно ожидаемому и неизбежному финалу. Понимаю, несмотря на то, что мой всегда ясный разум в настоящий момент затуманен очередной убойной дозой лекарств.
Последние несколько недель своей жизни я провел в госпитале, попав туда сразу после Рождества. Дни иногда летели, а иногда едва двигались, вынуждая меня считать каждую проведенную здесь минуту. Все зависело от моего самочувствия и настроения. Я скучал по дому и жене. Был не в силах терпеть безвкусную больничную еду, тоскуя по блюдам, которые всегда бесподобно удавались Риме, вознося ее в моих глазах в ранг гениального кулинара. Выслушивал нравоучительные нотации лечащего врача, отчего-то недовольного моим поведением.
Еще вчера я писал Симоне** о том что скучаю по Вольтерре, желая увидеть еще больше фотографий так горячо любимых мною мест, одновременно с этим стараясь справиться с неимоверной слабостью, но изо всех сил не подавая в этом вида, а уже сегодня, выплыв в очередной раз из тяжелого бреда полусна — полуяви я вижу входящих в мою индивидуальную стерильно-белую палату родных и слышу от своего врача довольно-таки бодрое:
— Ну что, мистер Рикман, уверен, вы соскучились по своему дому? — и внезапно понимаю — вот оно. Оно, оно… чтобы не говорили эти сочувственно улыбающиеся мне люди. Наступает, неотвратимо, неизбежно…
Лежа на жесткой больничной постели и старательно маскируя за мягкой улыбкой разъедающую мои внутренности болезнь, я перевожу свой затуманенный от боли взгляд с лица на лицо: оба брата, жена одного из них, сестра, которая примчалась с самого утра из Норвегии, золотое трио, состоящее из моих племянниц, кузина. Все они, родные и самые близкие мне люди, пришли (а я понимаю это со всей откровенно пугающей ясностью) проститься со мной, чинно рассевшись по стульям вокруг моего ложа, иначе и не скажешь, в моей комфортной больничной палате. Слава Богу, что детей не привезли. Да и тетю… пусть уж лучше она запомнит меня таким, каким видела на празднике в честь своего столетия, чем увидит того, в кого я превратился буквально за последний месяц.
Рима примостилась совсем рядом, приткнувшись мне под бок, и вложив свою ладонь в мою руку, которую я, собрав последние силы, умудряюсь слегка сжать.
— Клэр***, — несмотря на приложенные усилия, мой голос, обращенный к одной из племянниц, спрятавшей свое лицо за носовым платком, звучит едва слышно, — не вздумай реветь, слышишь? Ты что придумала?!
— Я не плачу! — довольно резво возражает она, показывая покрасневший от слез нос и робкую улыбку. — Тебе показалось.
— Не выдумывай, Ал, — Шейла**** тихонько смеется, в шутку грозя мне пальцем. — С чего ты взял, что кто-то тут плачет? Клэр смеется над моими словами, ты же сам видишь. Ты, наверное, прослушал, задумавшись. Я рассказывала им смешную историю о том, как вчера в супермаркете встретила…
Я отвожу от них взгляд и вновь прикрываю глаза, терпеливо пережидая очередной накативший приступ оглушительной боли, выбивающий из моих легких последний воздух, невольно отключаясь от реальности, и уже не слыша того, что продолжает рассказывать мне сестра.
— Алан, — голос жены и ее судорожная хватка, стиснувшая мою руку, безмерно раздражает. Бог мой, да неужели ей не понять, что мне хочется хоть на мгновение оказаться в полной тишине и одиночестве? Не слушать бессмысленные сейчас разговоры, не видеть все эти сочувствующие взгляды и улыбки… — Алан, ты как, дорогой?!
Что значит «как», дорогая? Идиотский вопрос в данной ситуации — ты не находишь? Но, разумеется, я никогда не скажу этого своему вечному ангелу-хранителю, а потому…
— Я хочу отдохнуть, — мне все-таки удается ответить ей, сделав над собой определенное усилие. Крохотное облегчение приносит осознание того, что терзающая меня боль постепенно начинает отпускать, а значит, укол, сделанный мне почти час назад, наконец начинает действовать, отчего я незаметно начинаю погружаться в сон, накатывающий на меня теплой волной.
— Отдыхай, родной, — теплые губы касаются моего виска, и последнее, что я слышу перед тем, как окончательно провалиться в сон, это ее слова: — Я люблю тебя…
Примечание к части https://vk.com/album9873638_251818170 — фото семьи Алана. Все, что удалось найти на просторах Интернета.
*Рима Элизабет Хортон — супруга Алана Рикмана. Их роман длился примерно двенадцать лет (начиная с 1965 года), прежде чем они приняли решение жить вместе, одной семьей. Официальный брак заключили в Нью-Йорке в 2012 году. (Из биографии Алана Рикмана).
**Симоне Доменико Мильорини — режиссер Римского театра и лучший друг Алана Рикмана из Вольтерры.
***Клэр-Луиза Иннес (1984 г.р.) и Эмили-Маргарет Иннес (1982 г.р.) — дочери сестры Алана — Шейлы Иннес (Рикман), Сара Мелани Ходжес (1975 г.р.) — дочь старшего брата Алана — Дэвида Рикмана. Все трое — племянницы Алана Рикмана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162
Наконец-то последние ошибки исправлены.
Этот город Рита не забыла бы и тысячу лет спустя — ведь именно благодаря ему, Бизон сейчас был с ней. Здесь, в небольшом ресторанчике на берегу моря началось изменение его отношения к ней. Здесь он увидел в боевой подруге и названной сестренке женщину, которую полюбил…
Возможно, именно поэтому он сегодня такой задумчивый — вспоминает и поглядывает на нее. С хитрецой и некоторой болью. Да, вспоминать все еще немного больно, хотя им так хорошо вместе, что боль порядком поутихла за прошедшее время. И тем не менее… Боря странный. С того момента, как генерал озвучил место высадки и объявил, что Багира летит с группой взамен Бати, что не успел вернуться из Москвы.
Теперь задание выполнено. Обратный отлет назначен на утро, и молодежь, отпущенная восвояси, радостно решает, как ей провести свободные полдня в незнакомом курортном городке. Бизон в обсуждении не участвует. Молчит. Васька сначала пытается узнать, в чем причина изоляции.
— Бизон, а чего это вы… ты от коллектива отбиваешься?
Видимо, подколоть Риту в вопросе личной жизни напрямую олуху не позволяет не только инстинкт самосохранения, но и остатки воспитания. Впрочем, и Борька в долгу не остается.
— Кот, ты за себя волнуйся, — советует он. — И за друзей. А то сейчас останетесь тут в воспитательных целях!..
— Кот! — возмущенно шипит Мурка, уже доставшая где-то купальник — после долгих препирательств, наконец-то, в качестве точки проведения вечера выбрался пляж.
— Эй, я просто спросил! — идет на попятную Васька.
И все трое, клятвенно обещая вернуться целыми и трезвыми, быстро ретируются. Они с Борей остаются вдвоем. Рита подходит вплотную, обнимает.
— Ну, и что это за вспышка? Он же действительно просто спросил.
— Конечно, Святой Котеночек!.. — Бизон обнимает в ответ. — Никогда ни в чем не виноват!
— Борька!.. — она смотрит с укором и пониманием. — В чем дело? Воспоминания так замучили, что зло на молодежи срываешь?
— Ну, если я буду утверждать обратное, ты все равно скажешь, что я вру, — вздыхает.
— Естественно — ведь ты будешь врать! Бизончик, мы же эту тему поднимали — давай не будем начинать снова? Городок-то этот не виноват ни в чем. И молодежь наша тоже. Пойдем на пляж?
Он скользит взглядом по ее лицу.
— Ритуль, я так понимаю, платья у тебя с собой нет?
Ее брови от изумления скрываются под челкой.
— Мы на задание прилетели, Борь!
— Тогда давай быстренько заскочим в местный торговый центр? — хмыкает Бизон. — Что-нибудь подходящее прикупим. Потом пройдемся по пляжу, окунемся, и посидим в том самом ресторанчике — я столик заказал!
— Он еще существует?! — уточняет Рита, посмеиваясь. — М-м-м… опять с шампанским?
— Сам удивился! Видимо, шашлык окупается! С шампанским на месте разберемся… Только я в этот раз решил без факелов обойтись — киношная романтика нам же с тобой настоящим не нужна? Тебе нравится мой план?
— Гораздо больше, чем тот, что тебе сегодня ссадины стоил!..
* * *
На торговый центр времени потратили немного — по его переполненным залам ходить не хотелось. Оба и так порядком устали за операцию. Да и вообще — хотелось поскорее к морю… По пути к побережью заглянули в первый попавшийся магазин одежды, чтобы купить Рите платье — что-то среднее между пляжным и вечерним. Бизон обошелся шортами и сандалиями — чистая запасная футболка нашлась в камуфляжном комплекте. В конце концов, сегодня они никого не играли — были сами собой, а затеял Боря все это не только из-за ностальгии, но еще и потому, что завтра, то есть уже после полуночи — а до полуночи в круглосуточном ресторанчике он планировал просидеть наверняка! — наступал Риткин день рождения. И это был его такой своеобразный способ отметить праздник — вдвоем, до завтрашних посиделок с группой в штабе.
Столик он выбрал на веранде — на воздухе и подальше от основной развлекающейся толпы. Потому, помимо хорошей еды, оттуда и вид на море открывался ничуть не хуже, чем в прошлый раз!.. За бортиком веранды сразу начиналась песчаная полоса пляжа, а в отдалении темнел памятный пирс. Солнце уже начинало сливаться с линией горизонта, обещая знакомые — и неимоверно скорые! — южные сумерки… Позолоченные гребни редких волн мелькали на янтарном полотне бухты. А на восточной стороне неба величаво проступал бледно-желтый диск полной луны, похожий на большую старинную монету…
Вечер прошел отлично. Легко, хорошо и комфортно. Ведь сегодня ничего не нужно было изображать — сегодня они были собой. Друг для друга. Говорили о многом — о службе, об этом городке и прошлом своем визите сюда, много шутили, много касались друг друга вовсе не потому, что того требовала роль. Только вот… Риту почему-то все равно не покидало ощущение, что, несмотря на солнечную улыбку, Бизона что-то тревожит — он время от времени будто вспоминал о чем-то. Задумывался на несколько минут, а затем вновь возвращался к их вечеру. Спрашивать она не решалась: не хотела ему портить настроение — судя по всему, мысли были не особо приятные. Да и сама… немного боялась. По непонятной причине.
В полночь Боря пожелал ей всегда быть собой — такой, какую он любит, они выпили за ее день рождения последнее шампанское и вышли на пляж — пройтись до пирса перед возвращением в казарму. И усталость уже ощущалась, и спать оставалось совсем немного до отлета…
Смешанный с ракушечником и давно остывший песок, в котором утопали босые ноги, быстро сменился деревянным настилом — лишь кое-где подремонтированным за минувшее время. И снова, как восемь лет назад, Рита шла прочь от берега, только теперь — в совсем темное море, освещенное одной лишь луной. И Бизон шел в двух шагах позади… И так же, как тогда, остановились в самом конце причала. И снова волны с тихим плеском разбивались внизу о деревянные сваи… и снова тянуло к Боре… Но теперь-то не нужно было с собой бороться и что-то скрывать сквозь боль!.. Теперь-то достаточно было обнять и спросить, в чем дело!.. Зачем сейчас-то ошибки повторять, когда они их вместе исправлять собирались?!
— Борька, — Рита запахнула накинутую сверху камуфляжную куртку и прижалась, — скажи мне честно, что тебя сегодня беспокоит?
— Меня? — он обнял ее покрепче, закрыв от ветра.
— Ну, не меня же!.. Не считая этого городка и прошлой нашей поездки сюда. Ее мы обсудили. Но ты весь вечер о чем-то думаешь… Что-то случилось?
— Нет. Просто… не мог решить одну… дилемму.
— Так расскажи, в чем дело? Вместе решим, раз сам никак не определишься!.. Только молчать снова не надо, ладно? Намолчались уже…
— Не… Хотя… может, ты и права. Ритуль, а выходи за меня, а?
Она, оторопев от неожиданности, отстранилась и попыталась заглянуть ему в лицо, но это только в кино лунный свет позволяет видеть не хуже, чем днем. В реальности все несколько иначе: особенно на юге — вдали от отражающей белизны снегов, во власти темной южной ночи, да еще и на ветру!.. Фонарный столб на конце пирса, кстати, был, но сам фонарь почему-то не горел. Впрочем, им с Борей и видеть-то друг друга было не обязательно…
— Ты серьезно, что ли?
— Хотел дома поговорить, но командировка помешала, — почувствовала, как он чуть виновато пожимает плечами. — Она, конечно, удачно сложилась. Только я-то этого не знал! И колечко из машины прихватить не успел…
— Дилемма в этом? — уточнила Рита, вдруг догадавшись. — В том, что момент подходящий, а колечка нет? Ты об этом весь вечер думал?.. Нет, я, конечно, всерьез не верила, что ты тот наш разговор забыл… Но тогда вроде просто роспись обсуждалась?
— Ну… простую роспись немного традиций не испортят же, — он окончательно смутился. — Если, конечно, я сейчас от тебя… потенциального согласия дождусь?
— К черту традиции! — фыркнула она, обняв его за шею. — Да, слышишь, Борь?! Да.
Поцеловала, почему-то особенно остро вспомнив, как ей хотелось этого поцелуя тогда — восемь лет назад, когда нельзя было даже думать о нем!.. Зато теперь можно. И нужно. Возможно, толика справедливости в этом все-таки есть — в неожиданной командировке с ее участием, пока Батя в Москве… В возвращении именно в этот городок — городок, в котором для Бизона все началось… На этот же мало изменившийся пирс… Чтобы услышать, как плещутся под деревянным настилом те же самые волны… И почувствовать, как тот же Боря — только теперь уже ее Боря! — сонный, усталый после сегодняшней операции, но ужасно довольный полученным согласием, от счастья почти подбрасывает ее в воздух… Пожалуй, такого подарка на день рождения ей еще никто не дарил!..
Наконец-то последние ошибки исправлены.
* * *
Работа над ошибками.
«Кабы знать где соломки подстелить..»
Куда намылилась?- недовольно спросил Сашка когда я превозмогая боль в пояснице застёгивала замки на ботинках.
Гулять,- ответила я и уперевшись руками в колени осторожно разогнулась.
Делать тебе нечего как ночами по улицам шл@ться,- стал возмущаться Сашка,- там темно, холодно, ветер сильный дует, сидела бы дома.
Мне для здоровья надо,- ответила я и повязав шарф пошла к дверям.
Для здоровья таблетку сожри,- крикнул он мне вдогонку.
Да пошёл ты,- подумала я и вышла за дверь.
Мы с мужем развелись пять лет назад, но продолжаем жить вместе. За это время мы стали чем-то вроде брата с сестрой. Дом мой и я могла бы выставить бывшего и заняться поисками другого мужчины, но я не делаю этого. Почему? А потому что не хочу! Сашка покупает на свои деньги продукты,платит за электричество и газ, убирает дом, а я готовлю и глажу его вещи. Меня полностью устраивает такая жизнь, и Сашку тоже, наши дочери выросли, обе вышли замуж за военных и уехали на другой конец нашей необъятной Родины и из мужа с женой мы превратились в добрых друзей. И что самое странное, превращение это произошло сразу же после расторжения нашего брака. До развода мы жили как кошка с собакой, вечные споры и ссоры, выяснения отношений, претензии, но стоило только развестись, как мы сразу успокоились и нашли общий язык. Вот она великая сила развода!
Моему бывшему шестьдесят пять лет, он полтора года как на пенсии, но продолжает работать на двух работах. Мне сорок девять, я работаю дома и на службу по утрам мне бегать не надо, большую часть дня я провожу перед ноутбуком и чтобы сохранить хоть какое-то здоровье, я много гуляю по вечерам.
Мы живём в посёлке городского типа который начинается сразу же за городом. Раньше посёлок был в десяти километрах от города, но со временем город разросся и соединился с посёлком. Наш дом в самом конце посёлка в пяти метрах от конечной остановки. Обычно я выхожу из дома после того, как совсем стемнеет, иду до первой девятиэтажки которая уже в черте города, там минут пять сижу на лавочке- дышу никотином и свежим воздухом и иду обратно. В общей сложности моя прогулка составляет девять километров и семьсот пятьдесят два метра. Километраж я замеряю от калитки и до калитки. Гуляю я шесть дней в неделю кроме воскресенья и в любую погоду!
И вот сегодня я вышла из калитки, включила сказку «Старик Хоттабыч», сжала в кулаке перцовый баллончик от возможных фулиганов» и собак, и неспеша пошла к перекрёстку.
И по какой улице я сегодня пойду?- спросила я себя и решила что пойду не по центральной, а по той что идёт вдоль железной дороги.
По какой улице гулять- не имело значения, ведь все три улицы заканчивались перекрёстком возле той самой девятиэтажки.
Как хорошо ночью когда никого нет на улицах,- думала я шагая по недавно проложенному асфальту и глядя на звёздное небо,- люди дома сидят, машины не ездят, как будто весь мир вымер и только я одна осталась, и бреду в ночи, и ночь эта никогда не кончится..
Я уже прошла половину пути до девятиэтажки, как вдруг почувствовала что мне прямо сейчас нужно по малой нужде. Вот прям срочно, иначе произойдёт непоправимое. Я свернула к елям которые росли возле ДК и полезла за самую пушистую.
Вот нельзя так делать,- ругала я себя сидя на корточках рядом с елью,- если все под ели бегать станут, то они погибнут!
Я встала, одернула куртку и увидела какое-то свечение под соседней елью, такое впечатление что там лежит и светится телефон.
Наверное кто-то так-же как и я под ель по нужде ходил,- подумала я,- сел, а телефон из кармана и выпал. Не буду поднимать,- решила я и пошла прочь.
Я сделала несколько шагов и подумала что вдруг телефон дорогой и человек не знает где именно он уронил его.
Ладно,- пробормотала я,- подниму телефон и позвоню растеряше, а если не получится позвонить, то завтра отнесу к участковому- пусть он разбирается.
Я вернулась к ели, достала свой телефон чтобы осветить и не вляпаться в сюрприз, раздвинула ветки и..
И что случилось дальше я так и не поняла, что-то невидимое дёрнуло меня вниз за шею и тут же отпустило, и я уже не возле ели на корточках с телефоном сижу, а посередине поля в снегу! Рука с телефоном в снегу, сама по пояс в снегу и никакой ели нет, и других елей нет, и ДК нет, и домов по правой стороне нет, и столбов с фонарями нет, и мигающего жёлтого светофора возле пешеходного перехода нет, и самого перехода нет и дымом пахнет!
Я поднялась, вытерла об куртку телефон от снега, сунула его в карман и в ужасе огляделась.
По правую сторону пустое поле и железная дорога, по левую сторону дома засыпанные снегом, светящиеся в них окна и дым из труб.
Чё за х@@ня?- воскликнула я и побрела по глубокому снегу к домам.
Там где должен был быть чистый асфальт — была засыпанная снегом и укатанная дорога.
Куда всё делось? Откуда снег взялся?- бормотала я озираясь по сторонам.
***
Таак,- протянула я поскальзываясь на накатанной дороге,- я дома и сплю, и это мне всё снится. Я легла отдохнуть, уснула, гулять не пошла и мне приснился сон. Сейчас я проснусь, открою глаза и увижу что лежу на диване перед теликом, а в кресле Сашка с ноутбуком сидит. Так, всё, просыпаюсь!
Я остановилась посередине дороги, закрыла глаза и приказала себе проснуться.
Почему-то не просыпалось, я как стояла на заснеженной дороге, так и стою.
Ладно,- пробормотала я,- если ещё рано просыпаться, то пойду я погуляю и посмотрю где очутилась.
Я медленно побрела по скользкой дороге глядя на заснеженные дома.
Хм,- хмыкнула я останавливаясь возле маленького дома с деревянным покосившимся забором,- тут должен быть двухэтажный дом, а возле него красавица Шевроле Малибу возле которой я частенько останавливаюсь, смотрю на неё и представляю что она моя.
Я поморщилась от вонючего дыма идущего из трубы дома и побрела дальше.
А вот и дом Ленки моей школьной подруги. В нём раньше жила её бабушка Матрёна Осиповна.Мне мама рассказывала что она была долгие годы была председателем колхоза, была женщиной высокой, полной, властной, курила папиросы, ездила на мотороллере и у неё был самый красивый дом в посёлке, тогда ещё деревне. Я то её помню уже пожилой, даже старой женщиной с подкрашенными хной волосами собранными в кулю на затылке. Ноги у неё были как тумбы, платья она носила цветастые и всегда громко надрывно кашляла.
Фанфик «Работа над ошибками», R
~||~ Северус Снейп / Гермиона Грейнджер ~||~
Название: Работа над ошибками
Авторы: Contesina
Пейринг: СС/ГГ, РЛ/НТ
Рейтинг: R
Жанр: Romance
Саммари: иногда мы желаем спасти другого человека, но по пути спасаем и себя.
Комментарии: АУ седьмой книги. Некоторое ООС героев – на усмотрение читателей. География дома на площади Гриммо соблюдена частично.
Размер: макси
Статус: закончен
Награды:
Скачать фанфик в формате «doc»
Внимание! У вас нет прав для просмотра скрытого текста.
Внимание! У вас нет прав для просмотра скрытого текста.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
ФАНФИК:»Оплата за ошибку»
Автор:Умка
:seedling: ┄────────╮
Жанры:Боевик/Драма/Повседневность.
Пейринг: Ума/Физик/Кристина,Мура/Кот,Батя/Багира,Бизон,Пригов и т.д.
Статус: В процессе
Написано:1 глава, 2 страницы
#ДВП
#ДобавьВПодборку
╰────────┄ :seedling:
Немного о истории:
-Сволочь,тварь,ненавижу!Ты,ты,всё испортила!Ты!-приглушённая истерическим воплем Кристина направила на обезоруженную Лесю автомат.
Та сглотнула.Выпрямила шею,посмотрела в глаза врага.
-Ну уж точно не я!-огрызнулась Ума.-Ты сама исчезла,сама!Ни кто тебе не заставлял скрываться и притворяться такой несчастной!
-Прощай…-прошептала Кристина,нажимая на курок автомата…
Продолжение следует…
1 глава
«Углубляясь в прошлое «
******
Да,они изредно потрепали ей нервы,да,они испортили её душу,да,они выиграли.
Темноволосая особа женского пола в сотый раз открыла ноутбук, ввела запомнившийся пароль и проверив почту злорадно усмехнулась.Да…сейчас наверно весь КТЦ на ушах стоит.Такого интересного письма ни кто ещё наверно не получал.Предположительно уже заседание собрали.Не анонимка же.Они не меняются.Женщина повела уголками губ,закрыла ноутбук и откинулась на спинку и без того обшарпанного кресла.
А почему это кресло облезлое?Что её довело до такого состояния?Почему она вместо своей уютной квартирки живёт в этом дряхлом,заброшенном заводе?Почему одевается не полюдски,почему носит огромные тёмные очки,шарф до носа и длинное пальто?Что её довело до такой никчёмной жизни?
Прекрасная любовь, хорошая зарплата,верные друзья?Да какие они теперь друзья,перед ней стоит высокопоставленная задача,которую она в силах выполнить сама.Разве что группу лиц нанять ,а потом в расход пустить.
Она теперь не та милая кокетка в юбке и пиджаке.Она умершая для всех и воскрешшая из мёртвых.С обожённым лицом и оголённой душой.
*****
2 года тому назад:
Окраина Питера,заброшенный завод по транспортировке нефтяной промышленности:
-Ума,дуй к окнам левой стороны завода.Мура,на крышу.Будьте внимательны,могут быть ещё снайперы.-шепчет Бизон в вокс,прижимаясь всем телом к земле.Пули свистят над ухом пулемётными очередями,кажется тебя уже и в живых нет.-Мы вас прикроем.
Осколки двух гранат уже разлетаются на части, по всем сторонам завода идут очереди автомата.Внеочередная гранатная пауза заставила агента Кристину отлететь в сторону на особый,не заданный ей квадрат.И зачем она вообще попёрлась с ними? Сидела бы,вместе с Кошкиной ,за компьютером и лучше было бы.
Испуганного за Кристину Мыцика приводит в сознание орущий на него Кот.Который как может ,так и отстреливается,и то имея ранение в правую кисть руки.
Вот что то сказал Бизон, вот что-то ответили ему Женя с Лесей.
Ага ,прикрывать.
Остаётся совсем немного бандитов.
Ума и Мура уже почти на заданных позициях.Становиться легче.Со снайпером всегда легче.
В воксе беспрерывно идут переговоры с Кошкиной.Она как всегда стремительно испугана.
Ума и Мура отстреливают последних нарушителей закона.Бизон ушёл в подполье, он пуст,патронов нет,включает смекалку и силу.
Кристина согнутая в трое соскочила с места и спрятавшись за баррикадами Физика и Кота выдохнула.Правда могла и не добежать, если бы не Мура,метко убившая двоих.
На середину ,окружённую зданием, упала светоушумовая граната.Кот и Физик повалились от боли и противного звука.Ионов успел уловить тень ,подбегающую к Кристине.Дым проходил,Леся и Женя не осмеливались стрелять в туман, попадать по своим не хочется.
Бизон полз к самому центру связки,не так сильно пострадавший от гранат.
-Бизон,приём,что у вас!?….Бизон, ответь…Вызывает центр!-кричала Кошкина, в надавливающий на ухо вокс.
-Багира, потом…-мимолётно ответил Бизон, подползая к скрюченным ребятам.
-Чёрт!-прошипела Рита,выключая связь и без просьбы отправляя ОМОН и скорую на заданную точку.
На центр связки выбежал один из бандитов,приставляя к виску Кристины пистолет,волоча испуганную девушку за собой.
-Бросьте стволы,живо!-орёт главарь, сильнее вжимая пистолет в висок Кристины.
К нему идут Кот и Физик, медленно опуская автоматы.Бизон подходит тоже,шептая в вокс заветные слова.
-Мура, не промахнись.
-Молчать!-орёт главарь.-Руки,чтоб я видел!
-Мура,ну же…
-Бизон, не могу,тут трое у меня…-в перебор шептает Мурашова.
-Уманова….
-Кристина закрывает его.Не смогу.-отчаянно говорит Леся, дыша в приклад винтовки.
-Чёрт…
-Убрать снайперов!-истерически орёт бандит.
Нет,они не послушались его.Получили настоятельно.
С крыши были сброшены пять отчеканенных гранат,ещё одна взорвалась в руках главаря.
Ума и Мура были оглушены.
Через некоторое время после пробуждения «Смерч» не смог отыскать тело агента Кристины.
*****
🌙Благодарности в студию🌙Кто ждёт продолжения?🌙
Проститься (Ума/Бизон)
Наполовину мой, я пришла проститься. ©
Олеся улыбается. Дрожащие губы сводит судорогой, горло схватывает спазмом, нестерпимо жжет глаза. Никто не заметит.
Ведь Олеся улыбается.
Руки стискивают букет так сильно, что кажется — хрупкие стебли вот-вот переломятся. Шипы, тонкие, острые, впиваются в ладонь, колют пальцы — на коже выступает кровь — тон в тон лепесткам этих чертовых роз.
Олеся только улыбается. Это ведь почти-не-больно. Уж точно не больнее, чем видеть, как Бизон улыбается не-ей.
Ей он вообще улыбался редко. Чаще — ругался, ворчал, командовал, строил. Лепил из своего «солдата удачи» идеального бойца — и где уж тут увидеть, каким взглядом на него смотрит эта пацанка, бунтарка, девочка-колючка с глазами цвета солнца, заблудившегося в тенистом лесу.
А Олеся улыбается.
Командир и правда многому ее научил. Молчать, когда больно. Улыбаться, когда хочется плакать навзрыд.
Девочка повзрослела. Научилась держать удар. Признавать поражение.
А еще — навсегда уходить, улыбаясь.
Пусть и сквозь слезы.
Глава опубликована: 19.06.2021
Фанфик «Работа над ошибками», R
~||~ Северус Снейп / Гермиона Грейнджер ~||~
Название: Работа над ошибками
Авторы: Contesina
Пейринг: СС/ГГ, РЛ/НТ
Рейтинг: R
Жанр: Romance
Саммари: иногда мы желаем спасти другого человека, но по пути спасаем и себя.
Комментарии: АУ седьмой книги. Некоторое ООС героев – на усмотрение читателей. География дома на площади Гриммо соблюдена частично.
Размер: макси
Статус: закончен
Награды:
Скачать фанфик в формате «doc»
Внимание! У вас нет прав для просмотра скрытого текста.
Внимание! У вас нет прав для просмотра скрытого текста.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
ФАНФИК:»Оплата за ошибку»
Автор:Умка
:seedling: ┄────────╮
Жанры:Боевик/Драма/Повседневность.
Пейринг: Ума/Физик/Кристина,Мура/Кот,Батя/Багира,Бизон,Пригов и т.д.
Статус: В процессе
Написано:1 глава, 2 страницы
#ДВП
#ДобавьВПодборку
╰────────┄ :seedling:
Немного о истории:
-Сволочь,тварь,ненавижу!Ты,ты,всё испортила!Ты!-приглушённая истерическим воплем Кристина направила на обезоруженную Лесю автомат.
Та сглотнула.Выпрямила шею,посмотрела в глаза врага.
-Ну уж точно не я!-огрызнулась Ума.-Ты сама исчезла,сама!Ни кто тебе не заставлял скрываться и притворяться такой несчастной!
-Прощай…-прошептала Кристина,нажимая на курок автомата…
Продолжение следует…
1 глава
«Углубляясь в прошлое «
******
Да,они изредно потрепали ей нервы,да,они испортили её душу,да,они выиграли.
Темноволосая особа женского пола в сотый раз открыла ноутбук, ввела запомнившийся пароль и проверив почту злорадно усмехнулась.Да…сейчас наверно весь КТЦ на ушах стоит.Такого интересного письма ни кто ещё наверно не получал.Предположительно уже заседание собрали.Не анонимка же.Они не меняются.Женщина повела уголками губ,закрыла ноутбук и откинулась на спинку и без того обшарпанного кресла.
А почему это кресло облезлое?Что её довело до такого состояния?Почему она вместо своей уютной квартирки живёт в этом дряхлом,заброшенном заводе?Почему одевается не полюдски,почему носит огромные тёмные очки,шарф до носа и длинное пальто?Что её довело до такой никчёмной жизни?
Прекрасная любовь, хорошая зарплата,верные друзья?Да какие они теперь друзья,перед ней стоит высокопоставленная задача,которую она в силах выполнить сама.Разве что группу лиц нанять ,а потом в расход пустить.
Она теперь не та милая кокетка в юбке и пиджаке.Она умершая для всех и воскрешшая из мёртвых.С обожённым лицом и оголённой душой.
*****
2 года тому назад:
Окраина Питера,заброшенный завод по транспортировке нефтяной промышленности:
-Ума,дуй к окнам левой стороны завода.Мура,на крышу.Будьте внимательны,могут быть ещё снайперы.-шепчет Бизон в вокс,прижимаясь всем телом к земле.Пули свистят над ухом пулемётными очередями,кажется тебя уже и в живых нет.-Мы вас прикроем.
Осколки двух гранат уже разлетаются на части, по всем сторонам завода идут очереди автомата.Внеочередная гранатная пауза заставила агента Кристину отлететь в сторону на особый,не заданный ей квадрат.И зачем она вообще попёрлась с ними? Сидела бы,вместе с Кошкиной ,за компьютером и лучше было бы.
Испуганного за Кристину Мыцика приводит в сознание орущий на него Кот.Который как может ,так и отстреливается,и то имея ранение в правую кисть руки.
Вот что то сказал Бизон, вот что-то ответили ему Женя с Лесей.
Ага ,прикрывать.
Остаётся совсем немного бандитов.
Ума и Мура уже почти на заданных позициях.Становиться легче.Со снайпером всегда легче.
В воксе беспрерывно идут переговоры с Кошкиной.Она как всегда стремительно испугана.
Ума и Мура отстреливают последних нарушителей закона.Бизон ушёл в подполье, он пуст,патронов нет,включает смекалку и силу.
Кристина согнутая в трое соскочила с места и спрятавшись за баррикадами Физика и Кота выдохнула.Правда могла и не добежать, если бы не Мура,метко убившая двоих.
На середину ,окружённую зданием, упала светоушумовая граната.Кот и Физик повалились от боли и противного звука.Ионов успел уловить тень ,подбегающую к Кристине.Дым проходил,Леся и Женя не осмеливались стрелять в туман, попадать по своим не хочется.
Бизон полз к самому центру связки,не так сильно пострадавший от гранат.
-Бизон,приём,что у вас!?….Бизон, ответь…Вызывает центр!-кричала Кошкина, в надавливающий на ухо вокс.
-Багира, потом…-мимолётно ответил Бизон, подползая к скрюченным ребятам.
-Чёрт!-прошипела Рита,выключая связь и без просьбы отправляя ОМОН и скорую на заданную точку.
На центр связки выбежал один из бандитов,приставляя к виску Кристины пистолет,волоча испуганную девушку за собой.
-Бросьте стволы,живо!-орёт главарь, сильнее вжимая пистолет в висок Кристины.
К нему идут Кот и Физик, медленно опуская автоматы.Бизон подходит тоже,шептая в вокс заветные слова.
-Мура, не промахнись.
-Молчать!-орёт главарь.-Руки,чтоб я видел!
-Мура,ну же…
-Бизон, не могу,тут трое у меня…-в перебор шептает Мурашова.
-Уманова….
-Кристина закрывает его.Не смогу.-отчаянно говорит Леся, дыша в приклад винтовки.
-Чёрт…
-Убрать снайперов!-истерически орёт бандит.
Нет,они не послушались его.Получили настоятельно.
С крыши были сброшены пять отчеканенных гранат,ещё одна взорвалась в руках главаря.
Ума и Мура были оглушены.
Через некоторое время после пробуждения «Смерч» не смог отыскать тело агента Кристины.
*****
🌙Благодарности в студию🌙Кто ждёт продолжения?🌙