Ошибка учетверение терминов пример

 —
логи­ческая
ошибка в простом категорическом
силлогизме,
обусловлен­ная
нарушением правила, гласящего, что в
силлогизме должно быть только три
термина. Ошибка состоит в том, что в
силлогизм вклю­чают четыре термина.
Обычно это происходит благодаря тому,
что слово, играющее роль среднего
термина, в одной посылке выражает одно
понятие, а в другой посылке — иное
понятие. Напр.:

Все
вулканы — горы.

Все
гейзеры — вулканы.______

Следовательно,
все гейзеры — горы.

В
первой посылке слово «вулканы» обозначает
горы, из которых изливается огнедышащая
магма; во второй посылке это же слово
обозначает всякое извержение из недр
земли. Поэтому в приведен­ном силлогизме
оказывается четыре разных термина, чем
и обус­ловлено ложное заключение.

Ошибка
У. т. по сути дела разрушает силлогизм.
Посылки силло­гизма устанавливают
отношение крайних терминов к среднему,
и это позволяет нам сделать вывод об
отношении самих крайних тер­минов.
Но чтобы вывод оказался возможен, средний
термин должен быть одним и тем же в обеих
посылках. При У. т. в силлогизме не
оказывается среднего термина и мы ничего
не можем сказать об отношении крайних
терминов. (См.: Силлогизм.)

[351]

Ф

Факт (от лат. Factum — сделанное, совершившееся)

 — 1)
сино­ним понятия истина,
событие, результат; нечто реальное,
в противоположность вымышленному;
конкретное,
единич­ное, в отличие от абстрактного
и общего; 2) в логике и мето­дологии
научного познания — особого рода
предложения, фиксиру­ющие эмпирическое
знание. Как форма эмпирического знания
Ф. противопоставляется теории
или
гипотезе.

В
понимании природы Ф. в современной
методологии науки можно выделить две
тенденции: фактуализм
и теоретизм.
Сторон­ники фактуализма исходят из
той идеи, что научные Ф. лежат вне теории
и совершенно не зависят от нее. Поэтому
подчеркивается автономность Ф. по
отношению к теории. Если под Ф. понимают
реальное положение дел, то его независимость
от теории очевидна. Когда Ф. истолковывается
как чувственный образ, то подчеркивается
независимость чувственного восприятия
от языка. Если же говорят о Ф. как о
некоторых предложениях, то обращают
внимание на особый характер этих
предложений по сравнению с предложениями
теории: они либо выражают чувственно
данное, либо включают в себя резуль­таты
наблюдения, либо верифицируются
специфическим образом и т. п. Во всех
случаях фактуализм резко противопоставляет
Ф. и тео­рию. Из этого вытекает
представление об инвариантности Ф. и
языка наблюдения по отношению к сменяющим
друг друга теориям. В свою очередь, с
признаками инвариантности тесно связан
примитивный кумулятивизм
в понимании развития научного знания.
Уста­новленные Ф. не могут исчезнуть
или измениться, они могут лишь
накапливаться, причем на ценность и
смысл Ф. не влияет время их хранения:
Ф., установленные, скажем, Фалесом, в
неизменном виде

[352]

дошли
до наших дней. Это ведет к пренебрежительной
оценке позна­вательной роли теории
и к инструменталистскому истолкованию
пос­ледней. Надежное, обоснованное,
сохраняющееся знание — это лишь знание
неизменных Ф., а все изменчивое, преходящее
в познании имеет значение лишь постольку,
поскольку помогает открывать Ф. Ценность
теории лишь в том, что после себя она
оставляет новые Ф.

Теоретизм
также понимает под Ф. чувственные образы
или пред­ложения. Однако, в
противоположность фактуализму, он
подчерки­вает тесную связь Ф. с теорией.
Если Ф. истолковывается как чув­ственный
образ, то теоретизм подчеркивает
зависимость чувственно­го восприятия
от языка и концептуальных средств
теории. Ф. в этом случае оказывается
сплавом чувственного восприятия с
некоторым предложением, которое
формулируется теорией. Изменение этих
предложений приводит к изменению Ф.
Напр., глядя на картинку, изображающую
два профиля, повернутые друг к другу,
мы можем «увидеть» два разных «факта»:
два профиля или вазу. Какой именно «факт»
мы установим, зависит от теории, которой
мы руководству­емся. Чувственное же
восприятие остается в обоих случаях
одним и тем же. Т. о., теоретизм приходит
к выводу о полной зависимости Ф. от
теории. Эта зависимость с его точки
зрения настолько велика, что каждая
теория создает свои специфические Ф.
Ни о какой устойчи­вости, инвариантности
Ф. по отношению к различным теориям не
может быть и речи. Поскольку Ф.
детерминируются теорией, по­стольку
различия между теориями отражаются в
соответствующих различиях между Ф. Это
приводит теоретизм к признанию
несрав­нимости конкурирующих теорий
и к антикумулятивизму
в понимании развития научного знания.
Сменяющие друг друга тео­рии не имеют
общих Ф. и общего языка наблюдения.
Старая теория ничего не может передать
новой и целиком отбрасывается вместе
со своими Ф. после победы новой теории.
Поэтому в развитии науки нет преемственности.

Можно
согласиться с фактуализмом в том, что
Ф. в определенной мере не зависят от
теории и именно поэтому для теории важно
соответствовать Ф. и иметь фактуальное
подтверждение. Независи­мые от теории
Ф. ограничивают произвол ученого в
создании новых теорий и могут заставить
его изменить или отбросить противореча­щую
Ф. теорию. Для того чтобы Ф. могли влиять
на создание, разви­тие и смену научных
теорий, они должны быть в определенной
сте­пени независимы от теории. Но
сказать, что Ф. совершенно не зави­сят
от теории, значит разорвать все связи
между теорией и Ф. и лишить теорию всякой
познавательной ценности. Можно
согласить­ся и с теоретизмом относительно
того, что теория в определенной

[353]

степени
влияет на Ф., что Ф. «теоретически
нагружены», что теория влияет на наше
восприятие мира и на формирование Ф.
Если мы признаем познавательную ценность
теории, ее влияние на наше вос­приятие
и понимание мира, мы не можем не признать
ее влияния на Ф. Вместе с тем лишить Ф.
всякой устойчивости по отношению к
теории, сделать их целиком зависимыми
от теории — значит отвер­гнуть их
значение для процесса научного познания.

Учетверение терминов

Quaternio terminorum — это софизм четырёх терминов. Стандартное трёхчастное доказательство требует, чтобы один из терминов повторялся в первых двух частях и затем исключался из вывода. Оно построено на этом: между двумя вещами устанавливается соотношение посредством предварительного соотнесения каждой из них с некоей третьей вещью. Такое «силлогистическое» рассуждение зависит от одного понятия, которое называется «средним термином» и повторяется в предпосылках, но исчезает из заключения. Если вместо этого появляются четыре различных термина, то мы не можем вывести из них допустимое заключение, это и называется софизмом quaternio terminorum.

«Джон сидит справа от Питера, а Питер справа от Пола — значит, Джон находится справа от Пола». Выглядит вполне разумно, однако в одной части говорится про «справа от Питера», а в другой — просто про «Питера». Это два различных понятия, и, следовательно, здесь допущена ошибка четырёх терминов. Вывод сделан недопустимым путём. В конце концов, они могли сидеть за круглым столом.

С тем же успехом мы могли бы сказать: «Джон в восторге от Питера, а Питер в восторге от Пола — следовательно, Джон в восторге от Пола». Здесь ошибка более очевидна: возможно, Джону импонирует в Питере его интеллект, а Питеру в Поле — его мерседес. Поскольку сам Джон ездит на бентли, вряд ли можно ожидать, что он будет переносить своё преклонение перед Питером на какого-то выскочку.

Ошибка возникает из-за того, что, строго говоря, термины в таком типе доказательств разделены глаголом «быть», «являться». То, что говорится после него, и представляет собой термин. Он может звучать как «отец Питера», или «В долгу у Смита», или как угодно ещё. Если этот термин не появляется в следующей части во всей целости, то перед нами quaternio terminorum. Разумеется, когда имеются четыре различных термина, мы уже не можем установить соотношения между двумя из них, используя общий для обоих средний термин, его попросту нет.

«Джон — отец Питера, а Питер — отец Пола, следовательно, Джон — отец Пола». Даже ваш дедушка сообразит, что это неверно.

Теперь рассмотрим пример, где средний термин повторяется: «Джон — отец Питера, а отец Питера — также отец Пола, следовательно, Джон —отец Пола». Здесь три термина, значит, такое доказательство допустимо.

В повседневных взаимоотношениях quaternio terminorum может привести к невероятной путанице. Если Джон задолжал Питеру сумму в 45 $, а Питер в долгу у Пола (который спас его, когда он тонул), то Джон может быть немало удивлён, увидев у себя на пороге Пола, требующего с него денег и сыплющего угрозами. Или, предположим, Джон влюблён в Мэри, а Мэри влюблена в Пола — в такой ситуации разве что театральный драматург рискнул бы завершить наш софизм.

Ошибка четырёх терминов скорее возникает непреднамеренно, нежели в результате заведомой лжи. Люди могут сами обмануться построенными таким образом доказательствами, но обмануть других им вряд ли удастся. Подобное построение выглядит настолько странно, что даже самый неосмотрительный человек должен насторожиться. Это всё равно что банковский чек, на котором не проставлена сумма. На нём может не быть даты, даже подписи — это ещё куда ни шло, но на сумму посмотрит каждый.

«Китай находится в мирных отношениях с Францией, а Франция находится в мирных отношениях с США, следовательно, Китай должен быть в мирных отношениях с США». Вам даже не нужно ничего знать про Китай, чтобы понять, что это не так.

Единственный способ как-то использовать данный софизм с шансом на успех — это вместить его в ряд сравнений. Такие сравнения, как «больше чем», «лучше чем», «сильнее чем», «толще чем» и т. п., являются транзитивными, а следовательно, в данном случае будут работать, несмотря на то что в утверждении четыре термина. Так вот, после нескольких подобных сравнений попробуйте употребить нетранзитивное отношение — возможно, оно и пройдёт незамеченным.

«Дорогая, я выше тебя ростом, сильнее и богаче, однако отношусь к тебе с уважением. Ты находишься в таких же отношениях со своей матерью, так что сама видишь, что я уважаю твою мать». (Я всего лишь не хочу, чтобы она постоянно торчала в нашем доме.)