Объединение германии было ошибкой

Михаил Горбачёв навсегда мог остановить расширение НАТО на восток и застолбить за Советским Союзом место ведущего игрока в Восточной Европе.

Вместо этого произошло падение Берлинской стены, объединение Германии, вывод советских войск из ГДР и крушение политического строя в бывших европейских социалистических республиках.

Часть экспертов уверена, что за миллиарды марок Горбачёв предал интересы Родины и сотни тысяч людей, стоявших за ним.

Некоторые эксперты утверждают, что президент СССР совершил ошибку, мечтая преобразовать Советский Союз в демократическое государство.

Сам Михаил Горбачёв в беседе с корреспондентом ForPost отметил, что и сейчас не сомневается в правильности своего решения.

«Жизнь показала, что моя позиция и тех людей, кто был со мной, — правильная», — подчеркнул Горбачёв.

О том, что стоит за решением объединения Германии, — в материале ForPost.

Цена вопроса

Чрезвычайный и полномочный посол СССР в ФРГ Валентин Фалин в своих воспоминаниях указывал на то, что у Михаила Горбачёва был шанс добиться для Германии статуса безъядерной территории и не допустить расширения НАТО на восток.

В качестве весомого аргумента дипломат приводил данные опросов: 74% жителей Европы тогда готовы были поддержать такое решение советских властей. Но, со слов Фалина, президент СССР заявил ему, что «поезд ушёл».

«На деле он (Горбачёв) им сказал: «Дайте нам 4,5 млрд марок накормить людей». И всё. Даже не списал долги Советского Союза обеим Германиям, хотя одно наше имущество в ГДР стоило под триллион!» — вспоминал Фалин.

Эксперты оценили, сколько стоил уход ГДР из Варшавского договора (документ, оформивший создание военного союза европейских социалистических государств при ведущей роли СССР).

Речь может идти о суммах в 100-124 млрд немецких марок, которые заплатил СССР за принятие этого решения.

Отчасти поэтому ряд экспертов, оценивая слияние ГДР и ФРГ, Михаила Горбачёва считают предателем интересов советских граждан.

Читайте также: Объединение Германии как великое предательство: за что Горбачёв летит с пьедестала

«Он не сделал ничего, чтобы данный процесс принял цивилизованный характер. В результате был нанесён сильнейший удар по геополитическому статусу Советского Союза. Возможно, объединение Германии стало триггером к разрушению Советского Союза. Партнёры по Варшавскому договору поняли, что СССР не защитник больше. И это было страшное откровение для всех», — выразил свою точку зрения в беседе с корреспондентом ForPost директор Центра политической информации Алексей Мухин.

За данным решением Горбачёва стояли не только экономические интересы, но также судьбы и жизни людей. Директор Института проблем глобализации Михаил Делягин напомнил, что в процессе принятия решения об объединении Германии были убиты все министры обороны стран Варшавского договора, включая действующего тогда главу оборонного ведомства СССР.

«Поэтому это (объединение Германии) предательство Горбачёва в чистом виде», — отметил в беседе с корреспондентом ForPost Делягин.

Роковая ошибка, но не предательство?

Падение Берлинской стены, объединение Германии и распад Варшавского договора отражали внутренний политический курс Михаила Горбачёва, которому он следовал, когда находился во главе Советского Союза, считает научный сотрудник Совета по внешней и оборонной политике Высшей школы экономики Дмитрий Суслов.

Он напомнил, что Горбачёв был инициатором перестройки, поддерживал демократические процессы внутри СССР, поэтому он не мог противиться тем же самым процессам, которые в 1989 году происходили на территории ГДР и стран-участниц Варшавского договора.

«Если бы Горбачёв не делал никаких изменений внутри СССР, но вдруг неожиданно выступил против коммунистических режимов стран Восточной Европы, тогда да, это было бы предательство с его стороны. Он решил не вмешиваться в трансформационные процессы стран Восточной Европы, потому что они отражали и продолжали тенденции, которые начались в СССР», — выразил свою точку зрения Суслов в беседе с ForPost.

Читайте также: «Потерянный рай»: сколько можно возвращаться в СССР

Демократические процессы на территории СССР были запущены в 1986 году. Аналогичные преобразования в странах Восточной Европы начались только в 1989 году. Все события, связанные с объединением Германии, происходили на три года позже, чем началась перестройка в Советском Союзе.

Поэтому, уверен Суслов, Горбачёв не противился данным тенденциям. Он был их сторонником и надеялся, что все его шаги приведут к переформатированию и сохранению улучшенной версии Советского Союза.

«Инициатором распада Варшавского договора был не Горбачёв, а новые лидеры стран Центральной и Восточной Европы. Да, президент СССР позволил случиться геополитическим переменам в этих странах. Когда они произошли, то сохранить Варшавский договор без свержения режимов было уже невозможно. Поэтому решение об объединении Германии нельзя однозначно называть предательством Горбачёва, скорее, это историческая ошибка, а не предательство», — считает Суслов.

По его мнению, предал руководство ГДР первый президент России Борис Ельцин, который отказался предоставлять политическое убежище бывшему руководителю ГДР Эриху Хонеккеру и его сторонникам. Поэтому вопрос о предательстве Горбачёва до сих пор повод для обстоятельных дискуссий.

И пока эксперты спорят между собой, в общественном сознании россиян политические заслуги президента СССР продолжают обесцениваться.

Согласно одному из последних опросов Фонда «Общественное мнение» (ФОМ), с 2004 года число тех, кто «хорошо» относится к Горбачёву, уменьшилось в два раза — с 18% до 9%. 42% относятся к Михаилу Горбачёву безразлично, а 39% — отрицательно, приводит газета «Коммерсант» данные соцопроса.

Оценка деятельности Горбачёва сегодня напрямую связана с мировоззрением граждан нашей страны.

Сторонники европейского гуманизма считают, что под влиянием Горбачёва русские освободили себя от деспотизма и принесли свободу Восточной Европе.

Сторонники коммунизма, напротив, ругают перестройку и называют первого президента СССР предателем.

Осталось лишь определиться, на какой вы стороне…

Роберт Вочовский

Ровно 30 лет назад на переговорах с канцлером ФРГ Гельмутом Колем руководитель СССР Михаил Горбачев дал свое согласие на объединение Германии на немецких условиях. Как показала история, это противоречило национальным интересам нашей страны и стало для нас одним из наиболее дорогих дипломатических поражений. Причем совсем не потому, что мы хотели бы для немцев судьбы разделенного народа.

Формирование у народа исторической памяти – процесс не всегда естественный. Им можно управлять как в сиюминутных политических, так и в стратегических целях. Говоря о подобном, обычно ставят в пример Россию и даже шутят, что это единственная страна в мире, где постоянно меняется прошлое.

В реальности это не так. Мы далеко не единственная такая страна.

После серии «бархатных революций» в Восточной Европе и распада Организации Варшавского договора в бывших социалистических странах была запущена ревизия официальной истории XX века. В часто поминаемой в связи с этим Польше это приобрело наиболее широкий размах, но не остались в стороне и все остальные республики – в их историографиях был прописан образ невинной жертвы тоталитарного советского режима.

Единственным исключением стала Восточная Германия, чей образовательный стандарт был жестко (с массовыми увольнениями историков) стандартизирован с западногерманским. Попытки завести на немецком языке польско-прибалтийскую песню про без вины виноватых овечек и красного волка пресекались, поскольку это влекло за собой оправдание нацистского режима.

Но всего через несколько лет восточным немцам, как бы в компенсацию, был предложен другой исторический миф – о восставшем свободолюбивом народе, который снес Берлинскую стену и своим смелым открытым действием объединил Германию в единое государство.

Это не ложь, это полуправда, но в чем-то она даже хуже лжи.

Объединение ГДР и ФРГ – не та цель, из-за которой Запад был готов бросить вызов пускай и основательно одряхлевшей, но все еще могущественной советской державе. Поэтому оно стало возможным только благодаря тому, что Советский Союз дал на него свое «добро». Когда президент США Рейган обращался к Михаилу Горбачеву с призывом «разрушить эту (Берлинскую) стену», он не ошибся с адресатом. И если бы адресат не прислушался, все благие объединительные намерения немцев и все их «демократические митинги» ушли бы в песок.

Теперь русско-советскую роль в столь грандиозном для немцев событии пытаются перечеркнуть. Правда, остаются при этом в рамках приличий: официально руководители и дипломаты ФРГ эту роль признают и по случаю озвучивают благодарности в адрес СССР и Горбачева лично, но внутри страны говорить, писать, лишний раз напоминать об этом как-то не принято. «Сами справились».

Это наглядная иллюстрация того, что в мире большой политики плату за великодушие в виде одной лишь «исторической благодарности» принимать нельзя: это слишком низкая цена, но и ее в итоге не заплатят. Виза Горбачева на поглощении одного члена ООН (ГДР) со стороны другого члена ООН (ФРГ) стала колоссальной ошибкой отечественной дипломатии, которая стоила нашей стране очень дорого.

Доказать этот тезис легко: как минимум мы могли получить от немецких властей нейтральный статус Германии и материальные отступные – бывший посол СССР в ФРГ Валентин Фалин называл огромную сумму в 100 миллиардов марок, с которой немцы готовы были расстаться.

Как максимум речь могла идти об обязательствах НАТО по отказу от расширения на восток.

Тезис о том, что Горбачев «продал ГДР», часто встречается в публицистике. Например, французский писатель и бывший советский дипломат Владимир Федоровский описывает это так:

«Горбачев, как и Саркози, не переносит алкоголь, в то время Коль уже выпил свои две бутылки вина. Коль выходит (он был с Горбачевым на «ты») и говорит: «Михаил, знаешь, объединение Германии, оно как Рейн – это поток, который не остановить». В этот момент он замолкает и произносит судьбоносную фразу: «К тому же мы готовы заплатить». За этим последовало минутное молчание, после которого Горбачев расставил точки над i, спросив: «Сколько?».

Такой подход выставляет Горбачева в свете лучшем, чем того требует историческая справедливость: Москва получила от Бонна сущие копейки, которых едва хватило на то, чтобы вывести из ГДР и обустроить на родине советскую группу войск. Правительство СССР продешевило настолько сильно, что об этом горько вспоминать даже сейчас, 30 лет спустя.

Сожаление об этом нельзя приравнивать к крайности другого рода – периодически встречающимся утверждениям, будто Москва должна была любыми средствами сопротивляться объединению Германии.

Сравнивая процесс с водами Рейна, Коль перехваливал свои карты и не был уверен в успехе на все 100%. Однако взаимное желание двух частей Германии объединиться было действительно сильным, рано или поздно этот процесс был бы завершен – не при Горбачеве, так при Ельцине. ГДР была самой богатой и развитой из всех стран советского блока, но уровень жизни восточных немцев все равно был существенно ниже западных.

Роль «душителя немецкой свободы», который силой сопротивляется слиянию ФРГ и ГДР, а в конечном итоге все равно проигрывает, была бы хуже той, которую выбрала для себя Москва. Но в 1990 году это не было для нее выбором всего лишь из двух вариантов – не только Берлин, но и Вашингтон был готов на огромные уступки в пользу СССР.

Гельмут Коль – великий политик, который твердо шел к своей цели и прекрасно выполнил свою историческую миссию, о чем Германия не забудет. Но, судя по всему, он сам был поражен тем фактом, что достичь успеха оказалось так легко и столь необременительно для бюджета. Его дипломатическая победа во многом оказалась предопределена непростительной мягкотелостью советской стороны.

Горбачев довольствовался юридически никак не зафиксированными, сугубо устными обещаниями не расширять в дальнейшем НАТО. Этого ему хватило даже для того, чтобы выступить лоббистом категорически невыгодной для него сделки.

Амбициозный план Коля однозначно поддерживали только в Вашингтоне. Париж относился к нему со скепсисом, а премьер-министр Британии Маргарет Тэтчер и вовсе выступала категорически против. Пытаясь затянуть процесс переговоров, Лондон выставил заведомо невыполнимое требование о свободе проведения военных учений на землях ГДР для британской армии, и Горбачев лично упрашивал британцев согласиться на сделку без предварительных условий, в то время как должен был выставлять собственные.

Нужно подчеркнуть: речь шла именно о сделке. Четыре державы-победительницы, разделившие между собой ответственность за территорию поверженного Рейха, должны были от нее официально отказаться и вернуть немецкую судьбу в немецкие руки. В историю это вошло как Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии, или Договор «Два плюс четыре», где четыре – это Москва, Вашингтон, Лондон и Париж, а два – ГДР и ФРГ.

США не мог не понравиться план Коля, ведь в конечном счете он подразумевал расширение их военного и политического влияния на земли ГДР. Однако тогда американцы остро ценили новые отношения с СССР и дружбу лично с Горбачевым. Прояви он принципиальность, на конфликт с Москвой ради Коля Вашингтон бы не подписался.  

То есть Горбачев в этой истории оказался на месте человека, который впервые попал на рынок где-нибудь на индийском субконтиненте и согласился выплатить первую же сумму, которую назвал продавец, изначально готовый к изнурительному торгу. К большой радости продавца, разумеется, но это не столько его заслуга, сколько глупость покупателя.

Руководитель СССР либо сильно переоценил решительность немцев, либо сильно недооценил советские позиции, но в конечном счете подбадривал себя «положительной ролью в истории». Мол, Москва великодушно дарует восточным немцам свободу выбора, а немцам вообще – единую страну, не прося ничего взамен и краснея от собственного благородства.

Теперь представлять СССР (даже поздний, даже в форме Российской Федерации) в положительном свете в ЕС не принято. Благородство и широта советского жеста вымарываются из памяти и не будут разделяться следующим поколением немцев.

«Светлое пятно в сложных исторических отношениях» оборачивается миражом, тогда как базы НАТО вблизи российских границ – реальностью.

Конечно, за немцев можно только порадоваться – они заключили отличную сделку с идеальными для себя условиями. Но порадоваться хотелось бы еще и за себя, однако не получается. Слишком много сил и средств ушло на покрытие советских долгов перед Европой и на попытки противодействовать расширению НАТО, а ведь решить все эти проблемы можно было еще 30 лет назад, если бы судьба распорядилась иначе, если бы у руководства страны было понимание национальных интересов, если бы оно нашло в себе силы поторговаться на коротком промежутке в год-полтора.

И даже вроде бы бесспорная фраза «история не терпит сослагательного наклонения» не делает пилюлю дипломатической капитуляции слаще. Правительства Польши, Румынии, стран Балтии и т. д., экспериментируя с исторической памятью своих народов, наглядно показали, что очень даже терпит.

Смотрите ещё больше видео на YouTube-канале ВЗГЛЯД

Объединение Германии — ошибка СССР?

В октябре 1990 года ГДР и Западный Берлин вошли в состав Федеративной Республики Германии. При этом на территории получившейся страны действовали конституция и законы ФРГ. Политики и историки расходятся в оценке данного события. Кто-то говорит, что иначе и быть не могло, а кто-то утверждает, что это был роковой просчёт со стороны СССР. Почему Германия стала единой и мог ли СССР действовать иначе, обсудили эксперты diletant.media.

И этому поспособствовало руководство СССР во главе с Михаилом Горбачевым

3 октября Германия будет отмечать 20-летие своего воссоединения. И, несмотря на то, что со времени объединения прошло уже столько времени, в стране до сих пор нет согласного мнения относительно того, чем было для немцев это событие. Одни его приветствуют, считая, что в октябре 1990 года был сделан огромный шаг вперед к созданию наиболее мощной экономики Европы. Другие считают, что произошедшее было не объединением, а поглощением одной части Германии другой, отчего жители бывшей ГДР превратились в новом государстве в людей второго сорта.

Так, премьер-министр земли Бранденбург Маттиас Платцек в недавнем интервью журналу Spiegel заявил, что эйфория объединения, владевшая немцами 20 лет назад, давно испарилась. По его словам, тогдашний «душевный подъем большей частью исчез, и многие в бывшей Восточной Германии почувствовали, что новые соотечественники с Запада их подавляют. Во многом эти обиды сохраняются и сейчас». Известный в Германии политик, Платцек несколько лет возглавлял федеральный бундесрат, а также был главой левоцентристской партии СДПГ.

Говоря о знаменитом договоре 3 октября 1990 года об объединении двух стран в одну, Платцек заявил: «Не знаю, что здесь можно праздновать. Мы не хотели никуда вступать. Мы хотели сотрудничества на равных, с новой Конституцией и новым гимном. Нам нужны были символы нового совместного начала. Однако верх одержал другой подход».

Действительно, в 1990 году вместо равноправного объединения двух частей Германии произошел процесс поглощения одного государства другим, причем при этом подразумевалось, что более сильное вбирает в себя более слабое. Из двух одинаковых министерств автоматически упразднялось то, которое было в ГДР, и его сотрудники оказывались на улице, причем считалось, что большинство восточногерманских чиновников будут неспособны работать в условиях новой страны. Полиция ГДР и ее службы безопасности страны были распущены, многие сотрудники отданы под суд, а все освободившиеся вакансии заполнились людьми, приехавшими с Запада. При приеме на работу личные качества работников почти никого не интересовали: основную роль играло то, где человек вырос и получил образование – в ГДР или ФРГ.

В момент объединения Германии мне пришлось работать в тогда еще советском посольстве далеко от Москвы, в одной из стран Южной Африки. В ней было целых два немецких посольства – ФРГ и ГДР, причем так получилось, что посольство ФРГ не имело никакого веса. Западногерманским послом был случайный человек, бывший кабинетный ученый, не сумевший построить нормальных отношений с высшим руководством страны пребывания, и по этому поводу даже не переживавший. Его дипломаты тоже не пользовались авторитетом в местном МИД, и просто спокойно и размеренно жили в загранкомандировке.

На их фоне сотрудники посольства ГДР были образцом эффективности и поражали уровнем влияния на президента и премьер-министра; они могли обеспечить практически любой нужный для ГДР контракт. Но в 1990 году объединение двух Германий автоматически оставило в стране лишь одно посольство – ФРГ, а толковых и умелых восточногерманских дипломатов на работу в него просто не взяли. Без объяснения причин, но многие поняли, что западногерманские дипломаты просто не хотели создавать себе конкурентов.

Возможно, из таких соображений Платцек и назвал состоявшееся в 1990 году объединение Восточной и Западной Германии словом «аnschluss» (аннексия). Немцам этот термин напоминает об аннексии Австрии нацистской Германией в 1938 году.

Хотя Германия существует как единое государство уже два десятилетия, значительное большинство ее населения до сих пор подсознательно воспринимает себя как бывших граждан разных систем, как «осси» и «весси», как восточных и западных. При этом далеко не все считают, что ГДР действительно была слабой и отсталой страной, как ее сегодня изображают средства массовой информации. Многие помнят, что в восточной части Германии, которая была сильно обделена природными ресурсами, за послевоенные годы была создана развитая автомобильная, химическая и горнорудная промышленность. Причем население ГДР было втрое меньшим по численности, чем в ФРГ, и уровень разрушений на ее территории в ходе Второй мировой войны был значительно выше, чем в ФРГ, где не шли столь ожесточенные бои, как в Восточной Германии.

Слова Платцека указывают и на определенный уровень недовольства, сохраняющийся в бывшей Восточной Германии даже спустя 20 лет после объединения. По данным проведенных в 2009-2010 гг. опросов, менее половины жителей Востока Германии считают, что их стандарты жизни повысились по сравнению со временем ГДР. А еще совсем недавно, в 2008 году, социологические исследования показывали, что более 80% восточных немцев вообще чувствовали себя гражданами второго сорта. При этом СМИ ФРГ довольно грубо «демонизируют» жизнь в ГДР, изображая ее адом и непрерывным стремлением населения вырваться на Запад.

Как заявил Платцек, после объединения «в Восточной Германии многим пришлось почувствовать себя так, как будто вся их прежняя жизнь была бессмысленной. Им пришлось выбросить прочь все прошлое, в котором якобы были только идеология и «Штази». Я не склонен к ностальгии, но я не помню, чтобы мы каждый день шли на работу, опустив голову».

Безработица, которой практически не существовало в ГДР, сегодня терзает восток объединенной страны, где ее уровень вдвое-втрое выше, чем в «старой ФРГ». Многие предприятия ГДР, на которых работали тысячи людей, в ходе деиндустриализации последних десятилетий были закрыты. Доходы работников в западных землях на 30% выше заработков их восточных коллег, а сейчас ситуация усугубилась еще и кризисом. Уровень безработицы в восточной части страны составляет примерно 17%, а в депрессивных сельских районах земли Мекленбург-Передняя Померания достигает вообще 25%.

Крупнейшей проблемой Восточной Германии стала депопуляция. Отсутствие работы и жизненных перспектив вынуждает жителей восточных регионов переезжать в Западную Германию. За 20 последних лет население восточных земель уменьшилось на 12%, или на 1,9 млн человек, и составляет на сегодняшний день 14 млн граждан. По прогнозам экспертов, если такая тенденция сохранится в ближайшие десятилетия, то к 2050 году на территории бывшей ГДР будет жить лишь 12,2 млн человек. Чтобы понять, насколько серьезна эта ситуация, достаточно вспомнить, что причиной возведения Берлинской стены в 1961 году стала именно миграция немцев на Запад: с 1949 по 1961 гг. из ГДР сбежали 2,6 млн человек, или 13% населения.

Самым опасным в нынешней депопуляции востока страны является то, что первыми на Запад уезжают молодые и квалифицированные люди. Как результат, восточные регионы теряют инвестиционную привлекательность, их налоговая база сокращается до минимума, не позволяющего выплачивать социальные пособия оставшимся в городах безработным и пенсионерам. Кроме того, непропорционально большую долю – свыше 60% – среди покидающих восток страны составляют молодые женщины. Уже сегодня население бывшей ГДР состоит преимущественно из мужчин.

Тем не менее, объединение страны является важным достижением, а единая Германия вложила в восточные земли значительные средства, причем рабочие западных земель до сих пор платят специальный налог на развитие восточных территорий. Появились новые производства, особенно в сфере возобновляемых источников энергии, обновились телекоммуникации, объекты энергетики, дорожное хозяйство. Немцы всегда были и будут трудолюбивыми и аккуратными людьми, даже вне зависимости от общественного строя.

Одним из героев в деле объединения Германии считается бывший советский президент Михаил Горбачев, который вместе с министром иностранных дел СССР Эдуардом Шеварднадзе еще за два года до падения Берлинской стены начал вести соответствующие переговоры с германским канцлером Гельмутом Колем и руководством США. Интересно, что о первых таких переговорах не знал даже тогдашний лидер ГДР Эрих Хонеккер. Горбачеву представлялось, что содействие в объединении германского народа позволит его стране войти в общую семью европейских народов и стать частью «общеевропейского дома». Однако этого не случилось. Россия до сих пор считается противником «демократической Европы», а плохо спланированные и неумные шаги Горбачева привели к простому поглощению ГДР Западной Германией на ее условиях. Вскоре и сам Горбачев оказался на обочине процесса, управлять которым он не умел и его сути просто не понимал.

Однако в ФРГ его помнят. Говоря о роли Горбачева в объединении Германии, последний премьер-министр ГДР Лотар де Мезьер назвал его «героем, взломавшим отжившую закостенелую систему», и подчеркнул, что он «пользуется в мире глубоким уважением». Правда, в России мало кто разделяет высокую оценку этого бывшего советского лидера, сумевшего за 16 лет разрушить огромную мощную страну, превратив ее в полтора десятка государств, в значительной степени не способных к самостоятельному развитию. Когда Горбачев попытался в 1996 году выставить кандидатуру на выборах президента РФ, то по результатам голосования набрал постыдные 0,51% голосов.

Народ не простил ему пустопорожней болтовни, близорукой национальной и экономической политики, поспешного и похожего на бегство вывода советских войск из Европы и размещения десятков тысяч солдат и офицеров в голых степях. До сих пор в России его иногда называют «Лимонадным Джо» – за бездарную антиалкогольную кампанию и «Мишкой Меченым» – за огромное родимое пятно на лбу. А пословица «горбатого могила исправит» вообще приобрела совсем новый смысл…

Однако то, что объединение Германии не произошло бы без Горбачева так стремительно и резко, действительно, остается фактом истории.

В нынешнем году Германия отметила 30-ю годовщину судьбоносного для себя события – объединения ФРГ и ГДР. По сему грандиозному поводу в городе Дессау-Рослау в федеральной земле Саксония-Анхальт даже открыт памятник одному из «отцов» этого исторического решения – Михаилу Горбачеву. Монумент получился под стать «герою» – нелепым, фальшивым и явно двусмысленным. Впрочем, об этом мы отдельно поговорим ниже.

А пока что стоит все-таки попробовать разобраться – какой же оценки достойны действия советского Генсека, сделавшие возможным «слияние двух Германий»? Что это вообще было – «великий прорыв», как считал и считает сам Михаил Сергеевич или все-таки колоссальное предательство, совершенное по отношению ко множеству народов и грандиозная геополитическая ошибка, последствия которой уже принесли нашей стране множество проблем и бед, и неизвестно, сколько принесут еще?

Предал всех, кого только мог

Объединение Германии – один из моментов, позволяющий как нельзя лучше поставить точки над «і» в вопросе о том, был ли последний Генсек и первый президент СССР «добросовестно заблуждающимся романтиком», или же циничным и хладнокровным негодяем, врагом собственной страны, осуществлявшим ее уничтожение то ли по чьей-то указке, то ли по собственной злобной воле. Тут, скорее всего, имело место быть все-таки второе – сознательные им продуманные вредоносные действия. ТАК заблуждаться не мог бы даже школьник-недоучка, а не то что человек с достаточно неплохим образованием, живым складом ума и огромным политическим опытом, каковым был на конец 80-х годов прошлого столетия Горбачев.

Воспоминания, как очевидцев, так и непосредственных участников тех трагических событий, юбилей которых сегодня празднует Германия, наиболее ярко передают, пожалуй, одно чувство – огромнейшее изумление от того, с какой «легкостью необычайной» глава советского государства сдавал позицию за позицией, причем даже там, где этого не требовали и не ожидали! Шла игра в какие-то совершенно беспрецедентные «геополитические поддавки» – именно на таком определении сходятся свидетели «объединения» не только с советской, но также и с немецкой, и даже американской стороны. Лидер все еще сильнейшей на тот момент мировой державы вел себя так, как недостойно было бы поступать даже какому-нибудь туземному князьку, чьи «владения» можно за день объехать на не слишком хорошем автомобиле. Причем в данной ситуации несостоятельна даже сентенция о том, что Горбачев стремился «любой ценой потрафить Западу» – ведь предпринимаемые им действия во многом шли вразрез с мнением и позицией как раз ведущих западных лидеров!

Вся штука в том, что дав добро на самый настоящий аншлюс, который в старой доброй немецкой традиции был впоследствии осуществлен ФРГ в отношении ГДР, советский Генсек полностью перечеркнул ВСЕ основные итоги Великой Отечественной и Второй мировой войн! Да, Запад едва ли не с 1945 года стремился к пересмотру той мировой системы, основы которой закладывались в Тегеране, Ялте, Потсдаме. Однако нельзя отрицать, что самый, пожалуй, сокрушительный удар по ней нанес именно Горбачев, не просто допустивший «окончательное урегулирование в отношении Германии» 3 октября 1990 года, а, по сути, выступивший его инициатором. Какой такой Третий рейх, развязавший самую страшную войну в истории человечества, разгромленный в ней и, по священному праву победителей, оплаченному их кровью, разделенный державами Антигитлеровской коалиции? Какие 27 миллионов погибших советских людей? Какое Знамя Победы над Рейхстагом? Горбачев перечеркнул все это одним махом, заявив, что отныне никаких разбитых ценой колоссальных жертв врагов на Западе нет, а есть только «наши немецкие друзья», с которыми он, кстати, «торговаться» не намерен…

Против объединения Германии совершенно справедливо выступали Великобритания и Франция. Англичан, принявшихся выставлять для планировавшейся сделки заведомо невыполнимые условия, будущий нобелевский лауреат умолял сменить гнев на милость чуть ли не на коленях. Не его умоляли, а он! Мало того, что этот фигляр предал память всех воинов-победителей нацизма. Немцев из Германской Демократической Республики он «кинул» так, как не снилось и самому лихому из порожденных его гнусной «перестройкой» наперсточников! Все переговоры с лидерами ФРГ и США по вопросу «объединения» велись не то что за их спинами, а вообще без ведома руководителей ГДР, которых впоследствии попросту поставили перед свершившимся фактом.

Вывод войск был полным безумием

Мало кто знает, но вывод Группы советских войск в Германии вовсе не был обязательным условием для ее объединения! Напомню – наша группировка находилась там не только и не столько в соответствии с положениями Варшавского договора, сколько по итогам межгосударственных соглашений стран, победивших во Второй мировой. Понятно, что в ФРГ, на тот момент уже состоявшей в НАТО, от данного факта были вовсе не в восторге, но прояви Горбачев хотя бы толику твердости, крыть немцам было бы попросту нечем. В данном вопросе СССР, как это не парадоксально выглядит сегодня, готовы были поддержать даже Соединенные Штаты. Тогдашний Государственный секретарь США Джеймс Бейкер, получив в Белом доме соответствующие инструкции (идти на все, чтобы не допустить срыва начавшегося процесса поглощения ГДР), совершенно конкретно и недвусмысленно предлагал, чтобы советские войска остались на территории объединенной Германии ровно на тех же основаниях и правах, что и американские!

Более того – именно это он называл «стопроцентной гарантией нерасширения НАТО на Восток». Горбачев «гордо» отказался. Воля ваша, но подобное невозможно объяснить даже безумием. Только и исключительно стремлением к полнейшему уничтожению и разрушению всего, что было создано и завоевано на протяжении десятилетий целыми поколениями советских людей. Да за одно это офонаревшего Генсека необходимо было немедля отрешить от всякой власти и предать суду по обвинению в измене Родине! Вывод наших войск из Германии, как, впрочем, и из всех остальных стран Европы, освобожденных кровью и героизмом советского солдата, был не просто предательством памяти павших, но и достигнутой без единого выстрела колоссальной военно-стратегической победой Запада, за которую сегодня вовсю расплачивается Россия.

Американские ракеты и танки в Польше и Прибалтике, базы армии США и НАТО на Украине, в Грузии, бронированный «кулак», нависающий над Белоруссией и планы атаки Калининграда и Крыма – вот они, последствия тогдашнего решения Горбачева. А ведь в ФРГ ради слияния с ГДР готовы даже были отказаться от собственного членства в Североатлантическом альянсе. Черт с ним – лишь бы «воссоединиться»! Что стоило составить толковый договор, в котором оговаривался бы вековечный безъядерный, внеблоковый и нейтральный статус Германии?! В конце концов, оговорить то, что дальше границ бывшей ФРГ сапог натовского солдата не может ступить никогда и ни в каком случае? Я не исключаю того, что после крушения СССР в США на подобные условия плюнули бы и растерли (даже почти уверен именно в таком развитии событий). Однако сейчас нам по крайней мере было бы к чему апеллировать – хоть к каким-то писаным, ратифицированным и легитимным международным договорам. Однако же, в природе не существует ни единого клочка бумаги, на котором запечатлены были бы гарантии того, что в НАТО в конце концов не окажутся все до единой бывшие республики Советского Союза, не говоря уж о странах ОВД.

И, кстати, помимо этих далеко идущих геополитических последствий, у поспешного, хаотичного и безалаберного вывода с мест дислокации ГСВГ были и другие, «выстрелившие» очень скоро, причем в самом буквальном смысле. Напомню – окончательный уход наших частей и подразделений осуществлялся уже после распада СССР. 6 армий со всем вооружением и техникой были перемещены на территорию так называемых «стран СНГ». Сколько оружия при этом «растворилось» и где оно потом «всплыло» — тема для совершенно отдельного разговора. Отмечу лишь, что оно сполна «отметилось» едва ли не во всех «горячих точках» планеты, и, в первую очередь – в локальных конфликтах на «постсоветском пространстве».

Отдал за «спасибо». И даже не за большое

Тут мы подходим к еще одному аспекту горбачевского предательства – сугубо материальному. Этот проходимец на высшем государственном посту тогда умудрился грабительски ограбить не только возглавляемый им Советский Союз, но еще и Россию – авансом, так сказать. Сейчас обосную. Знаменитая фраза канцлера ФРГ Гельмута Коля, с которой он, собственно, и начал «разводить» Михаила Сергеевича на «объединение» – «Мы согласны заплатить!» подразумевала вовсе не те жалкие крохи, в которые в конечном итоге обошлось Германии обретение доброй половины ее нынешней территории. По заслуживающим полного доверия данным речь могла идти о, как минимум, 100 миллиардах немецких марок! И торг, как говорится, при этом был вполне уместен. В особенности, начни глава СССР искусно совмещать экономические требования с политическими и военными условиями – немцам пришлось бы расстаться с куда большей суммой. И ведь раскошелились бы, как миленькие.

Однако охваченный непонятно каким помрачением Горбачев заявил, что ему «за глаза» хватит 4 с половиной миллиардов – «чтобы народ накормить». Ах ты ж печальник наш народный – сперва разорил страну дотла, развалил народное хозяйство, довел до голода и разрухи, а потом у битых в 45-м немцев побираться принялся! Да и побирался-то бездарнее некуда – в конечном итоге достался нам шиш, причем даже без масла. Кроме убогих продовольственных подачек наша страна получила «за вывод войск» какие-то 15 миллиардов марок, да и то 3 из них были предоставлены в виде кредита. И это при том, что по самым-самым скромным и сдержанным оценкам только лишь имущество Советской армии, оставленное в Германии (прежде всего – объекты военной недвижимости и соответствующая инфраструктура) «тянули» на сумму, как минимум, вдвое большую.

Ну, а уж если говорить о том, сколько Советский Союз вложил в послевоенное восстановление, развитие и поддержку ГДР (где в чисто бытовом плане, будем откровенны, люди жили намного лучше наших граждан), то считать придется уже не в миллиардах, а, пожалуй, в триллионах. Однако в конечном итоге еще мы же им и оказались должны! Насчет долгов – это вообще отдельная песня. «Под соусом» объединения Германии нормальный политик, оказавшийся на месте обуянного гордыней и страстью к разрушительству Горбачева, «выжал» бы из Запада списание всех до единого советских кредитных обязательств – перед Лондонским и Парижским «клубами», перед собственными бывшими партнерами по СЭВ… Но жаждавший «места в истории» деятель, кстати же и понаделавший абсолютное большинство тех долгов, которые к 90-м годам висели на Советском Союзе, предпринять ничего подобного даже и не попытался. В конечном итоге все это пришлось выплачивать уже России – вплоть до дней сегодняшних. Насилу рассчитались… Вот и получается, что этот «объединитель», ни дна бы ему, ни покрышки, ограбил еще и нас с вами, причем весьма даже конкретно. И по поводу немцев из ГДР, благодаря ему же наживших горя выше крыши, я нисколько не преувеличиваю.

Приведу всего один пример: из Национальной народной армии Германской Демократической Республики, немедля после ее поглощения ФРГ, были вышвырнуты на улицу около 50 тысяч офицеров и унтер-офицеров. Никому из них не то что не предоставили возможности служить «объединенной родине» в рядах Бундесвера, но также и не начислили ни пфеннинга пенсии – вне зависимости от имевшейся выслуги лет. Ведь они служили «тоталитарному режиму»… Впрочем, военным еще, можно сказать, повезло – судебные преследования и настоящая охота за бывшими сотрудниками спецслужб ГДР закончились относительно недавно. О тех восточных немцах, кто остался без работы, подвергся гонениям за «коммунистическое» прошлое и кому просто не нашлось места в «новых реалиях», рассказывать можно бесконечно.

Казалось бы, в современной Германии Горбачева должны прямо-таки боготворить – как же, «объединитель». Однако современные немецкие политики все чаще заявляют о том, что «неудержимому стремлению германского народа к воссоединению», охватившему его в аккурат в 80-90-е годы прошлого столетия, не в состоянии были противостоять никто и ничто. Что там Советский Союз?! Ну, так – под ногами путался… И никакой не Горбачев нас объединил, а великие и могучие Гельмут Коль и Джордж Буш! Вот так-то. Даже ожидаемого «большого спасибо» кремлевский Иуда не получил, как ни старался. Памятник, говорите? Ну, видели бы вы этот памятник… На нем изображенный шагающим куда-то Михаил Сергеевич мало того что не похож на себя ни лицом, ни фигурой, так еще и одет в какую-то шутовскую стеганую курточку (каковых в его гардеробе отродясь не водилось), да вдобавок с молотком в руках. Многие по данному поводу тут же возопили: «Ага! Попался! Вот оно, разоблачение – молоток-то явственный масонский символ!»

Сказать по правде, у меня в данном случае подобных ассоциаций не возникает. Ну никак не похож Горбачев на убогоньком «монументе» на коварного и могущественного Великого магистра какой-нибудь тайной ложи. Смахивает он, скорее, на криворукого недотепу-сантехника, спешащего по вызову, и на вопрос о том, сколько он хочет за свою работенку, отвечающего униженным: «Сколько не жалко…» Хотя, с другой стороны – сантехники полезным делом занимаются, чинят да ладят, а этот горазд был только ломать. Таким бы и остаться ему в нашей памяти – нелепым и бездарным, идущим по тому адресу, по которому его по сей день отправляют миллионы бывших граждан СССР, если бы не…Если бы не были столь огромны, ужасающи и разрушительны последствия его деяний.