Мнимая оборона является фактической ошибкой

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

УДК 343.2/.7 В. И. Акимочкин

кандидат юридических наук; доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин института международного права и правосудия Московского государственного лингвистического университета; e-mail: 9230194@rambler.ru

МНИМАЯ ОБОРОНА ИЛИ ФАКТИЧЕСКАЯ ОШИБКА: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ

В статье проведен сравнительный анализ института мнимой обороны в уголовном законодательстве Российской Федерации и некоторых зарубежных стран. Исследование проводилось с учетом имеющейся судебной практики и материалов пленума Верховного Суда Российской Федерации, в частности от 27 сентября 2012 года № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление». Раскрыто понятие ошибки в уголовном праве, проанализированы критерии правомерности действий обороняющегося лица в состоянии мнимой обороны, когда в объективной действительности общественно опасное посягательство отсутствует, а также проведено сравнение данного обстоятельства с юридической ошибкой и предпринята попытка обосновать юридические последствия мнимой обороны по правилам фактической ошибки.

Ключевые слова: необходимая оборона; мнимая оборона; действительность посягательства; критерии правомерности; ошибка в уголовном праве.

V. I. Akimochkin

Ph. D. in Law, Department of criminal law,

Institute of International law and Justice, Associate Professor,

Moscow state linguistic university; e-mail: 9230194@rambler.ru

IMAGINARY DEFENSE OR FACTUAL ERROR: COMPARATIVE LEGAL ANALYSIS

This article analyzes and conducts a comparative study of the institute of imaginary defense in the criminal legislation of the Russian Federation, as well as in criminal law and in the criminal legislation of some foreign countries, taking into account the existing judicial practice and materials of the Plenum of the supreme

Court of the Russian Federation, in particular from September 27, 2012 № 19 «On the application by the courts of the legislation on necessary defense and causing harm in the detention of the person who committed the crime.» The concept of error in criminal law is revealed, the criteria of legality of actions of the defending person in the state of imaginary defense are analyzed, when in objective reality there is no socially dangerous encroachment, a comparison of this circumstance with a legal error is made, and an attempt is made to justify the legal consequences of imaginary defense according to the rules of actual error.

Key words: imaginary defense; the validity of the infringement; criteria of legality; error in criminal law.

В Конституции Российской Федерации (ч. 2 ст. 45) определено, что «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом».

Вышеуказанное положение Конституции Российской Федерации отражено в постановлении пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 года № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление». В абзаце втором данного постановления отмечено, что «уголовно-правовая норма о необходимой обороне, являясь одной из гарантий реализации конституционного положения о том, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, обеспечивает защиту личности и прав обороняющегося, других лиц, а также защиту охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства».

Исходя из содержания ст. 37 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее УК РФ) под необходимой обороной следует понимать правомерную защиту личных, общественных, государственных интересов, охраняемых уголовным законом от общественно опасного посягательства в ситуации, связанной с причинением чаще всего физического вреда посягающему лицу, которая по внешним объективным признакам имеет некоторое сходство с преступным поведением. В случае же отражения общественно опасного посягательства иными способами, т. е. без причинения вреда посягающему, защиту нельзя рассматривать как необходимую оборону.

Как известно, необходимая оборона признается правомерной при наличии определенных условий (признаков), характеризующих как непосредственно посягательство, так и защиту от него.

Одним из таких условий правомерности необходимой обороны, наряду с общественной опасность посягательства, а также его наличием, является действительность посягательства. Этот признак свидетельствует о том, что посягательство должно существовать в реальной действительности как таковое, а не быть лишь в воображении обороняющегося, что действия, против которых предпринята защита, не только внешне, но и по сути, являются общественно опасными и порождающими право на необходимую оборону.

В процессе судебного разбирательства нередко встречаются случаи, когда оборонительные действия направляются в отношении лица, поведение которого ошибочно воспринимается как общественно опасное деяние, хотя оно объективно таковым не являлось. В частности, в приговоре Татищевского районного суда Саратовской области от 17 февраля 2014 года указано: «…как в ходе следствия, так и в судебном заседании установлено, что потерпевший лопатой ни на кого не замахивался, ударов никому не наносил, угроз причинения вреда лопатой не высказывал, о помощи Устинова С.И. не просил, в связи с чем отсутствовала какая-либо необходимость нанесения удара ножом потерпевшему, то есть отсутствовало состояние необходимой обороны» (rospravosudie.com/vidpr-ugolovnoe).

Согласно теории уголовного права такие случаи называются мнимой обороной. Такого же мнения придерживается и судебная практика. Под мнимой обороной следует понимать защиту от объективно несуществующего посягательства. В подобной ситуации лицо ошибочно полагает, что совершается общественно опасное посягательство, чаще нападение, от которого оно активно защищалось, причинило вред охраняемым законом интересах тогда, как в этом никакой необходимости не было, поскольку посягательства объективно не существовало. Как раз признак действительности является ключевым понятием, позволяющим отграничить необходимую оборону от мнимой обороны.

Если мы внимательно проанализируем ст. 37 УК РФ, то не обнаружим там определения мнимой обороне. Мнимая оборона законодательно не закреплена. Не являясь уголовно-правой категорией, она не предусмотрена положениями УК РФ.

В п. 16 указанного выше постановления пленума Верховного Суда Российской Федерации определено, что «судам необходимо

различать состояние необходимой обороны и состояние мнимой обороны, когда отсутствует реальное общественно опасное посягательство и лицо ошибочно предполагает его наличие».

Далее там же разъясняется, что «в тех случаях, когда обстановка давала основания полагать, что совершается реальное общественно опасное посягательство, и лицо, применившее меры защиты, не осознавало и не могло осознавать отсутствие такого посягательства, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. При этом лицо, превысившее пределы защиты, допустимой в условиях соответствующего реального посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или с непосредственной угрозой применения такого насилия, подлежит ответственности за превышение пределов необходимой обороны.

В тех случаях, когда лицо не осознавало, но по обстоятельствам дела должно было и могло осознавать отсутствие реального общественно опасного посягательства, его действия подлежат квалификации по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности.

Если же общественно опасного посягательства не существовало в действительности и окружающая обстановка не давала лицу оснований полагать, что оно происходило, действия лица подлежат квалификации на общих основаниях».

При мнимой обороне, как было указано выше, «обороняющийся» причиняет вред другому лицу (нескольким лицам), допуская ошибку в данной ситуации. Он ошибочно воспринимает поведение других лиц как общественно опасное посягательство на охраняемые законом права и интересы, полагает, что он правомерно защищается либо защищает иных лиц от общественно опасного посягательства.

Таким образом, сам собою напрашивается вывод о том, что необходимая оборона и мнимая оборона, хотя и имеют одни общие корни, существенно отличаются друг от друга. Необходимая оборона — это правомерный и общественно полезный факт человеческого поведения, тогда как мнимая оборона представляет собой определенную опасность охраняемым уголовным законом интересам, так как изначально направлена на отражение несуществующего в реальной действительности общественно опасного посягательства.

Н. Д. Дурманов в свое время об этом писал: «Все обстоятельства, характеризующие необходимую оборону, при мнимой обороне отсутствуют, но в представлении лица, действующего в состоянии мнимой обороны, эти обстоятельства, прежде всего наличие общественно опасного посягательства, имеются» [Советское уголовное право … 1961, с. 30].

Существует мнение, что не вполне справедливо рассматривать правовые последствия мнимой обороны только с точки зрения условий правомерности необходимой обороны. В данном случае важное значение имеет и иная составляющая, а именно: правильное поведение лица и восприятие им ситуации с точки зрения субъективной стороны состава преступления, т. е. учитывая правовые последствия деяния, совершенного в условиях фактической ошибки.

Ошибка в уголовном праве — это заблуждение лица, совершающего какое-либо деяние, чаще действие, относительно фактических обстоятельств, определяющих характер и степень общественной опасности этого деяния, его юридической характеристики и последствий.

Фактической ошибкой принято считать неверное представление лица о реальных обстоятельствах совершенного им деяния, играющих роль объективных признаков состава конкретного преступления, определяющих его характер и степень общественной опасности. Например, в ситуации мнимой обороны лицо ошибочно считает свои действия социально нейтральными или социально полезными, в то время как объективно они являются социально опасными. По этому поводу правильное замечание сделал С. Ю. Учитель констатируя то, что «мнимая оборона не подпадает под понятие необходимой обороны, так как здесь нет нападения, поэтому исключается и защита» [Учитель 2004, с. 57].

Таким образом, если мнимая оборона — это оборона направленная против воображаемого, кажущегося, но фактически не существующего в объективной действительности посягательства, то ее юридические последствия следует оценивать по правилам фактической ошибки.

Вывод этот вполне очевиден, поскольку при необходимой обороне обязательно присутствует общественно опасное посягательство, а если этого общественно опасного посягательства нет, то нет и права на необходимую оборону. При мнимой обороне такого общественно опасного посягательства нет, оно отсутствует в принципе.

Поэтому в первом случае работает правило необходимой обороны вместе с условиями, ей принадлежащими, во втором случае должен действовать какой-то иной институт, поскольку необходимая оборона и право на нее отсутствуют. Этим институтом и является учение об ошибке.

Мнимая оборона и есть тот самый частный случай фактической ошибки.

В Уголовном кодексе Российской Федерации нет нормы, регламентирующей вопросы юридической и фактической ошибки, законодательно данное обстоятельство не закреплено и является, так же как и вопрос мнимой обороны, исключительно теоретическим понятием, но если мы проанализируем уголовные кодексы зарубежных стран, то непременно найдем в них подтверждение вышеуказанному умозаключению.

Так, в частности, в Уголовном кодексе Латвийской Республики (ст. 30) определено, что «оборона считается мнимой в том случае, когда не было реального нападения, лицо по ошибке считало, что такое нападение совершается. В случаях, когда обстоятельства происшествия давали основание для предположения, что совершается реальное нападение, а лицо, применившее средства обороны, не сознавало ошибочности такого предположения, к тому же оно не могло и не должно было сознавать его ошибочность, действия этого лица расцениваются как необходимая оборона» [Уголовный кодекс Латвийской Республики].

В ч. 4 этой же статьи определено, что «лицо, причинившее мнимому нападавшему вред, соответствующий признакам преступного деяния, и не осознававшее мнимость нападения, хотя при конкретных обстоятельствах оно должно было и могло сознавать его мнимость, подлежит ответственности за данное деяние как за совершенное по неосторожности» [там же].

Уголовный кодекс Украины уже конкретно закрепляет понятие мнимой обороны. Так, в ст. 37 УК Украины определено, что «мнимой обороной признаются действия, связанные с причинением вреда при таких обстоятельствах, когда реального общественно опасного посягательства не было, и лицо, неправильно оценивая действия потерпевшего, лишь ошибочно допускало наличие такого посягательства» [Уголовный кодекс Украины].

Согласно части 2 ст. 37 УК Украины «мнимая оборона исключает уголовную ответственность за причиненный вред лишь в случаях,

когда сложившаяся обстановка давала лицу достаточные основания считать, что имело место реальное посягательство, и оно не осознавало и не могло осознавать ошибочности своего предположения» [там же].

Уголовный кодекс Республики Грузии (ст. 36) [Уголовный кодекс Грузии], Республики Беларусь (ст. 37) [Уголовный кодекс Республики Беларусь], а также Уголовные кодексы Франции (ст.122-3) [Уголовный кодекс Франции], ФРГ (§ 16, 17) [Уголовный кодекс ФРГ] и Испании (ст. 14) оценивают данное обстоятельство по правилам юридической ошибки [Уголовный кодекс Испании].

Необходимость включения в УК РФ института ошибки неоднократно обсуждался рядом ученых-криминалистов. Следует также отметить, что институт ошибки в уголовном праве был отражен в одном из первых проектах УК РФ на стадии его разработки и подготовки, но законодатель по какой-то причине не включил его в окончательный вариант УК РФ.

В целях устранения возникающих противоречий при квалификации действий субъекта в случае причинения им вреда в ситуации мнимой обороны предлагается дополнить статью 37 УК РФ частью 22 и изложить ее в следующей редакции: «22. Действия лица, причинившего вред в состоянии мнимой обороны, т. е. когда общественно опасное посягательство отсутствовало в реальной действительности оцениваются по правилам фактической ошибки».

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Верина Г. В. Концептуальные основы современного российского уголовного законодательства: противоречия и пути их преодоления // Вестник Саратовской государственной академии права. 2006. № 6. С. 101-105. Дурманов Н. Д. Обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность деяния. Советское уголовное право. Часть общая. М. : ВЮЗИ, 1961. Вып. 9. 45 с. Уголовный кодекс Республики Беларусь : принят 9 июля 1999 г. (с изм. и доп. по состоянию на 17 июля 2018 г.). Национальный правовой интернет-портал Республики Беларусь. 2019. URL : www.pravo.by/document/?guid =3871&p0=Hk9900275. Уголовный кодекс Грузии : принят 22 июля 1999 г. Официальный сайт «Законодательный вестник Грузии». 2019. URL : matsne.gov.ge/ka/document/ download/16426/143/ru/pdf. Уголовный кодекс Испании. 2019. URL : ugolovnykodeks.ru/2011/11/ugolovnyj-kodeks-ispanii/.

Уголовный кодекс Латвийской Республики: принят 17 июня 1998 г. «LV», 08.07.98. № 199/200 (с изменениями, внесенными по состоянию на 18 мая 2000 г.). 2019. URL : www.pravo.lv/likumi/07_uz.html.

Уголовный кодекс Украины : принят Законом 05 апреля 2001 г. № 2341-III (с изменениями, внесенными по состоянию на 26 февраля 2019 г.). 2019. URL : zakon.rada.gov.ua/go/2341-14.

Уголовный кодекс Франции (по состоянию на 1 июля 2000 г.). 2019. URL : yurist-online.org/laws/foreign/criminalcode_fr/_doc-5-.pdf.

Уголовный кодекс ФРГ. 2019. URL : constitutions.ru/?p=5854.

Учитель С. Ю. Необходимая оборона и ее роль в правоохранительной деятельности : дис. … канд. юрид. наук. М., 2004. 177 с.

REFERENCES

Verina G. V. Konceptual’nye osnovy sovremennogo rossijskogo ugolovnogo zakonodatel’stva: protivorechija i puti ih preodolenija // Vestnik Saratovskoj gosudarstvennoj akademii prava. 2006. № 6. S. 101-105.

Durmanov N. D. Obstojatel’stva, iskljuchajushhie obshhestvennuju opasnost’ i protivopravnost’ dejanija. Sovetskoe ugolovnoe pravo. Chast’ obshhaja. M. : VJuZI, 1961. Vyp. 9. 45 c.

Ugolovnyj kodeks Respubliki Belarus’ : prinjat 9 ijulja 1999 g. (s izm. i dop. po sostojaniju na 17 ijulja 2018 g.). Nacional’nyj pravovoj internet-portal Respubliki Belarus’. 2019. URL : www.pravo.by/document/?guid=3871&p0 =Hk9900275.

Ugolovnyj kodeks Gruzii : prinjat 22 ijulja 1999 g. Oficial’nyj sajt «Zakonodatel’nyj vestnik Gruzii». 2019. URL : matsne.gov.ge/ka/document/download/16426/143/ ru/pdf.

Ugolovnyj kodeks Ispanii. 2019. URL : ugolovnykodeks.ru/2011/11/ugolovnyj-kodeks-ispanii/.

Ugolovnyj kodeks Latvijskoj Respubliki: prinjat 17 ijunja 1998 g. «LV», 08.07.98. № 199/200 (s izmenenijami, vnesennymi po sostojaniju na 18 maja 2000 g.). 2019. URL : www.pravo.lv/likumi/07_uz.html.

Ugolovnyj kodeks Ukrainy : prinjat Zakonom 05 aprelja 2001 g. № 2341-III (s izmenenijami, vnesennymi po sostojaniju na 26 fevralja 2019 g.). 2019. URL : zakon.rada.gov.ua/go/2341-14.

Ugolovnyj kodeks Francii (po sostojaniju na 1 ijulja 2000 g.). 2019. URL : yurist-online.org/laws/foreign/criminalcode_fr/_doc-5-.pdf.

Ugolovnyj kodeks FRG. 2019. URL : constitutions.ru/?p=5854.

Uchitel’ S. Ju. Neobhodimaja oborona i ee rol’ v pravoohranitel’noj dejatel’nosti : dis. … kand. jurid. nauk. M., 2004. 177 s.

СТ 37 УК РФ.

1. Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии
необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц,
охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства,
если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или
другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

2. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни
обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия,
является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой
обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности
посягательства.

2.1. Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося
лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень
и характер опасности нападения.

3. Положения настоящей статьи в равной мере распространяются на всех лиц независимо
от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, а также
независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за
помощью к другим лицам или органам власти.

Комментарий к Ст. 37 Уголовного кодекса

1. Условиями правомерности необходимой обороны, относящимися к посягательству, от которого осуществляется защита, являются: а) общественная опасность посягательства; б) действительность посягательства; в) наличность посягательства.

2. Необходимая оборона допускается только от общественно опасных посягательств. К общественно опасным посягательствам относятся действия, которые немедленно по их совершении и неотвратимо вызывают наступление реальных серьезных вредных последствий для личности, общества или государства, причинение которых в принципе уголовно наказуемо.

Поскольку в законе говорится об общественно опасном посягательстве, а не о преступлении, необходимая оборона допустима от действий невменяемых лиц, а также лиц, не достигших возраста, с которого наступает уголовная ответственность (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление»).

При этом невозможна необходимая оборона от посягательств, совершаемых путем бездействия. С другой стороны, возможна необходимая оборона от неправомерных как по существу, так и по форме действий должностных лиц, связанных с применением насилия в отношении граждан либо с угрозой его применения.

Нарушает данное условие правомерности и не создает необходимой обороны так называемая провокация необходимой обороны, т.е. умышленные действия лица, вызывающего на себя посягательство со стороны другого лица и использующего нападение со стороны последнего как повод для расправы с ним. Содеянное квалифицируется как умышленное преступление на общих основаниях (п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19).

Нарушает данное условие правомерности и не создает необходимой обороны также защита от действий, хотя формально и содержащих признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законом, но заведомо для причинившего вред не представлявших в силу малозначительности общественной опасности (ч. 2 ст. 14 УК) (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19). В таких случаях ответственность наступает за умышленное преступление на общих основаниях.

3. Действительность посягательства означает, что посягательство происходит в реальной действительности, в реальной жизни, а не в воображении обороняющегося.

Нарушение рассматриваемого условия правомерности, т.е. предположение обороняющегося о существовании посягательства при его фактическом отсутствии, именуется в уголовном праве либо воображаемой обороной, либо мнимой обороной.

Воображаемая оборона имеет место тогда, когда посягательства не существовало в реальности и обстоятельства не давали лицу абсолютно никаких оснований полагать, что оно происходит. В таких случаях чьи-то действия рассматриваются как посягательство из страха или вследствие самовнушения. Квалифицируются они как умышленное причинение вреда на общих основаниях.

Мнимая оборона является разновидностью фактической ошибки и имеет место тогда, когда посягательства не существовало в реальности, однако лицо полагало, что оно происходит. Правила квалификации мнимой обороны приведены в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19.

4. Наличие посягательства означает временной интервал существования посягательства, в течение которого действия рассматриваются как посягательство и дают лицу обороняющемуся защищаться от него.

5. Условиями правомерности необходимой обороны, относящимися к действиям по защите от посягательства, являются: а) защите может быть подвергнут широкий круг правоохраняемых интересов; б) защита должна быть сопряжена с причинением вреда исключительно посягающему; в) защита должна быть своевременной.

6. Такое условие правомерности необходимой обороны, как то, что защите может быть подвергнут широкий круг правоохраняемых интересов, означает следующее. В соответствии с уголовным законом посредством необходимой обороны могут защищаться, во-первых, личность и права обороняющегося; во-вторых, личность и права других лиц (как близких обороняющемуся, так и совершенно посторонних для него); в-третьих, охраняемые законом интересы общества; в-четвертых, охраняемые законом интересы государства. При этом защищаемые интересы должны быть правомерными: так, нельзя рассматривать как необходимую оборону насильственные действия во избежание раскрытия преступления или действия, внешне подпадающие под иные условия правомерности необходимой обороны, однако нацеленные на расправу с посягающим.

7. Второе условие правомерности в данной группе связано с тем, что защита от посягательства должна быть сопряжена с причинением вреда исключительно посягающему. В этом условии можно выделить два значимых момента: во-первых, защита состоит в совершении активных действий по причинению физического или, крайне редко, имущественного вреда; во-вторых, вред при необходимой обороне причиняется исключительно посягающему, что, среди прочего, отличает необходимую оборону от крайней необходимости.

При этом право на защитные действия принадлежит в равной мере всем лицам и не связано с возможностью избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти (ч. 3).

В случае если посягающих несколько, вред может причиняться как всем им, так и любому из них. В таком случае не требуется причинения равного вреда всем посягающим, а меры защиты зависят не от поведения конкретного участника группы посягающих, а от поведения всей такой группы в целом (п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19).

8. Своевременность защитных действий означает, что оборона допустима только от наличного посягательства, т.е. от посягательства, уже начавшегося и еще не закончившегося (п. 3, 5, 7 — 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19).

В данной ситуации момент окончания посягательства не совпадает с юридическим моментом окончания совершаемого посягающим преступления. Моментом окончания посягательства признается момент прекращения посягающим своих действий либо вследствие встреченного отпора со стороны обороняющегося, либо вследствие достижения им своей цели, либо вследствие добровольного отказа от дальнейшего продолжения посягательства.

Тем не менее, как и в случае с моментом начала посягательства, момент окончания посягательства оценивается субъективно обороняющимся с учетом объективно сложившейся обстановки. Поэтому если обороняющемуся по обстоятельствам дела не был с очевидностью ясен момент окончания посягательства, то посягательство не считается оконченным. Следует обратить внимание на то, что переход оружия или других предметов, использованных при нападении, от посягающего к обороняющемуся сам по себе не свидетельствует об окончании посягательства.

Соответственно, своевременной защита будет тогда, когда защитные действия происходят во временном промежутке между моментами начала и окончания посягательства.

Нарушение рассматриваемого условия правомерности образует либо преждевременную, либо запоздалую оборону. Явно преждевременная оборона имеет место до момента начала посягательства и квалифицируется как умышленное преступление на общих основаниях. Явно запоздалая оборона имеет место после очевидного окончания посягательства и образует саморасправу с посягающим; квалифицируется она как умышленное преступление на общих основаниях. В случае если действия лица после очевидного окончания посягательства совершались в состоянии аффекта, содеянное квалифицируется тем не менее по ст. 108, 114 УК.

9. Соблюдение перечисленных условий правомерности необходимой обороны предполагает оценку соблюдения последнего условия правомерности, связанного с отсутствием на стороне обороняющегося превышения пределов необходимой обороны.

В затронутом контексте необходимо отметить, что уголовному закону известно два вида необходимой обороны.

В первом случае, если посягательство, от которого осуществляется защита, сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, необходимая оборона носит абсолютный характер, т.е. допускает причинение посягающему любого вреда (включая смертельный вред). В этой ситуации сама по себе постановка вопроса о превышении пределов необходимой обороны невозможна (п. 2, 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19).

Во втором случае, если посягательство, от которого защищается обороняющийся, не сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, необходимая оборона носит относительный характер и признается правомерной только при отсутствии превышения пределов необходимой обороны.

10. Было ли посягательство сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, оценивается субъективно обороняющимся с учетом объективно сложившейся обстановки.

Если обстоятельства дела давали основания полагать, что возможно применение насилия именно такой степени опасности и обороняющийся именно так оценивал обстановку, то его действия рассматриваются по правилам об абсолютной необходимой обороне. Если же обстоятельства дела не давали достаточных оснований полагать, что возможно применение насилия такой степени опасности, а обороняющийся ошибочно оценивал обстановку как угрожающую жизни вследствие излишней подозрительности или самовнушения, то его действия рассматриваются по правилам об относительной необходимой обороне.

Из последнего правила законом (ч. 2.1 комментируемой статьи) сделано исключение, которое переводит в разряд абсолютной необходимой обороны все ситуации субъективной уверенности лица в возможности применения к нему угрожающего жизни насилия вне зависимости от того, давали ли обстоятельства дела объективно достаточные основания полагать о возможности применение насилия такой степени опасности. Неожиданность посягательства в данном случае позволяет расценивать по правилам об абсолютной необходимой обороне все случаи неожиданного нападения на лицо, создающие у него субъективную уверенность в угрозе для его жизни со стороны посягающего, независимо от того, давали ли обстоятельства дела достаточные основания полагать, что возможно применение насилия такой степени опасности (п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19).

11. Под превышением пределов необходимой обороны (ч. 2) следует понимать причинение посягающему без необходимости к тому такого вреда, который очевидно, явно для обороняющегося не соответствует характеру и опасности посягательства. При этом превышение пределов необходимой обороны признается преступным, во-первых, только в случае умышленного причинения вреда и, во-вторых, только в случае причинения посягающему смерти или тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 108, ч. 1 ст. 114 УК).

Оценочная характеристика «явности» превышения связана, во-первых, с фактическим и значительным несоответствием защиты характеру и опасности посягательства и, во-вторых, с осознанием этого несоответствия обороняющимся. Фактическое и значительное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства связано с оценкой множества факторов реального посягательства и мер защиты. К ним, в частности, относятся: характер интересов (благ), на которые посягает виновный; характер и степень опасности, угрожавшей обороняющемуся лично или другому лицу; интенсивность нападения; вооруженность посягающего и обороняющегося; силы и возможности обороняющегося по отражению посягательства; любые иные обстоятельства, влияющие на реальное соотношение сил (п. 11, 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19).

12. Использование гражданами различного рода предохранительных устройств (капканов, ловушек, отравленной пищи и питья и т.п.) при защите от посягательств на собственность является необходимой обороной с соблюдением всех условий ее правомерности (в том числе условия о соразмерности), если размещение устройств исключает реальную возможность причинения вреда посторонним лицам (т.е. не посягающему лицу) и срабатывают эти устройства в момент посягательства.

Второй комментарий к Ст. 37 УК РФ

1. Состояние необходимой обороны (далее — НО) предполагает наличие двух сторон: посягающей, которой, в конечном счете, и причиняется вред, и защищающейся, которая этот вред причиняет. Действия посягающей стороны всегда неправомерны; действия защищающейся стороны оцениваются позитивно, поощряются.

2. Существует две самостоятельных разновидности НО:

1) посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия (ч. 1 ст. 37 УК). Эта НО не может быть превышена;

2) НО не сопряжена с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия (ч. 2 ст. 37 УК). Обороняющееся лицо здесь должно соразмерять свою защиту с осуществляющимся посягательством и не может допустить превышения пределов НО.

3. О наличии первого вида посягательства могут свидетельствовать, в частности: причинение вреда здоровью, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого; применение способа посягательства, создающего реальную угрозу для жизни указанных лиц (с оружием или предметами, используемыми в качестве оружия, удушение, поджог и т.п.).

Непосредственная угроза применения опасного насилия может выражаться, в частности, в высказываниях о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, в демонстрации нападающим оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы (п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление»).

4. Под посягательством, защита от которого допустима в пределах, установленных ч. 2 ст. 37 УК, следует понимать совершение общественно опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося или другого лица (побои, причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью, и т.п.)., а равно иных деяний, в том числе по неосторожности, предусмотренных Особенной частью УК, которые, с учетом их содержания, могут быть предотвращены или пресечены путем причинения посягающему вреда (умышленное или неосторожное уничтожение или повреждение чужого имущества, приведение в негодность объектов жизнеобеспечения, транспортных средств или путей сообщения) (п. 3 постановления 2012 г.).

5. Выделяют условия правомерности НО, относящиеся к общественно опасному посягательству, и условия правомерности, относящиеся к защите.

Условия правомерности, относящиеся к посягательству:

1) оно общественно опасное;

2) оно сопряжено (для НО первого вида) или не сопряжено (для НО второго вида) с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия;

3) оно существует в действительности;

4) оно налицо в момент защиты.

Условия правомерности, относящиеся к защите:

1) защите может быть подвергнут широкий круг правоохраняемых интересов;

2) обязательно в их числе должна быть жизнь обороняющегося или другого лица (для НО первого вида) или в число объектов защиты не может входить жизнь обороняющегося или других лиц (для НО второго вида);

3) защита состоит в причинении вреда посягающему;

4) защита должна быть своевременной;

5) при защите не должно быть допущено превышения пределов НО (для второго вида НО).

6. К признакам превышения пределов НО следует отнести:

1) явное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства;

2) умышленный характер причиненного при защите вреда;

3) отсутствие обстоятельств, которые могли повлиять на объективную оценку обороняющимся степени и характера опасности посягательства (неожиданности посягательства).

В частности, следует учитывать:

1) объект посягательства;

2) избранный посягавшим лицом способ достижения результата, тяжесть последствий, которые могли наступить в случае доведения посягательства до конца, наличие необходимости причинения смерти посягавшему лицу или тяжкого вреда его здоровью для предотвращения или пресечения посягательства;

3) место и время посягательства, предшествовавшие посягательству события, неожиданность посягательства, число лиц, посягавших и оборонявшихся, наличие оружия или иных предметов, использованных в качестве оружия;

4) возможность оборонявшегося лица отразить посягательство (его возраст и пол, физическое и психическое состояние и т.п.);

5) иные обстоятельства, которые могли повлиять на реальное соотношение сил посягавшего и оборонявшегося лиц (п. 13 постановления 2012 г.).

7. НО — это право человека: само лицо решает, следует ли ему осуществить это право в конкретной ситуации. Это безограничительное право, им обладают все лица, столкнувшиеся с общественно опасным посягательством, независимо от пола, возраста, социального или иного положения, образования, наличия каких-либо навыков и т.п.

1. В уголовном праве под обстоятельством, исключающим преступность деяния, понимают совершенное с общественно полезной целью вменяемым и достигшим возраста уголовной ответственности лицом деяние, причинившее вред правоохраняемым отношениям при наличии оснований, предусмотренных уголовным законом, и с соблюдением установленных им пределов правомерности. Эти действия признаются правомерными и не обладающими общественной опасностью, присущей преступлениям.

2. Уголовный закон выделяет необходимую оборону как важнейшее обстоятельство, исключающее преступность деяния. Она считается общественно полезной и рассматривается как конституционное право каждого гражданина на защиту своих интересов, интересов других лиц и государства от общественно опасных посягательств (ст. 45 Конституции РФ).
Право на необходимую оборону было присуще всем законодательным системам и практически на всех этапах человеческого общества. Оно признавалось естественным, прирожденным правом человека. Защита правового порядка, возможность для каждого пользоваться правами и благами, ему принадлежащими, есть необходимое условие существования цивилизованного общества. Но при обороне вторжение в право другого имеет производный характер. Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 сентября 2012 г. N 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», уголовно-правовая норма о необходимой обороне, являясь одной из гарантий реализации конституционного положения о том, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (часть 2 статьи 45 Конституции Российской Федерации), обеспечивает защиту личности и прав обороняющегося, других лиц, а также защиту охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства.

3. Обороняющийся употребляет силу, предупреждая общественно опасное деяние. Следует помнить, что цель необходимой обороны — защита правоохраняемых интересов, а причинение посягающему вреда в процессе ее осуществления носит вынужденный характер.
Измененная редакция ст. 37 УК (ч. ч. 1, 2.1 и 3), на наш взгляд, усиливает позицию обороняющейся стороны, расширяет право граждан на оборону от опасных посягательств. Наш закон исходит из того, что положения, содержащиеся в ст. 37 УК, в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, а также независимо от возможности избежать посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

4. В науке уголовного права и в судебной практике выработаны условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к посягательству и к защите от него.

5. Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к посягательству, следующие:
1) посягательство должно быть общественно опасным, т.е. оно должно либо причинять вред охраняемым законом интересам, либо создавать объективную и реальную угрозу причинения такого вреда. Необходимая оборона путем причинения посягающему вреда возможна лишь от общественно опасных деяний, посягающих на интересы и права личности, общества и государства, охраняемые уголовным законом.

Особый случай — оборона против посягательств невменяемых и лиц, не достигших установленного законом возраста уголовной ответственности. Если обороняющийся осознает, что на него нападают указанные субъекты, он обязан принять все возможные меры для прекращения нападения и только в исключительных случаях прибегнуть к причинению вреда. Указанное условие не относится, на наш взгляд, к случаям групповых нападений и нападений, соединенных с насилием, опасным для жизни и здоровья обороняющегося. Вместе с тем в соответствии с разъяснениями высших судебных инстанций не может признаваться находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, причинившее вред другому лицу в связи с совершением последним действий, хотя формально и содержащих признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законом, но для причинившего вред заведомо не представлявших общественной опасности в силу малозначительности.
Также не допускается необходимая оборона и от деяний, совершаемых в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости, при причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление, при других обстоятельствах, исключающих преступность деяния.

Вопрос о пределах обороны от неправомерных действий должностных лиц решается на практике неоднозначно. Общепризнано, что всегда правомерна необходимая оборона против преступных действий должностных лиц, соединенных с насилием над личностью или с нарушением важнейших прав и свобод (незаконное задержание, пытки в отношении подследственного, незаконное проникновение в жилище). Ограничение прав и свобод гражданина, совершенное с соблюдением всех процессуальных формальностей, но которое представляется гражданину незаконным и необоснованным, не дает оснований для необходимой обороны. Существует установленный порядок обжалования таких действий, который должен быть соблюден. Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, правомерные действия должностных лиц, находящихся при исполнении своих служебных обязанностей, даже если они сопряжены с причинением вреда или угрозой его причинения, состояние необходимой обороны не образуют (применение в установленных законом случаях силы сотрудниками правоохранительных органов при обеспечении общественной безопасности и общественного порядка и др.).

Не может быть признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы, совершение акта мести и т.п.). Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих основаниях. Так, Президиум Верховного Суда РФ отметил, что действия И. не содержат признаков необходимой обороны, поскольку он в составе группы с целью выяснения отношений с другой группой лиц участвовал в подготовке драки: ездил к будущим потерпевшим домой, заранее расставил автомашины таким образом, чтобы свет их фар затруднял видимость поджидаемым людям, принес оружие, которое затем применил при нападении (БВС РФ. 2002. N 8. С. 14);

2) вторым условием правомерности необходимой обороны является наличность посягательства. Наличным считается такое посягательство, в результате которого охраняемым объектам реально причиняется вред. Состояние необходимой обороны наступает не только в тех случаях, когда осуществляется нападение, но и тогда, когда по всем обстоятельствам начало реального осуществления нападения настолько очевидно и неминуемо, что неприменение предупредительных мер ставит в явную непосредственную и неотвратимую опасность лицо, вынужденное к принятию этих мер.
Вместе с тем следует учесть, что судебная практика не признает установку опасных для жизни приспособлений с целью предотвращения посягательства на собственность правомерной, поскольку в таких случаях отсутствует наличность посягательства, а вред может быть причинен совершенно случайным людям. Каждый раз вопрос о наличности посягательства должен решаться на основе анализа всей совокупности обстоятельств и фактов, при которых оно осуществляется. Возможны случаи, когда необходимая оборона следует за оконченным посягательством, но по обстоятельствам дела для оборонявшегося не был ясен момент его окончания. Для признания состояния необходимой обороны оконченным требуется, чтобы защищающийся осознал отпадение опасности, созданной общественно опасным посягательством. И если обстановка посягательства явно не свидетельствует о его полном окончании и отсутствии у посягающего намерения его немедленно продолжить, состояние обороны не может признаваться оконченным. Говоря иначе, в случаях, когда обороняющийся с учетом ситуации обоснованно полагает, что посягательство лишь приостановлено и может возобновиться в любой момент, право обороны продолжает существовать.
Переход оружия или других предметов, использованных при нападении, от нападавшего к оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства. Например, действия В., который выбил у нападавшего преступника нож и, защищаясь, нанес ему этим же ножом два ранения, признаны правомерными, совершенными в состоянии необходимой обороны (БВС РФ. 1998. N 6. С. 12).

Существенное значение имеет момент окончания посягательства, так как в случае причинения вреда нападавшему после явного окончания нападения или его предотвращения действия оборонявшегося не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны. В этих случаях ответственность наступает на общих основаниях, но иногда необходимо тщательно выяснять, не совершены ли эти действия в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действиями посягающего.
До настоящего времени воспринималась как догма недопустимость необходимой обороны против подготовляемого или предполагаемого нападения. На этот вопрос следует ответить однозначно: согласно ст. 30 УК преступным и наказуемым признается приготовление к тяжкому и особо тяжкому преступлениям. Значит, необходимая оборона возможна от приготовления к такого рода деяниям и от покушения на преступление;
3) третье важное условие, относящееся к посягательству, — его действительность. Действительность означает фактическое наличие посягательства в объективном мире, а не в воображении обороняющегося. Несоблюдение данного условия приводит к так называемой мнимой обороне, под которой понимается причинение вреда лицу, ошибочно принятому за преступника. Действия обороняющегося при мнимой обороне могут быть вызваны различными факторами, которые по-разному оцениваются правоприменительными органами. Возможна неправильная оценка обстановки, при которой поведение лица ошибочно принимается за общественно опасное посягательство. Возможна ошибка в моменте окончания посягательства, в результате которой нападающему причиняется вред, который не вызывался необходимостью.
При мнимой обороне решающее значение принадлежит анализу субъективного восприятия обстановки обороняющимся. В тех случаях, когда обстановка происшествия давала основание полагать, что совершается реальное посягательство и лицо, применившее средства защиты, не осознавало и не могло осознавать ошибочность своего предположения, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. Если при этом лицо превысило пределы защиты, допустимой в данных условиях, оно подлежит ответственности за превышение пределов необходимой обороны. Если же лицо, причинившее вред, не осознавало мнимости посягательства, но по обстоятельствам дела должно было и могло это осознавать, действия такого лица подлежат квалификации по статьям УК, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности. Но если будет установлено, что лицо при мнимой обороне не должно или не могло предвидеть, что нападения в действительности нет, то налицо казус — невиновное причинение вреда.
Когда лицо совершенно необоснованно предполагало о начале нападения, хотя ни поведение потерпевшего, ни вся обстановка по делу не давали ему никаких реальных оснований опасаться нападения, оно подлежит ответственности на общих основаниях как за умышленное преступление. В таких случаях действия лица не связаны с мнимой обороной, а вред причиняется потерпевшему вследствие чрезмерной, ничем не оправданной подозрительности виновного.

6. Не менее важны нижеследующие условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к защите:
1) защита всегда является активным действием, направленным на причинение вреда посягающему. При этом главная цель обороняющегося — защитить охраняемые интересы, а не причинить вред. Исходя из этого, защита не должна быть направлена против третьих лиц. Если это происходит, то нужно применять правила о крайней необходимости. Субъектом посягательства, которое дает право на необходимую оборону, может быть только физическое лицо, т.е. человек. Но бывают и специфические ситуации, когда вред причиняется напавшему животному, владелец которого использует его в качестве орудия нападения (например, натравливает собаку). В таких случаях причинение вреда животному есть причинение имущественного вреда нападавшему (владельцу животного) в процессе правомерной необходимой обороны.
Вред, причиненный нападавшему, может выражаться в различных формах. Физический вред — в причинении различной тяжести вреда здоровью и даже в причинении смерти нападавшему. Законодатель не ограничивает действия обороняющегося, который действует в экстремальной обстановке и имеет право на причинение любого вреда. Это правило подтверждено законодателем в последних новеллах к уголовному закону, где говорится о том, что не будет признаваться превышением пределов необходимой обороны причинение любого вреда нападавшему в том случае, если его действия явились неожиданными для обороняющегося, который не мог оценить тяжесть нападения.
Это в полной мере относится и к случаям причинения смерти посягающему. Во-первых, такие последствия признаются обоснованными, если нападение сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Во-вторых, такая законодательная трактовка эксцесса обороны позволяет подчеркнуть особую значимость личности в современном Российском государстве.
В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ под насилием, опасным для жизни, следует понимать такое, которое было направлено на причинение смерти или повлекло причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, а также такое, которое в момент применения создавало реальную угрозу для жизни обороняющегося. Примерами могут быть: утопление, удушение, нанесение множества ударов в жизненно важные органы, угроза оружием, причинение проникающего ранения, реальная угроза убийством. Аналогичный вывод сделан и в определении президиума Тамбовского областного суда по делу о действиях стрелка военизированной охраны по отражению нападения лиц, пытавшихся задушить его и завладеть табельным оружием. Он вынужден был в процессе обороны выстрелить в нападавшего, причинив ему смертельное ранение (БВС РФ. 1994. N 5. С. 13, 14);

2) правомерна защита не только личности и прав обороняющегося, но и охраняемых интересов других лиц, а также интересов общества и государства. Суды подчас неправильно признают право обороны за лицом только при посягательстве на него самого, тогда как согласно закону граждане имеют право защищать от посягательств интересы государства, общества, а также личность и права другого лица, подвергнувшегося нападению. Вместе с тем не может быть признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы, совершение акта мести и т.п.). Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих основаниях. Защита является результатом провокации, а не актом необходимой обороны.

7. Защита не должна превышать пределов необходимой обороны. В науке уголовного права и в судебной практике такие пределы определяются совокупностью признаков, характеризующих интенсивность нападения (с количественной и качественной сторон), и ценностью защищаемого блага. Из смысла ч. 2 ст. 37 УК вытекает, что пределы необходимой обороны можно определить через определенное соответствие действий обороняющегося и признаков характера и степени общественной опасности посягательства. При этом важно подчеркнуть, что обороняющийся, находясь в состоянии душевного волнения, вызванного посягательством, не всегда может точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты. Основное требование при этом — не допустить явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства. Закон не раскрывает подробно всех признаков, характеризующих пределы эксцесса обороны. Данное понятие является оценочным, т.е. вопрос о пределах необходимой обороны есть вопрос факта. Только на основании анализа конкретных обстоятельств дела можно определить пределы защиты. Под интенсивностью нападения с качественной стороны, по нашему мнению, следует понимать совокупность объективных и субъективных признаков, характеризующих степень общественной опасности нападения: время, место, способ посягательства, орудия и средства, используемые нападающим, его физическое состояние и возраст. Количественный критерий интенсивности предполагает осуществление нападения группой лиц. При совершении посягательства группой лиц обороняющийся вправе применить к любому из нападающих такие меры защиты, которые определяются опасностью и характером действия всей группы. Определяющее значение в выборе средств и способа защиты имеет ценность обороняемого объекта, блага, интереса. При этом важно исходить из общепризнанной шкалы таких ценностей, которые в настоящее время закреплены в Конституции РФ и в соответствии с которыми построена Особенная часть УК.

8. Превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства. Закон признает такие действия общественно опасными, а в ряде случаев преступными. В теории уголовного права превышение пределов необходимой обороны принято называть эксцессом обороны, т.е. выходом за пределы правомерной необходимой обороны. Законодатель уточнил, что превышение может быть лишь в том случае, когда посягательство не было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия и не явилось для обороняющегося неожиданным.

9. Каждый раз необходимо подробно устанавливать интеллектуальный и волевой моменты умысла, т.е. осознание обороняющимся того, что защита не соответствует характеру и степени опасности посягательства, предвидение причинения такого вреда, который явно превышает вред, необходимый для защиты, и желание или сознательное допущение причинения такого вреда либо безразличное отношение к последствиям (обычно последнее состояние и имеет место).
При малейшем сомнении в доказанности указанных моментов умысла, как мы полагаем, необходимо считать, что отсутствует важнейший субъективный критерий эксцесса обороны.

10. Закон не раскрывает признаков явного несоответствия защиты характеру и степени опасности посягательства. Вновь мы встречаемся с оценочным понятием. В теории и на практике предпринимались попытки конкретизировать признаки данного понятия. Предлагалось считать превышением пределов необходимой обороны и так называемую несвоевременную оборону (преждевременную либо запоздалую). Чаще встречаются случаи эксцесса обороны при очевидном (явном) несоответствии интенсивности защиты интенсивности посягательства. Важно помнить, что несоответствие не означает несоразмерности, поэтому последнее понятие не совсем верно применять к институту необходимой обороны. Это подтверждает возможность причинения при определенных условиях любого вреда нападающему.
В судебной практике признается правомерной защита с использованием камня от нападения кулаком, топора — от нападения безоружного, охотничьего ружья — от нападения с лопатой, ножовкой, пистолета — от нападения с ножом и т.п.

11. Интенсивность защиты характеризуется совокупностью признаков, которые определяют ценность охраняемого блага, время и место нападения (темное время суток, глухой пустырь, где помощи ждать неоткуда). Существенную роль играют орудия защиты и способ их использования: не должно быть резкого несоответствия между орудиями нападения и орудиями защиты; необходимо выяснить, случайно ли они оказались в руках обороняющегося или были приготовлены заранее; относятся ли эти предметы к оружию либо к хозяйственно-бытовым предметам. Очень важно установить, каким образом орудия применялись при защите — можно ли было использовать их лишь для устрашения нападавшего или необходимо было причинять ему вред. В некоторых случаях определяющим признаком является физическое состояние субъекта. Примером может служить определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР об отмене приговора, которым Ф. была осуждена за убийство своего мужа при превышении пределов необходимой обороны. Муж беспричинно избивал ее в квартире, использовал приемы каратэ, которым занимался несколько лет. Он угрожал убить ее, искалечить, наносил удары по голове, лицу и телу. Защищая свою жизнь и здоровье, Ф. ранила мужа кухонным ножом, что повлекло его смерть. Судебная коллегия признала действия Ф. правомерными, не выходящими за пределы необходимой обороны (БВС РСФСР. 1992. N 2. С. 7, 8).

12. Превышением пределов, по нашему мнению, следует признавать лишь такое явное несоответствие, при котором всем присутствующим было абсолютно точно понятно (что не подлежит сомнению и оспариванию), что обороняющийся имел возможность отразить нападение более мягкими средствами и осознавал такую возможность, но тем не менее выбрал заведомо более опасные средства и методы защиты и без необходимости причинил тяжкий вред нападавшему. Иногда суды ошибочно оценивают действия обороняющегося как превышение, не учитывая всех объективных и субъективных факторов. Сотрудник милиции П. был ошибочно обвинен в убийстве при превышении пределов необходимой обороны, хотя все обстоятельства (групповое нападение с насилием, опасным для жизни) свидетельствовали о правомерном причинении смерти нападавшему, что впоследствии и подтвердил президиум Московского городского суда (БВС РФ. 1998. N 1. С. 8).
Таким образом, эксцессом обороны может быть признано лишь явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред, указанный в ст. ст. 108 и 114 УК. Хотя последние новеллы уголовного закона в этой части позволяют вести речь о социальной обусловленности декриминализации преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 114 УК. По ч. 1 ст. 108 УК вполне назрела необходимость переименования состава убийства при превышении пределов необходимой обороны в причинение смерти при превышении пределов необходимой обороны, исключив его из категории убийств.

В
судебной практике встречаются случаи
осуществления оборонительных действий
против лица, поведение которого ошибочно
воспринимается как общественно опасное
действие. В теории уголовного права и
в судебной практике такие случаи
называются мнимой обороной.

Мнимая
оборона не уголовно–правовая категория
(она не предусмотрена УК РФ). Это чисто
научное понятие, призванное помочь
разобраться в случаях, когда «оборона»
не укладывается в рамки статьи 37 УК РФ.

При
мнимой обороне субъект причиняет вред
другому лицу, ошибочно воспринимая его
поведение как общественно опасное
посягательство на охраняемые законом
права и интересы, т.е. полагая, что он
правомерно защищается от такого
общественно опасного посягательства.
Если будет установлено, что данный
субъект добросовестно заблуждался и
вся обстановка происшедшего, включая
поведение самого потерпевшего, давала
ему основание оценивать поведение
потерпевшего именно как нападение,
создающее право на необходимую оборону,
следует сделать вывод об отсутствии
вины, поскольку субъект не осознавал и
по обстоятельствам дела не мог осознавать
общественной опасности своих действий[7].

Действия
лица, находящегося в состоянии мнимой
обороны, отличаются от необходимой
обороны, так как они всегда объективно
общественно опасны: мнимая оборона
направлена на отражение не существующего
в действительности посягательства.

Вопрос
о юридической квалификации действий,
совершенных при мнимой обороне, нашел
свое отражение в постановлении Пленума
Верховного Суда СССР от 16.08.1984 года. По
этому поводу в п. 13 дано следующее
разъяснение: «Суды должны различать
состояние необходимой обороны и так
называемой мнимой обороны, когда
отсутствует реальное общественно
опасное посягательство, и лицо, применившее
средство защиты, не осознавало и не
могло сознавать ошибочность своего
предположения, его действия следует
рассматривать как совершенные в состоянии
необходимой обороны». Комментируя это
постановление, Н.Д. Дурманов писал: «Все
обстоятельства, характеризующие
необходимую оборону, при мнимой обороне
отсутствуют, но в представлении лица,
действующего в состоянии мнимой обороны,
эти обстоятельства, прежде всего наличие
общественно опасного посягательства,
имеются».

Мнимая оборона в уголовном праве России

Право
защищать себя и своих близких от
преступных посягательств признается
во всех цивилизованных государствах.
Статья 45 Конституции Российской Федерации
гласит: «Каждый вправе защищать свои
права и свободы всеми способами, не
запрещенными законом» [1]. Одним из
законных способов защиты является
необходимая оборона. Причинение вреда
при необходимой обороне будет признаваться
обстоятельством исключающим преступность
деяния, однако, необходимо наличие целой
системы условий. Одним из таких условий,
относящихся к посягательству, является
реальность посягательства. На нем
остановимся подробнее.

Реальность
посягательства означает то, что лицо
должно защищаться от нападения,
существующего в объективном мире.
Посягательство не должно быть лишь в
воображении лица. В противном случае,
при отсутствии данного условия, состояние
необходимой обороны отсутствует и
возникает мнимая оборона, т.е. защита
при отсутствии реального общественно
опасного посягательства.

Мнимая
оборона является разновидностью
фактической ошибки. Говоря о юридических
последствиях мнимой обороны, следует
отметить, что они определяются по
правилам фактической ошибки.

Под
фактической ошибкой принято понимать
неверное представление лица о фактических
обстоятельствах, играющих роль объективных
признаков состава данного преступления
и определяющих характер преступления
и степень его общественной опасности.

Существует
три вида ошибки:

1.
Лицо ошибается в характере действий
потерпевшего. Поведение, которое не
является общественно опасным,
«обороняющееся» лицо принимает за
общественно опасное.

2.
Лицо ошибается в личности посягающего
лица. За посягающего принимает другого
человека.

3.
Лицо допускает ошибку относительно
времени окончания общественно опасного
посягательства.

Мнимая
оборона, в отличие от правомерной
обороны, хотя и связана с «защитой», но
все же, представляет собой общественно
опасное поведение. Причинение вреда
при мнимой обороне представляет собой
общественно опасный вред, поэтому
возникает вопрос об уголовной
ответственности «обороняющегося» лица.

Вопрос
об уголовной ответственности при мнимой
обороне решается по правилам извинительной
и неизвинительной ошибки. Если обстановка
давала основания полагать, что совершается
реальное общественно опасное посягательство
и обороняющееся лицо не осознавал и не
могло осознавать ошибочность своего
предположения, то уголовная ответственность
исключается. В данном случае имеет место
извинительная ошибка. Следует отметить,
что извинительная мнимая оборона может
быть сопряжена с ответственностью лица
за превышение пределов необходимой
обороны, так как ответственность
наступила бы даже в случае, если оборона
была бы необходимой, а не мнимой.

При
неизвинительной ошибке лицо не осознает
мнимости общественно опасного
посягательства, но по обстоятельствам
дела должно было и могло это осознавать.
В данном случае ответственность наступает
как за неосторожное преступление. Если
же общественно опасного посягательства
не существовало в действительности и
окружающая обстановка не давала оснований
полагать, что происходит посягательство,
то лицо несет уголовную ответственность
на общих основаниях.

Вопрос
о юридической квалификации действий,
совершенных при мнимой обороне, находит
отражение в постановлении Пленума
Верховного Суда СССР №14 от 16 августа
1984 года. Так, в п. 13 дается следующее
разъяснение: «Суды должны различать
состояние необходимой обороны и так
называемой мнимой обороны, когда
отсутствует реальное общественно
опасное посягательство и лицо лишь
ошибочно предполагает наличие такого
посягательства. В тех случаях, когда
обстановка происшествия давала основания
полагать, что совершается реальное
посягательство, и лицо, применившее
средства защиты, не сознавало и не могло
сознавать ошибочность своего предположения,
его действия следует рассматривать как
совершенные в состоянии необходимой
обороны».

Комментируя
данное постановление, профессор Н.Д.
Дурманов писал: «Все обстоятельства,
характеризующие необходимую оборону,
при мнимой обороне отсутствуют, но в
представлении лица, действующего в
состоянии мнимой обороны, эти
обстоятельства, прежде всего наличие
общественно опасного посягательства,
имеются».

Следовательно,
мнимая оборона является результатом
добросовестной ошибки обороняющегося
лица о наличии общественно опасного
посягательства, поэтому ответственность
за действия, совершенные при мнимой
обороне определяется в зависимости от
наличия или отсутствия вины обороняющегося.
Это обстоятельство не всегда учитывается на
практике, что приводит к неправильной
квалификации преступления.

Правоприменительная
практика по делам, связанным с реализацией
гражданами права на защиту является
неудовлетворительной. Так, в отношении
лиц, правомерно причинивших вред в
состоянии необходимой обороны, нередко
осуществляется уголовное преследование,
применяются меры пресечения, выносятся
обвинительные приговоры. Подобное
объясняется не только несовершенством
уголовно-процессуального законодательства,
но и рядом своего рода смежных вопросов.
Одним из таких вопросов, который негативно
влияет на правоприменительную практику,
является отсутствие законодательного
закрепления института мнимой обороны.
Проблема определения мнимой обороны в
уголовном праве является одним из
важнейших вопросов обеспечения
полноценного функционирования такой
нормы, как необходимая оборона.

Неразработанность
такой проблемы как уголовно-правовая
оценка причинения вреда при мнимой
обороне в теоретическом плане ведет к
произвольному применению норм уголовного
закона на практике и создает предпосылки
для ущемления прав и свобод граждан,
что в правовом государстве недопустимо.

Также
негативное влияние на правоприменительную
практику оказывает отсутствие закрепления
в уголовном законодательстве мнимой
обороны как самостоятельного
обстоятельства, исключающего уголовную
ответственность.

Стоит
отметить, что ст. 3 УК РФ говорит о том,
что преступность деяния, а также его
наказуемость и иные уголовно-правовые
последствия определяются только
настоящим кодексом. Поэтому можно
говорить о пробеле в части признания
непреступными действия лиц, причиняющее
вред охраняемым уголовным законом
благам и общественным отношениям при
мнимой обороне.

Отсутствие
законодательной регламентации мнимой
обороны свидетельствует о нарушении
принципа законности, т.к. подтверждает
существование аналогии в уголовном
праве. Законодательная регламентация
мнимой обороны позволит ликвидировать
пробельность, устранит аналогию закона
и восстановит принцип законности в
правовом поле обстоятельств, исключающих
преступность деяния [3, c. 104].

Также
возникает вопрос, будут ли при выяснении
вопроса об уголовной ответственности
мнимо обороняющегося лица применяться
положения ч. 2.1 ст. 37 УК РФ.

Для
того чтобы решить данный вопрос, а также
устранить существование аналогии в
уголовном праве бы целесообразно,
предусмотреть в уголовном законодательстве
новое обстоятельство, исключающее
уголовную ответственность — «Мнимая
оборона». Это было бы гораздо
предпочтительней, нежели описание
признаков мнимой обороны на уровне
разъяснения Пленума Верховного Суда.

Разрешение
в уголовном законодательстве вопроса
о мнимой обороне оказало бы большое
значение для единообразия судебной
практики, дифференциации и индивидуализации
уголовной ответственности, а также для
назначения справедливого уголовного
наказания.

Разилова Анна Валерьевна

Право защищать себя и своих близких от преступных посягательств признается во всех цивилизованных государствах. Статья 45 Конституции Российской Федерации гласит: «Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом» [1]. Одним из законных способов защиты является необходимая оборона. Причинение вреда при необходимой обороне будет признаваться обстоятельством исключающим преступность деяния, однако, необходимо наличие целой системы условий. Одним из таких условий, относящихся к посягательству, является реальность посягательства. На нем остановимся подробнее.

Реальность посягательства означает то, что лицо должно защищаться от нападения, существующего в объективном мире. Посягательство не должно быть лишь в воображении лица. В противном случае, при отсутствии данного условия, состояние необходимой обороны отсутствует и возникает мнимая оборона, т.е. защита при отсутствии реального общественно опасного посягательства.

Мнимая оборона является разновидностью фактической ошибки. Говоря о юридических последствиях мнимой обороны, следует отметить, что они определяются по правилам фактической ошибки.

Под фактической ошибкой принято понимать неверное представление лица о фактических обстоятельствах, играющих роль объективных признаков состава данного преступления и определяющих характер преступления и степень его общественной опасности [5, c. 187].

Существует три вида ошибки:

1. Лицо ошибается в характере действий потерпевшего. Поведение, которое не является общественно опасным, «обороняющееся» лицо принимает за общественно опасное.

2. Лицо ошибается в личности посягающего лица. За посягающего принимает другого человека.

3. Лицо допускает ошибку относительно времени окончания общественно опасного посягательства.

Мнимая оборона, в отличие от правомерной обороны, хотя и связана с «защитой», но все же, представляет собой общественно опасное поведение. Причинение вреда при мнимой обороне представляет собой общественно опасный вред, поэтому возникает вопрос об уголовной ответственности «обороняющегося» лица.

Вопрос об уголовной ответственности при мнимой обороне решается по правилам извинительной и неизвинительной ошибки. Если обстановка давала основания полагать, что совершается реальное общественно опасное посягательство и обороняющееся лицо не осознавал и не могло осознавать ошибочность своего предположения, то уголовная ответственность исключается. В данном случае имеет место извинительная ошибка. Следует отметить, что извинительная мнимая оборона может быть сопряжена с ответственностью лица за превышение пределов необходимой обороны, так как ответственность наступила бы даже в случае, если оборона была бы необходимой, а не мнимой.

При неизвинительной ошибке лицо не осознает мнимости общественно опасного посягательства, но по обстоятельствам дела должно было и могло это осознавать. В данном случае ответственность наступает как за неосторожное преступление. Если же общественно опасного посягательства не существовало в действительности и окружающая обстановка не давала оснований полагать, что происходит посягательство, то лицо несет уголовную ответственность на общих основаниях.

Вопрос о юридической квалификации действий, совершенных при мнимой обороне, находит отражение в постановлении Пленума Верховного Суда СССР №14 от 16 августа 1984 года. Так, в п. 13 дается следующее разъяснение: «Суды должны различать состояние необходимой обороны и так называемой мнимой обороны, когда отсутствует реальное общественно опасное посягательство и лицо лишь ошибочно предполагает наличие такого посягательства. В тех случаях, когда обстановка происшествия давала основания полагать, что совершается реальное посягательство, и лицо, применившее средства защиты, не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего предположения, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны» [2].

Комментируя данное постановление, профессор Н.Д. Дурманов писал: «Все обстоятельства, характеризующие необходимую оборону, при мнимой обороне отсутствуют, но в представлении лица, действующего в состоянии мнимой обороны, эти обстоятельства, прежде всего наличие общественно опасного посягательства, имеются» [4, c. 128].

Следовательно, мнимая оборона является результатом добросовестной ошибки обороняющегося лица о наличии общественно опасного посягательства, поэтому ответственность за действия, совершенные при мнимой обороне определяется в зависимости от наличия или отсутствия вины обороняющегося. Это обстоятельство не всегда учитывается на практике, что приводит к неправильной квалификации преступления.

Правоприменительная практика по делам, связанным с реализацией гражданами права на защиту является неудовлетворительной. Так, в отношении лиц, правомерно причинивших вред в состоянии необходимой обороны, нередко осуществляется уголовное преследование, применяются меры пресечения, выносятся обвинительные приговоры. Подобное объясняется не только несовершенством уголовно-процессуального законодательства, но и рядом своего рода смежных вопросов. Одним из таких вопросов, который негативно влияет на правоприменительную практику, является отсутствие законодательного закрепления института мнимой обороны. Проблема определения мнимой обороны в уголовном праве является одним из важнейших вопросов обеспечения полноценного функционирования такой нормы, как необходимая оборона.

Неразработанность такой проблемы как уголовно-правовая оценка причинения вреда при мнимой обороне в теоретическом плане ведет к произвольному применению норм уголовного закона на практике и создает предпосылки для ущемления прав и свобод граждан, что в правовом государстве недопустимо.

Также негативное влияние на правоприменительную практику оказывает отсутствие закрепления в уголовном законодательстве мнимой обороны как самостоятельного обстоятельства, исключающего уголовную ответственность.

Стоит отметить, что ст. 3 УК РФ говорит о том, что преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только настоящим кодексом. Поэтому можно говорить о пробеле в части признания непреступными действия лиц, причиняющее вред охраняемым уголовным законом благам и общественным отношениям при мнимой обороне.

Отсутствие законодательной регламентации мнимой обороны свидетельствует о нарушении принципа законности, т.к. подтверждает существование аналогии в уголовном праве. Законодательная регламентация мнимой обороны позволит ликвидировать пробельность, устранит аналогию закона и восстановит принцип законности в правовом поле обстоятельств, исключающих преступность деяния [3, c. 104].

Также возникает вопрос, будут ли при выяснении вопроса об уголовной ответственности мнимо обороняющегося лица применяться положения ч. 2.1 ст. 37 УК РФ.

Для того чтобы решить данный вопрос, а также устранить существование аналогии в уголовном праве бы целесообразно, предусмотреть в уголовном законодательстве новое обстоятельство, исключающее уголовную ответственность — «Мнимая оборона». Это было бы гораздо предпочтительней, нежели описание признаков мнимой обороны на уровне разъяснения Пленума Верховного Суда.

Разрешение в уголовном законодательстве вопроса о мнимой обороне оказало бы большое значение для единообразия судебной практики, дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности, а также для назначения справедливого уголовного наказания.

Список использованной литературы:

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. // СЗ РФ. – 1994. N 237; 2014. N 31, ст. 4398.

2. Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984. №5.

3. Верина Г. В. Концептуальные основы современного российского уголовного законодательства: противоречия и пути их преодоления // Вестник Саратовской государственной академии права. – 2006. – N 6.

4. Дурманов Н.Д. Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность и противоправность деяния. – М., 1961.

5. Рарог А.И.. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник. – М., 2004.

• Главная
• Правовые ресурсы
• Подборки материалов
• Мнимая оборона

Мнимая оборона

Подборка наиболее важных документов по запросу Мнимая оборона (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Статьи, комментарии, ответы на вопросы

Нормативные акты