Ошибка выжившего история про самолет

53 комментария

Что такое систематическая ошибка выжившего

Ложные выводы, построенные только на известных фактах, называют ошибкой выжившего. Она не имеет ничего общего с советами, как выживать в тех или иных условиях. Такое заблуждение возникает тогда, когда учитывается очевидное, но пренебрегается неизвестным. Мозг человека устроен таким образом, что в условиях избытка информации или ее недостатка, а также при необходимости принимать быстрые решения реагирует на задачи наиболее энергоемким образом. То есть систематическая ошибка выжившего не связана с интеллектом и эрудицией, это побочный эффект психических процессов.

Феномен получил такое название после случая, который произошел во время Второй мировой войны. Американские военные решили выяснить, как уменьшить потери авиации. Покрыть весь самолет броней было невозможно, поскольку он стал бы тяжелым. Поэтому военным предстояло определить, какие части техники нужно защитить в первую очередь. Специальная комиссия проанализировала пробоины на вернувшихся с рейдов самолетов и решила, что покрыть броней нужно крылья, так как по статистическим данным они получили большее количество повреждений.

Венгерский математик Абрахам Вальд не согласился с таким выводом. Он был уверен, что, поскольку исследуемые самолеты смогли вернуться, их поврежденные части являются сильными местами. Он настаивал на бронировании двигателя, где повреждений не было вообще. Вальд был уверен, что из-за отсутствия пробоин в двигателе эти самолеты смогли прилететь на базу. То есть математик учитывал не только успешный опыт «выживших», вернувшихся самолетов, но и неудачный, который оставался для исследовательской группы скрытым. Такое когнитивное искажение в теории Абрахама Вальда получило термин «ошибки выжившего».

Важно не перепутать ошибку выжившего с синдромом выжившего — комплекса вины, возникающего у тех, кто остался жив после аварии, теракта, стихийного бедствия. Особенно ярко такой синдром проявляется у людей, которые потеряли близких, но спаслись сами. Это связано с тем, что они эмоционально застревают на одной из пяти стадий переживания, которые предложила Элизабет Кюблер-Росс.

Как работает ошибка выжившего: примеры

Первыми, кто заметил ошибочность выводов при невозможности учесть все, даже неочевидные факты, были древние греки. Известно, что Диагор Мелосский одним из первых усомнился в эффективности мольбы моряков к богам во время сильного шторма. Он справедливо замечал, что грекам известны лишь те случаи, когда мореплаватели взывали к богам и успешно одолевали стихию. О тех же, кто отчаянно молился, но не пережил шторм, ничего не известно. 

Сегодня с последствиями ошибки выжившего сталкиваются даже наиболее рационально мыслящие люди. Врач-психотерапевт Надежда Адрова отмечает, что это связано особенностью взаимодополняющих друг друга процессов перцепции (восприятия) и когниции (обработки, оценки): «При когнитивной оценке ситуации выводы строятся на данных, показывающих, как правило, только одну сторону. А перцептивный процесс проводит восприятие лишь той стороны, которая имеет непосредственное отношение к текущей проблеме, что сужает видение ситуации в целом. То есть когнитивным искажениям в той или иной степени подвержен каждый из нас». 

Почему не стоит верить историям успеха

Сложно найти издательство, которое возьмется опубликовать биографию погрязшего в долгах бизнесмена. Или актера, который неоднократно пытался получить роль в голливудском фильме, но так и не достиг своей цели. Истории успеха на книжных полках приводят к тому, что у читателей складывается неверное представление о количестве тех, кто достиг значимых результатов.

Здесь также возникает опасность неверно понять связь причины и следствия. Например, в ряде мотивирующих книг говорится о тех, кто не получил высшее образование, но вопреки этому стал богатым и известным. Скорее, это простое совпадение, связанное с удачным стечением обстоятельств, и это не значит, что нужно повторять такие примеры. Ведь если рассматривать опыт всех людей, пытавшихся сделать то же самое, но проигравших, их будет в сотни раз больше.

Почему же так популярны истории успеха? Потому что люди в подобных случаях склонны отбрасывать рациональные доводы, чтобы убедить себя, что невозможное реально в достижении. Успех не гарантирован, большинство тех, кто готов на серьезный риск, терпит неудачу. Единицы не останавливают своих попыток и в итоге получают достойный результат, который ложится в основу книг об успехе. Это равносильно азартной игре, где рациональных причин, сопутствующих победе, практически нет.

Почему общественное признание не всегда показатель качества

Фамилии Галилея, Лобачевского, Ампера, Курно, Менделя, Теслы, Ван Гога, Кафки, Уайльда, Вермеера, Модильяни и других деятелей, совершивших прорыв в науке или искусстве, сегодня на слуху у многих. Однако при жизни далеко не каждый из творцов был оценен по достоинству своими современниками. Психология настаивает на том, что человеческое восприятие весьма консервативно, и если оно сталкивается с чем-то новым, неизвестным, то первым делом будет это отрицать. Поэтому яркие открытия проходили часто незамеченными — научное сообщество просто не могло осознать их перспективности. То же касается и деятелей искусства, которые творили вне традиций и школ. Сегодня мы понимаем ценность их вклада в развитие культуры благодаря знаниям об искусстве разных эпох. Тот факт, что в оценке научных открытий и достижений культуры люди склонны попадаться на крючок «ошибки выжившего», подтверждают непрекращающиеся дебаты о современном искусстве. 

Лайки, репосты и комментарии в социальных сетях тоже относятся к виду общественного признания. Нельзя оценивать качество контента только лишь по показателям статистики, ведь на нее влияет огромное количество факторов. Интернет-маркетологи, например, склонны попадать в ловушку негативных комментариев при внушительном количестве лайков — комментарии оставляют немногие, ведь этот процесс требует времени. То есть маркетолог не будет знать мнения тех, кому публикация понравилась, и станет жертвой типичной
«ошибки выжившего». 

Почему нужно проверять достоверность расхожих утверждений

По умолчанию люди привыкли верить в достоверность распространенных убеждений. Например, о том, что раньше автомобили делали на века, что здания строили более качественно, что музыку писали лучше, а народная медицина опережала по эффективности современную. Все эти принципы лишь примеры заблуждений, связанных с «ошибкой выжившего»: учитываются лишь очевидные факты.

О качестве ретроавтомобилей можно судить лишь по тем образцам, которые сохранились до наших дней. К слову, ни не ездят по бездорожью, не стоят в километровых пробках, не развивают скорость больше 50 км/ч. Это фактически музейные экспонаты, которые в свое время использовались по назначению при совершенно других условиях. Поэтому подобное сравнение некорректно.

Здания, сохранившиеся с прошлых веков, прошли своеобразный отбор временем. Это те же истории успеха, только перенесенные на архитектуру. Наименее эстетичные или плохо сконструированные здания давно исчезли с улиц городов, поэтому судить о том, как строили раньше, лишь по отдельным образцам неправильно.

Вечера классической музыки, выставки живописи, театральные постановки (не современные) — все это концентрат лучших достижений прошлых веков. Мы не видим и не слышим тех произведений, которые не стали востребованными и канули в небытие. Современная же культура доступна во всем многообразии. Лишь время сможет отобрать ее лучшие образцы. Когда-нибудь на них будут ссылаться при утверждениях, в основе которых лежит «ошибка выжившего».

Дискуссии насчет эффективности вакцин, насчет безопасности авиаперелетов, насчет смышлености дельфинов, подталкивающих утопающих к берегу, — многие даже рациональные на первый взгляд аргументы могут относиться к заблуждениям, возникшим из-за «ошибки выжившего». Это связано либо с неполнотой статистических данных, либо с тиражированием в медиа негативных событий вроде авиакатастроф, что создает неверное представление о действительности.

Как избежать систематической ошибки выжившего

Систематическая ошибка выжившего нередко влекла за собой серьезные последствия, включая аварии на крупных производствах. Чтобы не стать жертвой заблуждений, нужно прежде всего спросить себя, каких фактов не хватает. Если перед вами данные о «выживших», нужно найти также диаметрально противоположные факты. Если перед вами стоит задача принять важное решение, не делайте поспешных решений, возьмите паузу: время позволит снизить риск ошибки выжившего и тщательно рассмотреть все стороны ситуации. Еще один совет — используйте не менее трех авторитетных источников данных. Но даже при этом ищите те факты, на которые могут не обратить внимания даже профессионалы.

Психотерапевт Надежда Адрова рекомендует следующий алгоритм:

1. Сначала постарайтесь определить, субъективное ли мнение перед вами или конкретный факт.
2. Найдите данные, которые могут подтвердить это суждение. Чем больше источников — тем лучше. Используйте системный подход, не пренебрегайте деталями.
3. Обратите внимание на другие точки зрения касательно этой проблемы. Поищите статистику неудачных случаев или проанализируйте, не стал ли этот успех случайным.
4. Не повторяйте рекомендации «выживших». Разузнайте больше о неудачном опыте. Разбирая поражения других, вы сможете понять, чего делать не стоит и как избежать неудачи. 

«Ошибка выжившего», или беспечная ложь победителей

История об элементарной ошибке командования, грозившей пустой растратой ресурсов и едва не стоившей жизни многим пилотам. История об исчезнувших пробоинах и тайном, которое значит больше, чем явное. Скрытый смысл? Скорее, типичное заблуждение, свойственное человеческому несовершенству.

Однажды в Нью-Йорке, в здании неподалеку от центра Гарлема, собралась группа мыслителей, чтобы решить задачу, которая одновременно погубит и спасёт сотни тысяч людей. Великие математики пересекли со своими семьями всю страну чтобы работать вместе. Все они приостановили свою карьеру и устремились на военную службу, чтобы внести свой вклад в сокрушение Гитлера — но не мечом и штыком, а числами и экспонентами.

Одна группа была ответвлением Колумбийского университета и занималась в основном статистическим анализом. Филадельфийский вычислительный отдел — ещё одно объединение, состоявшее полностью из женщин-математиков — шесть дней в неделю работал с баллистическими таблицами в Пенсильванском университете. Другие учёные разных специальностей были прикреплены к Гарвардскому, Принстонскому, Брауновскому и прочим университетам. Всего — одиннадцать групп, одиннадцать листьев на новой ветви правительства, призванной поразить державы «Оси». Их называли Комиссией по вопросам прикладной математики, но они действовали как отдел военной математики.

Комиссия была создана, когда Америка нуждалась в помощи. Волна новых технологий захлестнула повседневную жизнь, и те чудеса, которые всего несколько лет назад привлекали толпы зрителей на Всемирную выставку, сейчас наводнили города. Числа и переменные вплетались в планы, которые невозможно было осуществить с помощью одних только карт и биноклей. Армия столкнулась с подобной проблемой впервые. Ещё не было опыта работы со сложной техникой вроде ракет, радиолокаторов и авианосцев. Самой продвинутой вычислительной машиной было громоздкое экспериментальное оборудование, собранное из телефонных коммутаторов или вакуумных трубок. Калькулятор до сих пор напоминал отпрыска-мутанта старомодного кассового аппарата и печатной машинки. Чтобы решить серьёзнейшие проблемы, возникавшие в ходе конфликта, требовались мощные компьютеры, а в 1941 мощнейшие из возможных работали на тостах и кофе.

Вот как это работало. Где-то на огромном поле битвы военачальник попадает в затруднительную ситуацию. Он посылает запрос главе Комиссии, а тот в свою очередь перенаправляет его группе, которая, по его мнению, лучше всего справится с задачей. Учёные этой группы приезжают в Вашингтон, встречаются с высшими военными чинами и описывают им пути решения проблемы. Это было похоже на вызов техподдержки, с той только разницей, что на вопросы отвечали талантливые математики — люди, смотревшие на мир через призму своей науки и стремившиеся внести свой вклад в победу в глобальном столкновении за мировое господство.

К примеру, военно-морскому флоту срочно потребовалась информация о том, какая величина рассеивания будет наиболее эффективна при торпедной атаке больших вражеских кораблей. Они наспех сделали серию размытых чёрно-белых фотографий движущихся японских судов. Комиссия передала их одному из своих теплокровных «компьютеров» и попросила отчитаться по достижении результата. «Бойцы-математики» дали ответ почти незамедлительно: лорд Кельвин, рапортовали они, уже произвёл необходимые вычисления в 1887 году. Стоит лишь посмотреть на рисунок волн: они ложатся кривыми, напоминающими листья папоротника. Расстояние между гребнями головных волн выдаёт врага: измерив его, можно узнать скорость, с которой движется корабль. Однако, лорд Кельвин не описал ситуацию, когда корабль меняет курс, но это упущение было быстро исправлено: несколько заметок в блокнотах и на доске — и математики, попутно совершив заметный прогресс в области, выдали решение. Вычисления оказались правильными и на практике. Военно-морской флот получил в свой арсенал ещё одно оружие: способность делать точный залп в поворачивающий корабль на основании одних лишь догадок, вытекающих из рисунка волн.

Преданность этих людей своему делу росла по мере того, как война становилась всё более кровавой. Они понимали: от содержащихся в строгом секрете набросков на досках и обрывках бумаги зависит, кто вернётся домой и увидит своих родных после того, как война закончится. К борьбе со рвением присоединились светлейшие умы из различных областей науки. И хотя многим создателям атомных бомб и дешифраторам были посвящены главы книг, истории тех, кто всего лишь работал над уравнениями, никогда не вышли в свет. Одна из таких историй едва совсем не канула в небытие. Она повествует об Абрахаме Вальде (Abraham Wald) — блестящем специалисте по статистике, который спас бесчисленное количество жизней, удержав военачальников от распространённой ошибки, которую мы совершаем практически каждый день.

Коллеги Вальда описывали его как великодушного и доброго человека и как гения, не превзойдённого в своих областях знаний. Вальд родился в Венгрии в 1902 году в семье еврейского пекаря. По мере того, как он делал успехи в изучении вероятностей и статистики, его имя стало известно математикам из США, куда он, в итоге, вынужден был переехать из-за возраставшей угрозы нацизма. Позже все его родственники, за исключением единственного брата, были убиты в концлагере, известном под названием Аушвиц.

Вскоре после прибытия в США он присоединился к Комиссии по делам прикладной математики и начал работу в группе, располагавшейся в секретной квартире в Колумбии. Его группа занималась поиском схем и данных прикладной статистики для решения вопросов и задач слишком масштабных и сложных для командования. Они преобразовали данные о воздушном бое в графики и таблицы и занялись вычислением коэффициента результативности бомбардировочного прицела. Война продолжалась, и все их усилия были брошены на решение самой неотложной проблемы — как удержать самолёты в воздухе.

В первые годы Второй мировой войны шансы члена бамбардировочной бригады завершить вахту живым были примерно такие же, как и у спорщика — на то, что выпадет решка. Пилотам бомбардировщиков времён Второй мировой войны приходилось часами летать над просторами жаждавших их крови противников без возможности куда-либо спрятаться, видимыми издалека и уязвимыми со всех сторон, в то время как сверху и снизу летели пули и снаряды, грозившие сбить самолёт. «Живые мертвецы» — так назвал военных лётчиков тех времен историк Кевин Уилсон (Kevin Wilson). Никто не ожидал, что они выживут, потому что шансы пережить очередной вылет были такими же, как и шансы без футболки попасть в пчелиный рой и выйти без единого укуса. Может получиться один раз, но если продолжать искушать пчел в итоге удача всё равно отвернётся. Любое преимущество, даже самое крошечное, которое могли предоставить математики, имело огромное значение и меняло ход дела день за днём, вылет за вылетом.

Как и в случае с торпедами, «верхушка» объяснила, чего хочет, а Комиссия поставила задачу перед Вальдом и его группой. ВВС спросили: можно ли повысить шансы пилотов на возвращение из полета? Военные инженеры объяснили, что бомбардировщики армий союзников уже просили усилить броню, но наземные специалисты не могут покрыть самолёты железом, как танки, по крайней мере, если предполагается, что они должны взлетать. Командиры подразделений попросили помочь вычислить, куда именно лучше всего поместить тот небольшой доступный объём брони. И здесь Вальд спас военных от совершения систематической ошибки выжившего, которая могла бы изменить ход войны, если бы её вовремя не заметили и не исправили. Смотрите сами.

Военные рассматривали все самолёты, возвращавшиеся с вражеской территории, и делали записи о том, в каких местах самолётам был нанесен больший вред. Раз за разом они наблюдали, что дырки от пуль были сконцентрированы вдоль крыльев, в районе хвостовой пушки и в центре корпуса. Крылья, корпус, хвостовая пушка. Получив такую информацию, куда бы вы поставили дополнительную защиту? Естественно, командиры хотели установить самую плотную броню туда, где был виден самый серьёзный ущерб. Но Вальд сказал: нет, это будет неправильное решение. Усиление брони в тех местах ничуть не исправит положение.

Вы понимаете, почему это была плохая идея? Ошибка, которую Вальд сразу заметил, заключалась в том, что дыры от пуль обозначали самые крепкие места. В эти места попали пули, но самолёт не упал и смог вернуться на базу, объяснил Вальд. В конце концов, эти самолёты были здесь, и их можно было увидеть. А дополнительная защита нужна тем самолётам, которые не долетели, и именно в тех местах, где брони было мало. Дыры в фюзеляже вернувшихся самолётов были в тех местах, где дополнительная защита нужна меньше всего. Посмотрите на те места, где самолёты не повреждены, сказал он, и вы увидите, где они уязвимы больше всего: именно сюда попали пули в самолёты, которые не долетели.

Приняв во внимание систематическую ошибку выжившего, Вальд принялся за работу и вычислил, какой вред может быть причинён каждой отдельной части самолёта — двигателю, элеронам, кабине пилота, стабилизаторам и т.д. — прежде чем он выйдет из строя, и затем с помощью ряда запутанных уравнений Вальд показал командованию, какова вероятность того, что пуля попадёт в эти места в каждом отдельном заходе на бомбометание в зависимости от того, какое сопротивление встретит пилот. Эти вычисления в ходу до сих пор.

Итак, командующие располагали всеми доступными на тот момент данными, и на кону стояло невообразимо много, но они всё равно не смогли разглядеть изъянов в своей логике. Самолёты были бы укреплены напрасно, если бы не вмешался человек, обученный замечать ошибки других.

Сейчас у вас в мозгу должен расти и зреть вопрос. Если «верхушка» военных сил США благодаря систематической ошибке выжившего могла допустить такую простую и глупую ошибку в то время, как все их внимание было направлено на избежание простых и глупых ошибок, значит ли это, что систематическая ошибка выжившего постоянно вмешивается в большинство ваших каждодневных суждений? Ответ, конечно же, да. Постоянно.

Попросту говоря, систематическая ошибка выжившего — это ваша тенденция сосредоточивать внимание на выживших вместо тех, кто в определённой ситуации занимает позицию «не выжившего». Иногда это значит, что вы склонны сосредотачиваться на выживших вместо умерших, на победителях вместо проигравших, или на удачах вместо провалов. В ситуации Вальда военачальники сосредоточились на самолётах, которые сумели дотянуть до дома и были близки к ужасной ошибке из-за того, что забыли о сбитых самолётах.

Это легко объяснимо. Каждое событие оставляет за собой выживших и невыживших, и последних чаще всего уничтожают, заставляют замолчать или попросту убирают с глаз долой. Если провал не виден, то, естественно, больше внимания будет уделено успеху. Вы не просто не замечаете, что отсутствующие детали могут содержать важную информацию, вы попросту не замечаете то, что какая-то часть отсутствует.

Каждый раз принимаясь разбирать победителей и проигравших, успехи и провалы, живых и мёртвых, вы должны напомнить себе, что, уделяя внимание одной части равенства, вы всегда пренебрегаете другой. Если вы задумываетесь об открытии ресторана, потому что в вашем городе так много успешных ресторанов, вы игнорируете тот факт, что только успешные рестораны выживают и становятся образцами. Возможно, 90% ресторанов в вашем городе не могут пережить первый год своего существования. Вы не можете увидеть все эти провалы, потому что, потерпев неудачу, они исчезают из виду. Как пишет Нассим Талеб (Nassim Taleb) в своей книге «Чёрный лебедь» (The Black Swan): «Кладбище неудачных ресторанов погружено в тишину». Конечно, те немногие, кто не погибают в неблагоприятной среде, по-настоящему успешны, потому что выжить смогут только самые успешные и самые удачливые. И всё, что вам остается, — это созерцать случаи исключительного успеха, и постепенно вы приходите к выводу, что это прибыльный бизнес, в котором можно преуспеть, хотя на самом деле всё свидетельствует о том, что от него нужно держаться подальше.

Систематическая ошибка выжившего притягивает вас к наипопулярнейшим светилам в области похудания, известным топ-менеджерам и звёздным спортсменам. Это неизбежное желание разобрать успех по кусочкам и как сорока-воровка растащить блестящие кусочки по углам. Вы смотрите на успешных людей и пытаетесь выведать у них сокрытое, получить подсказки о том, как вам лучше прожить вашу жизнь, как вам суметь справиться с теми же факторами, с которыми боролись и они. В колледжах и на конференциях предпочитают использовать в качестве примера тех, кто воссиял, поборов все препятствия и преодолев препоны. Проблема состоит в том, что вы редко можете получить от этих вдохновляющим фигур совет о том, чего не стоит делать и чего стоит избегать, потому что они этого не знают. Подобная информация теряется вместе с людьми, которые не смогли выйти из трудной ситуации победителями, которым не удалось попасть на обложку журнала, таких людей не приглашают выступить на выпускном, вручении дипломов или инаугурации. Актёры, которые переехали из Луизианы в Лос-Анджелес лишь для того, чтобы вернуться назад в Луизиану несколько лет спустя, не будут сидеть с Джеймсом Липтоном (James Lipton) и смотреть отрывки из фильма, где они сыграли оскароносную роль, а студенты не будут жадно впитывать обрывки их мудрых изречений. Коротко говоря, консультационный бизнес монополизирован победителями. Как пишет психолог Даниэль Канеман (Daniel Kahneman) в своей книге «Думай медленно… Решай быстро» (Thinking Fast and Slow): «Идиотское решение, которое в итоге приводит к благоприятным последствиям, при оценке событий в ретроспективном взгляде кажется блестящим». То, что большие компании вроде Майкрософт, Гугл или Эппл стали успешными, — это то же самое, что и самолёты, которым пули попали в крылья. Компании, которые прогорели без остатка, исчезли из памяти. По словам Канемана, прежде, чем стараться повторить историю известной компании, следует проследить её путь до самого начала и спросить себя, можно ли было заранее предсказать последствия принятых тогда решений. Если нет, то это значит, что вы оцениваете реальность в ретроспективном взгляде, а на самом деле там был только хаос. Он подводит итог следующими словами: «Если собрать всех успешных людей и посмотреть, что их всех объединяет, единственно правильным ответом будет удача».

Если вы рассматриваете свое стремление к успеху как игру случая, тогда, как пишет инженер Гугла Барнаби Джеймс в своём блоге, «мастерство позволит вам сделать более высокую ставку, но оно не гарантирует успех». Таким образом, он предупреждает: «Остерегайтесь советов от успешных людей». Предприниматель Джейсон Коэн (Jason Cohen) в статье о систематической ошибке выжившего говорит о том, что, так как мы не можем вернуться назад во времени и основать 20 одиноковых Старбаксов по всей планете, то мы не можем узнать, заключается ли причина появления Старбакса на углу практически любой улицы Северной Америки в уникальной модели ведения бизнеса или все дело в чём-то случайном, не подвластном основателям компании. Вот почему следует скептически относиться к любой книге, которая обещает раскрыть все секреты победы в игре под названием жизнь с помощью наглядных примеров.

Тот факт, что успешные люди обязаны своими достижениями главным образом удаче, может привести в отчаяние, но только в том случае, если рассматривать удачу как своего рода магию. Давайте на секундочку отвлечёмся от суеверий и осмыслим следующее: новейшие психологические исследования показали, что удачу как феномен долгое время рассматривали с неверных позиций. Это не сверхсила, благословение богов или подарок от сказочных народов. Удача — это вполне измеримый итог ряда предсказуемых поступков. Случайность, шанс или шумный сумбур реальности трудно предсказать или воздействовать на него, но удача — это нечто иное. По мнению психолога Ричарда Уайзмана (Richard Wiseman), удачей называется результат осознанного взаимодействия человека с везением, и одним людям это взаимодействие удается лучше, чем другим.

На протяжении 10 лет Уайзман следил за жизнями 400 испытуемых разных возрастов и профессий. Он нашел их по объявлению в газете, написав, что ищет людей, которые считают себя очень везучими и очень невезучими. По его просьбе эти люди вели дневники и выполняли тесты, а также участвовали в опросах и опытах. В ходе одного исследования Уайзман попросил испытуемых просмотреть газету и посчитать количество фотографий. У тех, кто считал себя невезучими, на выполнение задания ушло около 2 минут, а у тех, кто называл себя везучим, в среднем уходило по несколько секунд. Уайзман поместил на второй странице газеты объявление, напечатанное гигантскими заглавными буквами: «Перестаньте считать. В газете 43 фотографии». Ещё через несколько страниц он поместил второе объявление, такими же огромными буквами: «Перестаньте считать. Скажите экспериментатору, что заметили это объявление, и получите $250». Люди, которые считали себя невезучими, чаще всего не замечали ни одно из этих объявлений.

Уайзман предположил, что то, что мы называем удачей, на самом деле является моделью поведения, которая совпадает со способом осмысления ситуаций и взаимодействия с людьми, с которыми мы встречаемся в течение жизни. Невезучие люди, по его мнению, сосредоточены на узком круге интересов, они жаждут безопасности и склонны к беспокойству; вместо того, чтобы уйти в свободное плавание по морю случайных возможностей, готовыми к любым событиям, они сосредоточиваются на контроле за ситуацией и на достижении определённой цели. В результате они упускают тысячи возможностей, которые могут встретиться им на пути. Везучие люди склонны постоянно менять образ жизни и искать новые возможности. Уайзман заметил, что люди, которые считали себя везучими, и которые впоследствии доказали свое везение, шли к своей цели десятелетиями, были склонны помещать себя в постоянно меняющиеся условия, и таким образом они повышали свой шанс на случайный успех в сравнении с невезучими людьми. Везучие люди пробовали больше возможностей, и чаще переживали провалы. Но в случае неудач они просто встряхивались и шли дальше. В итоге фортуна им всё же улыбалась.

Уайзман в интервью с журналом «Скептический Исследователь» (Skeptical Inquirer) сравнил это со следующей ситуацией. Если в сад с фруктовыми деревьями выпустить двоих людей и каждого попросить собрать как можно больше корзин яблок, то невезучий человек будет проходить мимо одних и тех же деревьев, раз за разом срывая по несколько яблок. Везучий человек никогда не будет подходить к одному дереву дважды, и его корзина всегда будет полна. Если заменить яблоки опытом, и представить, что малая часть этого опыта ведёт к приобретению славы, денег или других материальных или иных богатств, то можно понять, что удача не кажется такой пугающей, как вначале, просто нужно научиться к ней приблизиться.

Вот простой пример. Многие полагают, что старые вещи — образцы мастерства на порядок более высокого, чем вещи современного производства. То есть, «сейчас уже не делают так качественно, как раньше». Вы купили машину, и всего через несколько лет эксплуатации вам приходится перебирать её по винтику, заменяя деталь за деталью, а по улице катится блестящий Фольксваген Жук, бодренький, как будто только что сошел с конвеера. Это типичный пример ошибки выжившего. Жук, Мустанг, Шевроле El Camino или микроавтобус Фольксваген — это несколько моделей, которые выжили и стали мировой классикой. Сотни авто неудачного дизайна и миллионы автомобильных трупов на свалках по всему миру количественно во много раз превышают популярные успешные холеные горячо любимые выжившие экземпляры. Если верить Джошу Кларку (Josh Clark), разработчику сайта «Как это работает» (HowStuffWorks), большинство экспертов придерживаются мнения, что автомобили, произведённые за последние два десятилетия, намного надёжнее и безопаснее, чем авто выпуска 1950-х или 1960-х, но многие верят в обратное благодаря нескольким высококлассным образцам. Автомобили, которые могли бы опровергнуть это заблуждение, уже давно заржавели в стороне от любопытных глаз. Чувствуете связь с вальдовскими бомбардировщиками? Фольксваген Жук выжил, как бомбардировщики, долетевшие до базы, и стал представителем автомобилестроения 1960-х потому, что остался. Все остальные автомобили, которых не производили в таких больших количествах или неудачно спроектированные, остались за кадром, как не долетевшие до дома бомбардировщики.

Фокусник и менталист Деррен Браун (Derren Brown) однажды предсказал, что он сможет бросить монетку 10 раз подряд, и каждый раз она будет падать орлом вверх. После этого он заворожил всех телезрителей Великобритании, в точности выполнив предсказание. Как ему это удалось? Он провёл 9 часов перед камерой, записывая на плёнку, как он бросает монетки, пока не получил необходимый результат. Потом вырезал все неудавшиеся попытки и оставил только 10 успешных бросков.

Объявления о продуктах для похудания и диетических рационах работают по тому же принципу, что и трюк Деррена Брауна: неудачи скрываются, а систематическая ошибка выжившего довершает все остальное. «Производители всегда используют для рекламы самые положительные отзывы, самые выдающиеся примеры», — объяснил мне астроном и активный сторонник движения скептиков Фил Плейт (Phil Plait): «Если данный продукт не оказывает нужного воздействия на большинство потребителей, вы об этом не услышите. По крайней мере, не от рекламодателей». Людей, которые соблюдают диету, принимают средство для похудения и не теряют вес, не торопятся приглашать на фотосессии — только достигшие положительных результатов удостаиваются такой чести. Этот феномен представляет серьёзную проблему и в сфере научных публикаций, особенно касательно молодых наук, таких, как психология, но сейчас над её решением работают. Слишком долго исследования, которые окончились неудачей или показали незначительные результаты, не представлялись к печати на том же уровне, что и исследования, показавшие положительные результаты; в худшем случае самые известные журналы и вовсе отказывались их печатать. Не получив должного контроля, эта тенденция привела к тому, что научные журналы печатали отчёты только о победителях — исследованиях, показавших значительные результаты. Психологи называют это эффектом «долгого ящика». Исследования, которые опровергают или ослабляют гипотезы, выдвинутые в широко освещаемых исследованиях, запихивали в «долгий ящик». Многие учёные выступают за масштабные публикации повторных исследований, а также неудачных и незначительных исследований. По их словам, только тогда научные журналы и научные публикации будут точно описывать исследуемый мир. Наука раньше других должна искоренить приверженность к освещению событий лишь со стороны победителей, хотя это будет и непросто. Это предубеждение самое губительное, убеждён Плейт, потому что оно почти незаметно само по себе. «Единственный способ выявить его — это постоянно задаваться вопросами: Что я упускаю? Неужели то, что я вижу — это цельная картина? Чего я не вижу? Ответы на эти вопросы найти всегда нелегко, а иногда и невозможно. Но если их не задавать, то тогда точно невозможно получить на них ответы». Плейт добавляет: «Это очень и очень непросто, но жизнь частенько подкидывает нам крепкие орешки».

Неспособность замечать то, чего не хватает, — это распространённая недоработка не только отдельных людей, но и организаций, которые нас окружают. Один комментатор на форуме для интровертов под названием INTJForum объяснил это на следующем примере: когда компания проводит опрос среди сотрудников о том, удовлетворяет ли их работа, ответить на вопросы могут только те, кто в то время работает в этой компании. Тех, кто, возможно, уволился по причине неудовлетворённости работой, уже не спрашивают. Такой сбор данных не может помочь получить ту информацию, для поиска которой он, собственно, и был предназначен. Но если руководство не знает о систематической ошибке выжившего, на бумаге всё и далее будет выглядеть радужно. В экономике это распространённая ловушка. Экономист Марк Клинединст (Mark Klinedinst) рассказал, что взаимные фонды — компании, которые предлагают пакеты акций — в плановом порядке убирают экономически неэффективные вложения. «Когда взаимный фонд заявляет, что за последние пять лет у них средний доход по прибыли составил 10%, это значит, что компании, которые не приносили высокой прибыли, были свернуты или поглощены более успешными компаниями». По словам Клинединста, состояние компаний, которым делаются предложения, не являются показателем способности взаимных фондов выбора успешных акций, потому что они удалили свои провалы из предложений. Всё, что вы видите — это успехи. И это актуально для очень многих сторон жизни. Биржевые игроки, которые сделали успешные предположения в прошлом, сейчас видятся настоящими прорицателями, потому что их коллеги, сделавшие такой же рискованный ход и прогоревшие, канули в небытие и выбыли из игры. Целые народы, прошедшие через войну или экономические неурядицы, потрясают кулаками и восхваляют национализм, считая, что успешному выходу из них способствовали мудрые решения, но они никогда не смогут сказать этого с уверенностью.

«Давайте представим, что командир отдал приказ отряду из 20 человек захватить вражеское укрепление. Операция завершилась полным разрушением объекта и потерей всего одного бойца из 20. На удивление успешная операция. Конечно, если вы не тот солдат, которому в голову попала пуля, когда он бежал вверх по холму. Если послушать его мнение, то он скажет, стремительно переносясь в мир духов, что потеря невосполнимая, а приказ чудовищный, но никто никогда не услышит его точку зрения. Мы услышим только выживших ребят, которые скажут, какая это была трудная задача, но они все равно справились. Как печально было потерять одного товарища, но они знали, что так произойдёт. У них было предчувствие. Конечно, у того парня тоже было предчувствие, а потом он перестал вообще чувствовать что-либо». — из записи неизвестного автора на spacetravelsacrime.blogspot.com.

Если всю свою жизнь вы учитесь только у выживших, покупаете книги об успешных людях и зачитываетесь историями развития компаний, потрясшими весь мир, ваши знания о мире будут в большой мере предвзятыми и чудовищно неполными. На мой взгляд, фишка вот в чём: Если вам нужен совет, пусть это будет информация о том, чего не нужно делать, о том, чего не хватает в общей картине, как сказал Фил Плейт; но не надейтесь найти это в цитатах и биографических справках тех людей, чей голос вознёсся над обыденностью. Возможно, у них нет понятия о том, как они поймали птицу счастья. Чего ни вы, ни они не можете увидеть, так это того, что успешные люди склонны допускать возможность, что с ними произойдут маловероятные события в то время, как они пытаются «поймать волну». Они стоят на своём, но в то же время остаются открытыми для новых возможностей, которые могут потребовать покинуть проторённый путь, и ты можешь начать делать это прямо сейчас, вместо того, чтобы читать вдохновляющие пословицы, изречения и афоризмы. Также помни о том, что тем, кто потерпел неудачу, редко платят за совет, как избежать провала, и это очень плохо, потому что, как бы оно там ни казалось, успех сводится к постоянному уворачиванию от катастрофических неудач и регулярному восстановлению после рядовых неурядиц.