Имеет ли медицинский работник право на ошибку эссе

Проблема врачебной ошибки на сегодняшний день остаётся неразрешённой не только в родном отечестве, но и во всём мире в целом. В силу различных обстоятельств врачи ошибались, ошибаются и будут ошибаться, и изменить естественный ход событий невозможно.

Никто не хотел убивать

Говоря о проблеме врачебных ошибок, по моему мнению, в первую очередь стоит учитывать следующий немаловажный факт. В практической лечебной деятельности любого профиля почти полностью исключена возможность описания ситуации с помощью распространённой у юристов формулировки «умышленное нанесение вреда». Даже крайняя степень профессиональной деформации и деградации, нередко толкающая доктора на необдуманные и весьма нелогичные поступки, имеет свои табу.  Переступить через них априори невозможно как начинающему специалисту, так и умудрённому опытом эскулапу. Осознание прогрессирующего снижения собственной эффективности естественным образом “выдавливает” человека из специальности. Как правило, врач действует в русле одной из двух стратегий: либо вкладывает всю душу в лечение конкретного больного, либо формально выполняет соответствующий протокол. И умысел на причинение вреда (в юридическом смысле) в обеих этих стратегиях можно проследить только весьма относительно.  Причина выбора врачом того или иного подхода зачастую кроется непосредственно в отношении пациента как к лечебному процессу, так и лично к доктору. Факт того, что доктор не заинтересован изначально в негативном результате, абсолютно очевиден.

Также очевидно, что, помимо обладания значительным количеством узкопрофильных знаний и навыков, врач является самым обыкновенным человеком. Он тянет на себе огромный воз бытовых забот и, в результате перегрузок и неизбежного хронического стресса (зачастую незаметного на первый взгляд) постоянно находится в «зоне риска» психологического и физического срыва.

Важно понимать и то, что, независимо от организационной структуры лечебного учреждения (государственное оно или частное), врач зависит не только от клинической ситуации, но и от «профессионального социума», и от местного административного ресурса. А он, как известно, зачастую подавляет не просто разумную инициативу специалиста, но и личность врача.

Таким образом, именно перечисленное выше в основном и создаёт предпосылки для непреднамеренного возникновения ситуации, в которой возможны врачебные ошибки (случаи явной халатности и прочих противоправных действий медиков я не рассматриваю). Иначе говоря, вероятность возникновения врачебной ошибки в значительной степени обусловлена так называемыми внешними факторами. Аспекты же личностного характера так или иначе смещаются на задний план – тогда как они, на самом деле, имеют огромное значение.

«Физика» и лирика: не только факты, но и чувства

Можно до бесконечности повторять прописные истины из серии “не ошибается тот, кто не работает”, “лес рубят – щепки летят”, и тому подобные. Однако, когда речь заходит именно про врачебные ошибки, и без того двойственное отношение рядовых граждан к медицине неизбежно перекашивается в «негативную» сторону.  И дело здесь даже не в пресловутом общественном резонансе, который зачастую получают подобные случаи. Так называемое “разжигание страстей” в СМИ не имеет ничего общего с чувствами, которые неизбежно испытывает пострадавший от невольного врачебного заблуждения и его близкие. Эмоциональный шквал, нередко граничащий с состоянием психоэмоционального стресса, начисто лишает человека способности спокойно и размеренно анализировать произошедшее. Это приводит к принятию спонтанных решений, ещё больше усугубляющих и без того непростое положение. В конце концов всё это может не просто завести в тупик всех участников лечебного процесса, но и явиться причиной осложнений разной степени вплоть до фатальных.

На мой взгляд, проблему врачебной ошибки необходимо рассматривать, постоянно обращая внимание на связь самого деяния и его восприятия как пациентом, так и врачом. И если позиция пациента при возникновении осложнений более или менее ясна, то состояние внутреннего мира доктора заслуживает особенно пристального внимания – хотя бы потому, что результат начатого им действия в любом случае замыкается на нём же самом. Между тем, на мой взгляд, невозможно требовать понимания всех перечисленных выше факторов от пострадавшего в результате врачебной ошибки. Кроме того, я уверен, что не надо также и сразу настаивать на полном осмыслении пациентом всего происходящего. Призывать человека, испытавшего сильнейший психоэмоциональный стресс, к всестороннему восприятию доселе неведомой информации попросту непристойно по отношению к личности больного. Поэтому взаимопонимание, лежащее в основе успеха любого лечебного процесса, должно присутствовать даже в столь напряжённых условиях. И основа такого взаимопонимания заложена в отношении к произошедшему со стороны врачей, которые будут продолжать лечение пациента, пострадавшего от невольно допущенной ошибки.

Куда исчезло «чувство локтя»?

Практически повсеместное отсутствие коллегиальности в современном медицинском сообществе (несоблюдение этико-деонтологических принципов в системе врач-врач, отсутствие полноценной “рабочей” обратной связи с администрацией, отсутствие квалифицированной правовой защиты специалиста, и т.п.) – крайне важный момент, без рассмотрения которого разговор о врачебных ошибках обойтись попросту не может. Врачебная солидарность в правильном понимании смысла этого термина, тактичность, чувство локтя и многое другое – вот тот фундамент, на котором возможно построение полноценного лечебного процесса, включающего исправление врачебных ошибок. Коллегиальность – краеугольная составляющая абсолютно любого лечебного процесса. Именно это личностное качество истинного профессионала и определяет ту самую должную преемственность оказания медицинской помощи, что крайне необходима не только из соображений медицинской этики и деонтологии, но и порой имеет решающее значение в исходе лечебного процесса.

Следует признать, что тотальная коммерциализация здравоохранения и его превращение в сферу услуг не только не способствует восстановлению перечисленных выше качеств, но и активно мешает взаимопониманию в медицинской среде в целом. А ведь консенсус между медиками – это не что иное, как гарант непоколебимости их общей позиции в отношении лечебной тактики, применимой к каждому конкретному заболеванию. При этом, помимо “общего” языка между специалистами, крепнет и их принципиальная позиция в отношении правильности подхода к осуществляемому лечению. И, что особенно важно, подобное консолидированное единство мнений и взглядов не может остаться незамеченным и самим пациентом. Повторюсь, речь идёт не о так называемой круговой поруке, целью которой является исключительно защита чести мундира. Объективность информации, доведённой до пациента несколькими независимыми друг от друга врачами, вне всякого сомнения, должна коррелироваться с его изначальным субъективным представлением как непосредственно о самом докторе, так и обо всём произошедшем во время лечения.

К сожалению, моральные качества, необходимые врачу как представителю самой гуманной профессии в мире, сегодня зачастую безвозвратно утрачены за счёт сформированных в сознании современных врачей неверных ориентиров своего последующего развития – как  в рамках узкой специализации,  так и на ниве врачевания вообще (не у всех, но у многих). Медицина, являющаяся слепком современного общества, так же переживает все происходящие в нём социальные катаклизмы. Это не может не отразиться на личности врачей, являющихся её неотъемлемыми составляющими единицами.  И именно поэтому возрождение старых традиций врачевания, заложенных в основу медицины, является приоритетным направлением в деле её сохранения и на сегодняшний день.

Пациент – объект или партнёр?  

Для того, чтобы минимизировать возникновение конфликтных ситуаций по поводу реально имевших место врачебных ошибок (причём речь идёт о конфликтах, нередко выходящих за пределы лечебной сферы), необходимым условием будет не только достижение взаимопонимания между врачами.  Здесь не обойтись и без понимания данного единства самим пациентом. Авторитетное и однородное представление всех специалистов о произошедшем плюс осознание пациентом искреннего желания ему помочь – собственно и есть гарантия того, что проблема решится там, где, собственно, это и должно произойти. А именно – исключительно в самой системе врач-пациент. Рано или поздно (при том, что подход со стороны специалистов будет деликатным и тактичным) каждый человек обязательно осознает всё: и суть произошедшего, и роль каждого из участников лечебного процесса в случившемся, и степень вины врача, невольно допустившего просчёт, а также определенную «волю обстоятельств» (индивидуальные особенности течения болезни и обусловленные этим реальные возможности специалиста). После того, как эмоции отступят и к пострадавшему вернётся способность к беспристрастному анализу произошедшего с ним, понимание правоты действий доктора станет очевидным, несмотря на пережитые страдания. И всё это неминуемо приведёт к обоюдному осознанию истины, гласящей, что врач действительно имеет право на ошибку, но вместе с тем полностью лишён такового на равнодушие.

Пострадавший от врачебной ошибки пациент и его родственники не обязаны сразу же понимать врача, даже если последний ни в чём не виноват. Врача должны понимать его коллеги, а пациент должен видеть это понимание. Повторюсь, не круговую поруку, а именно понимание. Практически любой адекватный пациент может отличить искреннее отношение от лицемерия и лжи.  Поэтому, если пациент изначально видел по-настоящему открытый подход со стороны доктора, то почва для последующего конфликта отсутствует в принципе.

Ни в одной стране мира ни один врач не в состоянии предсказать “до сотых долей” не только прогноз лечения, но и особенности его протекания. Погружение в неопределённость – неизбежный спутник ятрогенного вмешательства в организм человека. И, если для врача этот факт очевиден, для пациента он порой остаётся «за кадром» – зачастую, к сожалению, не без участия специалиста, осуществляющего и контролирующего лечебный процесс. Именно поэтому определяющими вехами в понимании самим пациентом причин внезапных осложнений должны быть не только исчерпывающая (порою даже гипертрофированная) информируемость пациента, но и полнейшая, доступная для понимания «прозрачность» лечения – как для больного, так и для самого врача.

И это их общее право, основа всех основ – право понять и быть понятым.

Имеет ли право врач спокойно выполнять свою работу не оглядываясь, и не прибывая в постоянной напряжённости от ожидания внезапного удара со стороны – просто делать своё дело, и не более?

Тварь я дрожащая или право имею?

Бессмертная фраза классика, пришедшая к нам через века, и застывшая немым вопросом в уголках уставших глаз врача, крик души, порождаемый неотвратимой уродливой действительностью, остаётся без ответа и по сегодняшний день. Вопрос глобальный по сути и вместе с тем прежде всего нацеленный на насущный быт, несмотря на весь пафос, в прикладном его значении достаточно лаконичен и прост. Ибо он затрагивает элементарные понятия, абсолютно наглядные своей очевидности.

Автор: врач Михаил Колпинский, г. Санкт-Петербург

Как сообщалось ранее, на приеме цветущая на вид, немного полноватая женщина 50-и лет. Знаете, есть такие люди, от которых за версту заражаешься оптимизмом и целый день ходишь в приподнятом настроении. Обычный плановый осмотр, мазок на онкоцитологию, УЗИ органов малого таза. Все то же самое, что и год назад, и два, и три. Показывает фотографию внучки, рассказывает про онкобольного мужа, у которого пока все хорошо, сетует, что не снимают инвалидность, не может официально устроиться на работу. Подробнее читайте: «Иногда лучше подождать, чем лечить»: врач — об ошибках коллег.

Сочинение: Биоэтические проблемы врачебных ошибок

Биоэтические проблемы врачебных ошибок

ВВЕДЕНИЕ

Errarehumanumest.

Человеку свойственно ошибаться.

Еврипид

Врачебные ошибки – это серьезная и

всегда актуальная проблема врачевания.

И.А. Кассирский

Мы долгом своим почитаем честно и откровенно поделиться с вами своими суждениями по этой теме, остро волнующей и врачей, и их пациентов. Искренне исповедуясь перед вами в своих ошибках, мы попытаемся проникнуть в тайны наших добросовестных заблуждений. И если быть откровенным до конца, мы тешим себя надеждой, что наш труд будет полезен вам, что он поможет вам избежать многих врачебных ошибок, чреватых бедами, утратами, социальными, соматическими и психоэмоциональными стрессами, «передрягами» не только для больных и их близких, но и для врачей, которым люди доверяют свою жизнью. Тем более что, несмотря на значительное количество публикаций, посвященных данной проблеме, вопрос об ошибках во врачебной деятельности до сих пор не решен. В книге «Ошибки и опасности в хирургии детского возраста» М.Р. Рокицкий (1986) констатирует, что программа обучения в медицинском вузе включает обилие всевозможных знаний, однако один раздел, с которым будущий врач неизменно столкнется, остается вне нашего внимания – это раздел о происхождении, анализе и предупреждении врачебных ошибок.

Мы глубоко осознаем, что врачи всех поколений не были и не будут застрахованы от своих ошибок, чаще именуемых «врачебными ошибками». Правда, по мнению профессора С.Д. Носова, правильнее пользоваться термином «медицинские ошибки», так как ошибки может допускать не только врач, но и медицинская сестра, лаборант и др. Добросовестные заблуждения медицинские сестры допускают при выполнении лечебных назначений. Такие ошибки изредка могут вести к трагическим последствиям (1977). М.И. Райский вместо термина «врачебная ошибка» пользуется такими терминами как «неверный диагноз» и «неправильное лечение» (Цит. по: Кисин С.В., 1963, с. 85). И, тем не менее, более популярен термин «врачебные ошибки». Им-то мы и будем пользоваться в настоящей работе. Продолжим наш разговор о сути врачебной ошибки.

Можно услышать, что врачебная ошибка – это не преступная халатность, а погрешность в профессиональных действиях врача, совершаемых во благо больного. В тридцатые годы у юристов был заимствован популярный термин «добросовестное заблуждение». Известный патологоанатом И.В. Давыдовский (1941) одним из первых стал применять его в размышлениях о «неправильных действиях» медиков, которые являются следствием «добросовестного заблуждения». Ряд судебных медиков (М.И. Авдеев, Н.В. Попов, В.М. Смольянинов и др.) указывает, что под врачебной ошибкой следует понимать добросовестное заблуждение врача в его профессиональной деятельности, если исключены небрежность, халатность, недозволенное экспериментирование на больных. В противном случае будет уже не врачебная ошибка, а преступление, за которое врач несет предусмотренную нашим законодательством судебную ответственность.

Понятие «врачебная ошибка» близко примыкает к термину «несчастный случай». Под этим в медицинской практике обычно понимают неблагоприятный исход лечения, связанный со случайными обстоятельствами, которые врач не мог предвидеть и предотвратить (Глушков В.А., 1985; Иванюшкин А.Я., 1998). По суждению академика Е.А.Вагнера, в отличие от несчастного случая профессиональное преступление или врачебная ошибка связаны с неправильными действиями самих медиков. Он приводит яркий пример несчастного случая: «Спасая больного, ввели ему обезболивающее средство, а он погиб – у него индивидуальная непереносимость новокаина…Врач не знал об этом. Он не ошибался в своих действиях, но трагическое стечение обстоятельств свело его действия на нет» (1986, с. 142).

А.В. Грегори относит к несчастным случаям все неожиданные смертельные исходы. К этой группе он относит: 1) активизирование дремлющей инфекции; 2) послеоперационные осложнения (воздушную эмболию, перитонит и кровотечение); 3) асфиксию во время наркоза; 4) рефлекторную остановку сердца во время эзофагоскопии.

Известны случаи со смертельным исходом по причине остановки сердца или бронхоспазма при проведении наркоза. Психический шок со смертельным исходом иногда развивается у больных перед операцией или в начале ее. Особую группу несчастных случаев составляют летальные исходы при проведении таких диагностических мероприятий, как-то: ангиография, пиелография, гастрофиброскопия, спинномозговая пункция, катетеризация сердца. Смертельные исходы известны при переливании крови, хотя пробы на групповую, индивидуальную, резус-биологическую совместимость не выявили противопоказания. К несчастным случаям в медицинской практике относятся не только случаи с летальным исходом, но и различного рода осложнения после операций, диагностических процедур и манипуляций (Цит. по: Котельников В.П., 1987).

Классификациям врачебных ошибок посвящены многочисленные работы, что само по себе свидетельствует о чрезвычайной сложности настоящей проблемы. Наиболее популярны следующие классификации. Профессор Ю.Я. Грицман (1981) предложил делить ошибки на диагностические, лечебные, лечебно-тактические, лечебно-технические, организационные и на ошибки, связанные с неправильным ведением документации и с поведением медицинского персонала. Нам импонирует классификация причин ошибок по академику-онкологу Н.Н. Петрову: 1) зависящие от несовершенства наших знаний на современном этапе – 19%; 2) зависящие от несоблюдения правил клинического обследования – 50%; 3) зависящие от состояния больного – 30% (1956).

Обзор литературы, посвященной общим вопросам врачебных ошибок, убеждает нас, медиков, что в этой проблеме не все «благополучно». И, тем не менее, нет ничего нелепее и страшнее не пытаться в каждом конкретном случае ответить самому себе на такие жгучие вопросы: «Как свести к минимуму возможные ошибки?». «Как предупредить или исправить ошибку?» Мы тех коллег никак понять не можем, кто подчас забывает ответить на эти вопросы, как будто они за ошибки не расплачиваются «жизнью чужою».

Клинический опыт убеждает нас, что причины ошибок, допускаемых врачами разных профориентаций, самые вариабельные. Не счесть кинофильмов, художественных произведений (прозы и поэзии), в которых остро дискутируются проблемы врачебных ошибок. Приводим кратко сюжет одного романа.

Хирург Бартлет, герой романа А. Хейли «Окончательный диагноз», тяжелому больному ставит диагноз: «Прободная язва желудка». Диагноз поставлен на основании сильных (кинжальных) болей в верхнем отделе живота, снижения артериального давления, пепельно-серого цвета лица с холодной испариной. О катастрофе в животе свидетельствовали доскообразное напряжение брюшной стенки и положительный симптом Щеткина-Блюмберга. Однако во время экстренной лапаротомии данных за прободную язву хирург не нашел. В первые сутки после операции наступил летальный исход. При аутопсии установлена причина смерти – пневмония. Герой романа и читатели невольно задумываются о причине диагностической ошибки. Лицам, далеким от медицины, эта ошибка представляется дикой, аморальной, а самокритичные врачи просят Бога отвести от них подобные ситуации ложного острого живота.

Трагическими могут быть по исходам случаи просмотра рака клиницистами, эндоскопистами и морфологами. Обследуем и оперируем студента 4 курса педфака нашего вуза Г.В. Б-а, мастера спорта. Интраоперационный диагноз: рак желудка 4 стадии, подслизистый. Накануне многократное обследование и лечение в специализированной гастроэнтерологической клинике с диагнозом хронический гастрит. Диагноз гастрита был установлен на основании данных клиники, результатов многократных рентгенологических, фиброгастроскопических и морфологических исследований кусочков слизистой желудка, взятых при ФГС.

Пожалуй, самыми частыми и в большинстве случаев нелепыми, но от этого не менее драматичными по исходу курации остаются ошибки организации нашей работы. Они нередко указывают и на нашу низкую культуру общения, низкую культуру труда.

СВОЙСТВЕННО ЛИ ВРАЧУ ОШИБАТЬСЯ?

Врач трудится в условиях риска, неопределенности и противоречивых ситуаций.

А.Ф. Билибин

Все мы, врачи и медсестры, стремимся жить и работать без ошибок, решаем эту многотрудную, острую проблему, все мы помним, как велика плата за врачебные ошибки и… ошибаемся. К тому же мы хорошо помним суждение Л.Н. Толстого, что «не ошибается тот, кто ничего не делает, хотя это и есть основная ошибка» (Цит. по: Воронцов В., 1977, с.149). Это светский взгляд. Нам же важны суждения по настоящей животрепещущей теме медиков и их пациентов.

Знаменитый медик-экспериментатор Клод Бернар считает, что «опасность ошибиться в диагнозе всегда велика; но еще опаснее рисковать жизнью больного, оставив его без лечения» (Цит.по: Моруа А., 1979). «Надо признать, — пишет известный гематолог И.А. Кассирский,- как бы ни было хорошо поставлено медицинское дело, нельзя представить себе врача, уже имеющего за плечами большой научно-практический стаж, с прекрасной практической школой, очень внимательного и серьезного, который в своей деятельности мог бы безошибочно определить любое заболевание и столь же безошибочно лечить его, делать идеально операции» (1970). Талантливый детский хирург, профессор С. Долецкий прав, когда утверждает, что медик, как и сапер, не вправе ошибаться. И все-таки ошибается. Эти ошибки порой трагичны, порой исправимы (1974).

Весьма поучителен последний абзац книги выдающегося немецкого терапевта и невропатолога А. Штрюмпеля, человека огромных знаний и колоссального практического опыта. Свою книгу «Краткое руководство по диагностике исследования важнейших нервных болезней», написанную незадолго до своей смерти, он заканчивает следующими знаменитыми словами: «И самый опытный врач вынужден очень часто признаваться в недостаточности наших диагностических возможностей. Но хорошего диагноста отличает не только уверенность в диагнозе, часто кажущаяся, сколько ясное понимание границ его диагностических возможностей, одно положение должно быть для врача основным: подробно и непринужденно исследовать и обо всем думать» (Цит. по: Ходос Х.Г.,1973, с.29).

Чрезвычайно полезны для нас с вами размышления «Мудрого Марка», его наставление юному коллеге, допустившему ошибку, героя великолепной книги профессора Л.Б. Наумова «Нажмите кнопку, коллега!» «Главврач сурово посмотрел на меня, постучал карандашом по столу и произнес: «Учтите это и больше не ошибайтесь».- Разумеется,- пробормотал я.

На этом конференция закончилась, и врачи стали расходиться. На конференции обсуждали мою диагностическую ошибку. Мою первую в жизни диагностическую ошибку. И как меня это угораздило! А тут еще коллега, он тоже, как и я, работает всего второй месяц:- Да, брат, опростоволосился ты, нехорошо…- Черт бы его побрал! Тут и самому тошно, а он еще сыплет соль на рану. И ведь не буду я больше ошибаться. Твердо решил, не буду! Но самый старший среди нас (мы его за глаза так и звали «Мудрый Марк») обнял за плечи и рассказал анекдот. «В Японии существует обычай. Над дверью дома каждого врача висит столько красных фонариков, сколько у него умерло больных. Вот заболел человек. И пошел искать себе врача. Считает фонарики: 80, 50, 20, 10. Нет, много больных умерло. И вдруг, о радость! Висит над дверью единственный фонарик. Отличный врач: потерял всего-то одного больного. Стучится в дверь… Доктор любезно приглашает его в свой кабинет, но при этом говорит: «Я должен вас предупредить. Сегодня первый день моей врачебной практики».

-Не унывайте, ребята! Чем больше будете работать, чем будете опытнее, добросовестнее, честнее, тем больше будете ошибаться. Вернее, больше будете сознаваться в своих ошибках, публично обсуждать их и стараться извлечь из них урок для себя и других. А если будете самовлюбленными дураками и невеждами, то, посинев от натуги, будете кричать, что никогда не ошибаетесь… А кто вам поверит? Нет врачей, которые не ошибались»(1972, с.146).

И наш опыт убеждает, что при современном лечебно-диагностическом оснащении медучреждения, при искренних желаниях творить добро, при добросовестной и самоотверженной работе самый хороший врач не защищен от ошибок, как морально-этических, так и профессиональных. Об этом говорят тревожные, упрямые факты. Так рентгенологическое обследование желудка дает до 30% ошибок (В.П. Казначеев, А.Д. Куимов,1992).

В.М. Араблинский (1993) делится большим опытом диагностики начального центрального рака легких, накопленным за последние годы в НИИ онкологии им. П.А. Герцена. Он показал, что ложноотрицательные результаты рентгенологического исследования при этой стадии опухоли получены у 69,4% больных.

Ультразвуковые методы диагностики заняли одно из ведущих мест в современной клинике. Однако не следует обольщаться достоверностью УЗИ. По наблюдениям академика Е.И. Чазова (1988) достоверность ультразвуковых методов диагностики при сердечнососудистых заболеваниях составляет от 90-95% до 50-80%. Частота ошибок при установлении УЗИ-топического диагноза у больных с новообразованиями в брюшной полости и малом тазу составляет от 10 до 35% (Назарова А.С., 1993).

По данным литературы и НИИ онкологии им. П.А. Герцена частота эндоскопической визуальной гипердиагностики начальных форм рака органов дыхания и желудочно-кишечного тракта составляет 25-59,6%, гиподиагностика – 8-15%.

К.А. Агамова (1993) приводит литературные данные и результаты цитологических исследований, проведенных в НИИ онкологии им. П.А. Герцена: частота ошибок цитолога и неудач, связанных с получением материала для исследования при распознавании рака, может достигать 15,4±5,3%, при других злокачественных опухолях – 19,7±3,3%.

Нельзя не согласиться с Г.А. Франком (1993), что гистологическое исследование – ведущий, решающий и завершающий этап диагностики онкологических заболеваний, фоновых состояний и предопухолевых изменений. По данным НИИ онкологии им. П.А. Герцена при исследовании даже 100 кусочков ткани частота неинформативных заключений составила 14,5, сомнительных – 7%.

По И.А. Кассирскому процент расхождения клинического предсекционного и патологоанатомического диагноза составляет 10-20% всех вскрытий (1970). По данным академика Н. Пермякова в 4-х крупнейших больницах Москвы частота расхождений диагноза по основным заболеваниям составила от 4,7 до 21,6% (1993).

Итак, как говорил Мудрый Марк Л.Б. Наумова, нет врачей, которые не ошибаются. Более того, и знаменитые медики не застрахованы от врачебных ошибок.

Известный врач-патологоанатом Ипполит Васильевич Давыдовский писал: «Интересно отметить, что количество ошибок по мере квалификации…скорее увеличивается, чем падает. Подтверждением тому являются примеры правдивого анализа своей работы, проведенной рядом профессоров, из когорты знаменитых. В клинике, которой заведовал академик Ю.Ю. Джанелидзе, при анализе врачебных ошибок было установлено, что почти половина ошибок приходится на долю известных профессоров» (Цит. по: Шамов И., 1987).

Как пишет А.А. Грандо, даже выдающиеся клиницисты ошибались в 25-30%. Очевидно, что самые талантливые и опытные врачи не застрахованы от ошибок, более того они их нередко совершают чаще прочих. По суждению Менендера, это отчасти объясняется тем, что «кто на многое отваживается, тот неизбежно во многом и ошибается».

Мы не злорадствуем в описании «гениев минувшего» и гениев нашего времени. Воспользуемся лишь скупой информацией. Да, допускали ошибки с трагическими последствиями Н.И. Пирогов и С.П. Боткин, С.С. Юдин и Н.Н. Петров, А.И. Кассирский и Е.И. Чазов, Н.Н. Блохин и мн. др. Они всю жизнь не могли простить себе допущенных ошибок, так как после смерти больных и их аутопсии диагноз представлялся ясным и возможность спасения жизни больного реальной.

Крупнейший терапевт профессор С.П. Боткин всю жизнь укорял себя за то, что, не поверив жалобам больного на упорные головные боли, по поводу которых он вновь поступил в клинику после выздоровления от брюшного тифа, и не найдя у него объективных признаков болезни, выписал его с пометкой «симуляция», а на следующий день больной умер от абсцесса легкого, обнаруженного на вскрытии.

Выдающийся хирург профессор С.С. Юдин до конца жизни упрекал себя в смерти 30-летней женщины, у которой он, будучи молодым врачом, не распознал непроходимость кишечника, приняв это за «завал от питания чечевицей», и назначил ей касторку. На следующий день больная умерла. Осталось двое маленьких сирот ее собственных и еще две девочки-племянницы погибшей сестры» (Цит. по: Юхтин В.И., 1976).

А то, что «несчастливые часы» бывают у всякого, даже самого выдающегося представителя нашей профессии, может свидетельствовать хотя бы еще такой пример. Знаменитый хирург, творец спинномозговой анестезии, профессор Август Бир за один несчастливый год (1925) потерял трех таких больных, как первый президент Германской республики Эберт, всемирно известный врач акушер-гинеколог Эрнст Бумм, крупнейший немецкий финансист того времени мультимиллионер Тиссен. Все они были оперированы по поводу «острого живота», явления которого у двух из них были связаны с воспалением желчного пузыря (Цит. по: Вагнер Е.А., 1976).

Долгие годы пытали себя за трагический исход операции генерального конструктора космических кораблей академика С.П. Королева наши знаменитые хирурги академики А.А. Вишневский и Б.В. Петровский.

Эти примеры достаточно убедительно показывают, как реальны и тяжелы последствия ошибок знаменитых врачей, как и «среднестатистических» врачевателей. Конечно, врачу нужно иметь мудрость и терпение в переживании своих ошибок. Это трудная, невероятно трудная миссия становится стрессогенной, инфарктогенной, так как на нас давит еще и общественное жесткое мнение: ошибки врача «нельзя ни терпеть, ни прощать».

К сожалению, мы часто являемся свидетелями «общенародного» обсуждения и осуждения врачебных ошибок не только больными, но и журналистами, людьми далекими от медицины, на телевидении, радио, в печати, то есть при «выходе на публику». При этом они либо вовсе обходят объективные причины врачебных ошибок, либо в сенсационном, обвинительном, разгромном тоне сообщают о каком-нибудь отдельном случае, причем, как правило, неквалифицированно, и, что еще печальнее, не только дилетантски, но и далеко не беспристрастно. Вероятно, в вашей памяти сохранились грубейшие обвинения врачей во всех смертных грехах, курирующих известных телеобозревателя А.Каверзнева, певца И.Талькова, журналиста Ю. Владимирова, наисекретнейшего конструктора космических кораблей Сергея Павловича Королева.

Наши «судьи» нередко гневно недоумевают: как можно ошибаться в век НТР, в век фантастического развития фармакологических, биохимических, электрических, электронных, ультразвуковых, радиологических, иммунных и прочих методов диагностики и лечения?!

Наши судьи-популисты, дилетанты недостаточно осведомлены, что объем медицинской информации столь велик, что не может быть оптимально усвоен и освоен одним человеком, так как число известных заболеваний превышает 10 тысяч наименований, число симптомов превышает 100 тысяч, число только операций и их модификаций составляет десятки тысяч, число лабораторных, клинических, радиоизотопных, биохимических, электронных и других тестов – тысячи.

Имеет негативное значение и то положение, что признаки заболевания нередко бывают атипичными, стертыми, скрытыми, что технические, лабораторные методы исследования иногда «уводят» врача от правильного диагноза и лечения. Так, почти у 12% больных гнойным перитонитом мы наблюдали нормальные показатели «белой крови» и других тестов хирургической инфекции. А потому следует помнить, что «техника» – лишь придаток мышления врача, а не фактор, диктующий ему его решения. Нельзя сбрасывать со счета и то, что среди больных растет удельный вес лиц пожилого и старческого возраста, лиц, обремененных «набором» многих заболеваний, определяющих тяжесть заболевания больных, атипию течения заболевания. Не меньшее значение приобретает и известный факт, что в последние 20 лет резко снизился иммунитет населения. Защитные силы подавлены многими все возрастающими социальными, физическими, химическими, физиологическими, психическими, информационными стрессами. Актуальной и трудноразрешимой остается проблема опасности сильнодействующих, а то и токсических профилактических, диагностических и лечебных средств и методов, могущих неузнаваемо извратить клинику, послужить причиной драматических осложнений. По некоторым данным зарубежной статистики, побочное действие одних только лекарств наблюдается в среднем у 10-12% больных, а в странах Индокитая и Ближнего Востока достигает 40% (Пермяков Н., 1993).

Несоизмеримо сложнее стал социальный, психологический «объект» изучения – больной. Он все энергичнее стремится к самодиагностике и самолечению. Мы часто видим «горе от ума» больного, когда он некритически относится к рекомендациям псевдоцелителей разного рода, настойчиво внушающим чудо – исцеление. Упаси вас Бог, коллега, курировать больных после того, как их длительно лечили Балакирев, Кашпировский, Чумак. Подвергая себя многомесячной терапии, «заряжаемые» «магической силой» воды, пищи, слова, больные, как правило, запускают рак, и придут к вам, когда вы будете бессильны им помочь. Ваше же бессилие лишь укрепит мнение «народа» в возможности официальной, научной медицины.

И, тем не менее, несмотря на столь сложную социальную, морально-психологическую ситуацию, мы должны всемерно учиться искусству врачевания, чтобы как можно меньше совершать врачебные ошибки.

НА ОШИБКАХ УМНЫЙ УЧИТСЯ

Чем умный от глупого отличатся?

Различие их за версту видать:

Умный учится, всю жизнь старается,

Глупый же вечно всех поучать.

Э. Асадов

Во благо обрати мой горький опыт

Р. Казакова

Как ни парадоксально, но ошибки наши, даже драматические, могут и должны иметь положительный заряд. Переживая боль и горечь неудач и утрат, конечно же, мудрые и мужественные врачи на ошибках учатся всю жизнь искусству врачевания по возможности без тяжелых, драматических последствий. Выдающийся ученый А. Флеминг писал о пользе разочарований и неудач, что и «неудачи бывают полезны, если их хорошенько проанализировать, они могут помочь добиться успеха» (1981, с. 62). «Надо много пережить, — говорил Сент-Экзюпери, — чтобы стать человеком». А. Байрон повторял, что «горе – учитель мудрых» (Цит. по: Афоризмы. 1972, с. 70).

С полным правом можно адресовать врачам размышления Анатоля Франца, что человек становится добрым потому, что страдает, от страдания он получает все, даже свой гений. Случается, что в результате неудачного поворота жизни, кажется, рухнули все надежды, и человеку не сопутствует удача. «Человек должен постоянно надеяться и никогда не отчаиваться…Преодоление трудностей делает нас крепче, устойчивее, прибавляет силы. Подчас, человеку просто необходимо чувство преодоления, чтобы полностью раскрылся его характер и талант. Порой самые трудные минуты жизни, от которых человек приходит в отчаянье, как раз и оборачиваются благом приобретенного опыта и уверенностью в себе. Горе и страдания нередко прибавляют мудрости, очищают душу от обид и суетности, мелочности. Нужно стремиться подняться над временной неудачей» (Цит. по: Пустовит В.А., 1992, с. 35-36).

КАК ВРАЧУ ОШИБОК ИЗБЕЖАТЬ?

Опыт, сын ошибок трудных.

А.С. Пушкин

Но если ты готов к опасностям заранее,

Ты можешь победить любое испытание.

Таабата Шаран

Прав профессор Е.А. Вагнер, что от врачебной ошибки никто не застрахован, однако свести самую возможность ее к предельному минимуму, если не к нулю, обязан каждый из нас. «Каким образом?» Прежде всего, конечно, непрерывно совершенствуясь в своей профессии, оттачивая знания и умения, расширяя врачебный кругозор. Настоящий профессионализм – первое условие, помогающее исключить врачебную ошибку. Он должен стремиться к безукоризненности и точности в своих действиях, а такая безукоризненность и точность достигается только самоотверженным трудом» (1986, с. 149).

И это логично, ибо ошибки с глубоких времен были спутниками врачей, и в стародавние времена они огорчали, волновали, осмысливались, учили искусству врачевания с минимальным числом ошибок, особенно драматических. Гиппократу принадлежит крылатая мысль, что людские нужды заставляют нас решать и действовать. Но если мы будем требовательны к себе, то не только успех, но и ошибка станет источником знания (Цит. по: Кассирский А.И., 1970).

Около 8 веков назад известный врач и мыслитель средневековья Маймонид в своей молитве врача умоляет Всевышнего: «Дай мне силу, волю и возможности для расширения моих знаний так, чтобы дух мой мог обнаружить и осознать ошибки в искусстве, которых еще вчера не замечал; искусство – это великое дело, но человеческий ум все дальше и глубже постигает его» (Цит. по: Лихтенштейн Б.И., 1978, с. 159).

Замечательный голландский анатом, физиолог и врач Ф. Сильвиус (1614-1672) рассказывает о своем опыте обучения будущих врачей, весьма полезном и нам с вами. Он вел своих учеников за руку в медицинскую практику, брал учеников ежедневно на осмотр больных в городской госпиталь. Там он «демонстрировал болезни, давал возможность выслушать жалобы больных и затем интересовался их мнением относительно причин и рационального лечения каждого случая». Вместе с ним они могли видеть благоприятный исход, которым награждались усилия врачей в восстановлении здоровья, или же они «ассистировали при обследовании тех умерших, как дани смерти» (Цит. по: Косарев И.И., 1980, с. 79).

В России в эпоху Петра I рекомендовалось «лекарей» учить строгой системе диагностики и лечения, дабы предупредить «лекарские» ошибки: «с самого прихода больного в госпиталь до окончания болезни примечать и записывать аккуратно наружный вид больного, его дыхание, пульс, рану, пот и прочие экскременты, действия и успех лекарств употребленных, случающиеся перемены и что воспоследовать будет по выздоровлении от болезни до выпуска из госпиталя» (Цит. по: Дерябина В.Л., 1956, с. 776-777).

Замечательно, что и сегодня, на рубеже XXI века, факторы профессионального обучения «лекаря» имеют решающее значение в предупреждении наших ошибок.

ЧТЕНИЕ – ВОТ ЛУЧШЕЕ УЧЕНИЕ

Знание – броня от всех бед.

А. Рудаки

Учитесь читать – это, может быть, гораздо труднее, чем вы воображаете.

Т. Карнейль

Не счесть числа мудрых суждений о коэффициенте полезного действия знания: «чем больше знаешь, тем больше понимаешь» (Э. Абу); кто много знает, тот «всегда прогрессирует и имеет успех» (У. Джеймс); «незнание – плохое средство избавиться от беды» (Сенека) (Цит. по: Воронцов В., 1977, с. 154-156).

Убеждены мы, что чтение, как основа знания, врачу помогает свести к минимуму его ошибки, как диагностические, лечебные, лечебно-тактические, так и биоэтические. Не претендуем на оригинальность, если подчеркнем важность самообразования, постоянной, систематической работы над собой. Еще знаменитый врач, педагог и ученый А.А. Остроумов (1844-1908) говорил: «В практической деятельности вы (врачи) должны продолжать свое научное образование. Врач никогда не перестанет учиться, каждый больной, которого он наблюдает, должен представлять для врача предмет научного исследования» (1950, с.35). «Учитесь, читайте, размышляйте и извлекайте из всего самое полезное», — призывал Н.И. Пирогов (Цит. по: Воронцов В., 1977, с. 186). «Врача, который не заглядывает в книгу, следует остерегаться больше болезни», — пишет Т. Келановский. Примечательно, что на втором международном деонтологическом конгрессе в Париже (1967) было рекомендовано дополнить клятву Гиппократа единственной фразой: «Клянусь обучаться всю жизнь!» (Цит. по: Эльштейн Н.В., 1985, с. 17). И мы убеждены, что врач, не читающий регулярно профессиональных, специальных журналов и монографий, просто-напросто опасен для больного.

Малограмотный доктор во все времена выглядел жалким, беспомощным и опустошенным, как Иван Романович Чебутыкин – военный врач из «Трех сестер» А.П. Чехова, не прочитавший после окончания университета ни одной книжки. Конечно, и чтение не углубляет и не расширяет наши знания и опыт, «если оно не сопоставляется с жизнью» (Н.А. Рубакин), «чтение без определенной системы (С.И. Танеев); «если читаем и не понимаем» (Я. Каменский). Это чтение, по выражению В.Н. Сухомлинского, «плохое». Оно, «как замазанное грязью окошко, через которое ничего не видно».

Много сказано мудрыми о вреде чрезмерного чтения: «подобно тому, как чрезмерное количество пищи часто вредит человеку больше, нежели голод, так и избыток чтения может оказаться вредным для его ума» (Ф. Петрарка), «если все читать и читать без конца, не обдумывая затем прочитанного, то оно не пускает корней и по большей части гибнет» (А. Шопенгауэр) (Цит. по: Воронцов В., 1977, с. 258-264).

Выдающийся клиницист С.П. Боткин (1832-1889) более века назад писал, что в его время так много пишется и печатается, что поставить себе в обязанность прочесть все написанное, хотя и по одной только специальности, почти невозможно и, кроме того, бесполезно, так как ни одна голова не в состоянии удержать в себе содержание существующих медицинских библиотек. «Необходимо читать с выбором, умея пропускать несущественное, мало дающее, останавливаться на солидных трудах и исследованиях, дающих новые факты и, главное, новые истины. Уменье пользоваться литературой, уменье останавливаться на существенном развивается, конечно, путем опыта, предполагая при этом известную степень развития, приобретенную путем изучения наилучших руководств по различным отраслям знания. При практических занятиях чрезвычайно полезно чтение брошюр и монографий, относящихся к тем случаям, которые подлежат наблюдению в данное время» (1950, т. 2, с. 24).

Наше время называют эпохой информационного взрыва или прессинга. И пишется, и печатается несравненно больше, чем во времена С.П. Боткина. Пополнять багаж знаний, работать с журналами и монографиями стало невероятно трудно и поэтому следует трудиться еще более рационально. Надеемся, что мы не слишком злоупотребим вашим вниманием, если подчеркнем, что чтение специальной, медицинской литературы дело далеко не развлекательное, оно требует усилия и терпения, целеустремленности, обдумывания и строгого учета вида чтения и типа памяти. Мы вам рекомендуем познакомиться с весьма полезными размышлениями профессора-медика В.А. Пустовита, опубликованными в монографии «Наука, ученые, молодежь» (С.-Петербург, 1992). Он рекомендует юным коллегам вначале научиться читать неторопливо, с разбором. В чтении он усматривает много индивидуального, подчеркивается, что чтение зависит от преобладания типа памяти у данного человека – зрительного, слухового, двигательного, образного, смыслового, смешанного. Для продуктивного чтения необходима организация соответствующего места, строгое соблюдение гигиены зрения, в частности, предоставление периодического отдыха глазам – перевод зрения на отдаленные предметы, преимущественно зеленой окраски. В комнате, где читают должна быть тишина, чистый воздух, никто не должен отвлекать от работы. Наверное, вы согласитесь с автором, что чтение всегда должно быть активным, а темп чтения и его быстрота подбирается индивидуально.

В то же время пассивное, некритическое чтение, принятие на веру прочитанного, может подавлять индивидуальность и самостоятельное мышление. При чтении литературы необходимо вести конспектирование, которое помогает лучше понять и усвоить содержание. Реферировать В.П. Пустовит рекомендует только на одной стороне листа, но никак не в общей тетради, которая является по существу «братской могилой всех рефератов» (1992, с. 142-143).

Эффекты мудрого, систематического чтения общеизвестны. Оно способствует «созданию новых мыслей при помощи мыслей других людей» (Н.А. Рубакин), «рационально мыслить и рассуждать» (Ф. Бэкон). Это «высшая и незаменимая форма интеллектуального развития» (А. Твардовский). Такое чтение может «облегчить, ускорить познание жизни» (Я. Корчак) (Цит. по: Воронцов В., 1977, с. 258-264). Однако, кто «захочет изучать медицину по книгам вместо наблюдения больного в палате, совершит большую ошибку, как и человек, который пытается познакомиться с картиной и скульптурой через описание», — утверждал еще в прошлом веке К. Вандерлих (Цит. по: Косарев И.И., 1980, с.12).

«МУДРОСТЬ – ДОЧЬ ОПЫТА», ДОЧЬ ТРУДА

Лишь в трудах приобретаем опыт,

А время совершенствует его.

В. Шекспир

Самая большая ошибка –это лишать

себя опытности.

Л. Вовенарг

Еще Протагор (ок. 480-411 до н.э.), древнегреческий философ, утверждал: «Упражнение, друзья, дает больше, чем хорошее природное дарование… Нет искусства без упражнения, ни упражнения без искусства». Великий итальянский мыслитель, ученый, художник Леонардо да Винчи (1452-1519) сказал просто и убедительно: «Мудрость – дочь опыта» (Цит. по: Воронцов В., 1977, с. 178). Эта общечеловеческая мудрость просматривается и в медицине, в искусстве врачевания. «Двумя точками опоры медицины являются разум и наблюдение», — писал в XVI веке известный медик Г. Багливи.

Нам импонирует суждение известного английского ученого, педагога, врача В. Ослера (1849-1919), высказанное в форме наставления: «Изучать особенности болезни без книг – означает плавать в неизведанном море, изучать литературу без больных – не пускаться в плавание вовсе» (Цит. по: Косарев И.И., 1980, с. 10 и 27).

Конечно, нелепо и опасно «пускаться в плавание в неизведанном море», имея нищенский багаж знаний и тощий запас опыта. Еще в XVI веке С. Брант высмеял такого рода врачей.

Что скажешь ты глупцу-врачу,

Который глядя на мочу

Смертельно тяжкого больного,

В растерянности бестолковой

Хватает лекарский томище

И указаний, неуч, ищет?

Пока вникает он, смекает –

Больной и дух свой испускает!

Мы убеждены, что до таинств практической, прикладной медицины, до секретов мудрого врачевания без грубых ошибок врачу можно проникнуть только через тяжелый, изнурительный, каждодневный труд у постели больного, в экспериментальной лаборатории, в анатомическом музее. И этот труд, не менее трудный, чем штурм литературы.

• Выдержка
• Литература
• Другие работы
• Помощь в написании

Заполнить форму текущей работой

Виды ответственности за некачественно оказанную медицинскую помощь

Общий порядок привлечения виновных лиц к ответственности

Врачебные ошибки и дефекты медицинской помощи. Юридические аспекты и актуальные вопросы адвокатской практики.

Решил затронуть одну из сложных и, вместе с тем, злободневных тем: о врачебных ошибках и дефектах медицинской помощи.

Сложная потому, что не каждый юрист обладает необходимым багажом медицинских знаний при столкновении с так называемыми «врачебными делами». Адвокат же при исполнении своего профессионального долга, становясь сопричастным к одной из сторон по этой категории дел, на мой взгляд, обязан приложить немало усилий, чтобы разобраться в некоторых медицинских тонкостях.

О злободневности данной темы много говорить не приходится. Каждый второй россиянин когда-либо в своей жизни сталкивался с врачебными ошибками. Таковы результаты недавнего опроса, проведенного специалистами Фонда «Общественное мнение». И хотя в России официальной статистики врачебных ошибок и дефектов медицинской помощи нет, однако по информации Лиги защиты пациентов, из-за врачебных ошибок или дефектов медицинской помощи в стране гибнут до 50-ти тысяч человек в год, несколько десятков тысяч остаются инвалидами. Более того, на первом национальном конгрессе терапевтов говорилось о том, что неправильным в России является каждый третий диагноз, о чем сообщил президент Национальной ассоциации защиты прав пациентов Дмитрий Фустов.

Поскольку в рамках данной статьи невозможно осветить тему полностью, в первую очередь попробуем разобраться с терминами и понятиями.

Что же такое «врачебная ошибка» и «дефект медицинской помощи»? Равнозначны ли эти понятия и какова ответственность за то или другое?

Следует отметить, что проблема врачебной ошибки недостаточно разработана в юридической литературе. Спорность отдельных положений в теории и практике порождает трудности при квалификации деяний медицинских работников. Существуют различные диаметрально противоположные вариации толкования термина «врачебная ошибка». Ю. Сергеев и С. Ерофеев указывают, что в литературе содержится не менее 65 промежуточных определений, понятий и признаков врачебных ошибок.

На сегодняшний день в нормативно-правовых актах отсутствует понятие врачебной ошибки, что дает основания некоторым авторам считать ее неправовой категорией. Н.А. Маргацкая правильно указывает, что «в законе нет понятия «врачебной ошибки», и хотя в литературе оно употребляется широко, единства в его определении не существует». Полагаю, что отсутствие официальной юридической квалификации «врачебной ошибки» является очевидным пробелом в правовом регулировании соответствующих отношений. Термин «врачебная ошибка» позволяет весьма вольно трактовать его профессионалам , что ухудшает шансы потерпевшего в противостоянии с причинителем вреда или иным обязанным лицом. Ряд ученых-юристов предлагает дать определение понятию «врачебная ошибка» и закрепить это понятие в законе. А пока нет единообразного толкования, должного теоретического обеспечения ни с правовых, ни с судебно-медицинских позиций, оно не должно использоваться в правовой и экспертной практике.

Такое положение дел, на мой взгляд, не может быть оптимальным, поэтому есть необходимость дать юридически обоснованное определение врачебной ошибки. Многочисленные определения, данные как врачами, так и юристами, в той или иной степени базируются на точке зрения профессора И.В. Давыдовского, считавшего врачебные ошибки «досадным браком во врачебной деятельности» , при котором первопричиной является добросовестное заблуждение врача. Более подробно в Большой Медицинской Энциклопедии И.В. Давыдовский так определил понятие «врачебная ошибка»: «Это ошибка врача при исполнении своих профессиональных обязанностей, являющаяся следствием добросовестного заблуждения и не содержащая состава преступления или признаков проступка». В отличие от врачебного проступка и от врачебного преступления врачебная ошибка «…не может быть заранее предусмотрена и предотвращена данным врачом, она не является результатом халатного отношения врача к своим обязанностям, следствием невежества или злоумышленного действия. Поэтому за врачебные ошибки, вне зависимости от их последствий, врач не может быть наказуем ни в дисциплинарном, ни в уголовном порядке».

Между тем, для нас с вами, уважаемый коллега, да и для юридической науки в целом, изучение проблемы «врачебной ошибки» имеет значение с точки зрения правовой ответственности медицинских работников за причинение вреда здоровью пациентов. У юристов вопрос о врачебной ошибке возникает тогда, когда здоровье и жизнь пациента могут быть сохранены, но не сохраняются. Тогда предстоит ответить на вопрос: почему? Именно ответ на этот вопрос породит или отвергнет возможное наступление не только гражданско-правовой, но и уголовной ответственности.

В толковых словарях русского языка под ошибкой понимается неправильность в действиях, мыслях ; погрешность, промах, огрех, обмолвка, неумышленный проступок, невольное искажение чего-либо. Представляется наиболее правильной позиция А.Л. Маковского, который, ссылаясь на грамматическое толкование слова «ошибка», указывает, что поскольку «под ошибкой понимается неправильность в действиях, поступках, высказываниях, мыслях, погрешность…», то «при определенных условиях, …ошибка врача должна квалифицироваться как противоправное деяние…, в других случаях является дисциплинарным проступком», и, «наконец, в подавляющем большинстве случаев врачебные ошибки не являются следствием виновного поведения совершивших их лиц». Ф.Ю. Бердичевский дополнил, что «…ошибкой в этом смысле можно считать и несчастный случай, так как правильно примененные правила медицины в данном конкретном случае сами оказываются… объективно неправильными, ошибочными».

Следовательно, в одних случаях речь может идти о профессиональных ошибках, неизбежных в любом деле, когда неблагоприятные последствия для пациента возникают при отсутствии вины медицинского работника. Кстати, в соответствии с п. 7 ст. 63 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22.07.1993 г. медицинские работники имеют право на страхование профессиональной ошибки, в результате которой причинен вред или ущерб здоровью гражданина, не связанный с небрежным или халатным выполнением ими профессиональных обязанностей. В других случаях речь может идти о противоправных виновных деяниях медицинских работников, следствием чего явилось причинение вреда пациенту. В этом случае врачебная ошибка является деликтом, что неизбежно должно влечь юридическую ответственность причинителя вреда (дисциплинарную, гражданско-правовую, уголовную, административную).

Но профессиональные ошибки в медицине могут допускать не только врачи. Субъектом ошибки могут быть медицинские сестры, фельдшера, лаборанты и т.д. В таком случае речь должна идти о медицинской ошибке, что не влияет на юридическую составляющую отрицательных последствий деятельности медицинских работников. Таким образом, врачебная (медицинская) ошибка тождественна понятию профессиональная ошибка.

Существуют объективные и субъективные причины врачебных ошибок, при этом объективные причины обусловлены внешними факторами, а субъективные – внутренними. С учетом объективных причин к врачебным ошибкам, не влекущим юридическую ответственность, следует относить невиновные действия лечебных учреждений (их сотрудников), не нарушающие правила, установленные нормативными правовыми актами, но повлекшие повреждения здоровья или смерть (например, вследствие атипичного развития болезни, аномальных анатомических особенностей пациента, неожиданной аллергической реакции организма, недостаточной обеспеченности медицинских учреждений специалистами, оборудованием, препаратами и т.п.), которые не могли предвидеть медицинские работники. Кроме того, к объективным причинам врачебной ошибки можно отнести отсутствие надлежащих условий оказания медицинской помощи, несовершенство существующих способов лечения заболеваний, тяжесть состояния больного и др.

Субъективные причины, влекущие врачебную ошибку и, как следствие, вред здоровью пациента или его смерть, позволяют говорить о виновности лечебных учреждений (их сотрудников). К таким субъективным причинам, как мне кажется, логично отнести недостаточную квалификацию медицинского работника, неполное обследование больного, неверную интерпретацию лабораторных и инструментальных исследований, недоучет или переоценку результатов консультаций других специалистов и др.

Неслучайно в названии данной статьи термин «врачебные ошибки» отделен от термина «дефекты медицинской помощи» разделительным союзом «и». Множеством ученых предложена классификация, по которой врачебные ошибки являются составляющей дефектов медицинской помощи, в результате чего происходит смешение этих понятий. Позволю себе с этим не согласиться, считая эти понятия неоднородными. Для понимания различия этих терминов обратимся к грамматическому толкованию слова «дефект»: изъян, недостаток, недочет . Налицо характерологические признаки качества и количества. Соответственно, под дефектом медицинской помощи подразумевается неоказание или некачественное оказание медицинской помощи: нарушения процесса диагностики, лечения или организации медицинской помощи, которые привели или могут привести к ухудшению здоровья пациента или наступлению смерти. Вот почему многие отождествляют понятие «дефект медицинской помощи» понятию «ненадлежащее оказание медицинской помощи».

Приведу пример № 1. Врач, при наличии субъективных причин (неправильная оценка клинических данных), установил неправильный диагноз и назначил соответствующее этому диагнозу лечение. Состояние больного ухудшилось, наступила смерть. В данном случае – врачебная ошибка. При этом «добросовестное заблуждение» врача, связанное с субъективными причинами, является виновным деянием врача .

Пример № 2. Ввиду отсутствия в районной больнице необходимого диагностического оборудования и кратковременного пребывания больного в стационаре, врач установил неправильный диагноз и назначил соответствующее этому диагнозу лечение. Состояние больного ухудшилось, наступила смерть. В данном случае также имеет место врачебная ошибка, однако связанная с объективными причинами, а поэтому о юридической ответственности врача не может быть и речи.

Пример № 3. Врач установил правильный основной диагноз – инфаркт миокарда, назначил правильное лечение. Однако из-за неполного обследования (недостаточно собран анамнез жизни, не проведено исследование крови на содержание глюкозы и т.д.), врач не выявил сопутствующее заболевание – сахарный диабет. При этом врач не смог учесть и предусмотреть особенности течения инфаркта миокарда у больного сахарным диабетом, что повлекло неблагоприятное течение заболевания, а в итоге больной стал инвалидом. В данном случае – нарушение процесса диагностики, повлекшее к некачественному оказанию медицинской помощи, т.е. дефект медицинской помощи. Соответственно, должна наступать юридическая ответственность врача (медицинского учреждения) за дефект медицинской помощи, повлекший причинение вреда здоровью пациента.

Таким образом, юридически значимым является такое ненадлежащее проведение диагностики, лечения, реабилитации больного, организации медицинской помощи, которое привело к негативным последствиям в форме вреда. Такие негативные последствия могут быть результатом как виновных действий (бездействия) медицинских работников, так и невиновных. В уголовном праве вина определяется как внутреннее отношение лица к правонарушению, которое совершено им сознательно либо при должной степени внимания и осмотрительности могло быть предотвращено. В гражданском праве вина – это непринятие правонарушителем всех возможных мер к предотвращению неблагоприятных последствий своего поведения, необходимых при той степени заботливости и осмотрительности, которая требовалась от него по характеру лежащих на нем обязанностей в силу закона или договора (Е.А. Суханов, 2003).

Следовательно, действия (бездействие) медицинских работников, повлекшие причинение вреда жизни и здоровью пациента, заслуживают внимания юристов при наличии вины причинителя вреда или иного обязанного лица. Вина является основным квалифицирующим признаком в данных правоотношениях, а её наличие влечет наступление той или иной ответственности (гражданско-правовой или уголовной). Здесь я не имею ввиду наступление гражданской ответственности при отсутствии вины медицинского работника когда, например, вред причинен новыми лекарственными средствами или медицинскими технологиями при проведении медицинских экспериментов. В этом случае ответственность наступает за вред, причиненный источниками повышенной опасности в соответствии со ст. 1079 ГК РФ. Или, например, если вред причинен вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара или медицинской услуги, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о ней, тогда также ответственность наступает вне зависимости от наличия вины в соответствии со ст. 1095 ГК РФ.

Обобщая изложенное, можно сказать, что какие бы новые понятия ни вводили медики и юристы и как бы ни использовали старые, юридическая квалификация врачебных ошибок и дефектов медицинской помощи основывается на двух понятиях – «вред» и «вина». Адвокату, участвующему во «врачебных делах» по возмещению вреда, необходимо учитывать общие условия деликтной ответственности: поведение медицинского работника не соответствует правилам медицинской науки и практики (противоправность поведения причинителя вреда), наступление прямого или скрытого вреда здоровью или смерти пациента, наличие причинной связи между поведением медработника и наступившими последствиями у пациента, а также наличие вины медицинского работника, причинившего вред. Субъектом гражданско-правовой ответственности (ответчиком) в спорных случаях, как правило, является медицинское учреждение-работодатель, отвечая за вред, причиненный его работником при исполнении трудовых, служебных, должностных обязанностей. Медицинские работники ответчика (медицинского учреждения) привлекаются к участию в гражданском процессе, как правило, в качестве третьих лиц, либо в качестве свидетелей. Кроме того, не следует забывать и о страховой медицинской организации, которая в силу закона несет материальную (имущественную) ответственность перед застрахованной стороной или страхователем за невыполнение условий договора медицинского страхования, в том числе за ненадлежащий контроль качества медицинской помощи, оказываемой в конкретном медицинском учреждении.

18 марта 2007 г.

О.Ю. Дмитриев, зав. АК «Дмитриев и партнеры».

Цены на услуги адвокатского бюро Дмитриев и партнеры

Если у вас есть вопросы по теме, обращайтесь в наше бюро:

+7 (473) 203-85-45

E-mail:   info@dmitriev-advokat.ru

Skype:   dmitriev-advokat

Также для заказа услуги по составлению документов вы можете заполнить специальную форму на нашем официальном сайте.

Ошибки случаются у представителей любой профессии. Другое дело, что в медицинской практике врачебная ошибка может стоить человеку здоровья, а порой и жизни.

Конечно, и жизнь, и здоровье не купишь. Но компенсация за причиненный вред помогает решить хотя бы некоторые проблемы из тех, которые больному создает нерадивый врач.

Как привлечь медицинского работника к ответственности и заставить его заплатить за ошибки?

Врачебная ошибка — доказывание и порядок взыскания компенсации

Как правило, получать компенсацию за врачебную ошибку пациентам приходится через суд. Причем нередко пациенты должны сами доказывать, что причина ухудшения здоровья — действия медиков. А собрать доказательства этого не так-то просто.

Большинство недомоганий можно объяснить индивидуальными особенностями организма, которые врач не мог предугадать и просчитать. Каждый случай — особый, поэтому, чтобы доказать ту или иную медицинскую ошибку, нужно тщательно изучить все материалы, такие как: назначения, результаты анализов, диагностика и т.д.

Только такая кропотливая работа даст возможность отстоять интересы пациента и наказать врача в соответствии с реальной долей его вины.

Какую компенсацию можно требовать

Пациент, в отношении которого была допущена врачебная ошибка, имеет право на компенсацию имущественного и морального вреда.

Под первым понимают любые расходы, которые человек понес в связи с врачебной ошибкой. Возмещению подлежит и утраченный заработок (доход), который пострадавший мог иметь, если бы с ним не случилась неприятность.

И дополнительные расходы, вызванные ошибкой, в том числе оплата лечения, приобретения лекарств, изготовления протезов, ухода сиделки, пребывания в санатории, переподготовку, если пациент был вынужден менять профессию и т.д.

Чтобы подтвердить сумму имущественного вреда, сохраняйте все чеки на покупку лекарств и лечение, а также договоры об оказании вам медицинской помощи по исправлению врачебной ошибки.

Под моральным вредом подразумевают физические и нравственные страдания, которые причинили пациенту действия врача. Размер морального вреда всегда устанавливается судом в индивидуальном порядке.

Кому жаловаться?

Порядок обращения за компенсацией должен быть таким:

1. Необходимо запросить все медицинские документы (копию медицинской карты — как амбулаторной, так и той, которая велась при стационарном лечении). Пациент имеет право получить копии медицинской карты, результатов анализов, обследований и назначений врача.

• ФЗ РФ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации” от 21.11.2011 г. № 323-ФЗ» 

Далее нужно составить письменную претензию к лечебному учреждению и требовать возмещения расходов на лечение.

2. Одновременно с письменной претензией необходимо обратиться в вашу страховую компанию, если медицинская помощь была оказана в рамках программы ОМС. Страховая проведет проверку и даст письменный ответ.

3. При отказе в возмещении нужно подавать иск в суд.

Для того чтобы доказать причинно-следственную связь между ошибкой и последствиями, требуется проведение судебно-медицинской экспертизы. Оплачивать ее проведение должен пациент.

Если результаты экспертизы будут положительными, то пострадавший может взыскать с медицинской организации не только материальный и моральный ущерб, но и судебные расходы.

Внимание!

По делам, касающимся защиты прав потребителей, госпошлину платить не надо.

Когда ошибка — преступление

Если врачебная ошибка повлекла за собой тяжкий вред здоровью пациента или наступление его смерти, врачебная ошибка может быть расценена как преступление.

В этом случае заявление от пострадавших подается сначала в следственный комитет, который проводит доследственную проверку. Если будет установлен состав преступления, то возбуждается уголовное дело.

В самом Уголовном кодексе РФ не прописан специальный состав преступления в подобных ситуациях. Очень часто преступления относят к непреднамеренным. Возбуждение дела возможно при условии причинения тяжкого вреда здоровью пациента или в случае его смерти.

Уголовному наказанию подлежат и противоправные действия медика с последующим причинением вреда.

Лишение врача права на работу в медучреждениях равно уголовному сроку наказания. После его истечения медик вполне может вернуться на работу по специальности.

Как показывает практика, ранее осужденные врачи успешно устраиваются на работу, иногда, правда, меняют при этом место жительства.

Уголовному наказанию подлежат:

• Врачебная халатность
ч. 2 ст. 293 Уголовного кодекса РФ

• Проведение незаконного аборта, повлекшего за собой летальный исход или причинение ущерба здоровью пациентки Законом прерывание беременности разрешено на сроке до 12 недель.
ч. 3 ст. 123 Уголовного кодекса РФ

• Ненадлежащее исполнение врачебных обязанностей, повлекших за собой заражение пациента ВИЧ-инфекцией
ч. 4 ст. 122 Уголовного кодекса РФ

• Незаконное проведение врачебной практики, без соответствующего образования и лицензии на работу, а также продажа фармацевтических препаратов, повлекших причинение ущерба здоровью пациента
ч. 1, ч. 2 ст. 235 Уголовного кодекса РФ

• Отказ от оказания помощи пациенту
ст. 124 Уголовного кодекса РФ

Важно!
Принципиальная разница состоит в том, что в рамках гражданского судопроизводства обязанность доказательства вины медиков лежит на самом пациенте, а если возбуждено уголовное дело, то доказывают врачебную ошибку уже следственные органы. 

Если вам необходима юридическая помощь в доказывании врачебной ошибки и возмещении причиненного вреда, звоните нам по телефонам: +7(495)991-68-66, +7(926)254-36-86, обращайтесь через контактную форму на сайте или воспользуйтесь бесплатной услугой обратного звонка.

Законодательство в Российской Федерации быстро меняется, поэтому информация в данной статье могла потерять актуальность. Для получения ответа на интересующий Вас вопрос воспользуйтесь онлайн-консультантом или позвоните адвокату по телефону: +7(926)254-36-86.

Как сообщает пресс-служба Федеральной палаты адвокатов, 16 апреля в рамках курса «Специальные знания в деятельности адвоката» с лекцией на тему «Медико-правовые аспекты неблагоприятного исхода в медицинской практике» выступил профессор кафедры судебной медицины Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н.И. Пирогова, д.м.н., член правления Ассоциации судебно-медицинских экспертов Иван Буромский.

«Специфика медицинской деятельности допускает в том числе возможность недостижения благоприятного результата лечения, ухудшения состояния здоровья пациента и даже наступления его смерти», – отметил Иван Буромский в начале выступления. При этом он добавил, что пациенты и их родственники, не представляя реальных возможностей современной медицины, нередко склонны обвинять в неблагоприятном исходе заболевания только врача. Порой даже юристы забывают, что post hoc не всегда propter hoc.

Именно недостижение желаемого эффекта от лечения либо неблагоприятный исход заболевания и являются, по словам лектора, причиной лавинообразного роста количества обращений граждан в правоохранительные органы и суды с заявлениями о привлечении медицинских работников к уголовной или гражданской ответственности в связи с ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи. В значительной степени формированию негативного отношения к медицинским работникам среди населения способствуют и СМИ, в погоне за популярностью периодически муссирующие тему врачебных ошибок в искаженном виде, возводя их в ранг преступлений, выставляя врачей убийцами в белых халатах.

Иван Буромский высказал уверенность в том, что требования ужесточить ответственность врача лишь ухудшают ситуацию, приводя к утрате баланса между риском и пользой для пациента. Страх оказаться под следствием за исполнение своих повседневных обязанностей приводит к развитию феномена оборонительной медицины – когда врач в своих действиях начинает руководствоваться не собственными убеждениями и интересами пациента, а советами своего адвоката: лишь бы лечение было безукоризненно с юридической точки зрения, насколько оно эффективно с клинической точки зрения – вопрос второстепенный.

На самом же деле, как показывает практика, причинами неблагоприятного исхода чаще всего являются характер и тяжесть самого заболевания или травмы. Даже в случаях правильного, адекватного и своевременного проведения профилактических, лечебно-диагностических и медико-реабилитационных мероприятий возможны осложнение основного заболевания или индивидуальная патофизиологическая реакция организма, пояснил спикер.

Нередко к неблагоприятному исходу приводят действия самого пациента: позднее обращение за медицинской помощью (следствием этого являются запоздалые диагностика имеющегося у него заболевания и начало лечения), отказ или уклонение от профилактических и лечебно-диагностических мероприятий: «Как это ни парадоксально, но основная причина летальных исходов – позднее обращение за медицинской помощью».

Иван Буромский рассказал, что следует иметь в виду, предпринимая попытку оценить медико-правовые аспекты неблагоприятного исхода в медицинской практике:

• полноценный анализ причин такого исхода оказания медицинской помощи (медицинской услуги, медицинского вмешательства) в конкретном случае;
• оценка лечебно-профилактического процесса в конкретном медицинском учреждении, сравнение результатов исследований, полученных различными авторами, возможны лишь при условии использования унифицированной терминологии, основанной на принципе устойчивой однозначности понятий и терминов.

Для обозначения любого неблагоприятного исхода оказания медицинской помощи, отметил лектор, принято использовать термин «ятрогения», впервые примененный немецким психиатром Освальдом Бумке в 1925 г. При этом уголовное, гражданское и административное законодательство Российской Федерации в принципе не предусматривают понятий «ятрогенные преступления» и «гражданско-правовые последствия ятрогенных воздействий». Крайне важным представляется также и отсутствие правовой трактовки понятия «врачебная ошибка».

Ятрогения – это новое заболевание или осложнение, обусловленное оказанием медицинской помощи вне зависимости от субъекта, которому она оказана. Принципиально важным при этом является то обстоятельство, что ятрогения не имеет значения квалифицирующего критерия по делам о профессиональных правонарушениях медицинских работников и не влечет сама по себе каких-либо правовых последствий.

С учетом такого понимания термина «ятрогения» наиболее логичной и удобной в практическом отношении Иван Буромский считает следующую классификацию случаев неблагоприятного исхода заболевания:

1. Обусловленные характером и тяжестью самого заболевания или травмы;

2. Вызванные действиями самого пациента;

3. Имеющие ятрогенную природу (ятрогении):

3.1. Несчастные случаи;

3.2. Недостатки в оказании (оказания) медицинской помощи (медицинской услуги):

а) не повлекшие развития неблагоприятных последствий для пациента;

б) обусловившие развитие неблагоприятных последствий для пациента (находящиеся с ними в прямой причинно-следственной связи);

3.2.1. Врачебные (медицинские) ошибки;

3.2.2. Медицинские деликты.

Он заметил, что именно непредсказуемость отличает несчастный случай от прогнозируемого наступления неблагоприятного исхода в виде осложнения, обусловленного характером и тяжестью самого заболевания (травмы).

По словам лектора, существенное значение при оценке действий (бездействия) медицинского персонала в случае причинения им вреда здоровью человека или наступления его смерти в процессе проводимого лечения либо по его окончании имеет их совершение в условиях крайней необходимости и обоснованного риска. Риск в деятельности медицинского работника присутствует всегда, потому что происходит вторжение в человеческий организм, который может повести себя непредсказуемо. С учетом этого обстоятельства 100% гарантии успешного исхода лечения, манипуляции, операции не может дать ни один врач.

Обоснованность риска, на который идет врач в условиях экстремальной ситуации в целях спасения жизни пациента, то есть когда он рассчитал риск и последствия своих действий (бездействия) и достаточные к тому основания при оказании медицинской помощи (медицинской услуги), предпринял все возможные и соответствующие нормативным предписаниям в сфере здравоохранения меры для предотвращения вреда здоровью пациента, исключает согласно ст. 41 УК РФ преступность деяния врача. Тем не менее риск в любом случае признается необоснованным, если он заведомо сопряжен с угрозой жизни многих людей, с угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия.

Совершенными в состоянии крайней необходимости закон признает действия, предпринятые для предотвращения бóльшего вреда, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости, а причиненный вред является менее значительным, чем вред предотвращенный. При этом, как указал Иван Буромский, деятельность врачей протекает, как правило, именно в условиях крайней необходимости. Медицинские вмешательства в этих случаях нередко проводят по жизненным показаниям. Подчас им нет альтернативы, хотя они и сами по себе также могут представлять опасность для жизни человека.

Таким образом, при анализе и оценке действий медицинского персонала в случаях недостижения ожидаемого результата лечения или медицинского вмешательства, вызванного ими ухудшения состояния здоровья пациента следует строго придерживаться закона, требующего, чтобы не было допущено превышение пределов крайней необходимости, а риск был обоснован и соразмерен цели. Это означает, что опасность и тяжесть медицинского вмешательства не должны быть больше опасности и тяжести заболевания или травмы, по поводу которых это медицинское вмешательство производится, иными словами, «лекарство не должно быть горше болезни».

Далее Иван Буромский особо отметил те случаи, при которых недостаток в оказании медицинской помощи (медицинской услуги) принято называть в медицинской среде врачебной ошибкой. Каждая из них должна подвергаться детальному анализу на клинико-анатомической конференции с обязательным установлением ее причины и конкретных условий возникновения, разработкой конкретных мер профилактики повторения подобных ошибок. В тех случаях, когда врачебную ошибку затруднительно дифференцировать от правонарушения в виде неосторожного виновного деяния, установление факта причинения вреда здоровью, его степени тяжести, связи с конкретными предшествующими обстоятельствами осуществляется посредством производства судебно-медицинской экспертизы. Принятие решения о том, имело ли место в конкретном случае правонарушение, входит в компетенцию правоохранительных органов.

Врачебные ошибки, заметил спикер, следует отличать от проявления профессионального невежества – отсутствия у медицинского работника элементарных медицинских знаний, некомпетентности в рамках своей специальности. Неблагоприятный исход, обусловленный невежеством или виновным противоправным действием (бездействием) медицинского работника в виде полного или частичного невыполнения или недобросовестного выполнения им своих профессиональных и должностных обязанностей, получил наименование медицинский деликт.

Далее Иван Буромский пояснил, кто и когда назначает судебно-медицинскую экспертизу по делам, связанным с оказанием медицинской помощи, что является ее предметом и объектами, на какие вопросы должен ответить эксперт.

Он отметил, что грамотно и непротиворечиво оформленная медицинская документация помогает экспертной комиссии составить правильное впечатление о тактике ведения пациента, ее обоснованности, об использованных способах и методах обследования, диагностики и лечения, а также защитить медицинского работника от несправедливых нападок в конфликтной ситуации, вызванной неблагоприятным исходом лечения.

Лектор обратил внимание на то, что судебно-медицинскую экспертизу по определению степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, следует отличать от экспертизы качества оказания медицинской помощи, осуществляемой согласно ст. 64 Закона об основах охраны здоровья граждан в рамках производства медико-социальной экспертизы, представляющей собой самостоятельный вид медицинской экспертизы, в задачи которой входит среди прочих выявление нарушений при оказании медицинской помощи, в том числе оценка своевременности ее оказания, правильности выбора методов профилактики, диагностики и реабилитации, степени достижения запланированного результата.

При формулировании выводов судебно-медицинской экспертизы рекомендуется избегать употребления словосочетаний и понятий, имеющих юридический или неоднозначный смысл, заметил он.

Рассказывая об ответственности за причинение вреда жизни и здоровью пациента медицинским работником, Иван Буромский указал, что обязанность возмещения причиненного в связи с этим ущерба возлагается на работодателя (ст. 1068 ГК РФ). Однако, и это очень важно, руководствуясь ст. 1081 ГК РФ, он имеет право обратного требования (регресса) к этому работнику в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом. Частнопрактикующий врач несет ответственность самостоятельно и возмещает ущерб за счет собственных средств.

Возмещение ущерба, обусловленного причинением вреда жизни или здоровью пациента медицинским работником в связи с небрежным или халатным выполнением своих профессиональных или должностных обязанностей, осуществляется в соответствии с Письмом Федерального фонда ОМС от 5 мая 2012 г. № 3220/30-3/и «О возмещении расходов на оплату оказанной медицинской помощи застрахованному лицу вследствие причинения вреда его здоровью».

Лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить также и необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы (ст. 1094 ГК РФ). Возможна также компенсация морального вреда – физических и нравственных страданий, причиненных действиями (бездействием) медицинских работников. Она назначается в денежной форме независимо от наличия (отсутствия) подлежащего возмещению имущественного вреда (ст. 1099 ГК РФ). Определяя ее размер, суд учитывает степень вины ответчика, характер и степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями пострадавшего (ст. 151, 1101 ГК РФ).

Правовые отношения пациента и лечебно-профилактического учреждения и (или) конкретного медицинского работника при оказании медицинской помощи (медицинской услуги) регулируются также Законом Российской Федерации «О защите прав потребителей».

Подборка по базе: д1 Виды гражд пр.docx, доклад по теме виды транспорта англ яз.docx, Найдите ошибки.docx, Доклад _ Виды Изобразительного искусства_.docx, Конспект урока виды доказательства.doc, Легко ли писать без ошибок 5 кл 22-23 уч г.docx, АСР Организация колонны для проведения марша в район ЧС. Раз, Негрубые ошибки.doc, 7 класс изо плакат и его виды.doc, Практика_Краткие сведения из теории ошибок.pdf

Оглавление

Введение

Врач безусловно важная и необходимая профессия в любом обществе. С самого начала истории человечества медицинские знания ценились превыше всего. Каждый сотрудник медицинской организации тем или иным образом помогает людям, спасает жизни. Особенную значимость здравоохранение приобретает в периоды эпидемий и войн.

Однако существует множество причин, из-за которых может произойти врачебная ошибка: неправильно проведённая диагностическая процедура, неполадки оборудования, субъективные причины и т.д.. При этом большая ответственность лежит на враче, поскольку он определяет диагноз и предлагает способы лечения.

Помимо выявления причин ошибки, очень проблемным встаёт вопрос об ответственности врача. Должен ли он нести ответственность на законодательном уровне и в каких ситуациях? Имеет ли врач право на ошибку? Эти вопросы являются важной биоэтической проблемой, решения которой до сих пор остаются спорными, ведь никто не обязывает заниматься столь опасной работой. Множество будущих, потенциально талантливых, специалистов может испугаться этого и уйти в более безопасные с точки зрения ответственности специальности данной сферы (лечебная физическая культура, функциональная диагностика и т.д.).

1. Врачебная ошибка.

На данный момент единого мнения по вопросу значения и определения врачебной ошибки между представителями юридического и медицинского общества нет. Также не собирается статистика правонарушений в сфере оказания медицинской помощи, в результате которых пациентам был причинён вред.

Отсутствует термин врачебная ошибка в законодательстве Российской Федерации, как и общепринятое определение данному термину в медицинской литературе

Самым распространённым является определение, принадлежащее Ипполиту Васильевичу Давыдовскому: «Врачебная ошибка следствие добросовестного заблуждения врача при выполнении им профессиональных обязанностей. Главное отличие ошибки от других дефектов врачебной деятельности – исключение умышленных преступных действий небрежности, халатности, а также невежество».

Одним из важнейших принципов в деятельности врача считается принцип «не навреди». Однако в большинстве случаев возможность прогнозировать абсолютный результат при проведении медицинских вмешательств отсутствует, поскольку каждый организм имеет свои физиологические особенности.

Применительно к деятельности врача выделяют следующие формы вреда:

• вред, вызванный бездействием, неоказанием помощи тому, кто в ней нуждается;
• вред, вызванный недобросовестностью, злым или корыстным умыслом;
• вред, вызванный неверными, нерасчётливыми или неквалифицированными действиями;
• вред, вызванный объективно необходимыми в данной ситуации действиями.

Каждая из указанных разновидностей вреда оценивается по-разному. Неоказание помощи может быть расценено как правонарушение, за которое врач понесёт юридическую ответственность. Тяжесть ответственности зависит от множества обстоятельств. Уголовное законодательство России предусматривает ответственность за неоказание помощи больному лицу, обязанным её оказывать в соответствии с законом или со специальным правилом по ст. 124 УК Российской Федерации. Когда врач не находится при исполнении своих служебных обязанностей, он может нести лишь моральную ответственность.

Вторая разновидность – вред, причинённый вследствие недобросовестности (т.е. ненадлежащего исполнения своих прямых обязанностей) или умышленно, преднамеренно. Причинение такого вреда также повлечёт как юридическую ответственность, так и морально осуждение.

С точки зрения этического анализа вред, обусловленный недостаточной квалификацией, неумением врача качественно выполнять свои обязанности. С одной стороны врач, не умеющий выполнять свои обязанности, достоин морального осуждения. Однако к врачу высокой квалификации предъявляются повышенные требования, как в специальном, так и моральном отношении.

Объективно необходимый вред исключает какую-либо юридическую ответственность, например посещение врача в той или иной степени несёт в себе вред для пациента.

1. Виды врачебных ошибок

В настоящее время чаще всего выделяют следующие виды врачебных ошибок:

• диагностические (например, врач устанавливает неправильный диагноз);
• технические ошибки (просчёты в проведении диагностических и лечебных манипуляций, процедур, методик, операций);
• лечебно-тактические (являются следствием диагностических ошибок);
• организационные ошибки (недостатки в организации медицинской помощи, необходимых условий функционирования той или иной службы);
• деонтологические ошибки (ошибки в поведении врача, его общении с больным и его родственниками, средним и младшим медицинским персоналом);
• фармацевтическая ошибка (ошибка фармпроизводителя в определении показаний и противопоказаний лекарственного средства и/или его совместимости с другими лекарственными средствами);
• прочие ошибки, связанные с неисправностью (отказом, сбоем, аварией) медицинской техники и медицинского оборудования и сбоями системы предоставления медицинской помощи и другие разновидности такого вида ошибок.

Таким образом, медицинская деятельность имеет свою специфику и сопряжена с высокими рисками и для определения наличия врачебной ошибки и степени вины врача или её отсутствия стоит это учитывать.

1. Причины возникновения врачебных ошибок

Никто не защищён от ошибок в силу объективных или субъективных обстоятельств, однако ошибки, совершённые врачами, могут стать причиной тяжёлых последствий для пациента.

Причины возникновения врачебных ошибок можно разделить на объективные и субъективные.

Субъективные причины зависят от врача, степени его знаний, подготовки и профессионализма, объективные же, напротив, не зависят.

Так, к объективным причинам можно отнести, например отсутствие научных сведений об определённых заболеваниях (редкое заболевание).

К субъективным причинам можно отнести неправильно поставленный диагноз, ошибки при сборе анамнеза, неправильно назначенные лекарственные препараты и т.д..

Также стоит учитывать индивидуальные особенности врача, так как они являются одними из главных причин ошибок (чувство ответственности, память, внимательность и др.).

Таким образом, со стороны медицинских работников необходимо постоянно самосовершенствоваться, обновлять знания и повышать уровень правосознания, квалификации и т.д., а также можно сделать вывод о необходимости признания и обобщения врачебных ошибок.

1. Ятрогения

Изучая проблему врачебных ошибок, стоит упомянуть и про ятрогенные заболевания. Термин «ятрогения» введён немецким психиатром Освальдом Бумке в 1925 году. Данным термином описывают заболевания, обусловленные влиянием врача на психику больного. Согласно МКБ-10, ятрогения понимается как любые нежелательные или неблагоприятные последствия профилактических, диагностических и лечебных вмешательств либо процедур, которые приводят к нарушениям функций организма, ограничению привычной деятельности, инвалидизации или смерти.

Факторы, способствующие ятрогении принято делить на группы:

• риски, связанные с терапевтическим воздействием;
• риски, связанные с хирургическими вмешательствами;
• врачебные ошибки;
• болезненные методы диагностики;
• больничные инфекции;
• неверное выполнение назначений, обусловленное, например, неразборчивым почерком врача или опечатками;
• халатность;
• недоучёт или недостаток информации, ненадлежащее оснащение, выполнение процедур, техник и методов.

Выделяют два типа ятрогении:

• первый, характеризующийся отсутствием серьёзного заболевания у пациента, которое из-за неправильного понимания слов врача воспринимается больным, как неизлечимая и тяжёлая болезнь.
• Второй тип характеризуется наличием у пациента тяжёлого заболевания, которое из-за неосторожных слов врача усугубляется.

Развитие ятрогенных заболеваний зависит сугубо от профессиональности врача. Они могут развиваться как из-за ошибочных и необоснованных, так и правильных действий медицинского работника. Профессиональный долг врача – делать всё для сокращения ятрогений путём повышения профессионального уровня и соблюдения основных принципов и норм медицинской этики.

Сложность медицинской профессии заключается в требовании от врача активных действий, иногда в экстремальных условиях, по предотвращении вреда здоровью пациента и сохранении его жизни. Этические нормы при этом предполагают стремление врача к снижению риска до минимального уровня за счёт адекватной оценки своих возможностей и способностей, тщательного анализа методов как лечебного, так и диагностического воздействия.

1. Уголовная ответственность

В УК РФ есть ряд статей, которые напрямую затрагивают интересы пациентов и медицинских работников:

ст. 109 «Причинение смерти по неосторожности»;

ст. 118 «Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности»;

ст. 124 «Неоказание помощи больному»;

ст. 128 «Незаконное помещение в психиатрический стационар»;

ст. 235 «Незаконное занятие частной медицинской практикой или частной фармацевтической деятельностью».

УК РФ предусматривает специальные составы профессиональной неосторожности (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей (ч. 2 ст. 109 УК РФ); причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей (ч. 2 ст. 118 УК РФ).

Неосторожное причинение смерти или тяжкого вреда здоровью может быть следствием как действия, так и бездействия, которые в большинстве случаев ведут к лишению жизни потерпевшего или причинению тяжкого вреда.

Неблагоприятными исходами лечения принято называть случаи неосторожного причинения смерти, тяжкого вреда здоровью пациента, в результате осуществления медицинским работником своих профессиональных обязанностей по оказании медицинской помощи.

Неблагоприятные исходы лечения классифицируются на врачебные ошибки, несчастные случаи и наказуемые опущения.

Несчастный случай – это неблагоприятный исход такого врачебного вмешательства, в результате которого не удаётся предвидеть, а следовательно, и предотвратить его из-за объективно складывающихся случайных обстоятельств, хотя врач действует правильно и в полном соответствии с принятыми в медицине правилами и методами лечения. Ответственность при несчастных случаях и врачебных ошибках не наступает.

Наказуемыми нарушениями называют случаи уголовно наказуемого недобросовестного оказания медицинской помощи.

При оценке обстоятельств, которые могли повлечь объективно ненадлежащую медицинскую помощь, учитываются следующие факторы:

• недостаточность, ограниченность медицинских познаний в вопросах диагностики, лечения, профилактики некоторых заболеваний и осложнений (неполнота сведений в медицинской науке о механизмах патологического процесса; отсутствие четких критериев раннего распознавания и прогнозирования болезней);
• несовершенство отдельных инструментальных медицинских методов диагностики и лечения;
• чрезвычайную атипичность, редкость или злокачественность данного заболевания или его осложнения;
• несоответствие между действительным объемом прав и обязанностей данного медицинского работника и производством требуемых действий по диагностике и лечению;
• недостаточные условия для оказания надлежащей медицинской помощи пациенту с данным заболеванием в условиях конкретного лечебно-профилактического учреждения (уровень оснащенности диагностической и лечебной аппаратурой и оборудованием);
• исключительность индивидуальных особенностей организма пациента;
• ненадлежащие действия самого пациента, его родственников, других лиц (позднее обращение за медицинской помощью, отказ от госпитализации, уклонение, противодействие при осуществлении лечебно-диагностического процесса, нарушение режима лечения);
• особенности психофизиологического состояния медицинского работника (болезнь, крайняя степень переутомления).

В случаях, когда главным в наступлении тяжёлых для больного последствий является ненадлежащее оказание медицинской помощи, выражающееся в несвоевременном, недостаточном, неправильном её предоставлении, обусловленном причинами субъективного порядка, то это безусловно, является основанием для уголовной ответственности.

Действия медицинского работника будут расценены как неправильные в том случае, если он не выполнил какие-то обязательные, известные в медицине требования.

При оценке правильности действий должно учитываться, что может существовать несколько методов лечения болезни, из которых врач в таких случаях имеет право выбора исходя из собственного опыта, знаний, обеспеченности лекарственными средствами и других обстоятельств. Действия врача будут считаться правомерными, если из нескольких равноценных методов лечения болезни, принятых в современной медицине, он остановится на каком-то одном.

Под ненадлежащим исполнением лицом своих обязанностей понимается совершение деяния, не отвечающего полностью или частично официальным требованиям, предписаниям, правилам. Медицинский работник несет ответственность за ненадлежащее исполнение (неисполнение) обязанностей, относящихся к его должности и соответствующих его образованию.

Для квалификации по ч. 2 ст. 109, ст. 118 УК РФ нужно установить, какие профессиональные обязанности нарушил виновный, установить, что данное лицо знало или должно было знать эти обязанности; следствием каких деяний стало причинение смерти или вреда здоровью.

Уголовная ответственность за неправильные действия медицинского работника наступает только в тех случаях, когда он в соответствии с полученным образованием и занимаемой должностью обязан был понимать, что его действия находятся в противоречии с определёнными правилами в медицине и способны привести к неблагоприятным последствиям.

Обязанность сознавать неправильность действий предполагает также, что данный медицинский работник не только должен был, но и имел реальную возможность знать, как следует поступать в определённой ситуации.

Отдельным видом уголовно-наказуемого преступления является заражение ВИЧ-инфекцией, которое может произойти из-за ненадлежащего исполнения медицинским работником своих профессиональных обязанностей (ответственность по ч. 4 ст. 122 УК РФ.). Преступление имеет место при совершении виновным лицом как действия, так и бездействия. Субъектом данного преступления может являться медицинский работник, осуществляющий диагностику и лечение ВИЧ-инфицированных, также лица, работа которых связана с материалами содержащими вирус иммунодефицита человека. Для данного преступления обязательным условием является наступление опасных последствий для пострадавшего и установление причинной связи между ненадлежащим исполнением профессиональных обязанностей и наступившими последствиями.

Таким образом, уголовная ответственность не наступает в случаях, когда при неблагоприятном исходе лечения действия медицинского работника были правильными, когда он сделал всё, что следовало сделать в данной ситуации, когда медицинский работник не мог предвидеть, что его действия являются неправильными; когда при объективно неправильных действиях не наступили вредные последствия или же отсутствует причинная связь между действиями и наступившими последствиями.

1. Гражданско-правовая ответственность

Пациент может привлечь медицинскую организацию (МО) к гражданско-правовой ответственности, поскольку медучреждения независимо от форм собственности несут перед потребителем ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение условий договора, несоблюдение требований, предъявляемых к методам диагностики, профилактики и лечения, разрешёнными на территории Российской Федерации, а также в случае причинения вреда здоровью и жизни потребителя.

Пациент имеет право на возмещение вреда, причинённого здоровью при оказании ему медицинской помощи (пункт 9 ч. 5 ст. 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации»). Ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданами медицинской помощи несут МО, медицинские работники и фармацевтические работники согласно ч.2 и ч. 3 ст. 98 названного Закона.

Согласно статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причинённый личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред.

Для возложения ответственности за причинённый вред должно быть установлено наличие вреда, его размер, противоправность действий причинителя вреда, наличие его вины, а также причинно-следственная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими неблагоприятными последствиями.

Объём и характер возмещения вреда, причинённого здоровью, регулируется в соответствии с учётом положений статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающей, в том числе, возмещение понесённых потерпевшим дополнительных расходов, вызванных повреждением здоровья, включая расходы на лечение, приобретение лекарств, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и не имеет права на их бесплатное получение.

Статьёй 15 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года № 2300 1 «О защите прав потребителей» предусматривается право потребителя на компенсацию морального вреда, причинённого потребителю вследствие нарушения исполнителем (уполномоченной организацией, импортёром и др.) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителям вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

Независимо от возмещения имущественного вреда и понесённых потребителем убытков осуществляется компенсация морального вреда, причинённого гражданину.

Моральным вредом, исходя из российского законодательства, считаются нравственные или физические страдания, которые могут быть вызваны как действием, так и бездействием в отношении жизни, здоровья, достоинства личности, деловой репутации, неприкосновенности частной жизни, личной или семейной тайны гражданина.

При некачественно оказанной, медицинской помощи, причиняются и физические, и моральные страдания, которые могут выражаться в нравственных переживаниях в связи с потерей родственников; в невозможности продолжить активную жизнь; в физической боли, связанной с причинёнными увечьями, различными повреждениями здоровья и т.д.. Компенсация морального вреда производится только в денежной форме, а её размер определяется исключительно судом, исходя из определённых требований.

Таким образом, при рассмотрении судом дела, может быть выявлено, что гражданскую ответственность должна понести организация или что уголовную ответственность должен понести сотрудник медицинской организации. При этом стоит учитывать, что гражданскую ответственность несут только юридические лица (медицинские организации), а уголовная ответственность распространяется именно на медицинских работников (физические лица).

1. Врачебная ошибка в зарубежном законодательстве.

Помимо проблемы ответственности за врачебную ошибку, определения которой нет в законодательстве РФ, стоит упомянуть и про вопрос об уголовной ответственности за ятрогенный вред. Ятрогения – достаточно молодое явление в отечественной науке. Чёткие границы у данного термина отсутствуют, из-за чего в судебной практике квалификация ятрогенных действий медработников при оказании помощи считается одной из самых сложных, а сами судебные дела затягиваются на долгое время. Для большего понимания проблемы следует изучить уголовную ответственность медицинских работников в других странах.

В Италии с 2012 г. появляются первые правовые основы ограничения уголовной деятельности, являющейся следствием совершения медицинской ошибки. Предусмотрена декриминализация небрежности врача при условии, что при выполнении своей деятельности врач следовал надлежащей медицинской практике и руководящими принципами, одобренной научным обществом. Если при осуществлении своей деятельности медицинский работник придерживался руководящих принципов и надлежащей практики, то ответственность за преступную халатность он не несёт, а судья обязан учитывать, что врач хоть и причинил вред пациенту, но всё же следовал положениям руководящих принципов. Данное нововведение в законодательстве ведёт к ограничению «оборонительно» медицинской практики, служа благоприятной средой для формирования хороших отношений между врачом и пациентом, безопасности пациента и качественного медицинского обслуживания.

Отдельный Закон о медицинской ответственности в ОАЭ предусматривает наказание медицинского работника только вследствие грубой халатности. Определение медицинской халатности же в документе отсутствует, поскольку является прерогативой Комитета ОАЭ по медицинской ответственности. Однако в Законе есть определение медицинской ошибки: «Ошибка, совершённая специалистом по следующим причинам: невежество по отношении к проблеме, о которой он должен был знать; несоблюдение профессиональных и медицинских стандартов; неспособность проявлять должную медицинскую осмотрительность; неосмотрительность в разумных и осторожных действиях».

В Индии для установления уголовной ответственности врача уровень небрежности должен достигнуть настолько высокой степени, что его можно назвать грубой небрежностью или безрассудством, а не просто отсутствием необходимого внимания и осторожности. Любой неосторожный поступок медицинского работника нельзя считать преступным. Он будет считаться преступным только, если «врач вследствие грубой неосведомлённости или грубой халатности проявляет вопиющее отсутствие компетентности или бездействие, а также безразличие к безопасности своих пациентов». Если ошибка в диагнозе или несчастный случай стали причиной смерти больного, то уголовной ответственности за это не должно быть. Осторожность и какое-либо желание обеспечить надлежащий уход или непреднамеренность могут породить только гражданскую ответственность, но никак не уголовную. Существует мнение, что такой подход позволил предотвратить ухудшение отношений между врачом и пациентом, поскольку риски в медицинской профессии, включающие гражданскую ответственность, необоснованно бы распространялись и на уголовную.

В Великобритании, как и в США, большую роль в вопросах уголовной ответственности врача за ятрогенный вред сыграл прецедент: дело «Р. Против Адомако» 1995 г.. Врач должен быть осуждён за непредумышленное убийство по грубой небрежности, только если он нарушил свой долг по уходу за больным, ставший причиной смерти, а нарушение стандартов по оказании медицинской помощи было «настолько грубым, что это оправдывает уголовное преследование». Сам доктор Адомако более четырёх минут не замечал, что трубка, подающая пациенту кислород, отключилась. Один из экспертов обвинил такое нарушение как «ужасное» и сказал, что любой компетентный анестезиолог должен был распознать полное отсоединение трубки в течение пятнадцати секунд.

В США вопрос об уголовной ответственности хоть и схож, но имеет важное отличие: уголовное преследование медицинской халатности недопустимо, но грубое отклонение врача от стандартов оказания медицинской помощи должно быть уголовно наказуемо. Спорным является разграничение понятий халатности и грубого пренебрежения стандартами.

1. Пандемия COVID-19.

Настоящее время является идеальным примером проблемности вопроса врачебной ошибки. В исследовании Р. Бхатин и Т. Синдхуи отмечается, что меры по профилактике коронавирусной инфекции COVID-19 могут привести к ятрогенному фактору. Из-за длительного ношения маски и перчаток у населения может возникнуть крапивница, дерматит, ссадины и обострение ранее существовавших дерматозов. При этом ответственность за это никто не будет нести, поскольку вред считается оправданным, вызванным применением «надлежащей практики» и не должен порождать никакой ответственности.

В экстремальных условиях врачи должны были действовать на балансе между вредом и пользой, так как в первые недели вспышки инфекции точные методики лечения отсутствовали, а в последствие каждый день медицинские работники получали новые инструкции о надлежащей терапии. Таким образом, в западном мире из-за применения непроверенной терапии возникали такие неблагоприятные последствия, как пневмония, связанная с искусственной вентиляцией лёгких, гемодинамические нарушения, а также побочные эффекты седации и иммобилизации. Сам поиск методов лечения от новой коронавирусной инфекции всё ещё сопряжён со множеством неизбежных ошибок. При этом вопрос об ответственности остаётся открытым, ведь уголовное преследование врачей лишь усугубит ситуацию, подорвав национальные системы здравоохранения.

Главным отличием уголовного преследования за ятрогенный вред в зарубежных странах выступает то, что грубая небрежность, включающая пренебрежение стандартами оказания медицинской помощи, является однозначным основанием для такого преследования. Медицинская халатность же не учитывается как уголовная категория и выступает лишь как основание только для гражданской ответственности.

Это объясняется тем, что медицинская халатность определяется как предотвратимая и непреднамеренная ошибка, а грубая небрежность является нарушением общепринятых стандартов обслуживания медицинским работником.

Заключение

Проблема врачебной ошибки является очень спорным и нерешённым моментов в Российской Федерации. Если проводить анализ в сравнении с другими государствами, то можно выявить, что в нашем законодательстве отсутствует точные определения для определённых терминов, как и границы ответственности за то или иное правонарушение. Также в западной практике уголовное преследование следует только в тех случаях, когда имеет место безрассудное и грубое отступление от стандартов оказания медицинской помощи. В Российской Федерации же подход к пониманию уголовной ответственности напротив, предусматривает куда более широкий перечень оснований.

В настоящее время на фоне пандемии COVID-19 важность ситуации с вопросом об ответственности за ятрогенный фактор значительно возрастает, поскольку в экстремальной ситуации риск медицинской профессии очень высок. Хоть и нет точной статистики, но можно с уверенностью заявить, что большое количество врачебных ошибок имеет место быть. Введение чётких определений в законы и их смягчение может привести к улучшению отношений между пациентом и врачом, а сбор данных и публикация статистики позволит улучшить качество здравоохранения, при этом публикация врачебных ошибок станет благоприятной средой для их искоренения и формирования компетентных квалифицированных врачей. Стоит упомянуть, что смягчение уголовной ответственности приведёт к большему стремлению у молодых специалистов, притоку молодёжи в необходимые сферы здравоохранения.

Список использованной литературы

1. Лесниченко Афина Михайловна Врачебная ошибка // Вопросы науки и образования. 2018. №13 (25). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vrachebnaya-oshibka-1 (дата обращения: 21.06.2021).
2. Медицинское право, Воробьёва Л.В., 2014г.
3. Медицинское право, Колоколов Г.Р., Махонько Н.И., 2009г.
4. Огнерубов Николай Алексеевич К ВОПРОСУ ОБ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ЯТРОГЕННЫЙ ВРЕД НА ФОНЕ ПАНДЕМИИ COVID-19 // Актуальные проблемы государства и права. 2020. №16. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-ob-ugolovnoy-otvetstvennosti-za-yatrogennyy-vred-na-fone-pandemii-covid-19 (дата обращения: 21.06.2021).
5. Хлыстова Н.Б. Система уголовно-правовых санкций за преступления, совершаемые медицинскими работниками в процессе осуществления профессиональной деятельности // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина. 2020. № 5 (69). С. 104-111
6. Bhatia R., Sindhuja T. Iatrogenic dermatitis in times of COVID-19: a pandemic within a pandemic. URL: https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/32495393/ (дата обращения: 21.06.2021).
7. Casini M., Ricci G. Proposal for limited criminal liability in high-accuracy endoscopic sinus surgery // Acta Otorhinolaryngologica Italica: Organo Ufficiale Della Societa Italiana di Otorinolaringologia e Chirurgia Cervico-facciale. 2017. Vol. 37 (1). P. 65-71.
8. Elhais H. What Are the Criminal Liabilities in Medical Negligence? URL: https://www. mondaq.com/crime/821158/what-are-the-criminal-liabilities-in-medical-negligence (дата обращения: 21.06.2021).
9. Hariharan Nair M.R. Criminal liability for medical negligence: a drastic change? URL: https://ijme.in/articles/criminal—liability—for—medical—negligence—a—drastic—change /?galley=html (дата обращения: 21.06.2021).
10. Morse R. When Will A Doctor’s Negligent Acts Or Omissions Attract Criminal Liability? URL: https://www.mondaq.com/uk/healthcare/189340/when—will—a—doctors—negligent—acts—or—omissions—attract—criminal—liability (дата обращения: 21.06.2021).