Ошибки при предъявлении обвинения

• Главная
• Правовые ресурсы
• Подборки материалов
• Техническая ошибка в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого

Техническая ошибка в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого

Подборка наиболее важных документов по запросу Техническая ошибка в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика

Статьи, комментарии, ответы на вопросы

Верховный суд РФ отменил обвинительный приговор и вернул в прокуратуру уголовное дело о мошенничестве. Примечательно, что за три года разбирательств материалы побывали во всех инстанциях и по нему вынесено 5 судебных актов — дважды рассмотрено в районном суде, столько же в апелляции и один раз в кассации — но суды все время сосредотачивались на вопросах рецидива, необходимости выплаты потерпевшим компенсации или насколько можно смягчить наказание. И только Верховный суд заметил, что уголовное дело вообще не могло рассматриваться в суде. 

Позиция ВС 

Привлечение в качестве обвиняемого является обязательным этапом предварительного следствия и представляет собой комплекс процессуальных действий по вынесению постановления о привлечении в качестве обвиняемого, вызову обвиняемого для предъявления обвинения и собственно предъявлению обвинения, напоминает ВС.

Решение о привлечении лица в качестве обвиняемого принимается следователем при наличии достаточных доказательств для обвинения лица в совершении преступления и оформляется им в виде постановления о привлечении в качестве обвиняемого (ст. 171 УПК РФ), которое должно быть подписано следователем.

«По смыслу закона указание в обвинительном заключении на существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, на формулировку предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление (пп. 3 и 4 ч.1 ст. 220 УПК РФ), должно соответствовать в этой части постановлению о привлечении в качестве обвиняемого. 

При этом, с учетом положений ч.1 ст. 175 УПК РФ, если в материалах дела имеется несколько постановлений о привлечении в качестве обвиняемого, то обвинительное заключение должно соответствовать последнему постановлению по времени его вынесения», — поясняет ВС.

Таким образом, постановление о привлечении в качестве обвиняемого, если оно составлено в соответствии с требованиями закона, является основой при составлении обвинительного заключения, указывает он.

В материалах данного дела имеется два постановления о привлечении фигуранта в качестве обвиняемого — от 20 февраля и 17 апреля 2018 года. При этом в последнем постановлении предъявленное обвинение изменено и на основании этого постановления составлено обвинительное заключение.

«Вместе с тем постановление о привлечении (фигуранта) в качестве обвиняемого от 17 апреля 2018 года, составленное следователем, ею не подписано.

Судебная коллегия считает, что отсутствие подписи следователя  свидетельствует о ничтожности постановления о привлечении в качестве обвиняемого, что препятствует рассмотрению дела в суде по существу, так как фактически (фигуранту) в окончательном виде обвинение не предъявлено.

Составленное обвинительное заключение на основании постановления о привлечении в качестве обвиняемого, которое не соответствует требованиям закона, исключает возможность постановления приговора на основе такого обвинительного заключения», — отмечает ВС.

Таким образом, приходит к выводу высшая инстанция, допущенные в досудебном производстве существенные нарушения уголовно-процессуального закона, неустранимые в судебном заседании, препятствуют рассмотрению уголовного дела судом, в связи с чем имеются основания для возвращения уголовного дела прокурору, а судебные решения подлежат отмене.

На основании чего ВС определил отменить состоявшиеся по делу приговор, определения и постановления, а уголовное дело возвратить прокурору.

Алиса Фокс 

Практикующие адвокаты в ходе судебного разбирательства довольно часто вынуждены решать проблему незаконного вменения подзащитным более тяжкого обвинения.

Изначальные причины незаконного «утяжеления» обвинения могут быть связаны с различными обстоятельствами, например с тем, что по той статье УК РФ, по которой должны быть квалифицированы действия обвиняемого, истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности, либо в случае необходимости возбуждения уголовного дела в отсутствие заявления потерпевшего (если дело относится к делам частного или частно-публичного обвинения).

Однако какими бы ни были причины незаконного «утяжеления» обвинения при расследовании уголовного дела, они связаны с нормой, закрепленной в ст. 252 УПК РФ, устанавливающей пределы судебного разбирательства.

Как ни парадоксально, ст. 252 УПК нацелена на защиту прав подсудимого и является гарантией важного принципа уголовного процесса, согласно которому суд не является стороной обвинения. То есть законодатель при принятии данной статьи исходил из понятной логики, которая в данном случае должна приветствоваться. Однако правоприменительная практика извратила изначальный смысл данной нормы, трактовав ее по-своему. Так, следователи и дознаватели с согласия прокуроров зачастую придерживаются принципа, что лучше вменить подозреваемому (обвиняемому) что-то лишнее – никаких негативных последствий это не повлечет, а суд сможет исключить излишнюю квалификацию, – нежели «недовменить» тот или иной эпизод и получить возвращение уголовного дела на основании ст. 237 УПК. При этом суды, оставляя обвинение в первоначальном виде, выносят таким образом неправосудные итоговые решения.

Как правило, незаконное «утяжеление» обвинения реализуется по следующим сценариям:

• обвиняемому в числе нескольких эпизодов преступления вменяется аналогичный по фактическим обстоятельствам совершения эпизод, который не подтвержден собранными по делу доказательствами;

• обвиняемому в рамках одного эпизода преступления вменяются дополнительные факты, не влияющие на итоговую квалификацию, но влекущие увеличение фактического объема обвинения (например, с большим объемом ущерба, дополнительными потерпевшими и пр.);

• действия обвиняемого квалифицируются по более тяжкой статье УК. Это может происходить как в рамках одной статьи уголовного закона, с квалификацией по части, предусматривающей ответственность за более тяжкое преступление, так и по смежным составам, ответственность за которые предусмотрена разными статьями УК (например, при наличии оснований для квалификации действий обвиняемого по статье, предусматривающей ответственность за причинение вреда жизни или здоровью человека при превышении пределов необходимой обороны, вменяются соответственно ст. 105 или 111 УК либо при наличии оснований для квалификации деяния по ст. 159 УК (мошенничество) вменяется взяточничество и т.п.).

Приведу пример из недавней практики, когда следствие использовало сразу два из приведенных вариантов незаконного «утяжеления» обвинения.

Руководителю госкорпорации было вменено незаконное получение денежных средств организации путем включения себя в число соавторов служебных изобретений, последующего издания приказа о выплате вознаграждения за создание служебного изобретения и получения данного вознаграждения.

Ввиду того что с учетом фактических обстоятельств дела единственным доказательством незаконного присвоения обвиняемым соавторства в данном случае могли быть только показания соавторов изобретений, которые, по мнению следствия, действительно участвовали в их разработке, следователи пытались допросить каждого из них. Однако по ряду патентов допросить соавторов не удалось. Более того, по двум патентам не был допрошен ни один из соавторов, который показал бы, что обвиняемый не принимал творческого участия в создании изобретения. Тем не менее это не помешало следствию вменить обвиняемому эпизоды по патентам, по которым не был допрошен ни один из соавторов и не было получено ни единого доказательства, подтверждающего незаконные действия обвиняемого. Фактически обвинение по недоказанным патентам было вменено по аналогии с эпизодами по тем патентам, по которым были получены доказательства обвинения.

Более того, по тому же делу следствие при наличии оснований для квалификации действий обвиняемого по ст. 147 и ст. 201 УК инкриминировало ему более тяжкую статью – ч. 4 ст. 160, что лишило подзащитного возможности воспользоваться правом на освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности, назначением судебного штрафа или примирением.

На все ходатайства защиты о необоснованности обвинения были получены немотивированные ответы со стандартной отпиской о том, что все решения следствия законны и обоснованны. В ходе устного общения и следователь, и надзирающий прокурор уверяли, что суд во всем разберется и исключит излишне вмененные эпизоды, а также сможет переквалифицировать действия обвиняемого по менее тяжкой статье.

Имея опыт защиты по уголовным делам, я не уповал на то, что суд обязательно во всем разберется. И здесь очевиден вопрос: что в подобных ситуациях при необоснованном «утяжелении» обвинения может предпринять защита до рассмотрения судом дела по существу?

Учитывая, что шаги к решению данной проблемы всегда зависят от фактических обстоятельств дела, можно тем не менее обозначить следующие варианты.

Первый: обжалование незаконной излишней квалификации при производстве предварительного следствия.

Незаконные решения следствия могут быть обжалованы защитой в порядке ст. 124 УПК. Примечательно, что закон, позволяя подавать жалобы на незаконность обвинения прокурору, не допускает подобной возможности для обжалования указанных решений в суд. Проверка законности и обоснованности обвинения, в том числе в части незаконной квалификации или излишнего вменения отдельных эпизодов или фактов преступления, относится к исключительной компетенции суда, рассматривающего уголовное дело по существу, в связи с чем предметом для рассмотрения судом в порядке ст. 125 УПК оно быть не может (п. 3.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. № 1).

Обжалование процессуальных решений следователей прокурору в порядке ст. 124 УПК в части предъявленного обвинения до окончания расследования представляется малоэффективным, так как в большинстве случаев прокуроры отказываются рассматривать их по существу, ссылаясь на то, что следствие не завершено, а оценка доводам жалобы будет дана после поступления материалов дела прокурору для утверждения обвинительного заключения.

Второй: выявление защитой существенных нарушений УПК, допущенных стороной обвинения, с указанием на них в ходатайствах и жалобах, поданных после окончания предварительного следствия.

Так, для исключения из обвинения недоказанных фактов или с целью законной переквалификации деяния следует по результатам ознакомления с материалами дела в порядке ст. 217 УПК выделить нарушения, препятствующие утверждению обвинительного заключения. Разумеется, выявление нарушений УПК – это обычная работа адвоката по уголовным делам, но в данном случае целью таких действий является донесение информации об имеющихся нарушениях до руководителя следственного органа и (или) прокурора, чтобы сподвигнуть их к исключению из обвинения недоказанных эпизодов или фактов и к законной переквалификации деяния.

При этом следует внимательно отнестись к выбору момента и способа информирования стороны обвинения о допущенных ею нарушениях. Дело в том, что ходатайства, заявленные по результатам выполнения требований ст. 217 УПК, могут не привести к ожидаемым результатам по той причине, что руководитель следственного органа, не желая портить статистику возглавляемого им подразделения возвращением дела прокурором, а тем более судом в порядке ст. 237 УПК, может дать указание о возобновлении следствия и устранении выявленных нарушений, а при истечении срока следствия установит для исправления ошибок дополнительный срок (месяц). В связи с этим более эффективным будет указать на данные нарушения именно в жалобе прокурору в порядке ст. 124 УПК, поданной одновременно с поступлением дела для утверждения обвинительного заключения.

Третий: использование стадии предварительного слушания для доведения до суда информации о необоснованно предъявленном подсудимому обвинении. Очевидно, что суд в большинстве случаев откажет в удовлетворении ходатайства, так как обвинение прокурором не оглашалось, судебное следствие не начиналось и доказательства не исследовались. В то же время в случае достаточной обоснованности заявленного суду ходатайства, а также при условии, что при переквалификации обвинения есть все законные основания для прекращения дела по одному из нереабилитирующих оснований, велики шансы, что суд в целях процессуальной экономии не станет переходить к судебному следствию и примет решение о переквалификации деяния и прекращении дела.

Как отмечалось в начале статьи, корни проблемы, связанной с незаконным утяжелением обвинения следствием, лежат в извращении на практике смыслов ст. 252 УПК, в результате чего руководители следственных органов и прокуроры, опасаясь ухудшения показателей из-за возвращения дела по причине «недовменения» обвинения, не опасаются каких-либо негативных последствий в случае незаконного «утяжеления» обвинения.

Решить проблему, на мой взгляд, могло бы изменение законодательства и одновременно практики его применения, чтобы за незаконное вменение дополнительных эпизодов преступной деятельности, увеличение фактического объема обвинения и незаконную квалификацию действий обвиняемого по более тяжкой статье для должностных лиц, допустивших такие нарушения, наступали конкретные негативные последствия. Вид и размер такой ответственности – тема отдельной дискуссии, поскольку ее пределы могут быть различными – от дисциплинарной ответственности до уголовной с применением ст. 299 УК, предусматривающей наказание за привлечение заведомо невиновного лица к уголовной ответственности. Следователи, дознаватели и прокуроры должны четко понимать, что за вынесение и утверждение процессуальных решений, связанных с незаконным «утяжелением» обвинения, последует ответственность, которая по степени должна быть не меньшей, чем неприятности по службе, связанные с ухудшением статистических показателей в результате возвращения уголовного дела по причине «недовменения» обвинения.

§ 1. Понятие и процессуальное значение привлечения в качестве обвиняемого (предъявления обвинения)

Привлечение в качестве обвиняемого представляет собой комплекс процессуальных действий по вынесению постановления о привлечении в качестве обвиняемого, вызову обвиняемого для предъявления обвинения и собственно предъявлению обвинения. После предъявления обвинения следует немедленный допрос обвиняемого.

Привлечение в качестве обвиняемого является обязательным этапом предварительного следствия. В ходе дознания, производимого в общем порядке, привлечение в качестве обвиняемого может иметь место только в случае, предусмотренном ч. 3 ст. 224 УПК РФ. При производстве дознания в сокращенной форме привлечение в качестве обвиняемого не производится. Если в ходе дознания привлечения в качестве обвиняемого не было, то данный участник процесса появляется с момента вынесения обвинительного акта или постановления (ч. 1 ст. 47 УПК РФ) <1>.

———————————

<1> Подробнее об особенностях применения института привлечения в качестве обвиняемого в ходе дознания см. § 2 и др. гл. 20 настоящего курса.

Процессуальное значение привлечения в качестве обвиняемого заключается в следующем.

Во-первых, актом привлечения в качестве обвиняемого формируются первоначальные пределы производства по уголовному делу in personam. Поэтому привлечение в качестве обвиняемого традиционно рассматривается как «кульминация» предварительного следствия.

В розыскном процессе деление следствия на предварительное и формальное основывалось именно на моменте появления обвиняемого. Такое деление было обусловлено несостязательной природой розыскного процесса: момент появления обвиняемого являлся одновременно началом уголовного преследования конкретного лица и предъявлением публичного иска. Последний, напомним, в розыскном процессе двигался в силу закона, а не иждивением сторон, в розыскном процессе отсутствовавших.

Пределы производства, заданные актом привлечения в качестве обвиняемого, являются первоначальными, поскольку могут быть в дальнейшем изменены (об этом пойдет речь в § 4 данной главы).

Следует помнить, что привлечение в качестве обвиняемого возможно лишь в отношении деяния, указанного в постановлении о возбуждении уголовного дела. Поскольку основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления (ч. 2 ст. 140 УПК РФ), указание на конкретное лицо, а также квалификация деяния, приведенные в постановлении о возбуждении уголовного дела, не связывают следователя при привлечении в качестве обвиняемого, т.е. не препятствуют привлечению в качестве обвиняемых иных лиц и (или) с иной квалификацией деяния. Нового постановления о возбуждении уголовного дела в последнем случае выносить не требуется <1>.

———————————

<1> Часть 3 ст. 154 УПК РФ требует вынесения еще одного постановления о возбуждении уголовного дела при выделении уголовного дела по признакам преступления, в связи с которым уголовное дело уже возбуждено, но в отношении нового лица. Для обеспечения законности привлечения в качестве обвиняемого данного лица норма УПК РФ, безусловно, должна быть выполнена. Однако с точки зрения доктрины вынесение нового постановления о возбуждении уголовного дела в этом случае излишне.

Иногда о привлечении в качестве обвиняемого говорится как о привлечении к уголовной ответственности. Некоторые правовые нормы дают основание для того, чтобы считать привлечение в качестве обвиняемого этапом привлечения лица к уголовной ответственности. В силу п. 2 ч. 1 ст. 154 УПК РФ допускается выделение уголовного дела в отношении несовершеннолетнего обвиняемого (подозреваемого), привлеченного к уголовной ответственности вместе с совершеннолетним обвиняемым. Пункт 3 ч. 1 ст. 225 и п. 4 ч. 5 ст. 318 УПК РФ требуют указания в обвинительном акте и заявлении пострадавшего о возбуждении уголовного дела частного обвинения данных о лице, привлекаемом к уголовной ответственности. Пункт 1 ст. 1070 ГК РФ устанавливает ответственность за вред, причиненный гражданину незаконным осуждением, привлечением к уголовной ответственности, т.е. понятия осуждения и привлечения к уголовной ответственности в данной норме различаются.

Трактовка привлечения в качестве обвиняемого как привлечения к уголовной ответственности или его этапа вступает в противоречие с презумпцией невиновности. Решение о признании подсудимого виновным в силу ч. 1 ст. 49 Конституции РФ может быть принято только судом и должно быть оформлено приговором, вступившим в законную силу. С момента вступления приговора в законную силу и наступает уголовная ответственность <1>.

———————————

<1> См., например: Ткачевский Ю.М. Уголовная ответственность и ее принципы // Ученые-юристы МГУ о современном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2005. С. 312.

Приведенные правовые нормы, с одной стороны, следует толковать в историческом контексте: советское законодательство достаточно широко использовало понятие «привлечение к уголовной ответственности» вне связи с обвинительным приговором, в связи с чем в доктрине сложилось устойчивое, хотя и критиковавшееся, мнение, что «понятия «привлечение к уголовной ответственности» и «привлечение в качестве обвиняемого» выражают разные аспекты одного и того же явления (первое — уголовно-правовой, второе — уголовно-процессуальный)» <1>. Периодическое появление в современном российском законодательстве понятия «привлечение к уголовной ответственности» является данью этой терминологической традиции. С другой стороны, в концептуальном смысле соответствующие положения закона необходимо понимать таким образом, что привлечен к уголовной ответственности может быть только обвиняемый. Привлечение к уголовной ответственности лица, не поставленного в положение обвиняемого, лишило бы данное лицо права на защиту. Поэтому законодатель и устанавливает актом привлечения в качестве обвиняемого пределы производства по делу in personam.

———————————

<1> Ефимичев С.П. Привлечение к уголовной ответственности в качестве обвиняемого — этап стадии предварительного расследования // Правоведение. 1985. N 5. С. 28.

Во-вторых, привлечение в качестве обвиняемого означает наличие достаточных доказательств для обвинения лица в совершении преступления. Это обстоятельство дает возможность для применения к обвиняемому мер пресечения на длительные сроки. В отношении подозреваемого, напомним, любая мера пресечения применяется на срок не более 10 и только в некоторых случаях не более 30 суток (см. ст. 100 УПК РФ).

В-третьих, привлечение в качестве обвиняемого выступает гарантией права обвиняемого на защиту, так как позволяет обвиняемому узнать, в чем он обвиняется, получить мотивированные устные и письменные (копию постановления) официальные разъяснения следователя с указанием обстоятельств дела, полноценной квалификации деяния и т.п., давать показания по предъявленному обвинению, защищаться от обвинения иными средствами и способами, не запрещенными законом. До привлечения в качестве обвиняемого фабула обвинения обвиняемому в полном объеме неизвестна, как неизвестна и основанная на доказательствах уголовно-правовая квалификация деяния, в связи с чем возможности защиты затруднены.

Таким образом, институт привлечения в качестве обвиняемого представляет собой существенную гарантию как прав и законных интересов привлекаемого лица, так и публичного интереса (и в первую очередь законных интересов потерпевших от преступлений) в обеспечении нормального хода расследования, в том числе и путем ограничения конституционных прав обвиняемого (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, ст. ст. 6, 16 УПК РФ). В связи с этим встречающиеся предложения отказаться от института привлечения в качестве обвиняемого или заменить его разного рода паллиативами по образцу некоторых постсоветских государств (Украина, Казахстан и т.п.) не выглядят оправданными. К тому же в большинстве случаев речь идет не об отказе от института, а о его малопонятном переименовании, что, например, произошло в Казахстане, где теперь вместо института привлечения в качестве обвиняемого действует фактически аналогичный институт определения квалификации деяния подозреваемого, состоящий из вынесения постановления о квалификации деяния подозреваемого, объявления подозреваемому данного постановления и т.п. <1>.

———————————

<1> Подробнее см. также в следующих параграфах.

§ 2. Основания привлечения лица в качестве обвиняемого

В теоретической плоскости следует различать формальный и материальный подходы к основаниям привлечения лица в качестве обвиняемого. Формальный подход предполагает обязательное наличие определенной совокупности доброкачественных доказательств виновности лица, на основании которых и принимается специальное процессуальное решение о привлечении в качестве обвиняемого. Такой подход позволяет отделить обвинение от иных уголовно-процессуальных конструкций, скажем, подозрения, собирания доказательств по всестороннему установлению обстоятельств дела, для чего требуется проверить причастность к ним того или иного лица, и др. Материальный (сущностный) подход стремится преодолеть формальные границы автономных уголовно-процессуальных конструкций и видит в основаниях привлечения в качестве обвиняемого любую информацию, позволяющую законно осуществлять деятельность по фактическому уголовному преследованию лица, совершению в его отношении следственных действий и т.п. При таком подходе основания привлечения в качестве обвиняемого неизбежно совпадут с основаниями совершения в отношении лица любых следственных действий, направленных на установление его причастности к делу, что означает обвинение в очень широком смысле слова.

В российском уголовном процессе основания для привлечения в качестве обвиняемого сугубо формальны и состоят в наличии достаточных доказательств для обвинения лица в совершении преступления (ч. 1 ст. 171 УПК РФ). При анализе этой формулировки следует обратить внимание на следующее.

Во-первых, основанием для привлечения в качестве обвиняемого служат только доказательства. Иные сведения, в том числе результаты оперативно-розыскной деятельности, не могут быть положены в основу принятия решения о привлечении в качестве обвиняемого.

Во-вторых, для привлечения в качестве обвиняемого необходимы достаточные доказательства, т.е. такая совокупность относимых, допустимых и достоверных доказательств, которая устанавливает обстоятельства, предусмотренные п. п. 1 — 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ. Данный вывод следует из анализа содержания постановления о привлечении в качестве обвиняемого (ч. 2 ст. 171 УПК РФ).

В науке уголовного процесса долгое время идет спор о характере выводов следователя относительно виновности обвиняемого в совершении преступления: вероятными или достоверными должны быть эти выводы? При такой постановке вопроса он не имеет ответа, так как следователь не вправе делать какие-либо юридически значимые выводы о виновности обвиняемого. В силу презумпции невиновности такие выводы относятся к исключительной компетенции суда. Следователь определяет достаточность доказательств для обвинения, а не для признания обвиняемого виновным. И эти выводы следователя должны быть законными, обоснованными и мотивированными, как и любые другие решения следователя (ч. 4 ст. 7 УПК РФ).

Достоинство формального подхода к основаниям для привлечения в качестве обвиняемого в том, что он ориентирует следователя на осмотрительность, тщательную оценку собранных доказательств. Однако такая осмотрительность может привести и к затягиванию с принятием решения и, соответственно, наделением лица правами обвиняемого. Чтобы защитить права граждан от последствий волокиты, понятие обвинения и, следовательно, основания для привлечения в качестве обвиняемого приобрели не одно, а несколько значений. Помимо уже рассмотренного формального подхода, используется понятие обвинения и обвиняемого в конституционно-правовом и международно-правовом значениях, которые в большей мере основаны уже на отмеченном выше материальном подходе.

Статья 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. связывает возникновение права на справедливое судебное разбирательство с предъявлением уголовного обвинения (п. 1 ст. 6) или, что в контексте Конвенции равнозначно, появлением обвиняемого (п. п. 2, 3 ст. 6) <1>.

———————————

<1> Постановление ЕСПЧ от 25 августа 1987 г. по делу «Лутц (Lutz) против ФРГ», § 52 // Европейский суд по правам человека: избранные решения: В 2 т. М., 2000. Т. 1. С. 543.

Понятие уголовного обвинения используется Европейским судом в ином значении, чем в российском уголовном процессе. Это понятие рассматривается «автономно» от положений национального законодательства, которые считаются не более чем «отправной точкой» решения вопроса о наличии уголовного обвинения. Под последним понимается официальное уведомление лица компетентными властями о наличии предположения о том, что им совершено уголовное преступление; при этом данное уведомление имеет существенные последствия для правового статуса лица. Предъявлением обвинения по смыслу ст. 6 Конвенции является и арест лица, его официальное уведомление о возбуждении против него уголовного дела <1>.

———————————

<1> Постановления ЕСПЧ от 8 июня 1976 г. по делу «Энгель (Engel) и другие против Нидерландов», § 82 // Европейский суд по правам человека: избранные решения: В 2 т. Т. 1. С. 114; от 27 февраля 1980 г. по делу «Девеер (Deweer) против Бельгии», § 42, 44, 46 // Там же. С. 308 — 310; от 15 июля 1982 г. по делу «Экле (Eckle) против ФРГ», § 73 // Там же. С. 389.

Значение данной правовой позиции (воспринятой и Конституционным Судом в известном Постановлении от 27 июня 2000 г. <1>) заключается в том, что, сформулировав «неформальное» определение обвинения, Суд подчеркнул связь прав на защиту и на справедливое судебное разбирательство и обеспечил возможность пользоваться этими правами предельно широкому кругу лиц, независимо от наличия у них формального статуса обвиняемого в соответствии с национальным уголовно-процессуальным законодательством <2>.

———————————

<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. N 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова» // СЗ РФ. 2000. N 27. Ст. 2882.

<2> Постановления ЕСПЧ от 8 июня 1976 г. по делу «Энгель (Engel) и другие против Нидерландов», § 85 // Европейский суд по правам человека: избранные решения: В 2 т. Т. 1. С. 115; от 26 марта 1982 г. по делу «Адольф (Adolf) против Австрии», § 30 // Сер. А. N 49; Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция по правам человека и европейская социальная хартия: право и практика. М., 1998. С. 231.

Приведенные позиции Конституционного Суда РФ и Европейского суда по правам человека вовсе не являются поводом отказаться от устоявшегося понятия обвиняемого, а также традиционного для нас формального подхода к основаниям привлечения в качестве обвиняемого. Они реализуются в уголовном процессе путем наделения преследуемых лиц процессуальными правами подозреваемого, а также лиц, подозреваемых в совершении преступления <1>, т.е. основанная на формальном подходе российская конструкция обвинения, обвиняемого, оснований привлечения в качестве обвиняемого восполняется за счет дополнительных процессуальных понятий и институтов, что и позволяет при их суммировании достичь пределов материального (сущностного) подхода.

———————————

<1> Подробнее об этих участниках процесса и различии между ними говорилось выше, в п. п. 2 и 3 § 4 гл. 8 настоящего курса.

§ 3. Порядок привлечения лица в качестве обвиняемого

1. Принятие процессуального решения. Привлечение в качестве обвиняемого начинается с вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого (ст. 171 УПК РФ).

Сохраняя требование обоснованности постановления о привлечении в качестве обвиняемого, закон не требует приведения в нем доказательств, на которых зиждется обвинение. Такое решение законодателя хотя и вытекает из условия тайны предварительного расследования, но затрудняет проверку постановления руководителем следственного органа и прокурором <1>.

———————————

<1> Часть 9 ст. 172 УПК РФ обязывает следователя направить копию постановления о привлечении в качестве обвиняемого прокурору.

Вопрос о том, нужно ли приводить доказательства в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, в отечественной науке дискуссионен. Начало дискуссии положил сам законодатель, закрепив в ст. ст. 128, 129 УПК РСФСР 1923 г. необходимость вынесения мотивированного постановления о привлечении в качестве обвиняемого и указания в нем, «кем составлено постановление, времени и места его составления, имени, отчества, фамилии обвиняемого, времени, места и других обстоятельств совершения преступления, поскольку они известны следователю, а также оснований привлечения». Именно из обязательности приведения оснований привлечения проф. М.А. Чельцовым делался вывод о том, что следователь должен сослаться на доказательства <1>. Напротив, проф. М.С. Строгович полагал, что возможно ограничиться перечислением доказательств, не излагая их содержание <2>.

———————————

<1> Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. М., 1951. С. 275.

<2> Строгович М.С. Уголовный процесс. М., 1946. С. 301.

Статьи 143, 144 УПК РСФСР 1960 г., сохранив требование мотивированности постановления о привлечении в качестве обвиняемого, уже не указывали, что в постановлении нужно изложить основания привлечения. Статья 171 УПК РФ вовсе не упоминает о мотивированности постановления о привлечения в качестве обвиняемого, однако этого и не требуется, так как мотивированными должны быть все постановления следователя (ч. 4 ст. 7 УПК РФ).

Налицо коллизия права обвиняемого на защиту и публичного интереса в раскрытии и успешном расследовании преступления, из которого и следует тайна следствия <1>. Приходится признать, что системного разрешения этого противоречия УПК РФ не предложил. Даже если бы следователь указывал на доказательства, лежащие в основе обвинения, право ознакомления с ними все равно возникало бы у обвиняемого не ранее завершения предварительного следствия (ст. 217 УПК РФ) и гарантия права на защиту оказалась бы неполной.

———————————

<1> См. об этом также § 12 гл. 14 настоящего курса.

Поэтому de lege lata обоснованность постановления о привлечении в качестве обвиняемого заключается в изложении обстоятельств совершения преступления, а мотивированность — в аргументации следователя относительно квалификации этих обстоятельств. Доказательства в постановлении о привлечении не излагаются.

Заметим, что следователь полномочен, исходя из тактики расследования, в любой момент ознакомить обвиняемого с тем или иным доказательством, имеющимся в деле.

Постановление о привлечении в качестве обвиняемого выносит следователь, ведущий производство по уголовному делу, либо руководитель следственной группы (п. 4 ч. 4 ст. 163 УПК РФ).

Таким образом, в российском уголовном процессе следователь наделен полномочием как возбуждать уголовное дело, так и привлекать лицо в качестве обвиняемого. Такое сочетание полномочий нельзя считать удачным, так как оно входит в противоречие с процессуальной функцией следователя в континентальной системе процесса — производством предварительного следствия и формирует в деятельности следователя предпосылки к обвинительному уклону.

Истоки описанного противоречия обнаруживаются уже в российском дореволюционном уголовном процессе. Уголовное преследование по Уставу уголовного судопроизводства 1864 г. (далее также УУС) возбуждалось не только по требованию прокурора, потерпевшего, иных уполномоченных лиц, но и по собственному усмотрению судебного следователя (ст. 297 УУС). Преследование могло быть возбуждено как против неизвестного, так и против известного лица, однако указание на конкретное лицо при возбуждении уголовного преследования не делало данное лицо обвиняемым.

Решение о привлечении в качестве обвиняемого также принималось судебным следователем. При этом не было особой процедуры привлечения в качестве обвиняемого и предъявления обвинения. Появление обвиняемого связывалось с его допросом в таком качестве <1>.

———————————

<1> См.: Российское законодательство X — XX вв. Т. 8: Судебная реформа. М., 1991. С. 304 — 305.

Осознавая опасность соединения у судебного следователя полномочий по возбуждению уголовного преследования и привлечению в качестве обвиняемого и стремясь сохранить беспристрастность судебного следователя, составители Устава ограничили полномочие последнего возбуждать уголовное преследование ситуациями, когда следователь непосредственно застиг совершаемое или только что совершенное преступление (ст. 313 УУС).

Во Франции законодатель вообще отказался от понятия «обвиняемый», противоречащего, по мнению французских процессуалистов, презумпции невиновности, и заменил его на нейтральный, но громоздкий термин «лицо, привлеченное к рассмотрению». Во французском уголовном процессе появлению лица, привлеченного к рассмотрению, обязательно предшествует возбуждение уголовного преследования прокурором. Это уголовное преследование может вестись как в отношении конкретного, так и против неизвестного лица. Поэтому привлечение к рассмотрению не является возбуждением уголовного преследования.

Само привлечение к рассмотрению сводится к информированию о возбужденном уголовном преследовании и разъяснению привлеченному к рассмотрению лицу процессуальных прав (ст. ст. 80-2, 116 УПК Франции), что подчеркивает значение данной процедуры как гарантии прав личности. Привлечение к рассмотрению не сопровождается составлением специального процессуального документа.

Таким образом, даже привлекая лицо к рассмотрению, т.е., по сути, привлекая его в качестве обвиняемого, французский следственный судья сохраняет объективность и беспристрастность, необходимые для производства предварительного следствия.

Если же предварительное следствие в уголовном процессе отсутствует, то, как правило, нет и полноценной фигуры обвиняемого. Например, в уголовном процессе ФРГ обвинение в ходе дознания не предъявляется, а возбуждается лишь после его окончания. Поэтому термин «обвиняемый», употребляемый в УПК ФРГ, является номинальным. Появление обвиняемого связывается с вызовом на допрос в качестве обвиняемого, применением к лицу таких мер принуждения, которые могут быть применены только к обвиняемому <1>. Перед началом допроса обвиняемому разъясняются сущность обвинения и процессуальные права (§ 136 УПК ФРГ). По существу, немецкий обвиняемый, существующий при отсутствии обвинения, — это типичный подозреваемый <2>.

———————————

<1> См.: Жалинский А., Рерихт А. Введение в немецкое право. М., 2001. С. 718.

<2> См.: Гуценко К.Ф., Головко Л.В., Филимонов Б.А. Уголовный процесс западных государств. М., 2001. С. 423.

Итак, со сравнительно-правовой точки зрения в близких нам континентальных правопорядках либо обвиняемым считается лицо, ставшее таковым по решению судьи-следователя в ходе предварительного следствия, начатого по требованию прокурора-обвинителя, либо привлечение в качестве обвиняемого дознавателем становится технической по сути процедурой, призванной обеспечить права лица, у которого появились перспективы предстать перед судом.

Англосаксонский уголовный процесс по данному вопросу подробно не рассматривается в силу его специфики. Так, в Англии появление обвиняемого связывается с доставлением лица в магистратский суд (так называемое первое появление), где лицо формально информируется о выдвинутом против него обвинении. Однако первое появление перед судьей обусловливается не необходимостью предъявления обвинения, а заинтересованностью полиции в применении мер процессуального принуждения, отнесенных к компетенции суда.

Специфика российской процедуры привлечения в качестве обвиняемого в том, что она, имея по сути технический характер (так как предварительного судебного следствия в российском уголовном процессе нет), получила высокий уровень процессуальной регламентации, свойственный именно предварительному судебному следствию.

В науке высказано предложение о замене института привлечения в качестве обвиняемого на «уведомление о подозрении». Приверженцы этой идеи полагают, что институт привлечения в качестве обвиняемого — проявление «заформализованности» УПК РФ, что за время действия нового УПК РФ огромное число дел успешно расследовано в форме дознания, процедура которого, как отмечено выше, не предполагает предъявление обвинения. Кроме того, обращают внимание на фактическую тождественность статуса подозреваемого и обвиняемого <1>.

———————————

<1> См.: Гаврилов Б.Я. Актуальные проблемы правоприменительной практики в условиях действия УПК РФ // Уголовно-процессуальное право: понятие, источники, содержание: Материалы науч.-практ. конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора Д.С. Карева. М., 2006. С. 43 — 45.

Изложенное показывает, что данный вопрос не может решаться изолированно от более общего вопроса о том, какую форму предварительного расследования изберет законодатель в качестве основной. При сохранении предварительного следствия, свойственного смешанной форме уголовного процесса, следует сохранить и процедуру привлечения в качестве обвиняемого. Если же основной формой предварительного расследования станет прокурорское дознание, то и в этом случае специальная процедура информирования подозреваемого о сущности подозрения необходима с целью обеспечения его права на защиту.

Ныне при производстве дознания подозреваемому сложнее осуществлять право на защиту именно в силу отсутствия специальной процедуры, в ходе которой его бы информировали о том, совершение какого преступления и при каких обстоятельствах вменяется ему в вину, и он получал бы возможность немедленно дать ответ, защититься от подозрения посредством реализации требования об обязательном немедленном допросе. Требование об обязательном допросе установлено лишь в случае задержания подозреваемого (в течение 24 часов с момента фактического задержания, ч. 2 ст. 46 УПК РФ).

С 2007 г. при производстве предварительного расследования в форме дознания введена процедура «уведомления о подозрении» <1>, сходная с привлечением в качестве обвиняемого при производстве предварительного следствия (ст. 223.1 УПК РФ). Считать эту новеллу решением проблемы информирования лица об имеющихся против него подозрениях нельзя, поскольку порядок, предусмотренный ст. 223.1 УПК РФ, применяется лишь в случае, если уголовное дело возбуждено по факту совершения преступления и в ходе дознания получены достаточные данные, дающие основание подозревать лицо в совершении преступления. Для лиц, являющихся подозреваемыми по иным указанным в ч. 1 ст. 46 УПК РФ основаниям, специальное уведомление о подозрении не предусмотрено.

———————————

<1> См. также об этом § 2 и др. гл. 20 настоящего курса.

Итак, в настоящее время предложения об отказе от института привлечения в качестве обвиняемого как минимум преждевременны с учетом общей неопределенности структуры и институциональной природы российского предварительного расследования. Кроме того, при любом варианте эволюции последнего необходимо решать те задачи, которые ныне выполняет институт привлечения в качестве обвиняемого и которые были рассмотрены в § 1 данной главы.

2. Предъявление обвинения. Обвиняемым лицо становится с момента вынесения постановления о привлечении его в таком качестве (ч. 1 ст. 47 УПК РФ). Следовательно, обвинение предъявляется уже обвиняемому, который, однако, по понятным причинам еще не знает о своем новом статусе, поскольку с учетом природы предварительного расследования не присутствует в момент принятия соответствующего решения следователем или в некоторых случаях дознавателем. Именно по этой причине возникает потребность в особой процедуре предъявления обвинения, требующей личного участия обвиняемого, которому следователь разъясняет его новый статус, суть обвинения и т.п.

Предъявлению обвинения неизбежно предшествует вызов обвиняемого. Последнему должны быть разъяснены цель вызова и право иметь выбранного им самим защитника либо ходатайствовать о назначении защитника следователем (ч. 2 ст. 172 УПК РФ).

Обвинение предъявляется в течение трех суток с момента вынесения соответствующего постановления (ч. 1 ст. 172 УПК РФ). Данный срок устанавливается законом с тем, чтобы обвиняемый как можно скорее выяснил свой новый статус, ознакомился с предъявленным обвинением и смог реализовать свое право на защиту. Вместе с тем закон допускает и продление срока предъявления обвинения для приглашения избранного обвиняемым защитника (ч. 3 ст. 50 УПК РФ), при проведении стационарной судебно-психиатрической экспертизы (ч. 3 ст. 203 УПК РФ) или при объявлении обвиняемого в розыск (ч. 6 ст. 172 УПК РФ).

Процедура привлечения в качестве обвиняемого начинается с установления личности обвиняемого и полномочий его защитника. Убедившись в явке обвиняемого и его согласии на защиту присутствующим защитником, следователь знакомит обвиняемого с постановлением о привлечении в качестве обвиняемого. Однако предъявление обвинения не сводится к чтению или зачитыванию постановления. Закон обязывает следователя разъяснить обвиняемому права и существо обвинения так, чтобы обвиняемый имел реальную возможность пользоваться принадлежащими ему правами и понимал, в чем его обвиняют.

Для упрощения процедуры предъявления обвинения целесообразно заранее заготовить и вручить обвиняемому памятку с подробным разъяснением его прав. Понимание обвиняемым сущности обвинения проверяется опросом обвиняемого по содержанию постановления о привлечении в качестве обвиняемого.

По окончании предъявления обвинения обвиняемый подтверждает ознакомление с обвинением подписью на постановлении (ч. 5 ст. 172 УПК РФ). Важно разъяснить обвиняемому, что данная подпись не означает согласие с предъявленным обвинением.

3. Допрос обвиняемого. После предъявления обвинения следователь обязан допросить обвиняемого, причем немедленно (ч. 1 ст. 173 УПК РФ). Иначе говоря, здесь мы имеем тот редкий случай, когда следователь обязан произвести следственное действие невзирая на свое усмотрение, независимо от произведенной им оценки доказательств, их достаточности для установления вины обвиняемого и т.п. Связано это с тем, что показания обвиняемого являются не только источником сведений об обстоятельствах дела, но и средством защиты от обвинения. Таким образом, обязанность следователя допросить обвиняемого выступает существенной гарантией прав обвиняемого, так как дает возможность последнему немедленно оправдаться перед следователем, привести доводы в свою защиту. Другими словами, можно сказать, что здесь в определенной мере действует известный принцип audiatur et altera pars (да будет выслушана другая сторона). Тем самым немедленный характер допроса направлен на защиту интересов самого обвиняемого, а не на то, чтобы путем оказания психологического давления изобличить его, тем паче в любом случае дача показаний для обвиняемого — право, а не обязанность. Если обвиняемый не готов к допросу, он может попросить следователя перенести допрос на другое время, в чем обвиняемому не может быть отказано (ч. 4 ст. 173 УПК РФ) <1>. Более того, в случае отказа обвиняемого от дачи показаний повторный допрос может производиться только по просьбе самого обвиняемого (ч. 4 ст. 173 УПК РФ).

———————————

<1> Подробнее о показаниях обвиняемого и процедуре допроса см. гл. 11 и 15 настоящего курса.

Заметим, что сам по себе факт привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявление обвинения не являются основаниями для применения к обвиняемому мер пресечения. Закон не содержит обязанности следователя применять такие меры к каждому обвиняемому. УПК РФ требует установления в каждом случае оснований (ст. 97 УПК РФ) и оценки условий (ст. 99 УПК РФ) для принятия решения об избрании меры пресечения и определения ее вида.

4. Особенности привлечения в качестве обвиняемых отдельных категорий лиц. Привлечение в качестве обвиняемых лиц с процессуальными привилегиями (ст. 447 УПК РФ) имеет специфику в случае, если уголовное дело возбуждено без указания на конкретное лицо. Если в данном случае в ходе предварительного следствия выясняется необходимость привлечения в качестве обвиняемого лица, указанного в ст. 447 УПК РФ, то данное решение принимается в порядке, установленном ст. 448 УПК РФ. Так, привлечение в качестве обвиняемого члена Совета Федерации или депутата Государственной Думы возможно только решением Председателя Следственного комитета РФ с согласия соответствующей палаты Федерального Собрания РФ, полученного на основании представления Генерального прокурора РФ, привлечение в качестве обвиняемого судьи районного суда — только решением Председателя Следственного комитета РФ с согласия квалификационной коллегии судей соответствующего субъекта РФ и т.п.

§ 4. Изменение и дополнение обвинения

Принцип всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела не допускает, чтобы следователь после привлечения лица в качестве обвиняемого игнорировал доказательства, указывающие на невиновность обвиняемого и причастность к совершению преступления иных лиц, или, напротив, доказательства, свидетельствующие, например, о совершении обвиняемым более тяжкого преступления, чем предполагалось изначально. Поэтому в ходе предварительного следствия нередко возникает необходимость в изменении и (или) дополнении обвинения в связи с вновь собранными доказательствами. Статья 175 УПК РФ допускает такую возможность, которая вытекает из самой логики предварительного расследования.

При этом изменение обвинения следует отличать от его дополнения. При изменении обвинения производится новая уголовно-правовая оценка с учетом собранных доказательств тех фактов, по которым уголовное дело было возбуждено и которые уже рассматривались при первоначальном предъявлении обвинения. Например, изначально следователь предполагал, что имела место кража, но потом он выясняет, что обвиняемый имел право на тайно изъятое им имущество, в связи с чем переквалифицирует деяние на самоуправство и изменяет обвинение. При дополнении обвинения устанавливаются новые факты, имеющие юридическое значение, но не требующие возбуждения нового уголовного дела. Например, в ходе расследования следователь установил одно из обстоятельств, отягчающих наказание (ст. 63 УК РФ), которое ранее не было ему известно, в связи с чем возникает необходимость дополнить обвинение указанием на это обстоятельство.

Что касается изменения обвинения путем исключения из него каких-либо эпизодов, то оно производится путем частичного прекращения уголовного преследования обвиняемого по соответствующим основаниям. Этот механизм в большей мере относится к институту прекращения уголовного дела (преследования) и будет подробно рассмотрен в § 2 гл. 18 настоящего курса.

Изменение квалификации содеянного, уточнение элементов состава преступления, в совершении которого обвиняется лицо, дополнение обвинения новыми обстоятельствами или квалифицирующими признаками делается путем перепредъявления обвинения в новой редакции с составлением нового постановления о привлечении в качестве обвиняемого. При этом должна быть разъяснена сущность нового обвинения и проведен допрос по новому обвинению. Такая позиция законодателя гарантирует право обвиняемого на защиту. Ранее вынесенные постановления о привлечении в качестве обвиняемого остаются в материалах дела. Таким образом, в одном уголовном деле может быть и часто бывает несколько постановлений о привлечении в качестве обвиняемого.

Отдельные следователи, не желая несколько раз перепредъявлять обвинение (если по делу не требуется избрания меры пресечения), оттягивают предъявление обвинения до окончания предварительного следствия. В обоснование своей позиции они утверждают, что обвиняемому проще получить сразу окончательное обвинение, минуя «промежуточные» постановления, а кроме того, УПК РФ не устанавливает срок для привлечения в качестве обвиняемого.

Оба эти довода несостоятельны. Во-первых, ч. 1 ст. 171 УПК РФ указывает на срок привлечения в качестве обвиняемого. Из ее формулировки «при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, следователь выносит постановление о привлечении данного лица в качестве обвиняемого» вытекает, что, как только следователем собраны достаточные доказательства, он обязан незамедлительно привлечь лицо в качестве обвиняемого.

Во-вторых, затягивание привлечения в качестве обвиняемого грубо нарушает право на защиту, так как не позволяет обвиняемому активно защищаться от обвинения путем заявления ходатайств о производстве следственных действий и иными способами, не запрещенными законом.

Поэтому процедурой изменения и дополнения обвинения пренебрегать ни в коем случае нельзя.

Дата актуальности материала: 01.11.2016