Более тридцати лет я занимаюсь изучением памяти и различных вариантов ее искажения. В моих первых исследованиях свидетельских показаний затрагивались несколько ключевых вопросов: когда человек становится свидетелем преступления или несчастного случая, насколько точны его воспоминания? что происходит, когда этого человека допрашивают в полиции, и что, если вопросы полицейских окажутся наводящими? В то время как другие исследователи мнестических процессов изучали запоминание слов, бес-смысленных слогов и иногда предложений, я стала показывать испытуемым сюжеты дорожно-транспортных происшествий и задавать им по-разному сформулированные вопросы. Вопрос «Видели ли вы, как разбилась фара?» вызывал больше ложных свидетельств о разбитой фаре, чем аналогичный вопрос с использованием слова «стукнуться». Вопрос «С какой скоростью двигались автомобили перед тем, как врезаться друг в друга?» побуждал испытуемых завышать оценку скорости, в отличие от нейтрального вопроса, содержавшего слово «столкнуться». Более того, использование слова «врезаться» приводило к тому, что большее количество опрошенных приходили к ложным утверждениям, что они видели разбитое стекло, в то время как на самом деле его m ныло. В моих ранних работах был сделан вывод о том, что наводящие вопросы могут исказить или трансформировать память свидетеля (см. обзор этих исследований в Loftus 1979/1996).
Фактически наводящие вопросы — это лишь один из способов искажения памяти. Дальнейшие исследования показали, что память можно «подправить» с помощью разнообразных техник, использующих передачу ложной информации ничего не подозревающему субъекту. Эти исследования проводились по довольно простой схеме. Испытуемым сперва показывали сложный сюжет, например симуляцию автомобильной аварии. Затем половина испытуемых получала недостоверную информацию об этой аварии, в то время как другая половина не подвергалась дезинформации. В конце все испытуемые пытались вспомнить обстоятельства происшествия. В одном из экспериментов с использованием описанной модели испытуемые наблюдали аварию, а затем часть из них получала ложные сведения о дорожном знаке, регулировавшем движение на перекрестке. Им сообщали, что знак «Стоп», который они видели, являлся на самом деле знаком «Уступи дорогу». Когда их позже просили вспомнить, какой знак они видели на перекрестке, те, кто выслушивал недостоверную информацию, пытались подстроить под нее свои воспоминания и утверждали, что видели знак «Уступи дорогу». При этом воспоминания тех, кто не получал ложных сведений, были гораздо более точными.
Недостоверная информация может повлиять на воспоминания человека, если ему задают наводящие вопросы, а также в ходе разговора с другими людьми, излагающими собственную версию событий. Дезинформация может сбить людей с толка, когда они читают предвзятые публикации в СМИ, касающиеся событий, в которых они участвовали сами. Этот феномен был назван эффектом дезинформации (Loftus & Hoffman, 1989).
Недавно было проведено исследование, целью которого являлось сопоставление относительной убеждающей силы дезинформации и гипноза (Scoboria, Mazzoni, Kirsch, & Milling, 2002). Испытуемым предлагалось прослушать историю, а затем им задавались либо нейтральные, либо вводящие в заблуждение вопросы, в то время как они находились под гипнозом или в обычном состоянии. При дальнейшей проверке оказалось, что применение гипноза увеличивало число ошибок памяти, однако использование наводящих вопросов привело к еще большему искажению воспоминаний. Более того, совмещение гипноза и наводящих вопросов по количеству вызванных ошибок превысило эффект от каждого приема по отдельности. Специфика ошибок в случае наводящих вопросов состояла в переходе от ответов «не знаю» к ответам, содержавшим ложную информацию о происшедших событиях. Из этого примера становится понятным, как перед исследователями открывается конкретный механизм, обеспечивающий быстрое и весьма длительное искажающее влияние дезинформации на память.
Внедрение ложных воспоминаний
Одно дело поменять знак «Стоп» на знак «Уступи дорогу» или добавить некую деталь в воспоминания о чем-то, что происходило на самом деле. Но возможно ли создать целостное воспоминание о событии, которого никогда не было? Моя первая попытка такого рода была связана с использованием методики, в рамках которой испытуемым предъявляли короткие устные описания событий из их детства, а затем предлагали им самим вспомнить эти события. При этом участники верили в то, что информация достоверна и получена от членов их семей, тогда как в действительности это были «псевдособытия», никогда с ними не случавшиеся. В проведенном исследовании около 25 % испытуемых удалось убедить, частично или полностью, что в возрасте 5-6 лет они надолго потерялись в большом супермаркете, были весьма напуганы и, в конце концов, спасены кем-то из взрослых и возвращены родителям (Loftus & Pickrell, 1995). Многие испытуемые потом дополняли свои «воспоминания» красочными подробностями.
Метод использования семейных историй для внедрения ложных воспоминаний получил название «методики ложного рассказа от семейного информатора» (Lindsay, Hagen, Read, Wade, & Garry, в печати), но, вероятно, проще называть ее «методикой потерявшегося-в-магазине». Многие исследователи использовали эту методику, чтобы имплантировать ложные воспоминания о событиях, которые могли бы быть куда более необычными, странными, болезненными, даже травматичными, случись они в реальной жизни. Одних испытуемых убеждали в том, что их увозили в больницу посреди ночи или в том, что с ними произошел несчастный на семейном торжестве (Hyman, Husband, & Billings, 1995; Hyman & Pentland, 1996). Других уверяли в том, что однажды они чуть не утонули и спасателям пришлось вытаскивать их из воды (Heaps & Nash, 2001). Третьим рассказывали, что когда-то они подверглись нападению бешеного животного (Porter, Yuille, & Lehman, 1999). Исследования показали, что только меньшинство испытуемых склонно к формированию частично или целиком ложных воспоминаний. В серии экспериментов, описанных Линдсей с соавторами, средний уровень ложных воспоминаний равнялся 31 %, однако, разумеется, подобные показатели могут варьировать. Иногда испытуемые проявляли устойчивость к попыткам внедрения воспоминаний (например, когда в ходе эксперимента их пытались убедить в том, что некогда с ними проводили ректальные процедуры с применением клизмы (Pezdek, Finger, & Hodge,1997)). И наоборот, иногда удается успешно внедрить ложные воспоминания более чем 50 % испытуемых, скажем, о полете на воздушном шаре (Wade, Garry, Read, & Lindsay, 2002). Особенно интересными являются случаи появления целиком ложных воспоминаний, или так называемых «насыщенных ложных воспоминаний», когда субъект уверен в их подлинности и даже дополняет их различными подробностями, выражает эмоции по поводу выдуманных событий, которые на самом деле с ним не происходили.
Насыщенные ложные воспоминания
В исследованиях искажений памяти снова и снова встает вопрос, касающийся интерпретации результатов: действительно ли мы внедряем ложные воспоминания? Возможно, наводящие манипуляции заставляют людей воскрешать в памяти реальные события, а не формировать ложные воспоминания. В поиске ответа на этот вопрос исследователи использовали несколько методик, включая попытку создать ложное воспоминание о недавних событиях (например: «Что вы делали в определенный день?»). Если исследователь точно знает, что было в этот день, и вызывает у испытуемого «воспоминания» о чем-то помимо реально происходившего, то он получает довольно веские доказательства формирования ложных воспоминаний. Впервые эта схема была применена Гоффом и Редигером (Goff & Roediger, 1998), а позднее была модифицирована нами (Thomas & Loftus, 2002). В одном из экспериментов испытуемые садились перед большим столом, заваленным различными вещами. Они прослушивали несколько предложений (например, «подбросьте монетку») и затем должны были выполнить или вообразить выполнение названных действий. В следующий раз, когда они приходили в лабораторию, перед ними не было никаких вещей, испытуемые должны были просто представить, что они выполняют разнообразные действия. В последней части эксперимента проводилось тестирование их памяти по поводу того, что происходило в первый день. Достаточно было представить себе то или иное действие, и испытуемые вдруг начинали припоминать действия, которых на самом деле не выполняли. Они выдавали ложные утверждения о действиях, которые могли быть обыденными (например, «бросать кости»), но кроме этого утверждали, что производили действия, которые должны были бы показаться им странными или необычными («посыпать голову мелом» или «поцеловать пластмассовую лягушку») (Thomas & Loftus, 2002).
Еще одним методом, позволяющим оценить, насколько подобного рода внушение способствует внедрению ложных воспоминаний, является внедрение воспоминаний о событиях, которые маловероятны или даже невозможны. К примеру, нам удалось внедрить убеждение или воспоминания о том, как испытуемые в детстве оказались свидетелями одержимости бесами (Mazzoni, Loftus, & Kirsch, 2001). Еще проще оказалось внедрить воспоминания о встрече с кроликом Багзом Банни в Диснейленде (Braun, Ellis & Loftus, 2002). Последнее удалось с помощью демонстрации поддельного рекламного ролика студии «Дисней» с Багзом Банни в главной роли. В одном из экспериментов показ поддельного рекламного ролика привел к тому, что 16 % испытуемых позже утверждали, будто бы лично встречали Багза Банни в Диснейленде. Этого не могло случиться, так как Багз Банни — персонаж студии Warner Brothers и поэтому никак не мог находиться в Диснейленде.
Что именно вспоминали люди о встрече с персонажем, которой в принципе не могло произойти? Среди тех, кто описывал личную встречу с Багзом, 62 % говорили о том, что пожали кролику лапу, а 46 % припомнили, как обняли его. Остальные вспоминали о том, как потрогали его за ухо или за хвостик или даже слышали его коронную фразу («В чем дело, Док?»). Таким образом, эти ложные воспоминания были насыщены чувственными подробностями, которые мы обычно используем в качестве ориентира, чтобы определить, является ли воспоминание истинным или ложным.
Сущность ложных воспоминаний
Настоящие воспоминания обычно имеют определенные последствия для людей. Если вы запомнили, как кто-то вас обидел, вы, вероятно, в будущем будете избегать контакта с этим неприятным субъектом. А если у вас сформировалось ложное воспоминание об этой обиде? Будете ли вы так же впоследствии избегать обидчика? Вполне вероятно, что так оно и будет, однако на практике все исследования ложных воспоминаний прекращаются, когда испытуемый принимает внедряемый сценарий. В некоторых исследованиях предпринимались попытки проверить, может ли испытуемый считать, что событие имело место, не переживая его заново. Порой все ограничивается лишь собственно ложным убеждением. Но встречаются и случаи, когда воспоминания наполнены чувственными подробностями. Именно этот опыт ближе всего к тому, что мы называем «насыщенными ложными воспомина-ниями». В типичных исследованиях после опроса, в ходе которого испытуемый демонстрирует наличие тех или иных воспоминаний, ему разъясняют суть происходящего. Но что, если отложить это объяснение на некоторое время, чтобы увидеть, могут ли ложные воспоминания повлиять на мысли или поведение испытуемого? В таком случае мы могли бы доказать, что ложные воспоминания действительно имеют значимые последствия.
Еще один подход к анализу этой проблемы состоит в следующем. Многократно показано, что наводящая информация может привести человека к ложным воспоминаниям. Однако существуют ли корреляты такого воспоминания? Есть ли другие умственные процессы или аспекты поведения, которые так же подвергаются влиянию, попадая под воздействие наводящей информации? Если да, то мы сможем обнаружить более глубокие последствия обсуждаемого феномена. Эта идея легла в основу исследования, целью которого было выявить, повлияет ли наводящее воздействие о встрече с кроликом Багзом Банни в Диснейленде на мышление испытуемого (Grinley, 2002). В этом исследовании испытуемых сперва убеждали в том, что во время посещения Диснейленда они видели Багза Банни. Затем давался новый тест: испытуемым предъявляли имена двух персонажей, например Микки Маус и Дональд Дак, а они должны были указать, в какой степени эти персонажи связаны друг с другом. Некоторые пары были тесно связаны (например, Микки и Минни Маус). Другие пары не имели друг к другу практически никакого отношения (например, Дональд Дак и Спящая Красавица). После просмотра поддельной рекламы студии «Дисней» с участием Багза Банни испытуемые оценивали связь Микки Мауса и Багза Банни как более тесную. Таким образом, на некоторое время мыслительные процессы или семантические структуры испытуемых, просмотревших видеоролик, оказались изменены.
Дальнейшее исследование последствий ложных представлений или воспоминаний было осуществлено в сотрудничестве с Дэниелом Бернштейном. Мы создавали у испытуемых уверенность в том, что в детстве они отравились сваренными вкрутую яйцами (во второй группе испытуемых речь шла о маринованных огурцах). Мы осуществили этот трюк, опросив испытуемых и обеспечив их ложной обратной связью. Мы сообщали им, что специальная компьютерная программа проанализировала их данные и пришла к выводу, что в детстве они пострадали от отравления одним из этих продуктов. Было выявлено, что у тех, кто получил обратную связь про маринованные огурцы, сформировалось более стойкое убеждение в том, что отравление произошло с ними в детстве, тогда как те, кто получил обратную связь о яйцах вкрутую, поверили в большей степени в отравление именно этим продуктом.
Но приведет ли рост уверенности к соответствующим изменениям в поведении? Станут ли испытуемые, к примеру, избегать в дальнейшем употребления этих продуктов, если они будут им предложены? Чтобы выяснить это, мы составили опросник, посвященный поведению на вечеринке. Испытуемым надо было представить, что их пригласили на вечеринку, и указать, какие угощения им захотелось бы съесть. Те, кого склоняли к версии отравления маринованными огурцами, проявляли меньшее желание попробовать этот продукт, тогда как те, кто получил информацию об отравлении яйцами, были менее склонны пробовать яйца.
Выводы, полученные в исследовании «отравлений», заложили основы методики изучения ложных воспоминаний и их последствий. Кроме того, мы неожиданно обнаружили потенциально простой способ заставить людей избегать определенных продуктов. В целом полученные нами результаты показывают, что изменение представлений или воспоминаний может иметь значительные последствия для последующих мыслей или поведения. Если вы изменяете свою память, то она, в свою очередь, изменяет вас.
Истинные воспоминания против ложных
В идеальном мире люди будут обладать технологией различения истинных и ложных воспоминаний. Сейчас эта возможность носит статистический характер. В ходе эксперимента по созданию ложных воспоминаний о том, как в детстве испытуемый заблудился в супермаркете, мы выявили, что истинных воспоминаний люди придерживаются с большей уверенностью, чем ложных (Loftus & Pickrell, 1995). Уэйд и группа психологов (2002), которые занимались внедрением ложных детских воспоминаний о полете на воздушном шаре, используя поддельные фотографии, тоже показали, что реальные события, о которых они спрашивали испытуемых, воспроизводятся с большей уверенностью, чем ложные.
Теоретические и практические выводы
В целом исследователи узнали довольно много о том, как рождаются ложные воспоминания, и практически готовы написать инструкцию по их внедрению. Вначале человека убеждают в том, что ненастоящее событие возможно. Даже те события, которые вначале выглядят как невозможные, можно сделать более реальными, используя простые наводящие суждения. Затем человека убеждают в том, что псевдособытие было пережито лично им.
Наиболее простой способ подвести человека к этому убеждению — использование ложной обратной связи. В этом случае испытуемый способен почти что поверить в то, что событие действительно имело место в прошлом, но еще не испытывает чувства узнавания. Если при этом направить воображение в нужное русло, визуализировать истории, рассказанные другими людьми, создать наводящую обратную связь, а также использовать другие мани-пулятивные техники, можно добиться появления насыщенных ложных воспоминаний.
Исследование ложных представлений и воспоминаний является весьма актуальным для нашей повседневной жизни. Анализ растущего числа ложных обвинений, неправомерность которых была доказана с помощью ДНК-экспертизы, показал, что основной их причиной являются искажения воспоминаний свидетелей. Это открытие привело к составлению огромного количества рекомендаций для правовых систем США и Канады с целью защиты следственного процесса от трагических ошибок из-за неточности свидетельских показаний (Yarmey, 2003). Вне сферы юриспруденции или психотерапии открытия, касающиеся искажений памяти, также имеют большое значение для повседневной жизни. Возьмем, к примеру, автобиографии и мемуары. Выдающийся физик Эдвард Теллер недавно выпустил свою автобиографию (Teller, 2001), после чего на него обрушилась сокрушительная критика из-за его «специфически» выборочной памяти и в особенности из-за «ярких воспоминаний о событиях, которые никогда не происходили». Более снисходительный анализ мемуаров Теллера побуждает отнестись к ней не как к хронике, полной намеренного вранья в корыстных целях, но как к нормальному процессу искажения памяти. Неправда не всегда является ложью. Необходима особая отрасль психологической науки, которая научила бы нас отличать намеренную ложь от лжи «искренней». Иногда случается, что намеренная ложь становится личной «правдой» человека. Именно история создает воспоминания, а не наоборот.
Говорят, что мы являемся суммой наших воспоминаний и все, что с нами случается, приводит к формированию этого конечного продукта — нас самих. Однако спустя три десятилетия, которые я посвятила исследованиям памяти в целом и в особенности ее искажениям, мне кажется важным обратить внимание на противоположный смысл этого высказывания. Память человека — не просто собрание всего, что с ним происходило в течение жизни, это нечто большее: воспоминания — это еще и то, что человек думал, что ему говорили, во что он верил. Наша сущность определяется нашей памятью, но нашу память определяет то, что мы из себя представляем и во что склонны верить. Создается впечатление, что мы перекраиваем свою память и в процессе этого становимся воплощением собственных фантазий.
Теория ложных воспоминаний Элизабет Лофтус
16/07/2015
Память – один из важнейших психических процессов в жизни человека. Без механизмов памяти наше мышление было бы крайне ограниченным, психическое развитие стало бы невозможным, о способности к постижению иностранного языка, в частности английского, можно было бы вовсе забыть. Именно по этой причине в работе с иностранными языками мы с особым вниманием обращаемся к психологическим теориям, связанным с феноменом памяти. Об одном из «фокусов» человеческой памяти и пойдет речь.
Каждый из нас привык верить своим воспоминаниям, но насколько надежна наша память? Можно ли ей доверять? Вряд ли найдется человек, который может похвастаться тем, что никогда не забывал ничего важного. Некоторые события или факты не раз ускользали из памяти каждого из нас. Но, оказывается, наш мозг может не только стирать воспоминания, но и конструировать новые. Проще говоря, иногда мы помним то, чего не было. К этому выводу в своих исследованиях пришла Элизабет Лофтус, американский психолог.
В ходе исследований Э.Лофтус и ее коллеги расспрашивали группу людей о неприятных происшествиях, которые случились с ними в детстве. При этом исследователи уже располагали всей необходимой информацией, полученной от родителей испытуемых. С помощью наводящих вопросов Э.Лофтус удалось убедить четверть экспериментальной группы в том, что испытуемые однажды терялись в торговом центре, хотя такого с ними никогда не происходило. Испытуемые припоминали детали события и в подробностях восстанавливали картину… неслучившегося.
Э.Лофтус предполагает, что в процессе вспоминания, человек не только реконструирует некоторое событие прошлого, но и осуществляет его переработку в соответствии с новоприобретенным опытом. Со временем наши воспоминания меняются, в них могут вклиниваться более поздние события нашей жизни, рассказы других людей и даже эпизоды книг или фильмов. Ложные воспоминания воспринимаются точно так же, как истинные. Для человека они так же убедительны и искренни. Частая подмена воспоминаний свойственна 30% людей.
Критики теории Лофтус ставят под сомнение возможность существования фиктивной памяти, говоря о том, что, возможно, родители сами забыли о том, как однажды ребенок терялся в магазине. Тогда был проведен новый эксперимент. На этот раз испытуемые «вспомнили», как встретили кролика Бакс Банни в Диснейленде, чего быть не могло, так как это персонаж «Уорнэр Бразерс», конкурирующей мультипликационной студии.
Выводы, полученные в ходе описанных экспериментов, приводят нас к мысли о том, что наша память — очень хрупкий механизм. Оказывается, воспоминаниями человека можно управлять. Для этого необходимо в определенной последовательности задавать определенные вопросы относительно интересующего нас события. Зная об уязвимости памяти, мы можем правильно ее тренировать, что, вне всяких сомнений, поможет не только избежать выстраивания фиктивных воспоминаний, но и быстрее осваивать английский язык.
Когда мы начинаем думать о том, как работает память, очень легко поддаться искушению думать, что мозг работает как компьютер. Таким образом, наиболее интуитивным является убеждение, что воспоминания — это на самом деле информация, хранящаяся в прошлом, которая остается изолированной от остальных психических процессов, пока мы не должны помнить эти переживания, знания или навыки. Однако мы также знаем, что воспоминания часто предлагают искаженную картину прошлого.
Теперь … воспоминания несовершенны, потому что они ухудшаются с простым течением времени, или это то, что мы испытываем после того, как «запомнили», что информация изменяет наши воспоминания? Другими словами, наши воспоминания изолированы от остальных металлических процессов, которые происходят в нашем мозгу, или они смешиваются с ними до точки изменения?
Что приводит нас к третьему более тревожному вопросу: могут ли быть созданы ложные воспоминания? Американский психолог по имени Элизабет Лофтус посвятила несколько лет своей жизни изучению этой темы. .
Элизабет Лофтус и когнитивная психология
Когда Элизабет Лофтус начала свою карьеру в области исследований, когнитивная психология начала раскрывать новые аспекты функционирования психических процессов. Среди них, конечно же, память, одна из тем, которая вызвала наибольший интерес, являясь основой для обучения и даже личности .
Однако в судебной сфере была еще одна, более прагматичная причина, по которой было очень удобно исследовать исследование памяти: необходимо было определить, насколько достоверной была информация, предоставленная свидетелями, присутствующими на судебных процессах, или для самих жертв преступлений. Лофтус сосредоточены на изучении возможности не только того, что воспоминания этих людей могут быть ложными или полностью измененными , но это были другие люди, которые внесли в них ложные воспоминания, даже если они были намеренными.
Автомобильный эксперимент
В одном из своих самых известных экспериментов Лофтус набрал ряд добровольцев и показал им записи, в которых можно было увидеть столкновение транспортных средств друг с другом. После этого этапа расследования психолог обнаружил нечто очень любопытное.
Когда добровольцев попросили вспомнить содержание записей, были использованы некоторые очень конкретные фразы, чтобы сказать им, что они должны вызывать то, что они видели. В случае некоторых людей использованная ими фраза содержала слово «связался», в то время как в других это слово было заменено на термин «удар», «столкнулся» или «разбит». Остальная часть предложения всегда была одинаковой для всех людей и изменяла только слово, которым описывалось действие столкновения. Волонтеров попросили высказать свое мнение о скорости движения машин, которые они видели.
Хотя все добровольцы видели одно и то же, Элизабет Лофтус заметила, что то, как их попросили вспомнить, что появилось в видео, изменило их воспоминания , Люди, которым были даны инструкции, содержащие слова «связался» и «ударил», сказали, что машины двигались с меньшей скоростью, тогда как это было значительно выше, если спрашивать людей, с которыми их спрашивали. использовались термины «столкнулись» и «разбили».
То есть воспоминания людей различались в зависимости от степени интенсивности шока, предложенной словами, использованными членами исследовательской группы. Одно слово может заставить добровольцев вызывать несколько разные сцены о том, что они видели .
В торговом центре
С экспериментом столкновения видео автомобилей Элизабет Лофтус предоставила доказательства того, как информация, представленная в настоящем, может изменить воспоминания. Тем не менее, его открытия пошли еще дальше, показав, что «внушать» ложные воспоминания в память можно путем внушения .
Это расследование было несколько более сложным, так как для его проведения необходимо было иметь информацию о жизни добровольцев. Вот почему Лофтус связался с друзьями или родственниками каждого из них.
На первом этапе расследования добровольцам рассказывали по одному четыре анекдота о детстве каждого из них. Три из этих воспоминаний были настоящими, и объяснения об этом опыте были построены благодаря информации, которую родственники добровольцев дали Лофтусу, но одно было ложным, полностью выдуманным. В частности, этот вымышленный анекдот был о том, как участники потеряли себя в торговом центре, когда они были маленькими .
Несколько дней спустя добровольцы были снова опрошены и спросили, помнят ли они что-нибудь о четырех историях, которые были им объяснены в первой части исследования. Каждый четвертый человек сказал, что что-то вспомнил о том, что произошло, когда они заблудились в торговом центре. Но, кроме того, когда им сказали, что одна из четырех историй была ложной, и попросили угадать, какая из них была чистой выдумкой, пять из 24 участников не смогли дать правильный ответ. С минимальными усилиями со стороны Элизабет Лофтус, ложная память обосновалась в его памяти
Последствия этих исследований
Открытия, осуществленные Элизабет Лофтус они были сильным шоком для судебных систем по всему миру в основном потому, что они указали, что воспоминания могут быть искажены без нашего уведомления, и поэтому информация из первых рук, предоставляемая свидетелями и жертвами, не обязательно должна быть достоверной. Это привело к тому, что ресурс подтверждающих версий того, что произошло с вещественными доказательствами, считался очень необходимым.
How reliable is your memory? | Elizabeth Loftus (January 2023).
Согласитесь, не каждый день появляются исследования, переворачивающие привычную картину мира с ног на голову. Автором одной из таких работ стала Элизабет Лофтус, раз и навсегда изменившая представления учёных об устройстве нашей с вами памяти.
Идея о том, что мозг не просто воспроизводит усвоенную информацию, а ещё и каким-то образом влияет на неё, далеко не нова. При этом запоминание и структурирование зависят от множества факторов: от характеристик источника информации, эмоций, которые он у нас вызывает, и даже от культурно-исторической обстановки, в которой мы росли. Но ведь бывает и так, что мы помним то, чего на самом деле не было, или наши воспоминания настолько сильно искажаются, что уже не имеют ничего общего с реально произошедшими событиями. Это явление носит название “ложные воспоминания”.
Первым поводом обратиться к их изучению стало огромное количество несправедливо осужденных граждан США. Вторая причина — множество судебных исков, основанных на том, что в процессе психотерапии люди часто начинали «вспоминать», как в детстве были изнасилованы кем-то из родственников.
Одним из таких несправедливо осуждённых стал Стив Тайтус — его машина была похожа на автомобиль человека, незадолго до этого совершившего изнасилование. Так что фотографию Стива положили в один ряд с другими подозреваемыми, и потерпевшая указала на него со словами «этот похож больше всех». На суде же она сказала «я абсолютно уверена, что это он».
Но каким образом убеждение «этот похож больше всех» вдруг превратилось в «я абсолютно уверена, что это он»?
Слова имеют значение
В рамках исследования был проведен эксперимент: людям показывали видеозапись с автомобильной аварией. Потом часть зрителей спросили, с какой скоростью двигались машины, когда «столкнулись», а другую часть — когда «врезались». В результате “врезавшиеся” автомобили в среднем двигались на 7 миль в час быстрее “столкнувшихся”. Учёные пошли дальше: тех же респондентов спросили, видели ли они битое стекло на видеозаписи, при том, что никакого битого стекла не было. Из первой группы на эту уловку повелось лишь 14 % опрошенных, а вот во второй группе показатели были более значительными — 32%. То есть наши вопросы и слова могут заставить оппонента помнить то, чего не было. Да, кажется, что вероятность невелика, но что если речь идёт о человеке, которого могут осудить всего из-за нескольких несуществующих деталей?
Насыщенные ложные воспоминания
Если вы были в Диснейленде, попробуйте задать себе вопрос, который задавала Элизабет Лофтус в своём исследовании: видели ли вы там Багза Банни? Там же всегда есть люди, которые одеваются в костюмы персонажей мультфильмов. Каким же был он? Высоким или среднего роста? Держал ли морковку в руке, и если да, то в правой или в левой?
Хитрость заключается в том, что Багз Банни принадлежит компании Warner Brothers, а не Disney, поэтому в Диснейленде его просто не могло быть. Однако многие люди говорили, что видели его. Испытуемым показали поддельный рекламный видеоролик студии Disney, в котором был Багз Банни. После этого у некоторых испытуемых возникли “насыщенные ложные воспоминания”: они действительно верили в то, что видели этого персонажа, и дополняли свои воспоминания большим количеством деталей. Так, например, они утверждали, что пожали кролику лапу или услышали его фирменную фразу — «Как дела, Док?»
То есть простого видео достаточно, чтобы человек сам сконструировал некое воспоминание. Но можно ли целенаправленно заставить человека “помнить” что-либо? Этот вопрос также заинтересовал исследователей.
Внедрение воспоминаний
В работе Элизабет Лофтус группе людей показали трёхминутный фильм, в котором сначала по дороге проносились несколько машин, а затем один из автомобилей сталкивался с детской коляской. После просмотра зрители получили буклет для заполнения. Одной группе дали буклет с вопросом «Вы видели сарай?», при том, что никакого сарая в фильме не было. В буклете у другой группы был косвенный вопрос: «Видели ли вы фургон, припаркованный возле сарая?» Через неделю у всех респондентов спросили, видели ли они сарай, и те, кому в анкете достался косвенный вопрос, намного чаще отвечали утвердительно.
В другом эксперименте испытуемым предъявляли короткие описания событий из их детства и просили рассказать эту историю подробнее. Конечно же, это были лишь выдумки исследователей, но людям говорили, что эта информация была получена в процессе интервью с их близкими родственниками. Подобным образом удавалось убедить человека в том, что в возрасте 5-6 лет он потерялся в большом торговом центре, после чего был найден каким-то взрослым и возвращён родителям. Некоторые испытуемые опять-таки начинали самостоятельно дополнять воспоминания большим количеством подробностей. В память внедрялись и другие события — о том, что в детстве на человека напала злая собака, что он чуть не утонул и был вытащен из воды спасателем, и даже, что в детстве он был свидетелем демонической одержимости и многое другое.
На этом учёные вновь не остановились. Остался открытым вопрос, как подобные вещи влияют на человека. Наше представление о себе во многом зависит от того, что мы помним. Если мы изменим воспоминания человека о себе, повлияет ли это на его личность и поведение?
Изменить поведение
В ходе исследования людям внедряли воспоминание о том, что в прошлом они отравились каким-то продуктом — например, маринованными огурцами или куриными яйцами. Позже этих людей приглашали на пикник и наблюдали за тем, что они едят. Оказалось, что испытуемые, которые «вспомнили» про отравление маринованными огурцами, вообще к ним не прикасались. То же самое повторялось и с другими продуктами. А раз наши предпочтения в еде могут зависеть от воспоминаний, значит и многие другие аспекты нашего самосознания и поведения тоже подвержены воздействию.
Элизабет Лофтус долго критиковали из-за неэтичности исследований, однако в её работах были выявлены важные принципы функционирования нашей памяти. Мы можем случайно влиять на воспоминания другого человека, на его личность через память. И знание этого важно для того, чтобы избегать ошибок. На допросе мы должны знать, что и как говорить, чтобы получить более объективную информацию. Врач должен быть осторожен, чтобы, например, выяснить, что человек на самом деле съел и что сделал, а не вызвать эти самые ложные воспоминания озвучиванием своих предположений. В конце концов, знания о ложных воспоминаниях помогут нам самим быть более объективными, понимая, когда и как на нашу память могут влиять воспоминания друзей, родителей или даже средства массовой информации.
Автор – Президент АНО НИЦКБ Анна Кулик
Узнать больше о том, как научиться разбираться в людях, определять обман, противодействовать манипуляциям, Вы сможете в разделе «Охотники за поведением».
Поделиться:
Время чтения: 38 минут(ы)
Криминальный психолог Джулия Шоу
Криминальный психолог Джулия Шоу рассказывает, что такое ложные воспоминания, можно ли их отличить от реальных, и почему система правосудия, опирающаяся на свидетельские показания, несостоятельна.
Иногда наши воспоминания оказываются ошибочными. Мозг все время играет с нами, и трюки, выкидываемые им, могут ввести нас в заблуждение, что мы способны точно реконструировать наше персональное прошлое. В действительности же нас окружают ложные воспоминания.
Ложные воспоминания – это память о вещах, которые мы никогда не испытывали на самом деле. Это могут быть небольшие ошибки памяти, которые, например, заставляют нас думать, что мы видели один дорожный знак вместо другого, или крупные заблуждения, как, например, уверенность, что мы когда-то летали на воздушном шаре, хотя этого никогда не было. Ещё одна пугающая особенность ложных воспоминаний: они могут быть навязаны нам извне. В книге «Мир, полный демонов: наука — как свеча во тьме» Карл Саган утверждал, что имплантировать людям ложные воспоминания не просто возможно, но на самом деле очень легко — главное, правильно оценить уровень доверчивости человека, с которым вы имеете дело. В качестве примеров он приводил людей, которые, по настоянию врачей или гипнотизеров, действительно начинали верить, что они были похищены НЛО, или вспоминать жестокое обращение в детстве, которого никогда не было. Для этих людей различие между памятью и воображением становилось размытым, и события, не происходившие никогда, прочно вшивались в память как реальные. Участники экспериментов даже могли предельно точно и невероятно ярко описать эти вымышленные события, как будто они имели место быть. Карл Саган отмечал:
«Память легко замарать. Ложные воспоминания могут быть имплантированы даже в сознание, которое не считает себя уязвимым и некритическим».
Как видите, весьма важная особенность психики, которую как минимум стоит иметь в виду. Чтобы узнать, что нового люди хотели бы узнать об этом явлении, криминальный психолог, исследователь ложных воспоминаний и автор книги «The Memory Illusion» («Иллюзия памяти») Джулия Шоу устроила опрос на Reddit и ответила на шесть самых интересных, по её мнению, вопросов:
1. Есть ли способ проверить, являются ли наши воспоминания реальными или ложными?
Анализ научной литературы показывает, что как только человеком овладевают ложные воспоминания, их практически невозможно отличить от истинных воспоминаний, хранящихся в нашем мозге.
Это означает, что ложные воспоминания имеют те же свойства, что и любые другие, и ничем не отличаются от воспоминаний о событиях, которые происходили на самом деле. Единственный способ проверить их – найти подкрепляющие доказательства для какого-либо конкретного воспоминания, которое нуждается в «проверке».
2. Существуют ли люди, более склонные к созданию ложных воспоминаний, чем другие?
Есть группы людей, которые традиционно считаются более уязвимыми, как, например, личности с низким IQ, дети, подростки, а также люди, страдающие психическими заболеваниями – такими как шизофрения, которые сами по себе затрудняют у обладателей этой болезни «мониторинг реальности». По существу, любой, кто плохо отделяет факт от вымысла, с большей вероятностью будет создавать ложные воспоминания.
Тем не менее, в рамках моего исследования «нормальных» взрослых я не нашла каких-либо систематических личностных различий между теми, кто склонен формировать ложные воспоминания, и теми, у кого они не образуются. Я проводила исследование с учётом предрасположенности к фантазированию, податливости и различий типов личностей «Большой пятёрки» в дополнение к тестированию по полу, возрасту и образованию. И ничего не нашла.
Это вовсе не означает, что таких личностных уязвимостей не существуют – вероятно, они есть, но, возможно, они не настолько важны, как мы предполагаем. Я убеждена, что у каждого могут появиться (и появляются) ложные воспоминания.
3. Где формируются ложные воспоминания?
Везде. Вопрос заключается не в том, где наши воспоминания становятся ложью, а в том, как ложь становится нашими воспоминаниями.
Комплексные и всесторонние ложные воспоминания целых событий, вероятно, менее распространены, чем частичные (где мы неточно воспроизводим лишь детали произошедших событий), но мы естественным образом уже заполнили так много пробелов между фрагментами воспоминаний и сделали столь много предположений, что наше персональное прошлое — это, по существу, просто комок фантастики.
4. Как вы думаете, могут ли повлиять последствия вашего исследования на существующую систему правосудия?
Последствия исследований ложной памяти имеют очень большое значение для системы уголовного правосудия. Это ставит под сомнение нашу сегодняшнюю зависимость от воспоминаний со стороны подозреваемых, потерпевших, свидетелей, даже сотрудников полиции и адвокатов.
Сейчас воспоминания могут подтвердить либо разрушить обвинение. Однако, показывая, что воспоминания ненадежны по своей сути, мы ставим под сомнение саму основу того, как в настоящее время используются доказательства в уголовном судопроизводстве. Это ставит перед нами вопрос, можем ли мы по-настоящему быть уверены «за пределами обоснованного сомнения», что кто-то совершил преступление, в случаях, которые полагаются исключительно на воспоминания участников процесса. Это также показывает нам, как легко неудачные методы интервью/допроса могут создавать ложные воспоминания. И это заставляет нас переосмыслить существующие полицейские практики.
5. Могут ли ложные воспоминания быть полезными или иметь положительные последствия?
Я думаю, что ложные воспоминания – великолепное следствие красивой и сложной когнитивной системы, той же системы, которая позволяет нам иметь интеллект, живое воображение и решать проблемы. В целом ложные воспоминания – часть всего этого, и они не являются ни положительными, ни отрицательными. Они просто ЕСТЬ.
Считаются они «хорошими» или нет — также невероятно зависит от обстоятельств. Например, ситуация, в которой жертва не помнит часть преступления, совершенного в отношении нее, может рассматриваться как плохая для расследования, но как хорошая для жертвы.
6. Повлияли ли как-то данные, которые вы получили, на то, как вы используете свои собственные воспоминания?
Определенно. Я всегда испытывала небольшую неловкость, так как я постоянно очень плохо запоминала вещи, которые происходят в моей личной жизни. С другой стороны, я всегда хорошо запоминала факты и информацию. Отчасти это подкрепляло мою уверенность в том, что мое исследование ложных воспоминаний может работать, ведь если моя память была столь ненадежной, то мое исследование могло бы помочь тем, чья память также не работает на ура.
Хотя я всегда была осторожна в оценке точности памяти (насколько я помню, ха!), теперь я убеждена, что никаким воспоминаниям не следует доверять. Я уверена, что мы создаем наши воспоминания каждый день заново.
Это такая пугающая, но красивая идея, что каждый день вы просыпаетесь с немного иным персональным прошлым.
Источник
Ложные воспоминания: почему мы помним то, чего не было
Думаете, наша память — точный снимок (или видео) события, и если даже мы что-то забываем, то оставшееся помним именно так, как оно было?
Увы, это иллюзия — мы никогда не вспоминаем фотографически. Каждое воспоминание — это конструирование. Вроде как из кусочков детского конструктора собирать машинку. Причём со временем часть деталек заменяется другими, а мы этого даже не замечаем. И упоённо собираем и собираем эту машинку.
«Не было — а помню!»
Вот одно из самых интересных исследований Элизабет Лофтус — американской исследовательницы, которая показала всему миру иллюзорность наших воспоминаний.
Она предложила участникам эксперимента либо делать, либо представлять различные действия (похлопать в ладоши, перевернуть монету, поприседать). Это был первый этап исследования.
На втором этапе участники только представляли себе действия. Причём часть этих действий была на первом этапе, а часть действий были новыми. Подчеркну — действия нужно было просто представлять, а не делать.
На третьем этапе исследования, две недели спустя, нужно было вспомнить, какие действия человек совершал на первом этапе и было ли это действие воображаемым или реальным.
Результат вполне предсказуем — люди плохо отвечали на оба вопроса. Более того, участники эксперимента не просто не помнили, что именно они делали. Они активно придумывали новые занятия. Скажем, щёлкания пальцами (на манер кастаньет) не было ни в одном из первых двух этапов. Но люди «вспоминали» это действие и даже считали, что они его делали.
И, разумеется, люди путали реальные и воображаемые действия, действия с первого и действия со второго этапа.
А всё потому, что наши воспоминания — не фотография, а история, которую мы рассказываем раз за разом.
В эксперименте других исследователей, людям надо было запоминать списки слов, объединённых одной темой (например, кровать, подушка, одеяло). Сама тема в списке не звучала (в нашем случае это — сон). Затем испытуемые получали другие списки, где были как слова из изученных списков, так и другие слова, похожие по теме.
Вы уже догадались, да? Люди примерно в сорока процентах случаев принимали новые слова за изученные, ведь они подходили по теме. А когда прошло несколько дней, участники и вовсе не могли различить новые и старые слова — они ошибались так же часто, как и вспоминали. Самое главное — люди искренне верили, что не выдумывают, а вспоминают.
Самое увлекательное, что информация о ложных воспоминаниях помогает снизить их частоту, но не убирает совсем. Вы только вдумайтесь — люди знают, что их воспоминания могут быть ошибочными, но всё равно вспоминают то, чего не было.
Насколько мы подвержены ложным воспоминаниям?
Исследования показывают, что до 47% людей могут поверить в частично ложные воспоминания, а 15% поверят в полностью ложные воспоминания.
Но это не всё — при определённых условиях поверивших в ложные воспоминания становится гораздо больше. Особенно это касается ложных воспоминаниях о преступлениях.
Да-да, это не опечатка. Исследования показывают, что определённые техники допроса «помогают» людям вспоминать то, чего не было. В семидесяти процентах случаев.
Прошу отметить — речь не о пытках. Это именно допрос, то есть разговор. Людей даже не надо специально запугивать — наши воспоминания настолько хрупки, что мы можем вспомнить то, чего не было, даже если речь идёт о преступлении.
Вот пример из статьи на эту тему: В 1996 году в Канаде было совершено убийство 14-летней девочки. Несчастную изнасиловали и убили. Полиция тут же схватила трёх её приятелей-подростков — и каждый из них признался в злодеянии. Один говорил, что он ударил её ножом, второй — что забил до смерти, третий утверждал, что отключился и помнит только смутные образы. На самом же деле девочку задушили, и сделал это взрослый мужчина. Но арестованные мальчики считали, что рассказывают чистую правду.
Почему существуют ложные воспоминания?
К счастью, наука уже спешит на помощь — нейропсихология уже в общих чертах разобралась в нейронных основах ложных воспоминаний.
Если огрублять, то всё дело в пересечениях контекстов — представление о том, что могло быть, превращается в факт. Главное, чтобы было похоже на правду, чтобы наблюдалось некоторое подобие. Поэтому в эксперименте Лофтус люди как бы «подмешивали» к реальным воспоминаниям о совершаемых действиях ложные воспоминания — ведь щёлкание пальцами контекстуально слабо отличается от подбрасывания монеты.
Зато никто не «вспоминал», что они ели пиццу или стреляли из пушки по воробьям — слишком далёк контекст эксперимента от контекста пиццы.
Более того, у каждого из нас, похоже, есть свой уникальный нейронный код, который предсказывает ошибки наших воспоминаний. При дальнейшем развитии технологий, можно будет прямо предсказывать, какие воспоминания у человека ложные, а какие настоящие. Впрочем, это дело ближайших ста лет, не меньше. Нам же достаточно понимать, что ложные воспоминания — это следствие несовершенства нашего мозга.
Чему верить?
Значит ли это всё, что вообще нельзя верить своим воспоминаниями? Отвечу так — если воспоминания не важны, верить можно. Если же воспоминание становится основанием для выводов (например, плохих о себе же), то лучше проверить воспоминания чем-нибудь объективным.
Если вы вспоминание о прекрасных летних днях, проведённых в деревне у бабушки, то не так уж важно — действительно ли эти дни были такими прекрасными, как вы их помните, или нет. Это приятные и не самые важные воспоминания, они не служат основой для принятия решений.
Другое дело, если вы вспоминаете, что в девятом классе любовь всей вашей жизни рассмеялась вам в лицо на предложение потанцевать, и поэтому думаете, что человек вы конченный и счастья вам не видать. Вот тут неплохо было бы проверить — а действительно ли всё было именно так? Вполне может быть, что ваше воспоминание правильное. И почти с той же вероятностью может оказаться, что ничего такого не было. Например, открыв свой старый дневник (не школьный), вы прочитаете, что просто не решились предложить танец. И окажется, что смех в лицо — это ложное воспоминание, которое залетело к вам уже когда-то потом (может быть, из какого-то фильма, где была такая сцена на школьном балу).
Так что воспоминания стоит проверять, если речь идёт о чём-то серьёзном. Ищите максимально объективные данные — фото, видео, аудиозаписи, письма, дневники и так далее. Если таких источников нет — будьте осторожнее, делая выводы на основании только воспоминаний. Увы, здесь легко ошибиться.
Источник
Удивление способствует ложным воспоминаниям
Наши воспоминания не так надежны, как нам хочется думать. Неожиданные наблюдения и внезапные переживания меняют нашу память.
Это обнаружил эксперимент, проведенный в 2021 году. Испытуемые, просматривавшие внезапно прерванное видео, впоследствии приобретали ложные воспоминания о нем. Причина такого эффекта кроется в гиппокампе — центре памяти нашего мозга.
Помимо исследований памяти, результаты исследования дают представление о строении предсказательных процессов мозга, которые управляют вниманием, восприятием, поведением и принятием решений.
Долгое время наша память воспринималась чем-то вроде фотоальбома: сохраненные в ней воспоминания считали стабильными и неизменными. Но сейчас известно, что это не так. Наше сознание и подсознание способно изменять содержимое памяти.
Нередко наш мозг смешивает воспоминания о событиях с переживаниями, которые мы испытали. Исследования также показали, что фальшивые воспоминания особенно часто возникают из-за нехватки сна. Электрические раздражители также могут пробуждать впечатление чего-нибудь знакомого или когда-либо пережитого.
Еще один триггер ложных воспоминаний обнаружили Алисса Синклер (Alyssa Sinclair) из Дюкского университета в Дареме и ее коллеги.
В своем исследовании они показывали испытуемым в первый день 70 коротких видеоклипов. На следующий день участники снова просматривали видео, а их мозговую активность записывали с помощью магнитной резонансной томографии (МРТ). На этот раз половина видео неожиданно прерывалась в определенный момент — без предупреждения.
На третий день участники должны были вспомнить, о чем были видео, и пересказать их содержание. Для этого этапа были необходимы 24 часа ожидания, поскольку предыдущие исследования показали, что обновление памяти становится очевидным только после задержки.
В результате одна часть участников могла очень хорошо и точно вспомнить увиденное. Зато у других воспоминания были искажены. Иногда так сильно, что было даже сложно в это поверить.
Особенно часто фальшивые и нарушенные воспоминания касались неожиданно прервавшихся видео. Ученые объяснили, что это было связано с элементом неожиданности.
(A) На этапе кодирования все видео были представлены в полнометражном виде.
(B) Во время фазы повторной активации участники снова просмотрели 70 видео, но половина (35 видео) была прервана. Участникам сообщалось название видео, они смотрели видео (полное или прерванное), а затем просматривали экран фиксации. Например, видео «бейсбол» было прервано, когда отбивающий был в разгаре. Анализ фМРТ был сосредоточен на периодах фиксации после видео (выделены красным цветом).
(С) На этапе тестирования участники отвечали на вопросы обо всех 70 видеороликах.
(D) Все участники завершили этапы кодирования, реактивации и тестирования.
Когда событие противоречит нашим ожиданиям, это изменяет реакцию гиппокампа — отвечающего за сохранение, припоминание и изменение воспоминаний.
Если на следующий день участникам исследования удавалось посмотреть видео полностью в том же виде, что и накануне, происходила консолидация уже сохранившихся воспоминаний — они закреплялись в памяти. Когда внезапное прерывание видео удивляло участников, гиппокамп переходил из режима сохранения в режим обновления. Об этом свидетельствовала мозговая активность испытуемых.
«Неожиданность влияла на мозг и активировала несколько нейромодуляционных систем, — объясняет Синклер. — Она создавала обстоятельства, способствовавшие обновлению воспоминаний и заставившие гиппокамп забыть или изменить уже имеющееся содержание памяти». При этом мозг выбрасывает такие нейромедиаторы, которые усиливают запоминание неожиданного события, но изменяют и запутывают то, что уже запомнилось ранее.
Интересно, что фальшивые воспоминания часто поражают и родственное содержание памяти. Например, если неожиданно прервалось видео о бейсболе, то воспоминания о других спортивных видео также претерпевали изменения или спутывались. «Случалось, что содержание одного видео подопытного мысленно переносилось на другой ролик», — говорит Синклер.
По мнению ученых, это доказывает, насколько гибкая и адаптивная наша память. Мозг постоянно генерирует прогнозы, основанные на прошлом опыте. Когда ожидания не совпадают с реальностью, возникает мнемоническая ошибка предсказания. Тогда воспоминания обновляются новой актуальной информацией. Ошибки побуждают гиппокамп отказываться от текущих предсказаний и обновлять воспоминания, включая соответствующие детали из последующего опыта. Таким образом, удивление стимулирует работу гиппокампа и определяют судьбу эпизодических воспоминаний.
В принципе это хорошо, ведь позволяет постоянно учиться чему-то новому и исправлять то, что мы запомнили неправильно. С другой стороны, наши воспоминания могут нас обмануть. Это должно учитываться во время свидетельских показаний, ведь даже простой допрос свидетеля может повлиять на его воспоминания о случившемся. Также это важно для процесса обучения и лечения патологических воспоминаний (например, при посттравматическом стрессовом расстройстве).
Источник
Конфабуляция
Отрывок из книги «Психология обмана [Как, почему и зачем лгут даже честные люди]» Форд Чарльз В.
Стасс и его коллеги (1978) описывали конфабуляцию как производство ошибочного или выдуманного вербального материала, причиной которого скорее является неспособность человека к самокритике, а не намеренная попытка ввести окружающих в заблуждение. Традиционно вымысел связывали с синдромом Вернике-Корсакова. Это неврологическое расстройство вызывается недостатком тиамина (витамина В1) и характеризуется дисфункцией среднего мозга, ответственного за память и другие функции, такие как движение глаз (Виктор и др., 1971). В своей самой распространенной форме, которую Копельман (1987) назвал внушенной конфабуляцией, она проявляется в спонтанном, лаконичном и ожидаемом ответе на прямой вопрос (Берлин, 1972). Подсказанный ответ может быть абсурдным, но пациент этого не замечает. Конфабуляция предполагает попытку заполнить пробелы в памяти, но, хотя она и может быть важным симптомом у пациентов, имеющих проблемы с памятью (например, синдром Вернике-Корсакова или болезнь Альцгеймера), конфабуляция во многом сходна с методами, которыми пользуются здоровые люди, чтобы компенсировать пробелы в памяти. Это доказано экспериментально в исследовании с использованием препарата (скополамина), препятствующего работе оперативной (кратковременной) памяти у здоровых людей (Копельман, 1987b).
Спонтанная конфабуляция — менее распространенный и более психопатологический феномен. Такие пациенты импульсивно рассказывают более впечатляющие, спонтанно придуманные истории. Они не просто лаконично и неверно отвечают на поставленный вопрос, как при внушенной конфабуляции. Скорее, они приукрашивают свои ответы, стараясь впечатлить слушателей. Даже при умеренной амнезии конфабуляция бывает масштабной. Например, пациент, наблюдаемый Стассом и коллегами (1987), выдумал историю, согласно которой он получил травму головы, когда спасал своего ребенка во время потопа.
Среди причин конфабуляции в первую очередь выделили нарушение памяти в совокупности с предклиническими свойствами личности (т. е. теми чертами, которые были свойственны человеку до повреждения головного мозга) или внушаемостью (Берлин, 1972). Главную сложность для этих пациентов представляет хронологическая организация воспоминаний. Другими словами, воспоминания из прошлого смешиваются с настоящим (Виктор и др., 1971). Вайнштайн (1971) описал суть конфабуляции как метафорическое представление актуальных проблем. В качестве примера исследователь привел историю военного офицера. Когда умственные недостатки, вызванные травмой головы, сделали его непригодным для дальнейшей службы, офицер утверждал, что вовлечен в операции контрразведки.
Длительное изучение конфабуляции показало, что она не зависит ни от масштаба потерянной памяти, ни от внушения (Мерсер и др., 1977). Мерсер и его коллеги связывали ее с совокупностью четырех факторов:
1) понимание необходимости ответа;
2) нехватка воспоминаний для ответа;
3) доступность усвоенного и эмоционально выразительного ответа;
4) неспособность контролировать и корректировать свои неточные ответы.
Конфабуляция имеет градацию. Пациент может признаваться, что не знает ответа, а в остальных случаях выдумывать (конфабулировать). Иногда пациент может воспринимать ответ как неточный и стараться исправить его.
Главный нейропсихологический фактор конфабуляции — не недостатки самой памяти, а то, как человек с ними справляется. Некоторые исследователи отмечали, что спонтанная конфабуляция требует нарушения памяти в сочетании с дисфункцией фронтальной коры головного мозга (Капур и Куглан, 1980; Копельман, 1987 а; Майес и др., 1985; Стасс и др., 1978). Отсюда вывод: фронтальная зона обеспечивает связь воспоминаний, объединяет текущие события с опытами прошлого. Она же запускает автокорректирующий механизм для точности вербальных ответов. Из-за нарушений неврологической системы речь становится импульсивной, и — в силу ассоциативных воспоминаний — нейтральная информация может быть представлена очень эмоционально.
Джозеф (1986) предположил, что зона доминирующего полушария, отвечающая за речь, иногда не получает доступ к значимой информации и не ассимилирует ее. Тогда человек подменяет материал, прибегая к конфабуляции. Если зона, отвечающая за речь, обособлена от зон, отвечающих за суждения, моральные ценности и анализ, человек не осознает абсурдности своих слов. Джозеф считает, что это приводит к самообману в силу скорее функционального, чем анатомического разделения. «Заполнение пробелов» оправдывает поступки и порывы, которые на первый взгляд кажутся обоснованными, безобидными и правдивыми, но на самом деле ошибочны.
Она установила, что событие, воскрешаемое
в памяти, восстанавливается неточно.
При воспроизведении память использует
новую информацию для заполнения пробелов
в воспоминаниях. Словесная формулировка
задаваемых свидетелям вопросов может
изменять их воспоминание о событиях.
Эксперирмент 1
Студенты небольшими группами смотрели
фильм об автомобильной аварии в которой
с толкнулись пять машин. Далее они
получили разные опросные листы. У
половины первым стоял вопрос:
Насколько быстро двигалась машина
А(та, которая проехала стоп сигнал),
когда она проезжала стоп сигнал?
Вторая половина студентов получила
первым следующий вопрос
Как быстро ехала машина А, когда она
повернула направо?
Остальные вопросы практически не
представляли интереса, кроме ключевого:
Вы видели стоп сигнал для машины А?
В первой группе 40 процентов ответили,
что видели. Во второй – только 26 процентов
ответили, что видели.
Эксперимент2
Студенты смотрели фильм Дневник
студенческой революции. В нем было
показано помещение, в котором 8 студентов
крушили помещение.
После просмотра были выданы анкеты,
РАЗЛИЧАЮЩИЕСЯ ТОЛЬКО ОДНИМ ВОПРОСОМ.
Вопросы группе 1
Был ли лидер четырех демонстрантов,
которые ворвались в класс мужчиной,
Вопрос группе 2
Был ли лидер двенадцати демонстрантов,
которые ворвались в класс мужчиной,
Через неделю, студентов пригласили
вновь и предложили заполнить анкету,
среди вопросов которой был ключевой:
Сколько демонстрантов Вы видели
врывающимися в класс?
Среднее число в первой группе – 6, 40. Во
второй – 12. Некоторые испытуемые
вспомнили и правильное число – 8.
Эксперимент 3
Хотели показать, как присутствие ложной
исходной посылки в вопросах преобразует
воспоминание очевидцев о событии и
может привести к включению объектов,
которых на самом деле и не было.
Студенты смотрели фильм об аварии,
которая случилась с белым спортивным
автомобилем.
Группе А вопрос:
Как быстро двигалась по дороге белая
спортивная машина, когда она проезжала
мимо сарая?
Группе Б
Как быстро ехала белая спортивная машина
по проселечной дороге?
По прошествии недели вопрос
Вы видели сарай? 17 процентов из первой
группы и два процента из второй ответили,
что видели.
Эксперимент 4
Три группы по 50 испытуемых смотрели
трехминутный фильм о проносящихся мимо
машинах. В конце – столкновение с
коляской, которую вел мужчина.
Группа Д Получала среди 40 вопросов 5
прямых вопросов о несуществующих
объектах. Типа «Вы видели сарай в фильме?
Группа F5 вопросов,
содержащих дезинформацию типа « Видели
ли Вы фургон, припаркованные перед
сараем?
Группа С – контрольная.
Ей удалось показать, что именно внесение
ложный посылок искажает воспоминания.
14.Как порядок рождения связан с интеллектом
человека (Зайонц и Маркус).
-
Эксперименты Экмана и Фризена об
эмоциональных проявлениях (экспрессии).
Исследования по лицевой экспрессии —
опознанию эмоциональных состояний по
мимике лица человека, ли начал еще
Чарльз Дарвин. Он на основе своих
наблюдений пришел к выводу, что выражение
эмоций является универсальным свойством
людей, следовательно, свойство передается
генетически, а люди выражают эмоции
одинаково. Ekman в 1973 выразил сомнение в
том, что это свойстве передается по
наследству, так как, возможно, что его
универсальность объясняется тем, что
дети переживают сходный опыт в первые
годы жизни.
Klineberg (1940) Birdwhistell(1970) приводит аргументы
в пользу культурной специфичности
выражения эмоций: мать самурая (Япония)
может улыбаться рассказывая о смерти
своего сына.
Ekman (1982) решил проверить те единичные
примеры, которые приводились в этой
полемике и пришел к выводу, что часть
из них носит анекдотичный характер, а
другие относятся к специфичным социальным
нормам выражения эмоций, а не к
непроизвольной мимике, сопутствующей
эмоциональным переживаниям.
Систематическое исследование на эту
тему было проведено Ekman (1982a) среди Fore
Папуа Новой Гвинеи. Он опубликовал серию
фотографий, на которых экспрессивная
мимика Fore была очень похожа на лицевую
экспрессию европейцев, переживающих
сходную ситуацию и эмоциональные
состояния. Хотя эта публикация звучала
очень убедительно, она все же не являлась
научным доказательством.
Экман провел также два типа экспериментов.
В первом эксперименте он предлагал
испытуемым три фотографии и спрашивал,
у кого из приведенных на фотографиях
людей произошло в жизни некоторое
событие, например, умер ребенок. Во
втором эксперименте испытуемых просили
изобразить, какое у них будет лицо, если
они будут рады видеть пришедших друзей,
или настолько злы, что готовы драться.
Эти экспрессивные проявления фиксировались,
затем искались совпадения с теми
конфигурациями частей лица , которые
свойственны в аналогичных ситуациях
европейцам.
Фотографии для первого эксперимента
были отобраны на основе теории Ekman &
Friesen (1969), которые постулировали связь
между состояниями центральной нервной
системы и движениями лицевых мускулов.
Принято выделять шесть основных выражений
лица, отражающих фундаментальные эмоций:
счастье, печаль, гнев, страх, удивление
и отвращение. Каждое из них включает
конфигурацию частей всего лица, но
наиболее информативными являются брови
и рот. Считается, что остальные эмоции
и соответствующая им мимика лица носят
смешанный характер1.
Фотографии для теста снимались в США,
Бразилии, Чили, Аргентине, Японии. По
результатам эксперимента, в котором
обнаружились большие совпадения как в
опознании эмоциональных состояний, так
и в их выражении, авторы пришли к выводу,
что выражение фундаментальных человеческих
эмоций является универсальным свойством
человека. Исследование Экмана критиковали,
приводя аргумент, что телевидение и
кино, распространившиеся повсеместно,
готовят людей к правильному чтению
мимики лица. Тогда Ekman & Friesen (1971) провели
зеркальный эксперимент, используя
фотографии , сделанные в племени Fore
(Папуя Новой Гвинеи) и предъявив их
американцам. Они получили сходные
результаты, и опять это вызвало удивление
и даже страх научной общественности.
Эксперименты Экмана независимо повторили
Dani в Индонезии и Изард. Однако Izard (1971)
привел факты о том, что хотя правильное
опознание эмоции имеет место, все же
лучше опознают эмоции европейцев те
жители Папуа Новой Гвинеи, которые имели
с европейцами больше контактов.
Тем временем Экман с соавторами уже в
1987 году в 10 странах (Эстония, Германия,
Гонконг, Италия, Япония, Шотландия,
Суматра, Турция, США) показали, согласованно
опознаются не только шесть базовых
эмоций, но и смешанные эмоции. Однако
оказалось, что азиаты несколько хуже
опознают по интенсивности эмоции
европейцев и наоборот, чем в рамках
своей выборки. Это позволило Экману
сделать вывод, что «лицу» иностранца
приписывается «менее сильная эмоция».
-
В чем смысл
когнитивного диссонанса (эксперименты
Фестингера)
Фестингер рассуждал следующим образом.
Для нашего общества нормой считается
поведение, когда то, что человек утверждает
публично, совпадает с его собственным
мнением и убеждением. Следовательно,
если вы думаете Х, а публично утверждаете
не-Х, выбудете переживать дискомфорт
когнитивного диссонанса.
Однако, если Вы знаете, что причина, по
которой Вы утверждаете не-Х, оправдывается
внешним давлением, (будь то обещание
вознаграждения или угроза наказания),
диссонанс редуцируется.
Тем самым, чем более для Вас очевидно,
что ваше непоследовательное поведение
– результат вашего собственного выбора,
— тем больше диссонанс. Один из способов
редуцировать диссонанс — изменить свое
мнение, с тем, с тем, чтобы оно соответствовало
поведению (сделанному публично заявлению).
Цель всего этого – поиск путей, каким
образом можно заставить людей изменить
мнение.
Метод доказательства.
Эксперимент состоял в том, что студенты
нескольких групп, считая, что они
принимают участие в эксперименте по
измерению эффективности деятельности,
в течение часа выполняли две серии
весьма скучных, примитивных заданий
(перекладывали катушки с подноса на
стол).
Далее их интервьюировали по поводу
реакций на эти задания. Некоторые
испытуемые были вовлечены в дальнейшее
манипулирование. Им говорили, что они
входили в состав группы А, участникам
которой задание предлагалось без всякой
предварительной информации. А существует
еще группа В – участники которой
выполняют ту же работу, но им заранее
сообщают описание заданий, которые
предстоит выполнять. И делает это
помощник экспериментатора. Но сейчас
он почему-то отсутствует. Далее
экспериментатор просил испытуемого
помочь, а именно выполнить работу
инструктора. ( Выдавался лист бумаги,
озаглавленный «Для группы В», и «Было
очень приятно. Весело, получил массу
удовольствия. Это было интересно и
захватывающе». То есть заведомая ложь
для испытуемых.
Затеи испытуемому давался один доллар
или двадцать долларов. Его на две минуты
оставляли в комнате с «испытуемым из
группы B», затем направляли
в комнату, где с ним проводилось интервью.
|
Вопросы |
Конт группа |
1 доллар |
20 долларов |
|
Увлекательность |
— 0.45 |
+ 1.35 |
— 0.05 |
|
Как много Вы узнали |
3.08 |
2.80 |
3.15 |
|
Научная значимость |
5.60 |
6.45 |
5.18 |
|
Желание |
-0.62 |
1.20 |
-0.25 |
То есть тем испытуемым, которым за ложь
заплатили по 1 доллару эксперимент
понравился больше, чем тем, кому заплатили
по 20 долларов или не заплатили вообще.
Они же готовы участвовать и в другом
таком эксперименте. – то есть на лицо
изменение установки.
-
Являетесь ли вы
хозяином своей судьбы (эксперименты
Роттера).
Концепция «локуса контроля»
развивалась Rotter (1954-1966). Эта концепция
опирается на теорию социального научения,
согласно которой подкрепление имеет
решающее значение для формирования
новых навыков и поведения человека.
Rotter считал, что индивиды склонны обобщать
свой опыт научения и формируют некоторое
обобщенное ожидание относительно
природы подкрепления: экстернальной
или интернальной. Успех достигается
благодаря навыку, которым обладает
индивид (интернальная природа подкрепления)
или случайно (экстернальная природа
подкрепления), аналогично интерпретируются
и причины неудач.
Люди различаются между собой по тому,
где они локализуют контроль над значимыми
для себя событиями, то есть как они
интерпретируют причины позитивных и
негативных событий в своей жизни.
Возможны два полярных типа такой
локализации, или локуса контроля:
экстернальный и интернальный. В первом
случае человек полагает, что происходящие
с ним события являются результатом
действия внешних сил — случая, других
людей и т.д. Во втором случае человек
интерпретирует значимые события как
результат своей собственной деятельности.
Любому человеку свойственна определенная
позиция на континууме, простирающемся
от экстернального к интернальному типу
локуса контроля.
Локус контроля, характерный для индивида,
универсален по отношению к любым типам
событий и ситуаций, с которыми ему
приходится сталкиваться. Один и тот же
тип контроля характеризует поведение
данной личности и в случае неудач, и в
сфере достижений, причем это в разной
степени касается различных областей
социальной жизни. Поэтому для измерения
локуса контроля данного испытуемого
достаточно получение одной цифры
одномерной, линейной характеристики,
отражающей его позицию на континууме
экстернальности — интернальности.
Приведем пример шкалы, измеряющей
уровень субъективного контроля
(интернальности). Ответы «Да» характерны
для интерналов, а ответы «Нет» для
экстерналов:
-
Когда я строю планы, то я, в общем, верю,
что смогу осуществить их. -
То, что многим людям кажется удачей или
везением, на самом деле является
результатом долгих целенаправленных
усилий. -
Думаю, что правильный образ жизни может
больше помочь здоровью, чем врачи и
лекарства.
В 8 главе мы рассмотрим методические
проблемы использования измерительных
шкал в кросс культурных исследованиях.
Здесь оговорим, что так как были обнаружены
кросс культурные различия в факторной
структуре опросников измеряющих Локус
контроля, валидная интерпретация
результатов едва ли возможна.
Противоречие
Вопросник использовался во многих кросс
культурных исследованиях. Однако,
полученные данные довольно противоречивы.
Часть результатов свидетельствуют о
том, что люди в Западных странах (США и
Мексика) в среднем более интернальны ,
чем люди на Дальнем Востоке (Таиланд и
Япония). Однако в исследовании О.Парсонса
и Д.Шнейдера восточные культуры –
Япония и Индия – оказались на двух
разных полюсах : Япония – наиболее
экстернальная, а Индия – наиболее
интернальная, тогда как все остальные
культуры, западные и ближневосточные,
заняли место между ними.
В исследовании Е. Мак-Гиннеса было
обнаружено, что экстернальный локус
контроля сильнее всего выражен в Швеции,
потом – Японии, Австралии США и Новой
Зеландии в порядке убывания. ( Данные
по Gudukunstetal.)
Мужчины, по-видимому, более интернальны,
чем женщины. Интерналы
более ориентированы на достижения. В
пределах США по данным Dyal (1984) черные
более экстернальны чем белые. Невысокий
социо-экономический статус коррелирует
с экстернальным контролем. Что касается
других меньшинств, например, испано-говорящих
в США, то интернальность зависит от
статуса и уровня образования. Dyal считает,
что результаты отражают актуальный
контроль над факторами жизни, доступный
тем или иным группам.
В США найдены связи между интернальностью
и академической успеваемостью, между
экстернальностью и конформностью.
Однако в Новой Зеландии и в Австралии
связи между экстернальностью и
конформностью не обнаружено, а в Австралии
более конформны интерналы.
-
Гонка во вред
своему сердцу (Фридман и Розенман )
Считается, что существуют личностные
черты, которые стабильны в разных
ситуациях и периодах времени. Они то и
определяют личностную уникальность.
Одной из таких личностных черт, а вернее
даже моделей поведения, приводящих к
сердечно-сосудистым заболеваниям,
является тот феномен, который был
обнаружен и описан Фридманом и Розерманом.
Обивка мебели в приемной ( а они лечили
в основном больных сердечно-сосудистыми
заболеваниями), навела их на мысль, что
многие их пациенты ведут себя иначе,
чем большинство других людей.
Тип А
Постоянно интенсивно стремится к
достижению поставленных целей
Готовы соревноваться в любых условиях
и ситуациях
Постоянно желают быть признанным и
успешным
Постоянно участвуют в мероприятиях, в
которых существует временной лимит.
Привычны «делать рывок», чтобы закончить
какое-то дело
Обладают исключительной готовностью
(умственной и физической) – действовать.
В основном это мужчины, на руководящих
должностях. Изучали их свертываемость
крови, холестерин. Они значительно чаще
страдают коронарной недостаточностью
( болезнь кровотока). Они работают в
среднем на 6 часов в неделю больше.
Потребляя в целом несколько меньше
калорий и меньше жира – больше потребляют
алкоголя и сигарет.
Это исследование сыграло важную роль
в возникновении психологии здоровья
как отрасли психологии.
Соседние файлы в папке Психология
- #
- #
- #
- #
- #
- #
From Wikipedia, the free encyclopedia
The «lost in the mall» technique or experiment[1] is a memory implantation technique used to demonstrate that confabulations about events that never took place – such as having been lost in a shopping mall as a child – can be created through suggestions made to experimental subjects that their older relative was present at the time. It was first developed by Elizabeth Loftus and her undergraduate student Jim Coan, as support for the thesis that it is possible to implant entirely false memories in people. The technique was developed in the context of the debate about the existence of repressed memories and false memory syndrome.[2]
Study methodology[edit]
Coan designed the first lost in the mall experiment as an extra-credit assignment for a course in cognitive psychology. The professor—Loftus—invited her students to design and execute an experiment implanting false memories in subjects. Coan enlisted his mother, sister and brother as subjects. He assembled booklets containing four short narratives describing childhood events, and instructed them to try to remember as much as possible about each of the four events, and to write down those details over the course of six days. Unknown to the participants, one of the narratives was false; it described Coan’s brother getting lost in a shopping mall at around the age of 5, then being rescued by an elderly person and reunited with his family. During the experiment, Coan’s brother unwittingly invented several additional details of the false narrative. At the conclusion of the experiment during a tape-recorded debriefing when told that one of the narratives was false, Coan’s brother could not identify which one was false and expressed disbelief when told. Coan later refined the study methodology for his senior thesis where he reports «all subjects were able to identify the false memory»(p. 16). Coan, J.A., (1993, August 18), Creating False Memories, Senior Paper, Psychology Honors Program, University of Washington.
In a follow-up experiment, Elizabeth Loftus and Jacqueline Pickrell adapted the methods Coan had used on his brother in a formal study with 24 participants, about 25% of whom reported remembering the false event. The memory for the false event was usually reported to be less clear than the true events, and people generally used more words to describe the true events than the false events. At the end of the study when the participants were told that one of the 4 events was false, 5 out of the 24 participants failed to identify the lost in the mall event as the false event and instead picked one of the true events to be false. Loftus calls this study «existence proof» for the phenomenon of false memory creation and suggests that the false memory is formed as a result of the suggested event (being lost in a mall) being incorporated into already existing memories of going to the mall. With the passage of time it becomes harder for people to differentiate between what actually happened and what was imagined and they make memory errors.[3] However, it remains to be seen how an older relative verifying the lost incident applies to what might happen in therapy.
The lost in the mall experiment has been replicated using claims by older relatives and extended with different ages of subjects.[4] About 25 percent of the participants not only «remembered» the implanted memory but also filled in the missing details.[1]
Criticism of methodology and conclusions[edit]
The Lost in the Mall technique is generally accepted as a memory implantation study that is useful for investigating the effect of suggestions on memory. However, some have argued that it is not generalizable to memories for traumatic events.
An article in the journal Child Development by Pezdek and Hodges described an extension of the experiment: by using the subjects’ family members to do the interviewing, their study was able to replicate Loftus’ findings that memories of being lost in the mall could be created and were more likely to occur in young children. However, a much smaller number of children reported false memories of another untrue incident: that of a painful and embarrassing enema. Pezdek argues that less plausible implanted memories, such as being given an enema, are of a different caliber than the memories used in Loftus’ work; and that the capability to implant plausible memories cannot be generalized to the capability to implant implausible memories.[4]
Another article by Kenneth Pope in American Psychologist suggested possible confounding variables in the study, questioning whether the technique’s ability to generate a false memory could be compared with the ability of a therapist to create a pseudomemory of childhood sexual abuse.[5]
In a 1999 article in the journal Ethics & Behavior, Lynn Crook and Martha Dean, psychologists who made their career in part with recovered memories, questioned Loftus’ Lost in the Mall study, arguing that the methods used were unethical and the results not generalizable to real-life memories of trauma.[6] Loftus responded to their criticism, noting «exaggerations, omissions and errors» in Crook and Dean’s description of the technique and mistakes about the study’s representation in the media. Loftus made it clear that the Lost in the Mall study (and other studies using memory implantation techniques) in no way claimed that all memories of childhood sexual abuse discovered in therapy were false; instead, they tried to show how easy it was to manipulate human memory if an older relative said they witnessed the incident. Loftus also accused Crook of writing the article as part of a long series of efforts to discredit her integrity as a researcher and her work.[7][8]
A later paper published by Crook and McEwen in 2019 [9] cites Loftus’ testimony in a 2017 court deposition that the study failed to control for «the possibility the participants were lost without their relatives’ knowledge,» [10] which allows for the possibility that participants were drawing upon details from true childhood experiences rather than experimental suggestion. Upon analyzing participants and conflicting data in the study, Crook and McEwen conclude that «the five subjects reported to the HSRC in 1995 were able to differentiate between events they experienced and events that were suggested to them» and that «our examination suggests the experiences of the two subjects did not qualify» as «existence proof for false memory formation.»[9]
In 2019, Ruth Blizard[11] and Morgan Shaw,[12] both private-practice clinical psychologists/psychoanalysts who have consulted on recovered memory cases, published a criticism of Loftus and Pickrell (1995) that was heavily sourced from Lynn Crook Blizard, Ruth A.; Shaw, Morgan (2019). «Lost-in-the-mall: False memory or false defense?». Journal of Child Custody. 16: 20–41. doi:10.1080/15379418.2019.1590285. S2CID 151024615. in the trade journal Journal of Child Custody.[13] They said that False Memory Syndrome (FMS), along with Parental Alienation Syndrome (PAS), were only developed as defenses for parents accused of child abuse, as part of a larger movement to undermine prosecution of child abuse and that because most of the time recovered memories of childhood abuse involved repeated instances, the results of the Lost in the Mall study were not applicable to their practice. In 2020, a study documenting the implanting of repeated instances of false memories was posted on the PsyArXiv preprint server that explicitly disputed the Bizzard and Shaw argument.[14]
See also[edit]
- Memory conformity
- Memory implantation
- Misinformation effect
Footnotes[edit]
- ^ a b Bessel Van Der Kolk, M.D. (2014). The Body Keeps the Score. Brain, Mind, and Body in the Healing of Trauma. New York: Viking. pp. 191–192. ISBN 978-0-670-78593-3.
- ^ Loftus EF, Coan J., Pickrell, JE. Manufacturing false memories using bits of reality. In Reder, Lynne M., ed. (1996). Implicit Memory and Metacognition. Lawrence Erlbaum. ISBN 9780805818604.
- ^ Loftus, E.F.; Pickrell JE (1995). «The formation of false memories» (PDF). Psychiatric Annals. 25 (12): 720–725. doi:10.3928/0048-5713-19951201-07. Archived from the original (PDF) on 2008-12-03. Retrieved 2009-01-21.
- ^ a b Pezdek, K; Hodge, D. (July–August 1999). «Planting false childhood memories: The role of event plausibility». Child Development. 70 (4): 887–895. doi:10.1111/1467-8624.00064. JSTOR 1132249.
- ^ Pope, K. (1996). «Memory, Abuse, and Science: Questioning Claims About the False Memory Syndrome Epidemic». American Psychologist. 51 (9): 957–74. doi:10.1037/0003-066X.51.9.957. PMID 8819364. Retrieved 2008-01-31.
- ^ Crook, L.; Dean, Martha (1999). «Lost in a Shopping Mall—A Breach of Professional Ethics». Ethics & Behavior. 9 (1): 39–50. doi:10.1207/s15327019eb0901_3. PMID 11657487. Retrieved 2008-01-18.
- ^ Loftus, E.F. (1999). «Lost in the Mall: Misrepresentations and Misunderstandings» (PDF). Ethics & Behavior. 9 (1): 51–60. doi:10.1207/s15327019eb0901_4. PMID 11657488. Archived from the original on 2010-06-19.
{{cite journal}}: CS1 maint: bot: original URL status unknown (link) - ^ Editorial (1996). «Dispatch from the memory war». Psychology Today.
- ^ a b Crook, Lynn; McEwen, Linda (2019). «Deconstructing the lost in the mall study». Journal of Child Custody. 16 (1): 7–19. doi:10.1080/15379418.2019.1601603. S2CID 198619429.
- ^ E.M. vs. Los Angeles Unified School District, BC548749 (Superior Court of the State of California for the County of Los
Angeles June 5, 2017) («Deposition of Elizabeth Loftus, PhD.»). - ^ «Ruth Blizard, PhD » About Us». Retrieved 2020-10-09.
- ^ «About». IVAT. Retrieved 2020-10-09.
- ^ Blizard, R.A. & Shaw, M. (2019). Lost-in-the-Mall: False Memory or False Defense? Journal of Child Custody, doi.org/10.1080/15379418.2019.1590285
- ^ Calado, Bruna; Luke, Timothy J.; Connolly, Deborah A.; Landström, Sara; Otgaar1, Henry (April 6, 2020). «Implanting False Autobiographical Memories for Repeated Events». PsyArXiv. Retrieved October 9, 2020.
References[edit]
- Loftus, E.F. (Nov 2003). «Make-Believe Memories» (PDF). The American Psychologist. American Psychologist. 58 (11): 867–73. doi:10.1037/0003-066X.58.11.867. PMID 14609374.
Воспоминания – это не только сентиментальные образы прошлого, в которые мы погружаемся перед сном. Из них складывается наш уникальный жизненный опыт, наши знания, навыки и отношения с другими людьми, а иногда от воспоминаний зависит даже чья-то жизнь. Но так ли надежен этот источник информации? Какие бывают ошибки памяти?
Память составляет основу нашего сознания – без способности запоминать, сохранять, воспроизводить и узнавать информацию было бы невозможно ни учиться, ни общаться, ни даже понимать самого себя. Недаром при сложных формах амнезии личность больного претерпевает сильнейшие изменения, вплоть до полного распада1.
Воспоминания составляют основу самых разных видов информации: писцы «по памяти» составляли летописи, мореплаватели – карты материков и океанов, а в литературе мемуары (от французского «mémoires», что в переводе и означает «воспоминания») и вовсе выделены в отдельный и хорошо развитой жанр. Свидетельские показания, то есть рассказ очевидцев о том, что они помнят о тех или иных событиях, могут стать основой для предъявления уголовного обвинения и даже смертной казни.
Однако при том, что значение информации, хранящейся в памяти, бывает необычайно велико, ее достоверность может оказаться весьма сомнительной. И дело не только в том, что многие подробности или детали забываются ровно в тот момент, когда они нужны, но и в том, что мы можем с полной ясностью и четкостью помнить события и факты… которых в реальности никогда не было.
То, чего не было. Нарушения памяти
Ученые выделяют два типа причин, по которым в памяти человека может оказаться информация, не соответствующая его реальному опыту. Первый – это нарушения памяти, имеющие общее название «парамнезии» – искажение или замещение содержания воспоминаний, связанные с особенностями функционирования определенных участков коры головного мозга1.
К парамнезиям относятся следующие типы расстройств памяти:
- Псевдореминисценции – замещение «провалов» в памяти событиями, происходившими с человеком в реальности, но в совершенно другое время. Пример псевдореминисценции – уверения пожилого человека, несколько месяцев не выходившего из дома, в том, что вчера он сходил на работу, пообщался с коллегами и вернулся домой на автобусе.
- Конфабуляции – явление, при котором утраченные в памяти события подменяются вымышленными, никогда не происходившими с человеком в реальности. Человек, страдающий таким расстройством, может ярко и красочно описывать, например, свой опыт общения с инопланетянами, якобы похищавшими его для лабораторных исследований и затем вернувшими обратно.
- Криптомнезии – «присвоение» человеком в качестве собственных воспоминаний информации, полученной из внешних источников. Так, человек может отчетливо «помнить», как участвовал в событиях, описанных в художественной книге, или считать себя автором стихов, написанных задолго до его рождения.
- Эхомнезии – ощущение, что то, что происходит с человеком в настоящий момент, уже происходило с ним в прошлом. Например, впервые в жизни госпитализированный больной уверяет, что он уже лежал в этой клинике и в этой палате, но не может точно припомнить, когда и при каких обстоятельствах это происходило.
От чего зависит формирование парамнезий? Прежде всего, их возникновение связывают с ослаблением или нарушением деятельности лобных долей вследствие возрастных изменений, черепно-мозговых травм, кровоизлияний или просто незрелости фронтальной зоны мозга, характерной для раннего детского возраста2. Существуют также данные, показывающие, что в нарушениях памяти могут играть роль дисфункции других мозговых структур: височной и префронтальной коры3, гиппокампа4 и др.
К возникновению ложных или искаженных воспоминаний могут также приводить некоторые психические заболевания – например, эхомнезии являются частью симптоматики при шизофрении5, – или даже сильная усталость – например, при хронической нехватке сна6.
Было, но не так. Ошибки памяти
Вторая причина, по которой мы можем помнить вовсе не то, что было на самом деле – «memory biases», или «ошибки памяти» – когнитивные искажения, связанные с влиянием физиологических и психологических факторов на содержание или воспроизведение когда-то усвоенной информации7.
Какие бывают ошибки памяти? К их числу относят:
- ретроактивную интерференцию – искажение воспоминаний под влиянием информации, полученной позже – например, утверждение свидетеля, что он видел нож в руках нападавшего, хотя о факте применения ножа он узнал только в ходе следственных действий;
- эффект телескопа – искажение временной перспективы памяти, при котором события, произошедшие в далеком прошлом, кажутся относительно недавними, а недавние события представляются удаленными по времени – например, оценка пожилым человеком событий его юности: «Это происходило как будто вчера»;
- иллюзию постоянства – воспоминание о прошлом поведении или убеждениях человека как о «таких же, как сейчас», несмотря на их реальную перемену – например, когда теща отзывается о бывшем зяте, бросившем ее дочь: «Он с самого начала вел себя как подлец!», даже если в начале знакомства он проявлял себя вполне достойно;
- эгоцентрическое искажение – приписывание самому себе в прошлом больших успехов и достоинств, чем они были на самом деле – например, когда отец, когда-то еле-еле окончивший школу, уверяет сына, что учился «почти на одни пятерки».
Ищем причины
Существует несколько теорий, призванных объяснить, как появляются искажения и ошибки памяти – как происходит возникновение ложных или искаженных воспоминаний.
Теория нейронного следа
Теория нейронного следа рассматривает психофизиологические корреляты памяти – так называемые энграммы8. Энграмма представляет собой серию молекулярных изменений, в результате которых укрепляется связь между определенной последовательностью нейронов в коре головного мозга. Эта связь лежит в основе механизма ассоциаций: при возбуждении одного из нейронов происходит «привычная» активация всей цепочки, составляющей нейронный след – так, при взгляде на фотографию известного певца человек «прокручивает» в голове его песню. Если взаимосвязь между участками коры, «отвечающая» за то или иное воспоминание, нарушается – это может происходить в результате травмы или «наложения» более поздней ассоциации – нейронный след «запутывается», что приводит к искажению или утрате воспоминаний.
Психоаналитическая теория
Психоаналитическая теория объясняет возникновение измененных воспоминаний механизмом психологических защит, т.е. бессознательной адаптации психики к травмирующему воздействию9. С точки зрения классического психоанализа, существует несколько основных типов таких защит: рационализация, замещение, проекция, сублимация, регрессия или отрицание. Их общая суть – изменение восприятия реальности, в том числе в прошлом, таким образом, чтобы уберечь психику от разрушительного внутреннего конфликта между, особенно при сильном эмоциональном потрясении. Так, ребенок, подвергшийся насилию со стороны отца, в более взрослом возрасте «подменяет» реальное воспоминание сконструированным образом заботливого родителя.
Гештальт-теория
Гештальт-теория обращает особенное внимание на структурировании материала, составляющего основу воспоминаний10. Согласно этому подходу, человек старается найти максимально понятную и логичную, с его точки зрения, взаимосвязь между запоминаемыми объектами: событиями, фактами, людьми и т. д. В тех случаях, когда эта связь не подтверждается, воспоминания «подстраиваются» под внутреннюю логику субъекта: например, человек, проявивший агрессию в адрес более слабого, утверждает, что жертва «спровоцировала» его своим поведением, и даже при наличии доказательств не соглашается, что эта «провокация» существовала только в его воображении.
Кроме того, существует целая серия работ, доказывающих, что способности к запоминанию и корректному воспроизведению информации значительно снижаются в ситуации острого или хронического стресса, при депрессивных и тревожных расстройствах и т.д.11 Исследователи связывают такие искажения и ошибки памяти со сложным и еще не до конца изученным комплексом физиологических, психологических и социальных процессов.
Разбираемся со следствиями
Что же делать с тем фактом, что ошибки памяти регулярно возникают, память может нас подвести – и это, в общем-то является нормой ее функционирования? Попробуем выделить самые важные шаги:
- Определить приоритеты.
На самом деле, далеко не вся информация, хранящаяся у нас «в голове», нуждается в точном и детальном воспроизведении. Нет ничего плохого в том, чтобы слегка приукрасить, скажем, романтические воспоминания о знакомстве с будущим супругом – а вот содержание важных деловых переговоров лучше помнить максимально подробно. - Использовать внешние опоры.
Для точной фиксации нужной информации можно использовать самые разные средства: мнемотехники (специальные приемы, позволяющие структурировать сложную в восприятии информацию в виде рифмованной фразы или яркого образа), аудио- и видеозапись, заметки в блокноте или в мобильном приложении. Все это позволяет «освежить» воспоминания в тот момент, когда они понадобятся, в первоначальном виде. - Тренировать мыслительные навыки.
Регулярные, но при этом не запредельные умственные нагрузки – отличный способ профилактики «возрастной» забывчивости. Их содержание зависит от интересов и приоритетов самого человека: кому-то нравится решать на досуге шахматные задачи, кому-то – изучать новые языки, а для кого-то научное или техническое творчество и вовсе является профессией. Важно, однако, помнить, что длительное напряжение без отдыха чревато прямо противоположным результатом: «перегруженный» рабочими задачами мозг включает механизм «запредельного торможения», которое резко снижает способности к концентрации внимания, запоминанию и воспроизведению информации.
Впрочем, польза перечисленных действий не только в том, чтобы защитить воспоминания от когнитивных искажений. Умение выделять важное, структурировать информацию и фиксировать ее вспомогательными средствами и грамотно распределять время между физической и умственной активностью и отдыхом помогает предотвратить ошибки памяти, оставаться не только в твердой памяти, но и в здравом уме. А это, согласитесь, редко бывает лишним.
Ссылки:
- Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия: Учебник. – М.: Медицинское информационное агентство, 2012. – 832 с.
- Schacter D. L., Kagan J., Leichtman M. D. True and false memories in children and adults: A cognitive neuroscience perspective // Psychology, Public Policy, and Law. – 1995. – V. 1. – № 2. – P. 411-428.
- Devitt A. L., Schacter D. L. False memories with age: Neural and cognitive underpinnings // Neuropsychologia. – 2016. – Т. 91. – С. 346-359.
- Вартанов А. В. и др. Память человека и анатомические особенности гиппокампа // Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. – 2009. – № 4. – С. 3-16.
- Международная классификация болезней МКБ-10. Электронная версия. – URL: www.mkb10.ru
- Frenda S. J. et al. Sleep deprivation and false memories // Psychological Science. – 2014. – V. 25. – № 9. – P. 1674-1681.
- Макрэйни Д. Психология глупостей. Заблуждения, которые мешают нам жить. – М.: Альпина Бизнес Букс, 2012. – 344 с.
- Основы психофизиологии: учебник / Отв. ред. Ю.И. Александров. – М.: Инфра-М, 1997. – 349 с.
- Белов В. Г., Бирюкова Г. М., Федоренко В. В. Психологическая защита и ее роль в процессе формирования адаптационной системы человека // Гуманизация образования. – 2009. – №. 3. – С. 66-72.
- Декатова К.И. Роль гештальта в процессе смыслообразования знаков косвенно-производной номинации // Acta Linguistica. – 2007. – Т. 1. – № 1. – С. 63-68.
- Dalgleish T. et al. Patterns of processing bias for emotional information across clinical disorders: A comparison of attention, memory, and prospective cognition in children and adolescents with depression, generalized anxiety, and posttraumatic stress disorder // Journal of clinical child and adolescent psychology. – 2003. – V. 32. – № 1. – P. 10-21.
Полезно? Поделись статьей в Вконтакте или Фейсбук в 1 клик!
Наталья Ульянова
кандидат психологических наук, педагог-психолог, игротерапевт
Расстройства
памяти проявляются нарушениями
запоминания, хранения, забывания и
воспроизведения различных сведений и
личного опыта. Различают количественные
нарушения, выражающиеся ослаблением,
выпадением или усилением следов памяти,
и качественные нарушения (парамнезии),
при которых наблюдаются ложные
воспоминания, смешение прошлого и
настоящего, реального и воображаемого.
Количественные
нарушения памяти включают амнезию,
гипермнезию и гипомнезию.
Амнезия.
Выпадение памяти на разные сведения,
навыки либо на тот или иной промежуток
времени. Различают следующие виды
амнезии.
Фиксационная
амнезия. Утрата способности запоминать
и воспроизводить новые сведения. Резко
ослаблена или отсутствует память на
текущие, недавние события при сохранении
ее на приобретенные в прошлом знания.
Ориентировка в обстановке, времени,
окружающих лицах, в ситуации нарушена
— амнестическая дезориентировка.
Фиксационная амнезия является важнейшим
признаком корсаковского синдрома,
наблюдающегося при корсаковском психозе,
черепно-мозговых травмах, атеросклеротических,
других органических психозах, интоксикациях
(например, окись углерода), атрофических
процессах (старческое слабоумие, болезнь
Альцгеймера). При фиксационной амнезии
нарушение касается механизмов
кратковременной, а возможно и
непосредственной памяти. Существуют
экспериментальные доказательства того,
что при фиксационной амнезии нарушается
скорее репродукция, а не процессы
запечатления: так, пациент, которому
при рукопожатии незаметно наносят укол
иглой, со временем перестает протягивать
руку для приветствия.
Прогрессирующая
амнезия. Постепенно нарастающее и
далеко идущее опустошение памяти. Утрата
запасов памяти происходит в определенной
последовательности, подчиняющейся
закону Рибо-Джексона; от частного — к
более общему, от позднее приобретенного,
менее прочно закрепленного и менее
автоматизированного—к тому, что было
приобретено раньше, прочнее закреплено,
более организовано и автоматизировано;
от менее эмоционально насыщенного — к
более эмоционально значимому. Дольше
всего сохраняются следы двигательной
и эмоциональной памяти — двигательные
навыки (привычные действия, походка,
жесты), характер аффективных реакций
на определенные ситуации. Различают
несколько этапов развития прогрессирующей
амнезии. На первом этапе наблюдается
резкое снижение памяти на текущие
события — фиксационная амнезия. Память
на прошлое может быть удовлетворительной
или даже несколько повышенной (иногда
оживление памяти на прошлые события
достигает степени гипермнезии). На
втором этапе амнезии присоединяются
пробелы памяти на события, предшествовавшие
началу заболевания, а затем все более
отдаленные — ретроградная амнезия. На
третьем этапе сохраняются разрозненные
и очень скудные воспоминания, относящиеся,
в основном, к детским годам жизни.
Путаются события, даты, не узнаются
родственники и знакомые, теряются
воспоминания о самых важных эпизодах
жизни. Не узнаются свои фотографии.
Собственное изображение в зеркале
принимается за облик незнакомого
человека — симптом зеркала. Нарушены
все виды ориентировки. Воспоминания
далекого прошлого могут переживаться
как происходящее в данный момент —
экмнезия. Экмнезии, которые впервые
выделил Питр (1882), представляют собой
яркие воспоминания прошлых событий,
имевших место перед теми, которые
подверглись амнезии. И. С. Сумбаев
указывает, что такая амнезия может быть
обусловлена истерическими механизмами
или постгипнотическим внушением. В
острых психотических состояниях
экмнестические воспоминания могут
приобретать иллюзорно-галлюцинаторный
характер. В настоящее время экмнезии
отождествляются с конфабуляциями
(экмнестические конфабуляции), но это
едва ли можно считать оправданным, если
понимать под конфабуляциями вымыслы с
характером воспоминания. Как видно, при
прогрессирующей амнезии страдают все
виды памяти (кратковременная, промежуточная,
долговременная).
Прогрессирующая
амнезия наблюдается при атрофических
процессах, прогрессивном параличе,
прочих грубо органических поражениях.
Ретроградная
амнезия.Выпадение памяти на события,
которые предшествовали состоянию
измененного сознания, грубо органическому
повреждению головного мозга, гипоксии
(например, самоповешение), развитию
острого психотического синдрома. Амнезия
может распространяться на различные
по продолжительности отрезки времени
— от нескольких минут, часов, дней до
ряда месяцев и даже лет. Пробел памяти
может быть стойким, стационарным, но во
многих случаях воспоминания частично
или полностью позднее возвращаются. В
последнем варианте речь идет, очевидно,
о нарушениях репродуктивной функции
памяти. Впечатления, непосредственно
примыкающие к началу болезненного
эпизода, реже восстанавливаются в
памяти, так как «короткая» память в
период консолидации, как упоминалось,
отличается высокой чувствительностью
к повреждающим воздействиям. Восстановление
памяти, если оно происходит, начинается
обычно появлением воспоминаний о более
отдаленных событиях и совершается в
направлении ко все более свежим. Реже
последовательность восстановления
следов памяти может быть иной. Мы
наблюдали всего один случай, когда
воспоминания возвращались в обратном
порядке — от недавних по направлению
ко все более отдаленным.
В. М. Бехтерев
описал особый, приступообразный вариант
ретроградной амнезии, рассматривая его
генезис в рамках эпилептиформного
синдрома при сосудистой патологии
головного мозга.
Антероградная
амнезия. Утрата воспоминаний о
событиях, непосредственно следующих
за окончанием бессознательного состояния
или другого явного расстройства психики.
Амнезия может распространяться на
значительные промежутки времени,
достигающие нескольких дней, месяцев,
возможно, лет. Идентификация антероградной
амнезии встречает иногда большие
затруднения, нередко она смешивается
с фиксационной и конградной амнезией.
Приведем поэтому соответствующее
наблюдение. Больной совершил попытку
самоубийства и с этой целью выбросился
из окна четвертого этажа. По выходе из
комы в течение месяца находился в
состоянии спутанного сознания. По
окончании психоза правильно вел себя
в отделении, сообщал о себе необходимые
сведения, правильно ориентировался в
месте, времени, окружающих лицах, читал
и рассказывал о прочитанном, не вдаваясь,
правда, в детали. Из событий текущей
жизни лучше помнил то, что время от
времени повторялось. Наблюдалась
ретроградная амнезия на промежуток
времени в пределах 4—5 часов, а также
амнезия на период нарушенного сознания.
Затем больной был переведен из
психиатрической клиники в соматический
стационар. По возвращении обратно
выяснилось: он забыл, что находился
ранее в психиатрической клинике, не
узнавал обстановки, врача, персонал,
больных, считал, будто оказался здесь
впервые. Судя по этому наблюдению, в
основе развития антероградной амнезии
лежит блокирование механизмов,
обеспечивающих перевод информации из
«короткой» и промежуточной форм памяти
в долговременную память. Антероградная
амнезия может сочетаться с ретроградной,
как это видно в упомянутом наблюдении,—
антероретроградная амнезия. Конградная
амнезия. Выпадение памяти о событиях в
окружающем и о собственном самочувствии
на период нарушенного сознания. Амнезия
может быть полной или тотальной, что
характерно для сумеречного помрачения
сознания, аменции, выраженной оглушенности.
Частичная или фрагментарная амнезия
обычно сопутствует делириозному,
онейроидному помрачению сознания,
легкой оглушенности. Выпадение памяти
выявляется сразу по выходу из болезненного
состояния либо наступает спустя некоторое
время — отставленная или ретардированная
амнезия. Утрата воспоминаний, относящихся
к состоянию глубокого опьянения,
сопровождающегося выраженной оглушенностью
сознания, является одним из вариантов
конградной амнезии. Конградная амнезия
может сочетаться с ретро- и антероградной.
Механизмы ее развития, вероятно, связаны
с разными причинами, в том числе и с
нарушением вербализации внешних и
внутренних впечатлений, вследствие
чего они не включаются в словесно-логические
структуры сознания.
Алкогольная
амнезия. Выпадение памяти на события,
приуроченные к опьянению больных
алкоголизмом. Отчетливых нарушений
сознания в забытом периоде времени не
наблюдается (Короленко, 1973). При алкогольных
амнезиях больные могут припоминать,
как, будучи в опьянении, пытались
запомнить или были уверены, что не
забудут случившееся, но тем не менее
амнезия наступала. Известны случаи,
когда страдающие алкоголизмом лица
забывают о впечатлениях периода
опьянения, будучи трезвыми, но при
повторном опьянении вновь могут о них
вспомнить, — феномен разрывной памяти
Д. Гудвина. Феномен напоминает
состояния альтернирующего сознания и
тем самым наводит на мысль об истерическом
его происхождении.
Предвестником
алкогольной амнезии является палимпсест,
описанный в качестве специфического
признака раннего алкоголизма К. Bonhoeffer
(1904). Палимпсест (соскоб) означал в
древности надпись на пергаменте со
стершимися от его многократного сгибания
и разгибания фрагментами текста. В конце
минувшего, начале текущего столетия
данный термин использовался криминалистами
для обозначения полустертых надписей
и рисунков в тюремных камерах. Алкогольные
палимпсесты проявляются выпадением
памяти на отдельные подробности или
детали событий, происходивших во время
алкогольного опьянения.
Транзиторные
амнестические эпизоды. У лиц в возрасте
от 45 до 70 и более лет описаны пробелы
памяти
продолжительностью
от 1 до 24 часов. Указанные амнестические
эпизоды рассматриваются как неэпилептические
цереброваскулярные приступы, проявляющиеся
в нарушении деятельности лимбических
структур (Frank, 1981). В отечественной
литературе упомянутые выпадения памяти
описаны под названием транзиторная
глобальная амнезия (Завилянский с
соавт., 1989). Отмечается однократность
таких провалов памяти у одного и того
же пациента.
Систематизированные
(системные) амнезии.Выпадение
специализированных видов памяти (на
лица, цвета, запахи, символы, навыки). К
данному виду амнезии относятся нарушения
типа афазии, агнозии, апраксии.
Моторная
(экспрессивная) афазия характеризуется
затруднениями в словесном выражении
мыслей. Типичным является телеграфный
стиль речи (как и в ранней речи детей
состоящей из коротких, в два, три слова
фраз, составленных из имен существительных
и глаголов), аграмматизмы, замена одних
букв, слогов и слов другими (литеральные
и вербальные парафазии), их пропуски,
смешения (контаминации — «палалет» —
составлено из «палата» и «туалет»),
застревания (персеверации). Страдает
произвольная письменная речь, в то время
как при списывании она сохранена лучше.
В более тяжелых случаях моторной афазии
нарушается письмо под диктовку.
Сенсорная афазия
проявляется непониманием устной и
письменной речи, поскольку нарушен
фонематический слух — различение фонем,
сходных по звучанию. Особенно плохо
различаются близкие фонемы (б-п, д-т и
др.). Больные многоречивы, их высказывания
непонятны из-за аграмматизмов, парафазии.
Нарушаются чтение, письмо.
Амнестическая
афазия проявляется забыванием нужных
слов, например, названий предметов.
Вместо этого пациенты показывают или
описывают назначение и свойства
предметов, действия, которые совершаются
с ними. Многоречивость сочетается с
вербальными парафазиями, персеверациями.
Письмо (при списывании) не нарушается.
Семантическая
афазия характеризуется непониманием
сложных фраз из-за неспособности
идентифицировать грамматические формы,
которые выражают отношения между
понятиями. Например, пациент не видит
различия между отцом брата и братом
отца.
Нарушения развития
речи у детей обусловлены генетическими
и в меньшей степени средовыми факторами.
Нарушения речевого развития выявляется
на этапах раннего детства и не связаны
с неврологическими, сенсорными,
умственными отклонениями, повреждениями
артикуляционного аппарата. Речевым
расстройствам сопутствуют трудности
в овладении чтением, письмом, сложности
в общении, эмоциональные и поведенческие
проблемы. Не. существует четких
разграничений с крайними вариантами
нормы, при которых речевое развитие
может быть замедлено (А. Эйнштейн
почти не говорил до трех лет). Специфическое
расстройство развития речи может
затрагивать разные ее стороны: во-первых,
расстройство артикуляции речи, при
котором затруднено использование звуков
речи (в норме оно достигается к 11
—12 годам): пропуски, искажения, подмены
фонем, что приводит к сложностям в
понимании речи детей окружающими, хотя
невербальный интеллект детей остается
в пределах нормы. К данному расстройству
относят нарушения артикуляции, лепетную
речь, дислалию, отклонения фонологического
развития; во-вторых, это расстройство
экспрессивной речи. Понимание речи не
нарушено, не обязательны нарушения
артикуляции, типично снижение уровня
использования выразительной разговорной
речи (ограничение лексикона, замедление
развития фразовой речи, трудности в
подборе синонимов, синтаксические
ошибки и др.). Использование невербальных
средств коммуникации не нарушено.
Возможны тем не менее затруднения в
контактах, эмоциональные и поведенческие
проблемы, иногда избирательная потеря
слуха. Наконец, это могут быть расстройства
рецептивной речи: неспособность
реагировать на знакомые названия,
следовать простым инструкциям, понимать
грамматические конструкции.
Агнозия.Нарушение узнавания предметов. При
оптической агнозии предметы не узнаются,
возможно, из-за выпадения адекватных
программ исследовательских действий
(ощупывающих движений глаз). Зрение и
цветовосприятие не страдают. Нарушение
узнавания может касаться символов
(букв, цифр), рисунков, геометрических
фигур.
О симультанной
агнозии упоминалось нами ранее. Агнозия
в отношении собственного тела определяется
как соматоагнозия. Соматоагнозия
выражается в неузнавании частей своего
тела. Пациент не знает, например, где у
него нога, рука, где левая и правая,
верхняя или нижняя половина тела
(аутотопагнозия). Соматоагнозия у
неврологических пациентов проявляется
отрицанием факта паралича. Так, при
синдроме анозогнозии Антона-Бабинского
больной не осознает левостороннего
паралича и обнаруживает «слепоту на
свою слепоту» (очаг поражения в правой
гемисфере).
Мнимое ощущение
дополнительных частей тела (лишняя
рука, голова и т. д.)—парестетическая
полипсевдомелия В. М. Бехтерева и
П. А. Останкова — описана при
поражении коры субдоминантного полушария.
Прозопагнозией
называют неузнавание лиц знакомых людей
на фотографиях.
Апраксия.Выпадение моторных навыков (действий
с предметами, жестов, выразительных
актов, способности подражать действиям
окружающих и выполнять движения по
просьбам извне). При моторной апраксии
пациент забывает характер действий,
требуемых для выполнения задания. При
идеаторной апраксии страдает план,
последовательность действий, которые
нужно выполнить для достижения цели.
Конструктивная апраксия проявляется
в том, что пациент не может из отдельных
элементов или частей воссоздать нужную
целостную структуру (составить фигуру,
орнамент и др.).
Нарушения развития
школьных навыков чаще встречается у
мальчиков. Предполагают, что они связаны
с биологической дисфункцией и присутствуют
с первых лет обучения. Различают нарушения
развития навыков чтения, письма, счета,
смешанное расстройство школьных навыков,
двигательных функций.
При дислексии
нарушены навыки чтения и понимание
прочитанного На ранних этапах это
трудности в пересказывании алфавита,
в распределении по категориям звуков.
Позднее становятся очевидными пропуски,
искажения и замены слов (их частей),
медленный темп речи, запинки и потери
места в тексте, литеральные и вербальные
парафазии, чтение в обратном порядке.
Нарушаются также способности вспомнить
факты и делать выводы из прочитанного,
а чтобы это делать, дети используют
скорее общие знания, чем то, что они
узнали из конкретного рассказа. Позднее
трудности спеллингования (составление
слов из букв) становятся более глубокими,
чем недостаточность чтения. Нарушениям
развития чтения обычно предшествуют
расстройства развития речи.
При расстройстве
спеллингования нарушена способность
произносить слова по буквам и правильно
писать слова. Предшествующее расстройство
навыков чтения отсутствует. При нарушении
развития навыков счета дефект касается
вычислительных операций прибавления,
вычитания, умножения и деления (иногда
лишь отдельных операций). Нарушен счет
пальцев (синдром Гертсмана). Более
абстрактные математические операции
(в геометрии и т. п.) могут быть
нарушены в меньшей степени.
Нарушения развития
двигательных функций проявляется
угловатостью, медленным обучением
ходьбе, бегу, — прыжкам, подъему и спуску
по лестнице, трудностями в завязывании
шнурков, застегивании пуговиц, бросании
предметов, плохом подчерке и мн. др.
Часто выявляются симптомы стриарной
недостаточности.
Явления афазии,
агнозии, апраксии и другие нарушения
корковых функций (алексия, акалькулия
и др.) наблюдаются при локальных
повреждениях корковых структур
(сосудистые процессы, опухоли и др.). В
психиатрической практике они встречаются
при атрофических процессах (болезнь
Пика, Альцгеймера, сенильная деменция,
травматические поражения).
Мотивированная
амнезия. Выпадение памяти на отдельные
психотравмирующие события. Так, после
неприятной сцены с Бабинским пациентка
забыла его имя, внешность и все, что так
или иначе было с ним связано. Пробелы
возникают по механизмам вытеснения. В
состоянии гипнотического сна, по
преодолении сопротивления утраченные
воспоминания могут быть восстановлены.
Наблюдается у лиц с истерическими
чертами характера, при неврозах.
Вытеснение психотравмирующих воспоминаний
— явление чрезвычайно распространенное
и среди здоровых индивидуумов;
рассматривается как один из механизмов
психологической защиты.
Аффектогенная
амнезия. Утрата воспоминаний о
событиях, происшедших во время бурной
эмоциональной реакции — аффекта.
Выявляется по выходе из состояния
патологического аффекта, обусловлена
сужением сознания. Фактически является
вариантом конградной амнезии. Считать
ее кататимической, то есть связывать с
действием механизмом вытеснения,
очевидно, не следует.
Постгипнотическая
амнезия. Наблюдается после пробуждения
из глубокого гипнотического сна, в
сущности возникает вследствие нарушения
сознания. Амнезия может быть внушена в
состоянии неглубокого гипнотического
транса.
Периодическая
амнезия. Сопровождает описанные Рибо
состояния двойного или альтернирующего
сознания, при которых в одном болезненном
состоянии сознания отсутствуют
воспоминания о пережитом в другом. По
выходе в нормальное состояние больной
не помнит происшедшего как в первом,
так и во втором патологическом состоянии,
или только смутно вспоминает отдельные
впечатления. Наблюдается при истерии.
Переходу из одного состояния в другое
может предшествовать глубокий сон.
Скотомизация
памяти.Близка к мотивированной
амнезии. Отличается от последней тем,
что возникает у лиц, не обнаруживающих
истерических черт характера. Амнезии
наблюдаются при нарушении сознания
(кома, сопор, оглушенность, делириозное,
сумеречное, аментивное помрачение
сознания, психогенно обусловленные
расстройства сознания, состояния
патологического аффекта и патологического
опьянения), при интоксикациях, уремии,
алкогольной энцефалопатии, атрофических
процессах (болезни Пика, Альцгеймера,
сенильная деменция), сосудистых
заболеваниях головного мозга, после
черепно-мозговой травмы, электросудорожных
припадков, в клинической картине
эпилептических расстройств.
Детская амнезия.
Проявляется забыванием событий первых
трех, четырех лет жизни. Причины
неизвестны.
Гипомнезия.
Ослабление памяти. Чаще всего проявляется
в виде дисмнезии — неравномерного
поражения различных функций памяти, в
первую очередь ретенции и репродукции.
Одним из ранних признаков дисмнезии
является нарушение избирательной
репродукции в виде невозможности
вспомнить какой-либо факт, необходимый
в данный момент, хотя позже этот факт
всплывает в памяти сам по себе. Признаком
сравнительно легкого ослабления памяти
является также забывание того, что о
каком-либо факте больной уже сообщал
ранее данному лицу.
Наступающее
ослабление памяти более заметно в
отношении механической памяти, чем
словесно-логической. Нарушается, прежде
всего, запоминание и воспроизведение
справочного материала — дат, имен, цифр,
названий, терминов, лиц и т. п.
Быстрее забываются также свежие и менее
закрепленные впечатления. Ухудшается
ориентировка во времени, страдает
хронологическая память, нарушается
чувство времени.
Гипомнезия может
проявляться анэкфорией — нарушением
памяти, при котором теряется способность
вспомнить о хорошо известном факте без
напоминания. Приведем соответствующее
наблюдение. Больная, перенесшая
менингоэнцефалит, жаловалась, что не
помнит многих фактов и событий последних
лет: забылись имена, внешность сослуживцев,
адрес нового места работы, номера
служебных телефонов, имя родившейся
дочери и многое другое. Осознает, что
прекрасно знала все это до болезни.
Казалось, нужное воспоминание вот-вот
появится, «вертится на языке», чувствовала,
что оно не исчезло навсегда и упорно не
прекращала попыток припомнить забытое.
Мысль о дефекте памяти стала навязчивой,
остро переживалась, появились опасения
«сойти с ума». Воспоминания возвращались
постепенно, но лишь после напоминания
о соответствующем факте. В последующем
они сохранялись, возникая с прежней
быстротой и легкостью. Нарушения памяти
распространились только на события
прошлого, происходившие до болезни,
память на настоящее не пострадала.
Сходное с анэкфорией нарушение памяти
описывалось под названием «отрицательные
галлюцинации памяти» (Блейлер, 1920).
При более тяжелой
гипомнезии из памяти выпадает множество
подробностей и значительных событий,
касающихся личной и общественной жизни.
Вместе с тем никогда не наблюдается
столь значительного опустошения памяти,
как это бывает при прогрессирующей
амнезии. Критическое отношение к
ослаблению памяти у больных с гипомнезией
обычно сохраняется,— это отражается в
соответствующих жалобах, в попытках
компенсировать возникшую несостоятельность
(ведение записей, вязание узелков,
использование мнемотехники, стремление
класть предметы на одно и то же или
видное место, привычка перепроверять
себя и др.). Типичны острые эмоциональные
реакции на снижение памяти, депрессии.
Ухудшение памяти,
обусловленное различными органическими
заболеваниями головного мозга, следует
отличать от внешне сходных, но обратимых
расстройств, возникающих на фоне
различных психопатологических нарушений
(астении, депрессии и др.), при которых
собственно механизмы памяти существенно
не нарушаются.
Гипермнезия.
Патологическое обострение памяти,
проявляющееся чрезмерным обилием
воспоминаний, которые носят яркий
чувственно-образный характер, всплывают
с необычайной легкостью и охватывают
как события в целом, так и мельчайшие
его подробности. Воспроизведение
логической последовательности фактов
нарушено, усиливаются, в основном,
механическая и образная виды памяти.
События группируются в ряды, отражающие
их связь по смежности, сходству и
контрасту. Гипермнезия неоднородна,
могут быть разграничены ряд ее вариантов
в зависимости от клинического контекста,
в котором она наблюдается (аффективная
патология, галлюцинаторно-бредовые
состояния, состояния спутанного
сознания).
Гипермнезия
встречается при гипоманиакальных и
маниакальных состояниях, в начальных
стадиях опьянения (алкогольного,
гашишного и др.), в продроме экспансивной
формы прогрессивного паралича, при
шизофрении, в состоянии гипнотического
сна. Гипермнезия может быть при депрессии
— отчетливо вспоминаются самые
незначительные эпизоды прошлого,
созвучные пониженной самооценке и идеям
самообвинения. Явления гипермнезии
наблюдаются изредка в клинической
картине инфекционных психозов. Известны
случаи, когда в состоянии нарушенного
сознания больные с фотографической
точностью воспроизводили тексты
прочитанных ранее книг, говорили на
иностранных языках, забытых в обычном
состоянии. По выздоровлении ожившие
следы памяти вновь терялись. Гипермнезия
бывает парциальной, избирательной,
проявляясь, например, повышенной
способностью к запоминанию и воспроизведению
цифр. Наблюдения такого рода описаны,
в частности, при олигофрении (Меграбян,
1972). Парциальная гипермнезия может
проявляться повышенной памятью на
впечатления раннего детства. Встречаются
пациенты, которые утверждают, что помнят
себя с возраста год, полтора года и
ранее, чему удается иногда получить
подтверждение. Мы наблюдали больную,
которая «помнила» себя с шестимесячного
возраста. По сообщениям близких, она
отличалась ранним развитием: с четырех
месяцев сидела, в шесть месяцев ходила.
Пациентка «помнила», что в восемь месяцев
начала говорить, как навещали ее,
«вундеркинда», студенты, фотографировали.
«В три года меня мучили мысли, что у меня
и у всех людей есть внутренности. Думала,
что такое я, как это меня не было, как
это я исчезну. В пять лет видела, как под
кровать забежала группа матрешек… В
10 лет неприятно было сознавать, что
сознание материально и что душа зависит
от тела…». Но «ранними» могут оказаться
и ложные воспоминания, когда рассказы
близких людей позже принимаются за
личные переживания, как это описал у
себя Пиаже.
Гипермнезию не
следует смешивать с феноменальной
памятью. Последняя не может быть описана
в терминах психопатологии, так как
процессы памяти и механизмы их произвольной
регуляции не нарушаются. Скорее всего
не являются патологией и случаи
исключительной памяти при умственной
отсталости,— речь идет о незаурядной
механической памяти, свойственной
отдельным пациентам (например,
«календарной» памяти, когда после
однократного просмотра календаря
воспроизводятся все рисунки в прямом,
а также обратном порядке).
Парамнезии
(искажения, обманы) или качественные
нарушения памяти. Встречаются как
самостоятельно, так и в сочетании с
количественными нарушениями. Сложность
симптоматики парамнезии затрудняет их
разграничение и классификацию. Существуют
и терминологические разногласия. С
учетом возможных возражений приведем
следующее описание качественных
нарушений памяти.
Феномены ранее
виденного, слышанного, пережитого,
испытанного, рассказанного (deja vu, deja
entendu, deja vecu, deja eprouve, deja raconte)—впервые
увиденное, услышанное, прочитанное или
пережитое воспринимается как знакомое,
встречавшееся ранее и в данный момент
повторяющееся. Указанные нарушения
возникают эпизодически, пароксизмально,
могут быть стойкими и длительными.
Чувство воспоминания, сопровождающее
восприятие или переживание, никогда не
связывается с определенной точкой
прошлого, относится «к прошлому вообще»
(Сумбаев, 1945). Чувство знакомости может
относиться не только к непосредственным,
но — также к недавним впечатлениям,
которые вспоминаются с ощущением
повторения породившей их ситуации.
Степень уверенности, с какой больные
оценивают вероятность того, что
переживаемое событие ранее имело место,
может быть различной, иногда она бывает
полной, то есть становится по существу
бредовой. В качестве иллюстрации приводим
следующее наблюдение. Больная шизофренией
сообщила, что с детства ее не покидает
ощущение, будто все воспринятое в данный
момент кажется ей удивительно близким,
знакомым, лишенным какой бы то ни было
новизны. Происходящее, как считала она,
лишь помогает вспомнить то, что было
хорошо известно ей ранее, оно является
всего лишь «напоминанием». Наиболее
острым это ощущение было при чтении. Из
прочитанного в школьных учебниках она
«не узнавала ничего нового», так как
«знала это всегда», более того, пережила
на самом деле. Считала, что была
свидетельницей различных исторических
событий, видела турниры рыцарей, бои
гладиаторов, жила в пещерах первобытных
людей и т.п. Как яркое воспоминание
воспринимались сведения о происхождении
Земли, зарождении жизни, доисторических
существах. На этом основании появилось
убеждение, в том, что она жила всегда и
ее душа вечна. Некоторые больные не
только переживают ощущение повторения
события, но «чувствуют до мелочей», что
произойдет в предстоящие несколько
минут — «уже думала об этом», «знала,
что это произойдет»—deja prevu. Такие
пациенты бывают уверены в том, что
способны прорицать, предсказывать
будущее, а иные создают весьма сложные
концептуальные системы о времени вообще.
Феномены никогда
не виденного, не слышанного, не пережитого
и др. (jamais vu, jamais vecu, jamais entendu и др.).
Знакомое, известное, привычное
воспринимается как новое, ранее не
встречавшееся. Прошлая жизнь вспоминается
без ощущения лично пережитого: «Думаю,
кто я такая, откуда я, как меня зовут,
училась ли… Кажется, и замужем не была…
Знаю, что все это было, но будто не со
мной…». «Всему учусь заново — ходить,
писать, будто не умела прежде…».
Встречаются пациенты, которые обращают
внимание на своеобразное переживание
непредсказуемости предстоящих событий:
«Не знаю, что произойдет в следующий
момент… Все происходит как-то неожиданно,
вроде этого не должно бы случиться…
Все как обычно и все же удивляет, будто
ранее я с этим и не предполагала
столкнуться…». Данный феномен, полярный
deja prevu, заслуживает, кажется, самостоятельного
обозначения — jamais prevu. Упомянутые явления
парамнезии наблюдаются при астенических
состояниях, припадках височной эпилепсии,
психопатии, шизофрении, последствиях
травм и других органических поражений
центральной нервной системы.
Вышеупомянутые
феномены нередко описывают отдельно
от парамнезий в рамках дереализации и
деперсонализации. По этому поводу
следует заметить, что оценка
психопатологических симптомов с позиций
структуралистской психологии (расстройства
восприятия, памяти, самосознания и т. д.)
вообще очень условна и в любом случае
будет встречать возражения, так как в
каждом нарушении можно найти отклонения
со стороны различных психических
функций.
Иллюзия узнавания.
Незнакомые лица, предметы, обстановка
принимаются за другие, действительно
существующие и известные больному. Чаще
всего возникают в отношении людей.
Иллюзии узнавания касаются обычно
одного или ограниченного круга лиц или
предметов, реже бывают множественными,—
они, нестойки и тотчас забываются.
Возникают на фоне дезориентировки в
месте, времени и обстановке при помрачении
сознания, амнестическом синдроме
(интоксикационные), сосудистые, сенильные
психозы). Иллюзорные ложные узнавания
с ощущением отдаленного сходства без
полной идентификации объектов могут
возникать при астенических состояниях.
В психологическом плане появление
иллюзий узнавания, вероятно, связано с
нарушением механизмов апперцепции —
сличения текущих впечатлений с прошлым
опытом, составляющего основу узнавания
объектов.
Редуплицированная
парамнезия Пика. Проявляется
уверенностью в существовании двойников
у объектов, воспринимаемых в данный
момент. По мнению больного, имеются две
одинаковых клиники, две точно такие же
дочери, жены, есть еще один такой же
врач. Само восприятие не страдает,
нарушено лишь объединение образа
восприятия с соответствующим воспоминанием,
вследствие чего оба образа переживаются
раздельно. В отличие от феномена «уже
виденное» здесь имеет место переживание
удвоения, а не ощущения повторения
ситуации. Наблюдается при относительно
мягко протекающих сосудистых, атрофических
и других органических процессах,
возникающих во второй половине жизни,
описана при алкогольном делирии.
От редуплицированной
парамнезии следует отличать также
эхомнезию — многократное воспроизведение
одного и того же воспоминания. В это
время пациент несколько раз подряд
ощущает себя в одной и той же ситуации,
которой соответствует повторяющееся
воспоминание и в течение нескольких
минут как бы отключается от текущих
впечатлений. Мы наблюдали пациентов,
которые до 4—5 раз подряд переживали
какой-нибудь эпизод, например, переход
улицы, фрагмент беседы и др.
Псевдореминисценция
(ложные воспоминания). По описаниям
некоторых авторов (Завилянский с соавт.,
1989), мало чем отличаются от замещающих
конфабуляции обыденного содержания,
если не считать их однообразия и того,
что в них отражены воспоминания о
действительных событиях отдаленного
прошлого. Проверить достоверность таких
воспоминаний, однако, часто невозможно.
По другим описаниям, в псевдореминисценциях
выражается своеобразное нарушение
локализации событий во времени. То, что
случилось давно, вспоминается как
недавнее событие, и, напротив, происшедшее
в последнее время расценивается как
имевшее место в далеком прошлом.
Содержанием псевдореминисценций
являются, как правило, факты обыденной
жизни.
Конфабуляции.
Патологические вымыслы, принимаемые
больными за воспоминания о реальных
событиях прошлого. Существуют разные
классификации конфабуляции. Согласно
одному из подходов разграничивают
мнестические и фантастические
конфабуляции. Первые наблюдаются при
амнезии, вторые — при парафре-нии и
спутанности сознания. Мнестические
конфабуляции в свою очередь разделяют
на экмнестические (проецируемые в
прошлое) и мнемонические (относящиеся
к наличной ситуации, к настоящему
времени). Э.Я. Штернберг различает
замещающие, экмнестические, фантастические,
бредовые и галлюцинаторные конфабуляции.
Замещающие
конфабуляции возникают на фоне грубых
амнестических выпадений памяти. Пробелы
воспоминаний заполняются рассказами
о различных событиях, происходивших
якобы, в это время. Характерны изменчивые
вымыслы обыденного, правдоподобного
содержания, как спонтанные, так и
провоцируемые расспросами. Наблюдаются
при корсаковском психозе, сенильных и
сосудистых психозах, при органических
заболеваниях центральной нервной
системы.
Содержанием
экмнестических конфабуляции являются
события ранних лет жизни. Наблюдается
«сдвиг ситуации в прошлое», когда
воспоминания об отдаленных событиях
заслоняют текущие впечатления. Пациент
собирается, например, в школу, готовится
служить в армии, хотя на самом деле ему
уже за восемьдесят. Пациент, в прошлом
проводник поезда, считал, что находится
не в отделении, а «в купе». Не хочет
видеть навестившую его жену: «пусть она
едет в другом купе». Данное нарушение
чаще встречается при сенильной деменции
и развивается на фоне прогрессирующей
амнезии.
Фантастические
конфабуляции представляют собой вымыслы
о необыкновенных событиях, увлекательных
приключениях, сенсационных происшествиях,
героических подвигах, великих открытиях
и изобретениях, встречах с выдающимися
людьми, о занимаемых больными ранее
высоких постах, наградах и почестях,
богатствах, которыми они обладали
и т. п. Больные сообщают об этом
образно, с многочисленными подробностями,
их рассказы связны, последовательны,
часто спонтанны. В других случаях
конфабуляции отрывочны, непоследовательны
и выявляются при расспросах. Содержание
фантастических конфабуляции изменчиво,
при повторных рассказах сообщаются
новые, столь же невероятные подробности.
Вымыслы относятся к определенному
периоду прошлой жизни, однако, содержание
конфабуляции может не считаться с
понятиями о времени. Настроение бывает
приподнятым, горделивым, эйфорически
окрашенным. Память на реальные события
прошлого не нарушена, что типично для
шизофрениис парафренным синдромом,
маниакально-депрессивного психоза. При
интоксикационных, травматических
психозах, старческом слабоумии
фантастические конфабуляции сопровождаются
обратимыми выпадениями памяти либо
наблюдается нерезкое ее снижение. При
бредовых конфабуляциях (галлюцинациях
памяти) возникающие бредовые идеи
проецируются в прошлое (в здоровый
период жизни) и воспринимаются пациентом
как яркое и достоверное воспоминание
о том, чего на самом деле не было.
Содержание бредовых конфабуляций, как
и вообще бредовых идей, может быть самым
разным. Данное нарушение отличается от
так называемой бредовой интерпретации
прошлого, отражающей процесс систематизации
и консолидации бредовых идей и
проявляющейся в ретроспективной оценке
реальных фактов прошлого в соответствии
с актуальными бредовыми переживаниями.
Иллюстрацией бредовых конфабуляций
может служить следующее наблюдение.
Больному 70 лет, никогда ранее не
обнаруживал признаков психического
расстройства. Несколько месяцев назад
вдруг «вспомнил», что жена, будучи еще
молодой женщиной, изменила ему с каким-то
офицером. Память «подсказала» множество
других подробностей мнимого события,
в том числе личное признание жены.
Воспоминания отличались яркостью,
спонтанным появлением, образностью,
четкой локализацией во времени, абсолютной
уверенностью в непогрешимости памяти.
Внимание было целиком приковано к факту
«измены», нарушилось поведение. Больной
требовал у жены признаний, объяснений,
угрожал расправой, искал подтверждения
своей правоты у знакомых, находил
компрометирующие сведения в семейном
архиве, расценивал различные детали
прошлого и настоящего поведения жены
в плане идей ревности, в связи с чем был
госпитализирован. В другом наблюдении
девушка «вдруг вспомнила», как неделю
назад, ночью, к ней в комнату в общежитии
проник знакомый юноша и стал брить ей
лобок безопасной бритвой. Она испугалась,
прогнала его, сообщила о случившемся
вахтеру и тот вызвал милицию. Юношу
увезли в наручниках. Позже, встречаясь
с ним на самом деле, она спрашивала его,
зачем он делал все это, будучи абсолютно
уверенной в реальности случившегося.
Бредовые конфабуляции чаще наблюдаются
при паранойяльном и парафренном синдроме
параноидной шизофрении.
Галлюцинаторные
(псевдогаллюцинаторные) конфабуляции
представляют собой состояния зрительных
и слуховых псевдогаллюцинаций, содержанием
которых являются различные события,
будто бы имевшие место в прошлом.
Встречаются при шизофрении. Наплывы
конфабуляций могут выражаться состояниями
конфабуляторной спутанности и конфабулеза.
Конфабуляторная
спутанность проявляется заполнением
сознания обильными конфабуляциями
обыденного содержания, сопровождающихся
ложным узнаванием окружающей обстановки
и лиц, бессвязностью мышления, суетливостью
и растерянностью. В таком состоянии
окружающие принимаются за родственников,
знакомых, живущих или давно умерших,
больница — за квартиру, место работы,
вокзал. Ложное узнавание лиц и обстановки
постоянно меняется: разговаривающий с
больным врачом, является то родственником,
то начальником, то знакомым соседом. В
данную минуту происходит то свадьба,
то экскурсия, то похороны. Высказывания
непоследовательны, противоречивы, порой
почти бессвязны. Состояния конфабуляторной
спутанности наблюдаются при сенильных
психозах, а также сосудистых заболеваниях
головного мозга в виде кратковременных,
транзиторных психотических эпизодов
в ночное время.
Конфабулез —
психопатологический синдром, проявляющийся
наплывом фантастических конфабуляции,
не сопровождаемых помрачением сознания,
амнестическими расстройствами и
нарушениями ориентировки. Высказывания
больных напоминают бредовые идеи
величия, в связи с чем данный синдром
называют также экспансивным конфабулезом.
Психопатологические
расстройства в виде конфабулеза описаны
при сыпном тифе в период спада лихорадки,
а также при брюшном тифе, малярии,
риккетсиозах. Нередко конфабулез
возникает на этапе регредиентного
течения психических расстройств при
черепно-мозговых травмах, в особенности
в военное время. Наиболее обоснованным
признается отнесение конфабулеза к так
называемым переходным синдромам Вика,
то есть к группе встречающихся в рамках
экзогенно-органических психозов
обратимых синдромов, различных по своим
психопатологическим проявлениям, но
не сопровождающихся нарушением сознания.
Конфабулез может развиваться вслед за
болезненным состоянием, протекающим с
помрачением сознания. Продолжительность
данного расстройства редко превышает
несколько недель, но бывает и значительно
короче.
К конфабулезу
относят также некоторые формы парафренного
бреда при шизофрении, сопровождающиеся
обильными ложными воспоминаниями или
конфабуляциями фантастического
содержания (с фабулой преследования,
воздействия, величия), которые иногда
принимают форму фантастических рассказов.
Наряду с конфабуляциями при этом
наблюдаются другие психопатологические
расстройства, в частности, явления
психического автоматизма, компоненты
систематизированного бреда и признаки
дефицитарных расстройств, свойственных
шизофрении. Сказанное правомерно и в
отношении сравнительно редких случаев
так называемой старческой парафрении
или старческого конфабулеза. При этих,
развивающихся в старческом возрасте
затяжных галлюцинаторно-бредовых
психозах, проявляющихся фантастическим
бредом и галлюцинациями, наблюдается
переход в относительно стабильное
конфабуляторное состояние, характеризующееся
идеями величия, преобладанием ложных
воспоминаний о фантастических событиях
прошлого, особых заслугах, выдающихся
свершениях и т. п.
Криптомнезии.
Проявляются нарушением способности
идентифицировать источник воспоминаний,
что приводит к ослаблению различия
(вплоть до полного его исчезновения)
между действительно происходившими и
лично пережитыми событиями и событиями,
увиденными во сне, или о которых стало
известно из книг, кинофильмов, рассказов
окружающих.
Одно из проявлений
криптомнезии состоит в том, что больные
могут считать себя авторами творческих
достижений, тогда как на самом деле
последние были заимствованы ими.
Утверждается собственный приоритет на
открытие, изобретение, научную идею,
присваивается честь создания
художественного или музыкального
произведения. Указанное нарушение
памяти было описано, в частности, Юнгом
у Ницше. Необходимо подчеркнуть, что
сознательный плагиат не относится к
проявлениям криптомнезии (Меграбян,
1972). Больные, действительно, забывают,
что соответствующие знания были получены
ими извне, и в то же самое время воспоминания
о них замещаются ощущением личного
творческого акта.
К криптомнезиям
относят ассоциированные воспоминания,
при которых прочитанное, услышанное
или увиденное во сне расценивается как
происходившее в действительности с
самим больным.
О событиях кинофильма
пациент рассказывает так, как если бы
они случались с ним на самом деле; факт
просмотра кинофильма может быть при
этом забыт, а если нет, то считается
фильмом о его жизни. Наряду с ассоциированными
встречаются также отчужденные
воспоминания— действительно происходившие
события воспроизводятся как когда-то
услышанное, прочитанное, увиденное во
сне, пережитое кем-то другим.
Криптомнезии
встречаются при шизофрении,
экзогенно-органических и сенильных
психозах. Псевдореминисценции,
конфабуляции, особенно фантастические,
криптомнезии могут возникать не только
у больных психозами, они встречаются
также у лиц с психопатическим складом
характера и у страдающих олигофренией.
Что скрывает мозг, или Как появляются ложные воспоминания
Время на прочтение
12 мин
Количество просмотров 27K
Часто мозг играет с нами очень злую шутку. Два человека пережили одно событие, но их рассказы различаются. Что это — амнезия или простая ложь? Однако всё не так просто, как кажется. Воспоминания имеют свойства искажаться. Например, заменять одни события другими. В науке эту проблему называют конфабуляцией, или парамнезией, когда у человека кроме основных воспоминаний появляются ложные. В результате отличить правду от вымысла очень тяжело. Давайте в этом посте разберёмся, в чём же тут дело.
Как формируются воспоминания
Наша память — это ответная реакция определённой группы нейронов на какие-то раздражители. Они формируются за счёт постоянных изменений и связей между собой. Таким образом, с самого рождения наш мозг никогда не перестаёт работать. Нейроны кочуют от образа к образу и создают определённые мысли.
Ответная реакция — это синаптическая пластичность, то есть постоянные изменения в силе связей (синапсах) между клетками мозга. Они могут быть сильнее или слабее в зависимости от того, как давно были активированы. Активные связи могут усиливаться, а неиспользуемые соединения, наоборот, слабеть и исчезать.
Память делится на две категории:
-
Кратковременная. Позволяет удерживать мысль около минуты. Это нужно для того, чтобы запомнить номер телефона, автомобиля или фамилию человека.
-
Долговременная. Отвечает за продолжительные воспоминания.
Долговременная память, в свою очередь, делится на процедурную, которая отвечает за действия, и декларативную, отвечающую за осознанный вызов информации.
Все воспоминания как раз базируются на декларативной памяти. Она может активироваться визуально или словесно. Например, вам нужно вспомнить фамилии сборной по футболу или восстановить список покупок.
Декларативная память делится на следующие категории:
-
Семантическая. Оперирует значениями и понятиями. Например, что такое компьютер или мяч.
-
Эпизодическая. Относится к событиям. Например, когда у вас была свадьба или как давно вы катались на катамаране.
Наша память — это реактивация определенной группы нейронов, образованная постоянными изменениями силы связей между ними. Реактивирует комбинацию нейронов «синаптическая пластичность».
Контакт между нейронами называют синапсами. Он может быть сильнее, или слабее. То есть, все используемые связи могут становиться сильнее. Однако неиспользуемые нейроны слабеют и полностью исчезают. Соединение между двумя нейронами становится сильнее, когда нейрон A последовательно активирует нейрон B, заставляя его запускать потенциал действия. Нейроны общаются друг с другом с помощью электрических событий, называемых «потенциалами действия», и химических – нейротрансмиттеров. В результате изменения, добавления или отмирания синапсов формируется наша память.
Однако последние исследования на пожилых мышах доказали, что за счёт гиппокампа (отдела мозга) происходит усиление нейрогенеза, то есть появляются новые нейроны и наша память восстанавливается.
Основные причины ложной памяти
Исследованиями ложной памяти занялись недавно. Основателями этого направления были, как ни странно, гипнотизёры Пьер Жане, Рихард Крайфт-Эбинг и другие. Причём последний демонстрировал такое явление, как возрастная регрессия. Он погружал человека в гипноз, и тот воспроизводил своё детство.
Учёные сразу разделились на два лагеря. Одни считали, что гипнотизируемый действительно воспроизводит воспоминания своего детства. Однако были те, кто считал, что он просто играл какую-то роль, то есть хотел, чтобы так всё было. Именно работы Крайфта-Эбинга дали начало противоречивым дискуссиям.
Однако реальные причины расстройств памяти неизвестны. С медицинской точки зрения, чаще всего парамнезии встречаются у людей с повреждениями передней части мозга (лобных долей).
Врачи выделяют следующие причины возникновения ложных воспоминаний:
-
черепно-мозговые травмы с корсаковским синдромом в период обострения;
-
нарушение мозгового кровообращения (ишемия, геморрагические инсульты с поражением сосудов);
-
синдром Корсакова (как результат — острая нехватка витамина В1 при нездоровом образе жизни или образовании злокачественных опухолей);
-
амнестический церебральный атеросклероз (последствия — дезориентация и нарушение памяти);
-
сосудистая деменция (возникает в результате единичных инфарктов головного мозга);
-
разнообразные болезни, связанные с нарушением памяти (Паркинсона, Пика, Альцгеймера, Гентингтона, старческое слабоумие, психотические формы сенильной деменции);
-
параноидальный психоз с бредом преследования, сопровождающийся галлюцинациями;
-
тяжёлая форма отравления алкоголем, наркотическими веществами, ядами, угарным газом;
-
абсцессы и опухоли в мозге.
К сожалению, ложные воспоминания встречаются у здоровых людей. Это осознанное замещение плохих моментов хорошими событиями. То есть простая форма самозащиты. Некоторые люди, которые потеряли близких, искренне верят, что те всё ещё живы и находятся где-то за границей.
Профессор когнитивной психологии Элизабет Лофтус проводила исследования, пытаясь выяснить пластичность человеческих воспоминаний. Она показывала ролики катастроф длительностью 5–30 секунд и просила заполнить отчёт. Вопрос звучал так: «Как быстро двигались автомобили на видео в тот момент, когда они врезались друг в друга?» Однако для отдельных групп вопрос составлялся по-разному. Например, заменяли слово «врезались» на «соприкоснулись», «ударились», «разбились», «стукнулись».
В зависимости от одного слова испытуемые меняли свои показания. Например, слово «разбились» приписывало событию более ужасающий характер, и людям казалось, что автомобили двигались гораздо быстрее.
В других экспериментах эффект был тот же. Испытуемые приводили большое количество ложных свидетельств. Например, утверждали, что какая-то деталь автомобиля была разбита или сломана. Хотя на видео она была цела.
Таким образом, причиной ложной памяти могут быть не только психические отклонения. Исказить факты очень легко, если вставить в предложения нужные слова.
Разновидности фальшивых воспоминаний
Некоторые фальшивые воспоминания мы придумываем самостоятельно. Иногда нам их навязывают. Однако вся искажённая реальность имеет свои нюансы.
Например, псевдореминисценция (одна из разновидностей ложной памяти) отличается от контабуляции (неправдоподобные рассказы). Хотя симптоматика очень похожа. Если в первом случае человек, давно переживший травму или обиду, начинает о ней вспоминать так, как будто бы она случилась совсем недавно. Во втором случае флэшбэки украшаются придуманными историями. Эти фантазии свойственны алкоголикам, наркоманам или пациентам с диагнозом «шизофрения». В результате ложную память разбивают на несколько категорий.
По причинам происхождения:
-
бредовые ложные воспоминания, которые не связаны с нарушениями психики и характеризуются навязчивыми идеями самого человека;
-
внушённые — появляются после определённых подсказок или наводящих вопросов;
-
мнестические — замещают определённые пробелы в памяти прошлого или настоящего;
-
онейрические — возникают на почве интоксикации организма или поражения головного мозга;
-
экспансивные — связаны с бредом величия (например, человек искренне верит, что он Наполеон Бонапарт).
По провоцирующим факторам:
-
спонтанная (первичная) парамнезия. Возникает сама по себе. Чаще всего идёт параллельно с деменцией, а все воспоминания — выдуманные;
-
спровоцированная (вторичная) конфабуляция. Ответная реакция на нарушение памяти.
Возникают не только в виде деменции, но и в качестве амнезии. Бывают случаи, когда ложные воспоминания появляются как кратковременное явление на почве пережитого стресса.
По содержанию:
-
амнестические — человек теряет ощущение реальности и относит себя к прошлому (например, пациент может думать, что ему до сих пор 12 лет);
-
мнемонические — ложные воспоминания о нынешних событиях (они могут касаться быта или профессиональной деятельности);
-
фантастические — содержат многочисленные нереальные, придуманные истории, похожие на детективные истории или фантастические фильмы.
В своё время игра разума сыграла злую шутку с некоторыми знаменитостями. Мэрилин Монро утверждала, что в 7 лет её изнасиловали. Однако в разных интервью называла новые имена насильника.
Марлен Дитрих считала, что её изнасиловал учитель музыки. Полиция взялась за расследование и выяснила, что такой человек существовал в реальности и он действительно преподавал музыку. К его счастью, когда Марлен было 16, педагог проживал в другом городе.
Таким образом, врачи пытаются вначале выяснить причину и тип воспоминания и только потом начинают работать с пациентом.
Принципы в нейробиологии
В нейробиологии считают, что за переделку воспоминаний отвечают гиппокамп и миндалина. Сканируя мозг с помощью фМРТ и наблюдая за работой участков, можно определить, была ли перезапись или нет.
Как показывает практика, человек не всегда соглашается с тем, что ему навязывают. Под давлением он может признать всё что угодно, но будет оставаться при своём мнении. Доказать это легко. После повторного тестирования, но без давления начальное воспоминание не меняется.
Если испытуемый начинает искренне верить в навязчивую идею, он будет настаивать на ней в любой ситуации. То есть исходное воспоминание исчезло, а вместо него появилось новое. Этот феномен заинтересовал нейробиологов из Великобритании и Израиля (источник). С помощью фМРТ они решили выяснить, какие участки мозга задействованы в искажении памяти.
В эксперименте приняли участие 30 добровольцев. Их разделили на группы по 5 человек. Каждой группе показывали 40-минутный ролик про ловлю нелегальных иммигрантов. Всем испытуемым объяснили, что целью эксперимента является изучение памяти и в конце всем будут заданы вопросы. Поэтому всех попросили не обсуждать друг с другом сюжет.
Через три дня испытуемые отвечали на 400 вопросов (верный/неверный). Каждый участник должен был выбрать вариант и указать, насколько он уверен в правильности своих суждений.
В результате правильно ответили в среднем 69 % человек (средняя и высокая степень уверенности). Когда испытуемые указывали эту степень, среди них оказались правы 80 %.
Через четыре дня эксперимент повторили. Однако теперь испытуемых сканировали на фМРТ и следили за изменениями в коре головного мозга. Вопросы повторялись, однако теперь участниками пытались манипулировать. Им разрешили опираться на общественное мнение. То есть иногда показывали, как ответили другие испытуемые.
Вопросы поделили на три группы, на которые испытуемый отвечал правильно и уверенно.
-
Манипуляция. 80 вопросов были сфабрикованы. Ему показывали 2,5-секундный вопрос с двумя вариантами (верно/неверно), а затем фотографии людей и их ответы, а потом пустой экран и предыдущую фотографию.
-
Отсутствие манипуляции. 25 вопросов были без мнения других людей и отмечены крестиками.
-
Улучшение доверия. Остальные вопросы сопровождались правильными ответами других испытуемых либо комбинацией правильных и неправильных мнений.
Самой эффективной оказалась манипуляция. Около 68,3 % испытуемых под влиянием чужого мнения искажали собственную действительность. Это была не амнезия, не забывание, так как только в 15,5 % случаев при отсутствии манипуляции ответы были неверными.
В третьем эксперименте, который проводили через неделю, испытуемым задавали те же вопросы. Однако на этот раз всем сказали, что прошлые ответы были случайно сгенерированы на компьютере. На этот раз 59,2 % вернулись к первоначальному варианту. Однако 40,2 % по-прежнему отвечали так же, как и во втором тестировании. То есть устойчивый конформизм полностью заместил воспоминания испытуемых.
фМРТ позволяет фиксировать участки мозга, которые активно работают в определённый момент и поэтому нуждаются в дополнительном притоке кислорода.
Снимки показали, что активно мозг работает в следующих ситуациях:
-
Нонконформизм. Когда человек отвечает правильно независимо от мнения других.
-
Публичный конформизм. Когда мнение окружающих изначально повлияло на ответ, но потом испытуемый вернулся к начальному варианту.
-
Устойчивая ошибка. Воспоминания замещаются ложными.
-
Контроль. Нет манипуляций.
Что по этому поводу думает психотерапия
В отличие от нейробиологии в психологии всё происходит немного иначе. Основным механизмом ложных воспоминаний является когнитивный диссонанс, когда мы любую информацию воспринимаем и анализируем на основании предыдущего опыта. Здесь подразумевается вся психология в целом: ценности, убеждения, мораль, характер и т. д. Проще говоря, если что-то с чем-то не сходится, человек сам себе пытается объяснить произошедшее другими словами.
Например, при исследовании сект выяснились некоторые факты. Когда обещанный апокалипсис не происходил, одна половина поняла, что их обманули. Другая половина продолжала верить в идею, несмотря на ложь.
В 1990-е годы Мавроди напрямую сказал с телеэкранов, что он всех обманул. Однако многие не хотели этого признавать. У некоторых людей продолжал висеть портрет «великого комбинатора».
То есть человек не хочет и не может принять правду. Воспоминания хранятся в нашей памяти в виде определённых схем-образов. Они постоянно меняются и подгоняются под новую информацию.
Таким образом, можно описать каждый механизм ложных воспоминаний:
-
Инфляция воображения. Человек запоминает выдуманное событие как реальное.
-
Интерференция. Отсортированные воспоминания смешиваются в кучу, и часто люди становятся жертвами стереотипов. Например, в США первое подозрение падает на чернокожего. В начале 1990-х под влиянием американских и китайских боевиков наши соотечественники думали, что все азиаты владеют приёмами карате.
-
Ретроспективное предубеждение. Сознание склонно воспринимать изначально предсказуемые результаты, то есть ту информацию, которая уже известна, но раньше человек сомневался в ней.
-
Ложное чувство знания или некритичное восприятие информации. То есть в голове всплывает какой-то образ, но кто или что это — тяжело вспомнить. Таким образом, СМИ, эзотерики и недопсихологи манипулируют сознанием. Они много раз повторяют одну и ту же информацию, пока человек не начинает в неё верить.
-
Конформизм памяти. Изменение памяти под влиянием социума.
-
Эмоциональное искажение. Реальные события, которые окрашиваются новыми красками под влиянием эмоций или стресса. Например, у психолога Ф. Шапиро был случай, когда клиентка искренне верила, что её изнасиловал дьявол. Однако оказалось, что её реально изнасиловали, но это был знакомый отца, надевший шапку с рогами.
Как ложные воспоминания сказываются на работе
Если не брать крайние случаи и патологии, ложные воспоминания не создают проблем. Валери Ф. Рейна, исследователь в области психологии, считает, что с возрастом мы больше полагаемся на смысловую, чем на воспроизводительную, память. Форма запоминания позволяет нам принимать более безопасные решения и уменьшает степень риска.
Этот феномен объясняет парадокс Алле, названный в честь экономиста и Нобелевского лауреата Мориса Алле.
Испытуемых ставят перед выбором — вероятность получить деньги и конечная сумма.
Эксперимент №1
|
Ситуация |
Вероятность 1 |
Вероятность 2 |
Вероятность 3 |
|
А |
100 %, £1 млн. |
— |
— |
|
В |
10 %, £2,5 млн. |
89 %, £1 млн. |
1 %, ничего |
Эксперимент №2
|
Ситуация |
Вероятность 1 |
Вероятность 2 |
Вероятность 3 |
|
С |
10 %, 5 млн. |
90 %, ничего |
— |
|
D |
11 %, 1 млн. |
89 %, ничего. |
— |
Алле установил, что испытуемые не любят рисковать и выбирают самый безопасный вариант. В эксперименте №1 чаще всего выбирают ситуацию А. Во втором эксперименте выбирают ситуацию С. То есть человек искусственно снижает риск и предпочитает абсолютную надёжность.
Валери Рейна связывает этот парадокс с переписанными воспоминаниями следующим образом. В отличие от реальных воспоминаний ложные позволяют бороться со стрессом и создают некую зону комфорта, то есть также минимизируют риск.
Например, студенты, которые читали один и тот же учебник, могут иметь расхождения во мнениях. Вся проблема заключается в том, что мы привыкли думать об идеальности нашего мозга. Однако это не так. В любом случае угасающие нейроны будут чем-то заполняться. В этом случае смысловая память поможет адаптироваться к новой реальности. Только не стоит путать ложные воспоминания с деменцией.
Прогрессирование болезни может привести к следующим осложнениям:
-
нарушение чувствительности;
-
частичный или полный паралич;
-
развитие деменции;
-
полная потеря памяти;
-
инвалидность.
Как отличить ложные воспоминания от реальных
Собственными силами мы не сможем отличить правду ото лжи, так как не имеем оценочного суждения. Лишь единицы догадываются, что их воспоминания ложны. Однако без посторонней помощи доказать это очень тяжело.
Психотерапевт без предварительного исследования поставить точный диагноз также не сможет. Ему надо знать тип личности, условия и характер взросления.
Сканирование мозга с помощью МРТ или УЗИ может показать физические повреждения. Однако обман не имеет материальных воплощений. Поэтому единственный способ — это дифференциальная диагностика.
Для этого применяют умышленные подмены воспоминаний:
-
Парадигма Диз — Родригер — Макдермот. Дают послушать запись, на которой есть несколько списков слов, связанных тематически. Если испытуемый называет слово, которого там нет, это признак конфабуляции.
-
Задачи распознавания и воспоминания. Психотерапевт показывает картинки несколько раз. Некоторые появляются только единожды. Потом просят выбрать изображения, которые показывали тестируемому. Если он выбирает картинки, которых не было или их показывали один раз, это свидетельствует о ложных воспоминаниях.
-
Задачи воспоминания. Необходимо рассказать знаменитые сказки. Если имеются разногласия с исходником, значит, имеется вероятность подмены воспоминаний.
Для выявления патологий с памятью в первую очередь надо обратиться к психиатру, который может выписать направление к другому специалисту (психотерапевту или психоневрологу).
Лечение в клиниках
Так как проблема ложных воспоминаний не до конца изучена, точных методов лечения пока нет. Врачи прописывают лекарства для укрепления сосудов головного мозга, улучшения кровоснабжения и метаболизма его структур. В качестве дополнительных препаратов используют витаминно-минеральный комплекс и антиоксиданты.
После установки диагноза лечат вначале основное заболевание. Если патология не исчезает, назначают препараты для снижения прогрессирования болезни.
В качестве психологического воздействия применяют гипнотерапию, релаксирующие методики, цигун, йогу. Однако без содействия пациента лечение невозможно. Своевременное обращение к врачу позволяет улучшить состояние памяти и скорректировать состояние пациента.
Профилактика
Полностью избавиться от ложных воспоминаний не получится. Однако мы можем улучшить память и снизить риск замещения.
Врачи в этом случае рекомендуют:
-
отказаться или снизить потребление алкоголя, табака;
-
следить за давлением, чтобы избежать инсульта;
-
осторожно заниматься спортом, чтобы избежать травм головы;
-
регулярно проходить обследование у невролога и лечить появившиеся болезни;
-
правильно питаться (с использованием сбалансированного количества витаминов и минералов).
Для тренировки памяти психологи рекомендуют выполнять простые упражнения: учить стихи, повторять таблицу умножения, сопоставлять факты и читать информацию из разных источников.
Заключение
Ложные воспоминания — это малоизученный феномен. Поэтому многие гадалки, СМИ и эзотерики пользуются этой брешью, навязывая своё мнение. Однако фальшивая память может возникнуть из-за болезни, травмы или стрессовой ситуации. Поэтому нужно следить за своим здоровьем, отказываться от прямых внушений и перепроверять источники. Полностью избавиться от искажённых фактов не получится, однако многие истинные воспоминания останутся. Берегите себя и свой рассудок.
Узнайте, как прокачаться и в других специальностях или освоить их с нуля:
-
Профессия Data Scientist
-
Профессия Data Analyst
-
Курс по Data Engineering
Другие профессии и курсы
Более тридцати лет я занимаюсь изучением памяти и различных вариантов ее искажения. В моих первых исследованиях свидетельских показаний затрагивались несколько ключевых вопросов: когда человек становится свидетелем преступления или несчастного случая, насколько точны его воспоминания? что происходит, когда этого человека допрашивают в полиции, и что, если вопросы полицейских окажутся наводящими? В то время как другие исследователи мнестических процессов изучали запоминание слов, бес-смысленных слогов и иногда предложений, я стала показывать испытуемым сюжеты дорожно-транспортных происшествий и задавать им по-разному сформулированные вопросы. Вопрос «Видели ли вы, как разбилась фара?» вызывал больше ложных свидетельств о разбитой фаре, чем аналогичный вопрос с использованием слова «стукнуться». Вопрос «С какой скоростью двигались автомобили перед тем, как врезаться друг в друга?» побуждал испытуемых завышать оценку скорости, в отличие от нейтрального вопроса, содержавшего слово «столкнуться». Более того, использование слова «врезаться» приводило к тому, что большее количество опрошенных приходили к ложным утверждениям, что они видели разбитое стекло, в то время как на самом деле его m ныло. В моих ранних работах был сделан вывод о том, что наводящие вопросы могут исказить или трансформировать память свидетеля (см. обзор этих исследований в Loftus 1979/1996).
Фактически наводящие вопросы — это лишь один из способов искажения памяти. Дальнейшие исследования показали, что память можно «подправить» с помощью разнообразных техник, использующих передачу ложной информации ничего не подозревающему субъекту. Эти исследования проводились по довольно простой схеме. Испытуемым сперва показывали сложный сюжет, например симуляцию автомобильной аварии. Затем половина испытуемых получала недостоверную информацию об этой аварии, в то время как другая половина не подвергалась дезинформации. В конце все испытуемые пытались вспомнить обстоятельства происшествия. В одном из экспериментов с использованием описанной модели испытуемые наблюдали аварию, а затем часть из них получала ложные сведения о дорожном знаке, регулировавшем движение на перекрестке. Им сообщали, что знак «Стоп», который они видели, являлся на самом деле знаком «Уступи дорогу». Когда их позже просили вспомнить, какой знак они видели на перекрестке, те, кто выслушивал недостоверную информацию, пытались подстроить под нее свои воспоминания и утверждали, что видели знак «Уступи дорогу». При этом воспоминания тех, кто не получал ложных сведений, были гораздо более точными.
Недостоверная информация может повлиять на воспоминания человека, если ему задают наводящие вопросы, а также в ходе разговора с другими людьми, излагающими собственную версию событий. Дезинформация может сбить людей с толка, когда они читают предвзятые публикации в СМИ, касающиеся событий, в которых они участвовали сами. Этот феномен был назван эффектом дезинформации (Loftus & Hoffman, 1989).
Недавно было проведено исследование, целью которого являлось сопоставление относительной убеждающей силы дезинформации и гипноза (Scoboria, Mazzoni, Kirsch, & Milling, 2002). Испытуемым предлагалось прослушать историю, а затем им задавались либо нейтральные, либо вводящие в заблуждение вопросы, в то время как они находились под гипнозом или в обычном состоянии. При дальнейшей проверке оказалось, что применение гипноза увеличивало число ошибок памяти, однако использование наводящих вопросов привело к еще большему искажению воспоминаний. Более того, совмещение гипноза и наводящих вопросов по количеству вызванных ошибок превысило эффект от каждого приема по отдельности. Специфика ошибок в случае наводящих вопросов состояла в переходе от ответов «не знаю» к ответам, содержавшим ложную информацию о происшедших событиях. Из этого примера становится понятным, как перед исследователями открывается конкретный механизм, обеспечивающий быстрое и весьма длительное искажающее влияние дезинформации на память.
Внедрение ложных воспоминаний
Одно дело поменять знак «Стоп» на знак «Уступи дорогу» или добавить некую деталь в воспоминания о чем-то, что происходило на самом деле. Но возможно ли создать целостное воспоминание о событии, которого никогда не было? Моя первая попытка такого рода была связана с использованием методики, в рамках которой испытуемым предъявляли короткие устные описания событий из их детства, а затем предлагали им самим вспомнить эти события. При этом участники верили в то, что информация достоверна и получена от членов их семей, тогда как в действительности это были «псевдособытия», никогда с ними не случавшиеся. В проведенном исследовании около 25 % испытуемых удалось убедить, частично или полностью, что в возрасте 5-6 лет они надолго потерялись в большом супермаркете, были весьма напуганы и, в конце концов, спасены кем-то из взрослых и возвращены родителям (Loftus & Pickrell, 1995). Многие испытуемые потом дополняли свои «воспоминания» красочными подробностями.
Метод использования семейных историй для внедрения ложных воспоминаний получил название «методики ложного рассказа от семейного информатора» (Lindsay, Hagen, Read, Wade, & Garry, в печати), но, вероятно, проще называть ее «методикой потерявшегося-в-магазине». Многие исследователи использовали эту методику, чтобы имплантировать ложные воспоминания о событиях, которые могли бы быть куда более необычными, странными, болезненными, даже травматичными, случись они в реальной жизни. Одних испытуемых убеждали в том, что их увозили в больницу посреди ночи или в том, что с ними произошел несчастный на семейном торжестве (Hyman, Husband, & Billings, 1995; Hyman & Pentland, 1996). Других уверяли в том, что однажды они чуть не утонули и спасателям пришлось вытаскивать их из воды (Heaps & Nash, 2001). Третьим рассказывали, что когда-то они подверглись нападению бешеного животного (Porter, Yuille, & Lehman, 1999). Исследования показали, что только меньшинство испытуемых склонно к формированию частично или целиком ложных воспоминаний. В серии экспериментов, описанных Линдсей с соавторами, средний уровень ложных воспоминаний равнялся 31 %, однако, разумеется, подобные показатели могут варьировать. Иногда испытуемые проявляли устойчивость к попыткам внедрения воспоминаний (например, когда в ходе эксперимента их пытались убедить в том, что некогда с ними проводили ректальные процедуры с применением клизмы (Pezdek, Finger, & Hodge,1997)). И наоборот, иногда удается успешно внедрить ложные воспоминания более чем 50 % испытуемых, скажем, о полете на воздушном шаре (Wade, Garry, Read, & Lindsay, 2002). Особенно интересными являются случаи появления целиком ложных воспоминаний, или так называемых «насыщенных ложных воспоминаний», когда субъект уверен в их подлинности и даже дополняет их различными подробностями, выражает эмоции по поводу выдуманных событий, которые на самом деле с ним не происходили.
Насыщенные ложные воспоминания
В исследованиях искажений памяти снова и снова встает вопрос, касающийся интерпретации результатов: действительно ли мы внедряем ложные воспоминания? Возможно, наводящие манипуляции заставляют людей воскрешать в памяти реальные события, а не формировать ложные воспоминания. В поиске ответа на этот вопрос исследователи использовали несколько методик, включая попытку создать ложное воспоминание о недавних событиях (например: «Что вы делали в определенный день?»). Если исследователь точно знает, что было в этот день, и вызывает у испытуемого «воспоминания» о чем-то помимо реально происходившего, то он получает довольно веские доказательства формирования ложных воспоминаний. Впервые эта схема была применена Гоффом и Редигером (Goff & Roediger, 1998), а позднее была модифицирована нами (Thomas & Loftus, 2002). В одном из экспериментов испытуемые садились перед большим столом, заваленным различными вещами. Они прослушивали несколько предложений (например, «подбросьте монетку») и затем должны были выполнить или вообразить выполнение названных действий. В следующий раз, когда они приходили в лабораторию, перед ними не было никаких вещей, испытуемые должны были просто представить, что они выполняют разнообразные действия. В последней части эксперимента проводилось тестирование их памяти по поводу того, что происходило в первый день. Достаточно было представить себе то или иное действие, и испытуемые вдруг начинали припоминать действия, которых на самом деле не выполняли. Они выдавали ложные утверждения о действиях, которые могли быть обыденными (например, «бросать кости»), но кроме этого утверждали, что производили действия, которые должны были бы показаться им странными или необычными («посыпать голову мелом» или «поцеловать пластмассовую лягушку») (Thomas & Loftus, 2002).
Еще одним методом, позволяющим оценить, насколько подобного рода внушение способствует внедрению ложных воспоминаний, является внедрение воспоминаний о событиях, которые маловероятны или даже невозможны. К примеру, нам удалось внедрить убеждение или воспоминания о том, как испытуемые в детстве оказались свидетелями одержимости бесами (Mazzoni, Loftus, & Kirsch, 2001). Еще проще оказалось внедрить воспоминания о встрече с кроликом Багзом Банни в Диснейленде (Braun, Ellis & Loftus, 2002). Последнее удалось с помощью демонстрации поддельного рекламного ролика студии «Дисней» с Багзом Банни в главной роли. В одном из экспериментов показ поддельного рекламного ролика привел к тому, что 16 % испытуемых позже утверждали, будто бы лично встречали Багза Банни в Диснейленде. Этого не могло случиться, так как Багз Банни — персонаж студии Warner Brothers и поэтому никак не мог находиться в Диснейленде.
Что именно вспоминали люди о встрече с персонажем, которой в принципе не могло произойти? Среди тех, кто описывал личную встречу с Багзом, 62 % говорили о том, что пожали кролику лапу, а 46 % припомнили, как обняли его. Остальные вспоминали о том, как потрогали его за ухо или за хвостик или даже слышали его коронную фразу («В чем дело, Док?»). Таким образом, эти ложные воспоминания были насыщены чувственными подробностями, которые мы обычно используем в качестве ориентира, чтобы определить, является ли воспоминание истинным или ложным.
Сущность ложных воспоминаний
Настоящие воспоминания обычно имеют определенные последствия для людей. Если вы запомнили, как кто-то вас обидел, вы, вероятно, в будущем будете избегать контакта с этим неприятным субъектом. А если у вас сформировалось ложное воспоминание об этой обиде? Будете ли вы так же впоследствии избегать обидчика? Вполне вероятно, что так оно и будет, однако на практике все исследования ложных воспоминаний прекращаются, когда испытуемый принимает внедряемый сценарий. В некоторых исследованиях предпринимались попытки проверить, может ли испытуемый считать, что событие имело место, не переживая его заново. Порой все ограничивается лишь собственно ложным убеждением. Но встречаются и случаи, когда воспоминания наполнены чувственными подробностями. Именно этот опыт ближе всего к тому, что мы называем «насыщенными ложными воспомина-ниями». В типичных исследованиях после опроса, в ходе которого испытуемый демонстрирует наличие тех или иных воспоминаний, ему разъясняют суть происходящего. Но что, если отложить это объяснение на некоторое время, чтобы увидеть, могут ли ложные воспоминания повлиять на мысли или поведение испытуемого? В таком случае мы могли бы доказать, что ложные воспоминания действительно имеют значимые последствия.
Еще один подход к анализу этой проблемы состоит в следующем. Многократно показано, что наводящая информация может привести человека к ложным воспоминаниям. Однако существуют ли корреляты такого воспоминания? Есть ли другие умственные процессы или аспекты поведения, которые так же подвергаются влиянию, попадая под воздействие наводящей информации? Если да, то мы сможем обнаружить более глубокие последствия обсуждаемого феномена. Эта идея легла в основу исследования, целью которого было выявить, повлияет ли наводящее воздействие о встрече с кроликом Багзом Банни в Диснейленде на мышление испытуемого (Grinley, 2002). В этом исследовании испытуемых сперва убеждали в том, что во время посещения Диснейленда они видели Багза Банни. Затем давался новый тест: испытуемым предъявляли имена двух персонажей, например Микки Маус и Дональд Дак, а они должны были указать, в какой степени эти персонажи связаны друг с другом. Некоторые пары были тесно связаны (например, Микки и Минни Маус). Другие пары не имели друг к другу практически никакого отношения (например, Дональд Дак и Спящая Красавица). После просмотра поддельной рекламы студии «Дисней» с участием Багза Банни испытуемые оценивали связь Микки Мауса и Багза Банни как более тесную. Таким образом, на некоторое время мыслительные процессы или семантические структуры испытуемых, просмотревших видеоролик, оказались изменены.
Дальнейшее исследование последствий ложных представлений или воспоминаний было осуществлено в сотрудничестве с Дэниелом Бернштейном. Мы создавали у испытуемых уверенность в том, что в детстве они отравились сваренными вкрутую яйцами (во второй группе испытуемых речь шла о маринованных огурцах). Мы осуществили этот трюк, опросив испытуемых и обеспечив их ложной обратной связью. Мы сообщали им, что специальная компьютерная программа проанализировала их данные и пришла к выводу, что в детстве они пострадали от отравления одним из этих продуктов. Было выявлено, что у тех, кто получил обратную связь про маринованные огурцы, сформировалось более стойкое убеждение в том, что отравление произошло с ними в детстве, тогда как те, кто получил обратную связь о яйцах вкрутую, поверили в большей степени в отравление именно этим продуктом.
Но приведет ли рост уверенности к соответствующим изменениям в поведении? Станут ли испытуемые, к примеру, избегать в дальнейшем употребления этих продуктов, если они будут им предложены? Чтобы выяснить это, мы составили опросник, посвященный поведению на вечеринке. Испытуемым надо было представить, что их пригласили на вечеринку, и указать, какие угощения им захотелось бы съесть. Те, кого склоняли к версии отравления маринованными огурцами, проявляли меньшее желание попробовать этот продукт, тогда как те, кто получил информацию об отравлении яйцами, были менее склонны пробовать яйца.
Выводы, полученные в исследовании «отравлений», заложили основы методики изучения ложных воспоминаний и их последствий. Кроме того, мы неожиданно обнаружили потенциально простой способ заставить людей избегать определенных продуктов. В целом полученные нами результаты показывают, что изменение представлений или воспоминаний может иметь значительные последствия для последующих мыслей или поведения. Если вы изменяете свою память, то она, в свою очередь, изменяет вас.
Истинные воспоминания против ложных
В идеальном мире люди будут обладать технологией различения истинных и ложных воспоминаний. Сейчас эта возможность носит статистический характер. В ходе эксперимента по созданию ложных воспоминаний о том, как в детстве испытуемый заблудился в супермаркете, мы выявили, что истинных воспоминаний люди придерживаются с большей уверенностью, чем ложных (Loftus & Pickrell, 1995). Уэйд и группа психологов (2002), которые занимались внедрением ложных детских воспоминаний о полете на воздушном шаре, используя поддельные фотографии, тоже показали, что реальные события, о которых они спрашивали испытуемых, воспроизводятся с большей уверенностью, чем ложные.
Теоретические и практические выводы
В целом исследователи узнали довольно много о том, как рождаются ложные воспоминания, и практически готовы написать инструкцию по их внедрению. Вначале человека убеждают в том, что ненастоящее событие возможно. Даже те события, которые вначале выглядят как невозможные, можно сделать более реальными, используя простые наводящие суждения. Затем человека убеждают в том, что псевдособытие было пережито лично им.
Наиболее простой способ подвести человека к этому убеждению — использование ложной обратной связи. В этом случае испытуемый способен почти что поверить в то, что событие действительно имело место в прошлом, но еще не испытывает чувства узнавания. Если при этом направить воображение в нужное русло, визуализировать истории, рассказанные другими людьми, создать наводящую обратную связь, а также использовать другие мани-пулятивные техники, можно добиться появления насыщенных ложных воспоминаний.
Исследование ложных представлений и воспоминаний является весьма актуальным для нашей повседневной жизни. Анализ растущего числа ложных обвинений, неправомерность которых была доказана с помощью ДНК-экспертизы, показал, что основной их причиной являются искажения воспоминаний свидетелей. Это открытие привело к составлению огромного количества рекомендаций для правовых систем США и Канады с целью защиты следственного процесса от трагических ошибок из-за неточности свидетельских показаний (Yarmey, 2003). Вне сферы юриспруденции или психотерапии открытия, касающиеся искажений памяти, также имеют большое значение для повседневной жизни. Возьмем, к примеру, автобиографии и мемуары. Выдающийся физик Эдвард Теллер недавно выпустил свою автобиографию (Teller, 2001), после чего на него обрушилась сокрушительная критика из-за его «специфически» выборочной памяти и в особенности из-за «ярких воспоминаний о событиях, которые никогда не происходили». Более снисходительный анализ мемуаров Теллера побуждает отнестись к ней не как к хронике, полной намеренного вранья в корыстных целях, но как к нормальному процессу искажения памяти. Неправда не всегда является ложью. Необходима особая отрасль психологической науки, которая научила бы нас отличать намеренную ложь от лжи «искренней». Иногда случается, что намеренная ложь становится личной «правдой» человека. Именно история создает воспоминания, а не наоборот.
Говорят, что мы являемся суммой наших воспоминаний и все, что с нами случается, приводит к формированию этого конечного продукта — нас самих. Однако спустя три десятилетия, которые я посвятила исследованиям памяти в целом и в особенности ее искажениям, мне кажется важным обратить внимание на противоположный смысл этого высказывания. Память человека — не просто собрание всего, что с ним происходило в течение жизни, это нечто большее: воспоминания — это еще и то, что человек думал, что ему говорили, во что он верил. Наша сущность определяется нашей памятью, но нашу память определяет то, что мы из себя представляем и во что склонны верить. Создается впечатление, что мы перекраиваем свою память и в процессе этого становимся воплощением собственных фантазий.