Со всей ответственностью могу сказать, что это практически исключено. Давайте разбираться поэтапно!
Во время пункции в операционной находится одна одна пациентка. До начала пункции на столе у эмбриолога не должно быть никаких «чужих» чашек/пробирок. (И это правило относится не только к пункции: эмбриолог никогда не должен работать одновременно с материалом нескольких пациенток!)
Вся фолликулярная жидкость, полученная во время пункции, передается эмбриологу. Он просматривает её под микроскопом и находит в ней ооцит-кумулюсные комплексы, т.е. яйцеклетки, окружённые клетками кумулюса. Это происходит параллельно с самой пункцией. (Кстати, важный момент: обычно перед пункцией у пациентки ещё раз уточняют, в какое время она сделала последний укол — триггер овуляции, чтобы исключить ошибки, а эмбриолог обнаружив первую яйцеклетку в фолликулярной жидкости, сообщает врачу: «Клетки есть!», после чего мы можем спокойно продолжать операцию.)
Все чашки, в которые переносятся найденные яйцеклетки, маркируются, подписываются фамилией пациентки, её инициалами, указывается номер истории. После пункции эти чашки ставятся в инкубатор, и на нем тоже делается пометка, чьи клетки и где конкретно хранятся. А перед следующей пункцией ламинар (специальный «стол» эмбриолога) опять должен быть чистым! В тот же день муж (половой партнёр пациентки должен сдать материал для оплодотворения, и для этого ему выдают специальный контейнер, на котором заранее написаны имена обоих супругов, и просят проверить, все ли правильно указано. И так на каждом этапе: эмбрионы тоже хранятся в подписанных чашках, и их место хранения указано на инкубаторе.
Перед переносом эмбриолог уточняет у пациентки в операционной её фамилию, чтобы опять таки быть уверенным, что выдаёт врачу на перенос тот самый эмбрион)
Хранение криоконсервированных эмбрионов — это вообще целый квест. Когда я впервые увидела журнал криоконсервации эмбрионов, я поняла, что эмбриолог — это состояние души)) Ведь нужно быть очень внимательным, чтобы так подробно записать для каждой пациентки, сколько эмбрионов, какого качества заморожено, какого цвета носители, на которых они хранятся, а так же весь «путь» до этих эмбрионов (номер дюара, этаж, цвет ковша…)
А ещё вся информация по количеству клеток, оплодотворению, развитию эмбрионов, количестве и качестве перенесены эмбрионов, вносится в эмбриолист и вкладываться в карту
И в ходе всей этой работы эмбриологи должны проверять друг друга. Ну как тут можно ошибиться???
Подмена вскрылась, когда мальчик только появился на свет. Но только лишь спустя два с лишним года жительница Челябинска решилась рассказать о случившемся порталу 74.ru.
— У нас был шок, честно говоря, мы вообще не знали, что делать, — признается мама. — Мы даже никому из родственников не говорили, всё это скрывали. Я говорила мужу: «Ну получилось так — ладно, что сделать. Давай замолчим. Может, всё сгладится».
Но не «сгладилось». И мысль о судьбе ребенка не дает покоя.
На искусственное оплодотворение Ольга решилась в начале 2018 года. Тогда у нее уже была дочь от первого брака. Женщина готовилась выйти замуж во второй раз и хотела еще одного ребенка, но понимала, что самостоятельно родить не сможет — ей удалили маточные трубы.
В мае в Челябинске в областном перинатальном центре в отделении вспомогательных репродуктивных технологий она проходила ЭКО. Всё вроде бы прошло удачно.
30 ноября Ольге сделали кесарево сечение, и на свет появился семимесячный малыш. Мать с ребенком месяц лежали в больнице. А когда готовились к выписке, женщина увидела в медицинской карте, что у ребенка вторая группа крови, у нее самой – третья, у мужа – первая.
— В роддоме, когда только увидела группу крови, у меня такая истерика была: я выла просто сутки, я выла! У меня было желание пойти повеситься. А потом головой подумала: «Кому мой ребенок нужен будет и кому я этим что-то докажу?» Надо с этим всё равно разбираться. Стресс для меня был вообще страшнейший, —вспоминает Ольга.
Сразу внятного ответа на свой вопрос женщина не получила, пишут журналисты. Разбираться в ситуации начали уже после Нового года. Семья поехала в перинатальный центр, они еще раз сдали кровь и окончательно убедились в том, что где-то произошла ошибка. Ольга потребовала, чтобы медучреждение за свой счет сделало ДНК-экспертизу. В феврале были готовы результаты. Супругам официально объявили о том, что их отцовство и материнство исключаются, «родителями ребенка являются другие мужчина и женщина».
После этого перинатальный центр провел служебное расследование и в заявил, что в роддоме ребенка подменить не могли — путаница случилась во время самого ЭКО.
— Вероятная подмена имела место на этапе эмбриологической лаборатории отделения вспомогательных репродуктивных технологий ГБУЗ «ОПЦ», — говорится в документе, который выдали на руки Ольге.
Как бы то ни было, но Ольга вместе с мужем очень хотят найти своего малыша.
— Меня многие сейчас осуждают, говорят: «Вы что, хотите теперь ребенка отдать?» Да как? Я его сама выносила — столько здоровья, сил, нервов потратила! Спрашивают: «Вы его любите хоть?» Ну неужели нет?! — приводит слова Ольги издание. — Но всё-таки я хочу найти женщину, с которой я лежала, возможно, это биологическая мать моего сына. Хуже-то ему не будет от того, что у него две мамы и два папы. Кроме того, нужно разобраться, где мой родной ребенок — возможно, он вообще сейчас в детдоме, всякое ведь в жизни бывает.
Президент Лиги пациентов Александр Саверский считает, что женщина имеет право потребовать разбирательства.
— К сожалению, совершенно логично, что такие ситуации возникают, когда оплодотворение происходит вне организма женщины. Медицинские дела — тайна за семью печатями, и люди случайно узнают о подмене. В данном случае пара случайно узнала о подмене, а сколько подобных ошибок происходит на самом деле, мы понятия не имеем, — говорит эксперт. — Ясно, что это врачебная ошибка и пациент имеет право на компенсацию морального вреда, также он может обратиться в прокуратуру.
Директор клиники репродуктивного здоровья «Арт-ЭКО», доктор медицинских наук, акушер-гинеколог, которая провела первое ЭКО в стране еще в 1986 году, Елена Калинина признает, что вопросы о возможных ошибках при искусственном оплодотворении очень болезненные. По ее словам, всегда присутствует человеческий фактор, и полностью исключить его невозможно, даже если ввести систему штрихкодов.
По делу о торговле детьми задержали врача клиники, сообщала ранее «Живая Кубань».
Самые важные новости теперь в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь, чтобы не пропустить: https://t.me/live_kuban.
Женщина из Нью-Йорка родила близнецов в результате ЭКО. По результатам экспертиз близнецы не были родственными ни матери, ни друг другу.
Когда в апреле этого года Анни и Ашот Манукян получили шокирующее письмо, они уже несколько месяцев безуспешно пытались зачать ребенка с помощью ЭКО. Согласно иску, поданному за день до этого, администрация клиники CHA Fertility Center в Лос-Анджелесе настойчиво просила супругов приехать к ним немедленно. Когда пара приехала, им сообщили, что их сын только что родился, но у совершенно незнакомых людей, живущих за три тысячи миль от них, в Нью-Йорке.
▶ Читайте также: Вспомогательные репродуктивные технологии
Семья Манукян и пара, у которой родился их ребенок, а также семья, пожелавшая остаться анонимной, обратились в CHA Fertility Center для проведения процедуры ЭКО, и клиника перепутала их эмбрионы — так гласят отдельные иски, поданные семьей Манукян и супружеской парой из Нью-Йорка, о которых известны только их инициалы, A. П и Й. З. Женщинам перенесли эмбрионы в CHA Fertility Center в один и тот же день в августе 2018 года. Для Анни попытка оказалась неудачной, но А. П. забеременела двойней.
Как утверждается в иске, который был подан 1 июля, пара из Нью-Йорка забеспокоилась, когда УЗИ показало, что женщина носит мальчиков-близнецов, хотя в их цикле ЭКО был получен только один эмбрион мужского пола. Но персонал клиники почему-то не обращал внимания на их беспокойства до тех пор, пока не родились мальчики. А. П. и Й. З. — азиаты, a младенцы родились европеоидами. ДНК-тестирование показало, что близнецы не были связаны ни друг с другом, ни c парой из Нью-Йорка — напротив, один из них оказался ребенком семьи Манукян, а другой был вообще от третьей семейной пары. Именно тогда Анни и Ашот наконец узнали о своем сыне. (CHA Fertility Center не дает никаких комментариев по поводу этой ситуации.)
«Вдруг меня перемкнуло: я не сблизилась со своим ребенком. У меня не было возможности выносить его, подержать на руках, почувствовать его внутри себя», — рыдая, сказала Анни на видеозаписи, опубликованной ее адвокатами. Следующие несколько недель семья Манукян связывались с адвокатами и отчаянно пытались вернуть сына.
Тем временем, родители из Нью-Йорка провели месяцы в ожидании рождения своих детей и недели, заботясь о них. Они тоже прошли через страдания и огромные траты при ЭКО, потому что отчаянно хотели детей, и не собирались отказываться от своих родительских прав из-за иска семьи Манукян. Однако в мае судья вынес решение в пользу генетических родителей. «Был просто взрыв рыданий», — говорит Эрик Врубель, адвокат, представлявший интересы семьи Манукян. Анни впервые встретилась со своим сыном в холле отеля в Нью-Йорке.
Врубель также представлял третью пару, которая пожелала остаться анонимной, и они тоже позже получили опеку над своим биологическим сыном. Супруги из Нью-Йорка говорят, что в судебном процессе от них «требовали отказаться от опеки» над обоими младенцами. Их адвокат не ответил на просьбу прокомментировать ситуацию.
До появления ЭКО матерью ребенка однозначно была женщина, родившая этого самого ребенка. Возможность создавать эмбрионы в чашке Петри, а затем переносить их в матку — причем в матку любой женщины — сделала осуществимым полное, гестационное суррогатное материнство и прибавила новые сложности. Но случайные ошибки клиник ЭКО привели к ситуациям, в сущности, недобровольного суррогатного материнства, которое не только добавили тонкостей в традиционные определения родительства, но и полностью перевернули их с ног на голову.
Путаница с эмбрионами, имеющая самые прямые параллели со случаем клиники CHA Fertility, имела место в 1990-х годах — тоже в Нью-Йорке и тоже с участием эмбрионов, ошибочно перенесенных в матку женщины другой расы. В 1998 году Донна Фазано, белая женщина, родила близнецов, один из которых был генетически связан с ней, а другой — с чернокожей парой Перри-Роджерс, которые были пациентами одной и той же клиники по лечению бесплодия. Обе семьи подали в суд на клинику и удовлетворились лишь баснословными компенсациями. Но они также судились и друг против друга. В 1999 году судьи присудили генетическим родителям Перри-Роджерсов постоянную опеку. В 2000 году они отказали Фасано в праве на посещение ребенка.
Но судьи Верховного суда штата Нью-Йорк отказались вынести в качестве своего решения последнее слово женщины, выносившей близнецов. «Мы не просто примем предложение Роджерсов о том, что ни одна суррогатная мать не может заявлять о правах на посещении младенца, которого она вынашивала, ввиду ее статуса «генетического незнакомца» для младенца», — написали судьи. Поскольку Фазано узнала о путанице вскоре после переноса эмбрионов, судьи сравнили ее с ситуацией подмены при рождении, который следовало исправить сразу же. В других случаях, говорится в постановлении, «дополнительные соображения могут иметь значение для фундаментального анализа, кто вообще является или может быть „родителем“».
Врубель говорит, что дело семьи Манукян частично основано на деле Перри-Роджерс против Фазано, но также и на знаменательном решении апелляционного суда штата Нью-Йорк от 2016 года, в ходе которого суд расширил определение родительства на однополые пары, сосредоточив внимание на намерении иметь ребенка. (Врубель также выступал в суде по делу 2016 года.) Поскольку Анни и Ашот намеревались завести ребенка с их ДНК, говорит Врубель, суд решил, что они, стало быть, и являются родителями. Но в другом государстве, с другими законами и судебными решениями дело этой семьи вполне могло обернуться совсем по-другому.
«Здесь нет однозначного ответа на вопрос, кто должен иметь права на опеку и посещения», — отмечает Наоми Кан, профессор семейного права в Университете Джорджа Вашингтона. Подобные случаи путаницы в клиниках по лечению бесплодия также не дают четких ответов, поскольку обстоятельства каждой семьи уникальны. В 1990-х годах, на фоне огромного скандала в клинике по лечению бесплодия Калифорнийского университета в Ирвине, по меньшей мере три семьи подали в суд c целью определения опеки над биологически родными детьми, рожденными в других семьях. Неясно, как именно регулировались эти конфликты, но факт подмены были обнаружены лишь годы спустя, когда дети уже сблизились с воспитывающими их семьями.
В 2004 году женщина из Калифорнии заплатила 1 млн долларов клинике по лечению бесплодия, которая пересадила ей не тот эмбрион: он был создан другой парой с использованием сперматозоида мужа и чужеродной донорской яйцеклетки. Судья приказал суррогатной матери разделить опеку с биологическим отцом, но не с его женой, которая формально вообще не имела генетического отношения к этому эмбриону. А в 2009 году женщина из Огайо выносила, родила и добровольно отдала ребенка генетическим родителям. Она узнала о подмене одновременно c тем, как узнала о своей беременности.
Скорее всего, многие из этих серьезных подмен останутся незамеченными, особенно если нет очевидного расового несоответствия. И случаи становятся достоянием общественности только тогда, когда пациенты решают заявить о себе. «Мы понятия не имеем, как часто случаются подобные ошибки, и нет никаких требований, препятствующих этому», — говорит Дов Фокс, профессор права в Университете Сан-Диего и автор книги «Права и бесправие при рождении». У Американского общества репродуктивной медицины есть рекомендации по маркировке образцов и оперативному раскрытию медицинских ошибок, но ни одно государственное учреждение не обеспечивает их соблюдение.
По мере того, как семьи, участвовавшие в этом деле, складывали все части этой головоломки воедино, им также приходилось бороться с неизвестной судьбой других их эмбрионов. Они все еще заморожены? Их просто утилизировали? Могли их пересадить еще кому-то? «Я просто молю Бога, чтобы у меня не было другого сына или дочери», — говорит Анни.
Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.
Экспертный подход к счастью!
Донорство
Онлайн-прием
Санкт-Петербург, проспект Тореза д.72
15 фев 2021
Через пару лет первому в мире «ребенку из пробирки» — Лизе Браун — исполнится 40 лет, а уже в этом, 2016-ом – отметят 30-летие первые дети, зачатые методом экстракорпорального оплодотворения на территории нашей страны. И все же многие до сих пор воспринимают процедуру ЭКО как нечто фантастичное, а потому часто отказываются от этого – подчас единственного! – способа стать счастливыми родителями здорового малыша. Развеять наиболее распространенные сомнения и ответить на самые частые вопросы об ЭКО мы попросили врача акушера-гинеколога, репродуктолога Центра репродукции и планирования семьи, члена Европейской Ассоциации репродукции человека, Галину Валерьевну Гурьянову.
— Кому показано ЭКО и насколько оно эффективно?
— Экстракорпоральное оплодотворение назначается в случаях, когда естественного зачатия в результате лечения другими методами добиться не удается в течение года или более либо было невозможно изначально. На сегодняшний день ЭКО не имеет аналогов по эффективности в борьбе бесплодием.
— Обязательно ли ЭКО приводит к многоплодной беременности?
— Нет, это не так. Когда-то женщине переносили все полученные эмбрионы, сейчас в нашей стране подсаживают не более 2-х. Приживается и развивается чаще всего лишь один.
— Влияет ли ЭКО на здоровье ребенка?
— ЭКО никак не сказывается на здоровье ребенка и тем более не вызывает пороков развития. Даже если у детей, рожденных в результате ЭКО, обнаруживаются какие-то особенности, они вызваны не методом зачатия, а другими факторами, как-то: состояние здоровья матери или течение самой беременности.
— Правда ли, что с первой попытки забеременеть с помощью ЭКО невозможно?
— Все зависит от причины бесплодия, состояния здоровья и возраста пациентки. У одной женщины беременность наступает с первой попытки, у другой – с третьей или четвертой, а у третьей – только с шестой, как, например, у знаменитой певицы Селин Дион, которая родила прекрасных близнецов после нескольких лет лечения.
— Как часто можно делать ЭКО?
— Общего правила нет. Обычно попытку повторяют через 1-2 цикла. Ограничений по количеству попыток нет, но каждая повторная процедура проводится исключительно по назначению врача.
— Что влияет на результат ЭКО?
— Очень много факторов – причем как со стороны самих родителей (возраст, состояние здоровья, причина и длительность лечения бесплодия), так и с внешней стороны (компетентность и опыт врача-репродуктолога и эмбриолога, уровень оснащенности клиники, где проводится процедура, качество используемых сред и гормональных препаратов). Поэтому я рекомендую очень ответственно подходить к выбору специалистов и клиники.
— Если беременность наступила в результате ЭКО, возможны ли естественные роды?
— Конечно, ведь ЭКО не является показанием к кесареву сечению. Все зависит от состояния здоровья будущей мамы, течения беременности, особенностей внутриутробного развития малыша. Не буду отрицать – статистика показывает, что после ЭКО кесарево сечение назначается чаще, чем при естественном зачатии. Но данное обстоятельство не связано со способом зачатия, а объясняется тем, что к вспомогательным репродуктивным технологиям прибегают женщины, имеющие проблемы со здоровьем, а также возрастные пациентки.
— Насколько болезненна процедура ЭКО?
— Неприятные ощущения при ЭКО имеют, скорее, психосоматическую природу. Физической боли во время процедуры женщина испытывать не должна: пункция яйцеклеток для их последующего оплодотворения выполняется под общим наркозом, а перенос эмбриона проходит безболезненно.
— Могут ли при ЭКО перепутать эмбрионы или другой биоматериал (яйцеклетки, сперму)?
— В нашем Центре это исключено. Мы строго придерживаемся международных стандартов, четко регламентирующих хранение генетического материала. Все пробирки маркируются индивидуальным штрих-кодом, на них обязательно указывается фамилия, имя и отчество супругов. Соответствие неоднократно проверяется персоналом на всех этапах процедуры.
— Следует ли после ЭКО наблюдаться в той же клинике, где проводилась процедура?
— По возможности – да. Дело в том, что даже в случае успешного ЭКО сохраняется риск невынашивания ребенка – ведь к вспомогательной репродукции редко прибегают абсолютно здоровые люди. Кроме того, сам этот метод оплодотворения предполагает определенные важные нюансы и особенности, незнание которых приводит к серьезным ошибкам в ведении беременности. Поэтому, чтобы сохранить и выносить столь желанного ребенка, мы рекомендуем своим пациенткам оставаться под наблюдением наших врачей, опытных акушеров-гинекологов, репродуктологов, диагностов, знакомых со спецификой течения беременности после ЭКО.
— Что бы вы посоветовали парам, которые еще не решились, но рассматривают ЭКО как способ решения проблемы бесплодия?
— Есть такая известная фраза: чудеса случаются там, где в них верят. От себя добавлю: не просто верят, но и что-то делают для того, чтобы они произошли. Все самое лучшее – а рождение детей, без сомнения, это лучшее, что может быть в жизни человека – требует усилий, труда и терпения — и мой профессиональный опыт это подтверждает, поверьте!
Читать другие новости
Адрес
Центр планирования семьи «МЕДИКА»
Адрес:
пр. Тореза, д. 72 (больница РАН, 2 этаж)
Удельная
Озерки
Пл. Мужества
Как проехать
Этот вопрос – один из самых распространенных мифов в области репродуктологии, который специалисты развенчивали десятки, а то и сотни раз. Ответим и мы.
Нет, нет и еще раз нет. Во-первых, у эмбриологов есть золотое правило, что одновременно на столе может находиться биоматериал только одного человека. Во-вторых, все пробирки и контейнеры подписаны и маркированы, а материалы каждого донора и клиента хранятся отдельно, поэтому любая путаница здесь полностью исключена.
Получить консультацию эмбриолога по программам ЭКО вы можете в нашей клинике ЕВА!