Предварительное дознание лексическая ошибка - Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает!

12.00.00. ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

УДК 343.98

ДЕФИНИЦИЯ СЛЕДСТВЕННЫХ ОШИБОК

А.Ю. Головин

Рассмотрены различные научные взгляды на определение следственных ошибок, представленные в юридической литературе различных лет. На основе проведенного критического разбора различных подходов к пониманию этого явления, сформулирована авторская дефиниция следственных ошибок. Рассмотрены

Ключевые слова: следственная ошибка, предварительное расследование, уголовно-процессуальные нарушения, ошибки в квалификации деяния, ошибки в стратегии и тактике расследования.

Ошибки присущи любому виду человеческой деятельности. Не исключением является и деятельность по раскрытию и расследованию преступлений, представляющая собой сложную постоянно развивающуюся управляемую систему решений и действий определенных уголовно-процессуальным законодательством субъектов, направленных на достижение процессуальных целей, стратегических или тактических задач расследования.

Преступная деятельность, включающая в себя действия по подготовке, совершению преступления, противодействию его раскрытию и расследованию выступает объектом познания деятельности по раскрытию и расследованию преступлений. Неудивительно, что в криминалистической науке преступная

деятельность и деятельность по раскрытию и расследованию преступлений традиционно составляют общий (двуединый) объект ее научного познания [1, с.31].

Криминалистическое понимание деятельности по раскрытию и расследованию преступлений предполагает ее информационную направленность, связанную с получением и использованием как доказательственной, так и иной криминалистически значимой информации. Получаемая следователем криминалистически значимая информация, осуществляемая с ее учетом оценка сложившейся следственной ситуации, во многом предопределяют характер принимаемых им процессуальных, стратегических или тактических решений. Именно поэтому правильный выбор следователем стратегии и тактики предварительного расследования имеет важное значение для его качественного и эффективного производства. Как следствие, ошибки и недостатки, допускаемые в процессе принятия следователем таких решений, оказывают серьезное негативное влияние на нормальный ход расследования, достижение его целей и задач.

Весь спектр ошибок, совершаемых следователем в ходе предварительного расследования, в криминалистической литературе принято обозначать термином «следственные ошибки». Указанный термин, конечно же, в определенной степени условен, поскольку субъектом совершения подобных ошибок в процессе раскрытия и расследования преступлений может быть не только следователь, но и иные участники уголовно-процессуальной деятельности, проводящие расследование, дающие следователю руководящие указания или выполняющие его поручения процессуального и тактического характера (дознаватель, руководитель следственного органа, сотрудник органа дознания при выполнения поручения следователя).

Е.И. Комарова в этой связи предлагает использовать несколько иной термин — «ошибки досудебного производства». По мнению автора, такая терминологическая форма, помимо прочего, позволит точно определить процессуальные границы «следственной» ошибки — стадии возбуждения уголовного дела и его предварительного расследования [2, с.13]. Впрочем, стоит отметить, что без конкретизации субъекта, допускающего такие ошибки, предлагаемый Е.И.Комаровой термин видится неконкретным. Очевидно, что различные по своему характеру ошибки в ходе досудебного производства могут совершаться различными участниками уголовного процесса, включая сторону защиты.

В целом использование термина «следственные ошибки» каких-либо существенных возражений у нас не вызывает, поскольку, говоря в обобщенном смысле о следственных ошибках, мы подразумеваем под субъектами их совершения лиц, уполномоченных уголовно-процессуальным

законодательством на проведение предварительного следствия и дознания.

Следственные ошибки выступают одним из существенных факторов, снижающих эффективность деятельности органов следствия и дознания и

отрицательно влияющих на выполнение задач уголовного судопроизводства. Их негативные последствия носят как сугубо юридический (ошибки в квалификации преступлений, прекращение, приостановление уголовного дела, судебные ошибки [3, с.105-106; 4, с.19; 5; 6]), так и общесоциальный характер. Последний, в частности, связан с формированием общественного мнения о качестве и эффективности работы правоохранительных органов по решению задач, как расследования отдельных преступлений, так и борьбы с преступностью в целом.

В своем лексическом понимании ошибка представляет собой неправильную мысль или неправильное действие, неточность, неправильность, заблуждение [7, с.367]. С позиций формальной логики ошибка — это неправильное умозаключение, рассуждение, вызванное нарушением законов мышления [8, с.313].

Ошибка получила свое определение и в теоретико-правовом смысле как различного рода случайные и непреднамеренные действия и решения субъектов правоотношений [9, с.268].

В науке уголовного права ошибка рассматривается как заблуждение лица относительно объективных свойств общественно опасного деяния, характера и степени общественной опасности совершаемого действия и его противоправности [10, с.35]. Более того, во всех определениях ошибки в уголовном праве, представленных в юридической литературе, указывается на расхождение между объективным содержанием ситуации и ее субъективным восприятием [11, с.11].

Указанные лексический, логический и правовые подходы к пониманию ошибок оказывают свое влияние и на определение ошибок следователя. Учитывая приведенные подходы, а также специфику и сложность деятельности по расследованию преступлений, понятие ошибок следователя можно охарактеризовать как весьма емкое, способное быть определенным исходя из различных признаков и критериев. Представляется, что именно этим обстоятельством можно объяснить многообразие научных концепций определения следственных ошибок, представленных в процессуальной и криминалистической литературе, а также особенности их развития.

Первые комплексные подходы к определению следственных ошибок были сформированы в 70- 80-х годах прошлого столетия.

Так, одну из первых дефиниций следственной ошибки предложила Н.Л.Гранат, определив такую ошибку как «погрешность, неправильность, неверность, промах или действие, не приводящее к достижению поставленной цели. При этом предполагается, что искажение в познании или отклонение от цели допущены не преднамеренно, т.е. являются результатом добросовестного заблуждения» [12, с.57]. Рассматриваемая дефиниция нуждается, на наш взгляд, в конкретизации применительно к следственной деятельности, поскольку приведенное определение характеризует, по сути, любую ошибку.

З.Ф.Коврига отождествил следственные ошибки с «непреднамеренным искаженным познанием объективной действительности» [13, с.63]. Представленное определение следственных ошибок также вряд ли можно признать удачным, поскольку подобное понимание рассматриваемого понятия не содержит того комплекса признаков, который позволял бы отличить следственную ошибку от иных ошибок хотя бы в познавательной сфере деятельности.

В.И. Власовым следственные ошибки были определены как «любые, непреднамеренные нарушения закона, недостатки и упущения, допущенные при возбуждении и расследовании уголовных дел, всякая неправильность процессуальной деятельности, в том числе и в мыслительном процессе компетентного лица» [14, с.63]. Автор обоснованно определил следственную ошибку более широко, чем только нарушения процессуального закона. Однако из приведенной дефиниции неясно, в чем конкретно кроме «неправильности в процессуальной деятельности» может выразиться следственная ошибка.

А.М.Михайлов, А.Б.Соловьев, С.А.Шейфер, М.Е.Токарева, В.А.Лазарева в своих совместных работах высказали точку зрения, что такая ошибка представляет собой действие либо бездействие, не соответствующее требованиям закона или научным рекомендациям [15,с.8; 16,с.46; 17,с.8]. Немного позднее А.Б.Соловьев и С.А.Шейфер несколько изменили свою точку зрения, предложив определять следственную ошибку как «принятие, по мнению следователя, правильного решения по уголовному делу, когда незаконность и необоснованность в соответствующем процессуальном акте прокурором или судом» [18,с.10]. Схожий взгляд на сущность следственной ошибки высказала Н.И.Клименко [19,с.60].

Приведенные определения, на наш взгляд, сужают круг действий следователя, в ходе которых может быть допущена ошибка, ограничивая рассматриваемое понятие лишь недостатками в уголовно-правовой квалификации совершенного деяния и применении уголовно-процессуальных норм, не включая в их содержание криминалистические ошибки.

В своих трудах середины 90-х годов прошлого столетия С.А.Шейфер уточнил рассматриваемое понятие, предложив под следственной ошибкой понимать не любые упущения следователя, а лишь «констатированное соответствующим процессуальным актом управомоченного субъекта отступление следователя от требований уголовно-процессуального закона и научных рекомендаций при осуществлении расследований, а равно непроведение нужных по обстоятельствам дела процессуальных действий, повлекшее за собой принятие решений, противоречащих закону и препятствующих достижению целей расследования» [20, с.70].

При этом к числу следственных ошибок С.А.Шейфером были отнесены «… незаконные и необоснованные решения следователя:

1) о привлечении лица в качестве обвиняемого и направлении дела в суд при отсутствии достаточных доказательств.

2) о направлении дела в суд при наличии существенных нарушений уголовно-процессуального и уголовного закона.

3) о приостановлении дела за необнаружением виновных, принятое без исчерпания всех возможностей к раскрытию преступления.

4) о прекращении дела, принятое при отсутствии законных оснований.

5) о заключении обвиняемого и подозреваемого под стражу при отсутствии достаточных оснований» [20, с.71].

Представляется, что приведенный взгляд на сущность следственных ошибок характеризует не все рассматриваемое явление, а лишь недостатки, сопутствующие принятию следователем именно процессуальных решений. Между тем, очевидно, что нельзя отрицать существование криминалистической составляющей следственной деятельности и, как следствие, ошибок стратегического и тактического характера. Именно поэтому, как справедливо отмечается в юридической литературе многими авторами [21,с.4; 22,с.4; 23, с.383], следственные ошибки выступают объектом изучения как науки уголовного процесса, так и криминалистики.

По поводу анализируемого мнения С. А. Шейфера А.Б. Соловьевым было отмечено, что предложенное определение недостаточно удачно, так как в процессуальных актах оценивается законность и объективность соответствующих решений следователя, а не отступление от научных рекомендаций. Кроме того, в определении отсутствует указание на умышленность действий следователя, чем размывается различие между ошибкой и уголовно наказуемым правонарушением [24, с.113]. С данным мнением необходимо согласиться, поскольку субъективно-психологическая характеристика следственной ошибки, на наш взгляд, выступает важным качественным признаком ее дефиниции.

Ю.Н.Белозеров и В.В.Рябоконь определили следственную ошибку как «утверждение, не соответствующее действительности, или меру, действие, не приводящее к достижению поставленной цели, если искажение в познании или отклонение от цели допущены в результате добросовестного заблуждения» [25, с. 10; 26, с.11]. К сожалению, предложенное определение т характеризует ошибку в целом, не содержит четких критериев, отличающих следственную ошибку от любой иной. Кроме того, вряд ли правильно определять как ошибочные любые действия или решения, которые не привели к достижению поставленной цели. Очевидно, что в ряде случаев такая цель может быть не достигнута исключительно по объективным причинам (например, вследствие внезапного изменения обстановки расследования). Однако на момент принятия соответствующего решения следователя или начало проведения того или иного следственного действия, тактической операции и даже отдельного тактического приема подобные меры были абсолютно оправданны, соответствовали сложившейся следственной ситуации, научным рекомендациям и т. д. Соответственно, ошибочными действия или решения следователя такого рода признаваться не должны.

Свой взгляд на сущность следственной ошибки высказал О.Я.Баев, определив это понятие как любые неправильные действия следователя, не носящие характера следственного произвола, направленные по его субъективному мнению на качественное расследование преступлений, но влекущие за собой как минимум одно из нарушений прав и законных интересов лиц, вовлеченных в любом качестве в орбиту расследования преступления [27, с.6]. В качестве основополагающего признака следственной ошибки О.Я.Баев называет факт нарушения прав и законных интересов участников расследования. Такое определение также представляется несколько узким, так как не охватывает ряд ошибок, которые могут быть допущены в ходе расследования по делу (например, ошибки в уголовно-правовой квалификации деяния, стратегические и тактические ошибки в расследовании). Кроме того, ошибочными могут признаваться не только действия, но и решения, принимаемые следователем, если их реализация может повлечь любые негативные последствия для нормального хода расследования по делу (например, тактические решения).

Г.А.Зорин и В.И.Левонец ограничили определение следственной ошибки лишь ее тактико-криминалистическим критерием. Следственная ошибка авторами была определена как недостижение следователем запланированного результата вследствие избрания неадекватных ситуации форм деятельности при восприятии информации и ее переработке, оценке следственной ситуации и принятии решений, реализации принятых решений [28, с.98; 29, с.13]. Подобную точку зрения можно рассматривать как научный подход к определению лишь одной из разновидности следственных ошибок -тактических ошибок.

По мнению А.Д. Назарова, следственная ошибка — это не содержащее признаков уголовно наказуемых деяний незаконное или необоснованное действие или бездействие следователя, осуществляющего предварительное расследование по уголовному делу, выразившееся в неполноте и односторонности исследования им обстоятельств дела, несоблюдение в уголовном процессе конституционных прав и свобод человека и гражданина, существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение уголовного закона и направленное по субъективному мнению следователя на выполнение целей и задач уголовного судопроизводства, но объективно препятствующее их достижению [30, с.14]. К сожалению, приведенную дефиницию следственных ошибок также нельзя признать во всем удачной. Автором не упомянуты все виды ошибок, которые могут быть допущены в ходе предварительного расследования, а также отсутствует указание на субъективно-психологическую сторону совершения таких ошибок. Очевидно, что умышленное нарушение уголовно-процессуальных норм, прав и свобод человека и гражданина, пусть даже, по мнению следователя, направленное на выполнение целей и задач уголовного производства, не может

рассматриваться как ошибка, поскольку в подобных действиях отсутствует ключевой признак любой ошибки — ее непреднамеренность.

А.А.Ширванов под ошибкой в уголовном судопроизводстве понимает формально не противоречащее нормам (норме) уголовно-процессуального права деяние, совершенное вследствие добросовестного заблуждения субъектом уголовно-процессуальных правоотношений в форме действия или бездействия в любой стадии уголовного судопроизводства, которое путем лишения или ограничения гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства или иным путем повлияло на законность, обоснованность и справедливость принимаемого по делу решения [31, с.57]. Данный подход к определению ошибки можно охарактеризовать как сугубо процессуальный. Впрочем, и сам А.А.Ширванов подчеркивает данное обстоятельство, отмечая, что предложенное им определение, в первую очередь, призвано разграничить процессуальное нарушение и следственную ошибку.

О.А.Поповой следственная ошибка определена «как обусловленный заблуждением или неосторожностью негативный результат неправильной юридически значимой деятельности лица, управомоченного производить расследование, противоречащей нормам права и/или тактическим рекомендациям, который препятствует достижению целей уголовного судопроизводства и/или предполагает возникновение, изменение или прекращение прав и обязанностей участников уголовного процесса» [32, с.12]. Приведенная дефиниция, хотя и представляет собой попытку комплексного определения рассматриваемого понятия, тем не менее, на наш взгляд, имеет ряд недочетов. Во-первых, вряд ли обоснованно отождествлять саму ошибку и ее негативный результат. Несмотря на то, что эти понятия тесно взаимосвязаны, отождествлены они не могут быть. Следственная ошибка характеризуется деятельностным критерием, предполагающим угрозу появления определенного негативного результата, который, впрочем, может как наступить, так и не наступить. Например, вовремя выявленная ошибка позволяет предотвратить ее возможные негативные последствия. Отрицательный результат ошибочных действий может не наступить и по объективным причинам. При этом ненаступление подобных последствий непреднамеренных неправильных действий или решений следователя, угроза которых реально существовала, не исключает возможность характеристики таких действий или решений как ошибочных.

Во-вторых, требует уточнения позиция О.А.Поповой о том, что следственной ошибкой будет осуществление деятельности по расследованию преступления, «противоречащей тактическим рекомендациям». В криминалистической литературе тактическая рекомендация определяется как научный совет, раскрывающий суть того или иного тактического приема, помогающий следователю либо судье в выборе необходимого приема и его реализации на практике [33, с.23; 34, с.15; 35, с.32]. Следователь может, как следовать такому совету, так и выбрать собственный путь расследования,

проведения отдельных следственных действий, тактических операций и т. д. Нельзя забывать, что расследование — процесс во многом творческий, в то время как тактические рекомендации рассчитаны на типовые следственные ситуации. В этой связи представляется, что ошибочным будет отказ следователя от применения или игнорирование им подобных научных рекомендаций именно в типовых ситуациях расследования, если путь, фактически избранный следователем, менее эффективен и тактически грамотен.

В-третьих, анализируя дефиницию следственной ошибки, предложенную О.А.Поповой, необходимо отметить, что тактически ошибочными могут быть и иные действия и решения следователя, что требует несколько иной формулировки рассматриваемого понятия.

Свой взгляд на сущность следственных ошибок высказали также В.Н.Карагодин и Е.В.Морозова. По мнению авторов, следственная ошибка -«. это непреднамеренное заблуждение, выраженное в неверной оценке релевантной информации и принятии следователем необоснованного процессуального решения по уголовному делу» [21, с.4; 36, с.7]. Ранее уже было отмечено, что сведение следственных ошибок только к непреднамеренным неверным процессуальным решениям следователя значительно сужает рассматриваемое понятие. Очевидно, что такие ошибки могут быть допущены и при уголовно-правовой квалификации деяния, и при принятии следователем решений стратегического и тактического характера, а также их реализации. К слову, самими В.Н.Карагодиным и Е.В.Морозовой отмечается, что содержание следственных ошибок «определяют криминалистический, уголовно-правовой и уголовно-процессуальный аспекты» [21, с.5].

Е.И.Комаровой рассматриваемое понятие определено «в качестве возникших в результате непреднамеренных действий (бездействий) следователя отдельных нарушений в применении норм уголовного, уголовно-процессуального законодательства и (или) криминалистических рекомендаций, соответствующих определенному этим законодательством порядку, собирания, исследования, оценки и использования доказательств, обеспечивающих установление обстоятельств преступления, подлежащих доказыванию в стадиях возбуждения уголовного дела и его предварительного расследования» [2, с.31]. К сожалению и в предложенной дефиниции также видятся некоторые недостатки. Во-первых, вся «сфера ошибочных действий» сужена только к задачам доказывания по уголовным делам, хотя очевидно, что сфера принятия и процессуальных, и криминалистических решений не ограничена только этими вопросами. Во-вторых, автором речь опять же ведется лишь о «нарушении» криминалистических рекомендаций. При этом не совсем понятно, как можно нарушить научно обоснованный совет, то есть рекомендацию и каковы критерии такого «нарушения».

В.П.Крамаренко под следственной ошибкой понимает «ситуационно обусловленное упущение следователя либо выбор им неоптимального варианта

реагирования на возникшую ситуацию под воздействием объективных либо субъективных факторов, влекущее за собой недостижение оптимального результата или утрату потенциальных возможностей в ходе предварительного расследования» [37, с.5]. Уксзанная дефиниция, к сожалению, также охватывает все многообразие следственных ошибок. Такое определение можно рассматривать лишь как подход к пониманию лишь одной разновидности следственных ошибок, а именно ошибок в выборе стратегии и тактики расследования.

Свою дефиницию следственной ошибки предложила А.А.Аубакрирова, определив ее как непреднамеренное неверное умозаключение («продукт мыслительной деятельности») следователя по результатам оценки доказательственной информации или следственной ситуации в целом, способное привести к неверному решению, не обеспечивающему полноту, объективность и всесторонность расследования преступления. При этом, по мнению автора, непреднамеренность, заблуждение остаются доминантой ошибки [38, с.25]. Несмотря на то, что А.А.Аубакирова обоснованно включила в дефиницию рассматриваемого понятия указание на субъективную сторону таких ошибок, в целом сведение содержания следственных ошибок только к неверному принятию решений нам видится недостаточным. Думается, что следственные ошибки могут быть совершены и в процессе реализации уже принятых решений, если такая реализация на том или ином этапе вступает в противоречие со сложившейся обстановкой расследования.

Анализируя вышеприведенные взгляды ученых-правоведов на понятие следственных ошибок, необходимо отметить присутствующие, на наш взгляд, недостатки в его определении с криминалистический точки зрения:

— недостаточное отражение в предлагаемых дефинициях всех сторон и задач деятельности органов расследования на досудебных стадиях уголовного процесса, не позволяющее охватить все многообразие различных видов следственных ошибок:

— отсутствие или нечеткое раскрытие большинством авторов в рассматриваемой дефиниции субъективно-психологической стороны таких ошибок, хотя необходимость этого уже неоднократно учеными-правоведами [39, с.175; 40, с.271].

Как уже было отмечено, следственная ошибка может быть допущена при осуществлении органами расследования различных по своему характеру действий и решений. Это может быть выполнение действий или принятие решений, не соответствующих требованиям закона или игнорирующих научные криминалистические рекомендации, либо невыполнение необходимого действия или непринятие процессуального решения, либо ошибка в квалификации деяния.

Взаимозависимость различных следственных ошибок носит довольно сложный характер. Например, неправильная квалификация деяния может явиться следствием неустановления важных для полного и объективного

расследования обстоятельств. И, наоборот, диспозиция статьи уголовного закона обуславливает круг признаков, которые должны быть выяснены в ходе расследования по делу.

Еще одним обязательным признаком следственной ошибки выступает ее негативный для расследования характер. Любая ошибка влечет за собой определенные отрицательные последствия или хотя бы угрозу их наступления. Негативные последствия допущенной в ходе расследования преступления ошибки могут проявляться как на тактическом (в ходе проведения отдельных следственных действий, на определенном этапе расследования), так и стратегическом (например, при выдвижении версий и планировании расследования, составлении обвинительного заключения) уровнях.

Исходя из изложенного, представляется наиболее точным и комплексным определение следственных ошибок как непреднамеренно допускаемых лицом, производящим предварительное расследование, недостатков в применении уголовного, уголовно-процессуального законодательства, подзаконных нормативных актов, а также не согласующееся со сложившейся ситуацией расследования принятие им стратегических и тактических решений и (или) их реализация, приведших к любым негативным для расследования последствиям или угрозе их наступления.

Ошибки следователя в уголовно-правовой квалификации деяния (квалификационные ошибки) можно рассматривать как вызванные непреднамеренным заблуждением субъекта квалификации неправильности в его действиях, заключающиеся в неточном или неполном установлении и юридическом закреплении соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления или иного уголовно-правового деяния. «В качестве квалификационных ошибок следует рассматривать такие отрицательные результаты непреднамеренного поведения субъекта правоприменения, нашедшие отражение в уголовно-процессуальных актах, которые снижают эффективность и качество правосудия и требуют применения социально-правовых средств для их устранения» [41, с.24-28].

Учитывая, что следственные ошибки выступают объектом исследования различных юридических наук, пристальное внимание ученых-процессуалистов вызывают ошибки в применении норм процессуального права (уголовно-процессуальные).

Отдельными учеными-правоведами, впрочем, отрицается сама возможность совершения уголовно-процессуальной ошибки. Так, по мнению С.Г.Олькова термин «ошибка» уместен в социологической науке, где допускается некоторая прозрачность в формулировках, но не уместен в правоведении, где все по возможности должно быть предельно конкретным и точным, особенно если речь идет об основаниях ответственности [42, с.70].

Ю.П.Боруленков считает, что необходимо четко отграничить следственную ошибку от отступления от закона. «Данная проблема жестко связана с правом правоприменителя на ошибку, с последующим возможным

наказанием, что имеет принципиальное значение. … некоторые ученые и практические работники за понятием «правовая ошибка» пытаются скрыть откровенное нарушение закона, невыполнение рекомендаций криминалистики и отсутствие элементарных навыков организации работы, ссылаясь на незнание следователя. Правовое невежество не может переводить нарушение закона в разряд правовой ошибки» [43, с.49].

При этом, однако, многими другими исследователями обосновывается необходимость выделения понятия уголовно-процессуальной ошибки [44,с.11; 45, с.175; 46, с.59] и эта позиция представляется более обоснованной.

Подчеркнем, что даже с позиции теории права правонарушения и ошибка — это различные правовые явления. «Не вызывает сомнений, что правонарушение и ошибка относятся к правовым дефектам, обладающим негативным воздействием на содержание общественных отношений. Но по характеру его проявления они принадлежат к различным типам отклонений в поведении субъекта права, которые фиксируются и воспринимаются на уровне правосознания. Правонарушение отражается через правосознание в форме вины, а ошибка — через случайность и непреднамеренность» [47, с.268].

В юридической литературе высказываются различные взгляды на сущность уголовно-процессуальной ошибки и уголовно-процессуального нарушения, соотношение этих понятий. Не анализируя подробно все позиции по данному вопросу, представленные в процессуальной литературе, отметим лишь одно из современных определений уголовно-процессуальной ошибки, на наш взгляд, наиболее точно отражающего сущность этого понятия. Так, по мнению А.В.Победкина и С.Н.Бурцева, под уголовно-процессуальной ошибкой следует понимать деяние, в форме действия или бездействия, нарушающее уголовно-процессуальные нормы, совершенное участником уголовного процесса по неосторожности либо невиновно, повлекшее или могущее повлечь лишение или ограничение гарантированных законом прав субъектов уголовного судопроизводства, или причинение вреда правоприменительному процессу [48, с.20].

Необходимость выделения в качестве самостоятельного подвида следственных ошибок недостатков в применении норм подзаконных нормативно-правовых актов, регулирующих деятельность органов расследования, обусловлены активным ведомственным нормотворчеством правоохранительных органов [49]. Принятие таких актов обусловлено целью максимально урегулировать организационную сторону производства расследования, в том числе отдельных видов преступлений. По сути, содержание таких нормативно правовых актов — это облеченные в форму норм права наиболее эффективное приемы проведения расследования, взаимодействия его участников, ранее выработанные именно криминалистической наукой. Отсюда и особый характер негативных последствий ошибок в применении норм подзаконных нормативно-правовых актов, регулирующих деятельность органов расследования. Такие последствия

для расследования носят не столько процессуальный, сколько именно криминалистический характер, проявляющийся в неэффективной, тактически неграмотной организации расследования в целом или его отдельного этапа. Конечно же, ошибками в применении норм подзаконных нормативно-правовых актов, регулирующих деятельность органов расследования, можно назвать лишь непреднамеренные и непредумышленные отступления от содержащихся в них требований и указаний. Умышленные нарушения не могут рассматриваться как ошибка. Более того, в некоторых случаях такие умышленные нарушения могут быть оценены как противодействие расследованию по делу.

В рамках приведенных рассуждений можно проследить и имеющиеся отличия между ошибками в применении норм уголовно-процессуального законодательства и собственно криминалистическими ошибками. Так, любое непреднамеренное и неумышленное нарушение следователем процессуальных требований (процессуальной формы) — это всегда уголовно-процессуальная ошибка. Принятие и реализация процессуальных решений, проведение следственных действий без учета ситуационного характера расследования -ошибочно с криминалистической точки зрения. И хотя при этом процессуальные нормы при этом не нарушаются, игнорирование следователем обстановки расследования может привести к недостижению его цели. Кроме того, уголовно-процессуальные ошибки могут одновременно рассматриваться и как ошибки криминалистического свойства. А в некоторых случаях, наоборот, собственно криминалистические ошибки предопределяют уголовно-процессуальные ошибки или нарушения.

Примером тому может служить расследование серии разбойных нападений, совершенных преступной группой в Московской и Тульской областях. В ходе судебного разбирательства по данному делу при исследовании одного из эпизодов преступной деятельности (разбойного нападения на АЗС) было установлено, что один из указанных в протоколе осмотра места происшествия понятых, допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля, в производстве этого следственного действия фактически не участвовал, было ли что-либо обнаружено при осмотре — ему неизвестно. При этом в ходе осмотра места происшествия следователем были изъят комплекс материальных следов разбойного нападения, включая блок компьютера, содержащего видеозапись нападения и лиц, его совершивших.

В результате указанных нарушений суд посчитал, что представленный стороной обвинения протокол осмотра места происшествия был добыт с нарушением требований уголовно-процессуального законодательства и является недопустимым доказательством. Как следствие, были признаны недопустимыми доказательствами все изъятые в ходе осмотра места происшествия объекты, признанные вещественными доказательствами, заключения экспертов, основанные на их исследовании и пр. В результате, члены организованной преступной группы не были привлечены к уголовной

ответственности по данному преступному эпизоду.

В приведенном примере причиной допущенных процессуальных нарушений при проведении осмотра места происшествия и составлении протокола этого следственного действия в определенной степени послужило игнорирование следователем тактических рекомендаций по подготовке к проведению осмотра места происшествия вне населенного пункта в ночное время (осмотр места происшествия был начат в ночное время). Следователь на стадии подготовки к проведению этого следственного действия не озаботился привлечением понятых. А найти непосредственно на месте происшествия в ночное время двух понятых, по-видимому, не смог. Следствием тактической ошибки на стадии подготовки к осмотру места происшествия явилось указанное выше процессуальное нарушение, повлекшее серьезные негативные последствия для достижения результатов уголовного судопроизводства в конкретном случае.

Собственно криминалистические ошибки можно подразделить на две основные группы:

— ошибки технико-криминалистического характера, представляющие собой недостатки в использовании различных научно-технических средств в ходе расследования, нарушения технологий работы со следами и иными материальными носителями доказательственной информации;

— ошибки следователя стратегического и тактического характера. При этом стратегическую ошибку можно определить как несоответствующее общей следственной ситуации решение следователя, определяющее основные направления расследования (включая выдвижение общих версий) или криминалистические средства достижения общеорганизационных задач расследования, последствия принятия которого оказывают существенное негативное влияние на ход и результаты всего расследования по делу (его основных этапов) либо создают такую угрозу. Тактическая ошибка — это противоречащее сложившейся обстановке расследования или принятое без учета перспектив ее развития тактическое решение и (или) его реализация, а также отказ следователя от принятия решения либо проведения необходимых действий, обусловленных частной следственной ситуацией (обстановкой проведения отдельных следственных действий или тактических операций).

Список литературы

1. Яблоков Н.П., Головин А.Ю. Криминалистика: природа, система, методологические основы. М.,2009.

2. Комарова Е.И. Влияние ошибок досудебного производства и характера судебной ситуации на тактику поддержания государственного обвинения в суде первой инстанции: автореф. дис. …канд. юрид. наук. Воронеж,2009.

3. Петрухин И. Л. Причины судебных ошибок // Советское государство и право.1970, №5.

4. Бойков А.Д. , Михайлова Т.А., Нажимов В.П. Выявление и устранение следственных ошибок при судебном рассмотрении уголовных дел // Методология и методика изучения следственных ошибок. М.,1986.

5. Назаров А.Д. Влияние следственных ошибок на ошибки суда. Спб,2003.

6. Комаров И.М., Комарова Е.И. Следственные ошибки и тактика их устранения в суде. М.,2015.

7. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М.,

1995.

8. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М., 1975.

9. Лисюткин А.Б. Ошибка как категория правоведения: теоретико-методологический аспект: дис. … д-ра. юрид. наук. Саратов, 2002.

10. Якушин В. А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. Казань, 1985.

11. Гилязев Ф.Г. Особенности вины и значение ошибки в уголовном праве. Уфа, 1993.

12. Гранат Н.Л. Следственные ошибки: понятие, виды и причины// Научная информация по вопросам борьбы с преступностью.№76.М.,1983.

13. Коврига З.Ф. Уголовно-процессуальная ответственность. Воронеж,

1984.

14. Власов В.И. Расследование преступлений. Проблемы качества. Саратов, 1988.

15. Изучение причин следственных ошибок и путей их устранения в стадии предварительного расследования Михайлов А.М. , Шейфер С.А., Соловьев А.Б. , Лазарева В.А. // Методология и методика изучения следственных ошибок. М. ,1986.

16. Соловьев А., Шейфер С., Токарева М. Следственные ошибки // Социалистическая законность. 1987, №12.

17.«Типовая инструкция об организации работы постоянно действующих следственно-оперативных групп по раскрытию убийств» введенную в действие совместным Указанием Генеральной прокуратуры РФ и МВД РФ № 315-16-93 от 2 июня 1993 г., № 1/3452 от 2 августа 1993 г.// Сборник основных организационно-распорядительных документов Генпрокуратуры РФ. Т.1.-М.,2004; Приказ МВД РФ №368, ФСБ РФ №185, ФСО РФ №164, ФТС РФ №481, СВР РФ №32, ФСИН РФ №184, ФСКН РФ №97, Минобороны РФ №147 от 17.04.2007 «Об утверждении инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд» //Российская газета, №101, 16.05.2007; Приказ Следственного Комитета Российской Федерации от 31.07.2014 N 65 «Об организации работы по расследованию уголовных дел о преступлениях прошлых лет» и др.

18.Соловьев А.Б., Шейфер С.А. Характер, причины и способы устранения ошибок в стадии предварительного следствия. М.,1988.

19. Клименко Н.И. Криминалистические знания в структуре профессиональной подготовки следователя. Киев ,1990.

20. Шейфер С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. Тольятти, 1997.

21. Карагодин В.Н., Морозова Е.В. Криминалистические проблемы обнаружения и устранения следственных ошибок: учеб.-практич. пособие.Екатеринбург,2003.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

22. Якушин С.Ю. Тактические ошибки следователя// Российский следователь. 2009.№9.

23. Комаров И.М. Следственные ошибки: некоторые вопросы понятия и классификации // Перспективы развития уголовно-процессуального права и криминалистики. М.,2012.

24. Соловьев А.Б. Доказывание в досудебных стадиях уголовного процесса России: научно-практическое пособие. М., 2002.

25. Белозеров Ю.Н., Рябоконь В.В. Производство следственных действий. М.,1990.

26. Рябоконь В.В. Следственные ошибки и пути их устранения. М., 1997.

27. Баев О.Я. Тактика следственных действий. Воронеж , 1995.

28. Зорин Г.А. Криминалистическая эвристика. Т.2. Гродно,1994.

29. Левонец В.И. Криминалистическая методология преодоления латентных ошибок: дис. … канд. юрид наук. Гродно,1995.

30. Назаров А.Д. Следственные ошибки в досудебных стадиях уголовного процесса. Красноярск, 2000.

31. Ширванов А. А. Понятие ошибки в уголовном судопроизводстве и ее отличие от правонарушения// Российский следователь. 2005. №7.

32. Попова О. А. Уголовно-процессуальные и организационно-тактические ошибки на стадии предварительного следствия и пути их

предотвращения и устранения: автореф. Дис…..канд. юрид. наук. Волгоград,

2006.

33. Баев О.Я. Криминалистическая тактика и уголовно-процессуальный закон. Воронеж, 1977.

34. Баянов А.И. Информационное моделирование в тактике следственных действий: автореф. дис…..канд.юрид.наук. М., 1978.

35. Лавров В.П. Предмет, история и методология криминалистики: Курс лекций по криминалистике для слушателей следственного факультета.М.,1994.

36. Морозова Е.В. Криминалистические проблемы следственных ошибок: дис. … канд. юрид. наук.Екатеринбург, 2004.

37. Крамаренко В.П. Ситуационный подход к выявлению и преодолению следственных ошибок: автореф. дис. …канд.юрид.наук.Краснодар,2012.

38. Аубакирова А. А. Следственные и экспертные ошибки при формировании внутреннего убеждения: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Челябинск, 2010.

39. Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня.М.,2001.

40. Зорин Г.А. Криминалистическая методология.Минск,2000.

41. Колосовский В.В. Ошибки в квалификации уголовно-правовых деяний. Челябинск, 2005.

42. Ольков С.Г. Уголовно-процессуальные нарушения в российском уголовном судопроизводстве и общая теория социального поведения.Тюмень,1993.

43. Боруленков Ю.П. Правовые ошибки: постановка проблемы // Российский следователь. 2014. №7.

44. Коврига З.Ф. Уголовно-процессуальная отвественность.-Воронеж,1984.

45. Мичурин В.С. Нарушение уголовно-процессуальных норм при возбуждении и прекращении уголовных дел, способы их устранения: дис. …канд. юрид. наук. М.,2003.

46. Ширванов А.А. Нарушения закона в уголовном процессе Российской

Федерации и их правовые последствия: автореф. дис…..д-ра юрид. наук.

М.,2005.

47. Лисюткин А.Б. Ошибка как категория правоведения: теоретико-методологический аспект: дис. … д-ра. юрид. наук. Саратов, 2002.

48. Победкин А.В., Бурцев С.Н. Нарушения уголовно-процессуальных норм в деятельности органов дознания, средства их предупреждения и устранения.М.,2010.

Головин Александр Юрьевич, д-р юрид. наук, директор Института права и управления Тульского государственного университета, golovintula@yandex.ru (Россия, Тула, ТулГУ)

DEFINITION OF INVESTIGATION ERRORS A.Y. Golovin

The article discusses various scientific views on the definition of investigative errors presented in the legal literature of different years. Based on the critical analysis of different approaches to the understanding of this phenomenon, the author formulated the definition of investigative errors. Considered.

Keywords: investigation errors, preliminary investigation, criminal procedural irregularities, errors in qualifying acts, errors in strategy and tactics of the investigation.

Golovin A.Y., Doctor. jurid. Science, Director of the Institute of Law and Management of Tula State University golovintula@yandex.ru (Russia, Tula, Tula State University)

Плеоназм — речевая избыточность

Сегодня я хочу поговорить об одном из видов лексических ошибок, которая часто встречаются в текстах наших стихов. Это — речевая избыточность, а по научному — ПЛЕОНАЗМ.

Слово это переводится как «излишество» и означает употребление в речевых оборотах и в тексте лишних слов, которые дублируют другие термины и понятия, входящие в это же словосочетание. Причем многие плеоназмы стали настолько привычными, что в устной речи уже не замечаются, хоть и свидетельствуют о проблемах с речевой культурой и образованием говорящего. А перенесенные в текст стихов изрядно его загрязняют и являются показателем непрофессионализма.

Итак, самые распространенные плеоназмы, которые многие из нас иногда встречают:

— «Упал вниз». А куда еще можно упасть?

— «Кивнул головой». Кивнуть можно только головой, поэтому достаточно просто «кивнул». А то иногда автор для убедительности еще добавит «кивнул своей головой».

— Аналогично этому – «пнул ногой». Ничем же другим пнуть нельзя.

— «Впервые познакомились» — это как? Потом еще несколько раз знакомились?

Очень часто плеоназмы в стихах возникают в качестве нужных заплаток ритма — по смыслу они автору не нужны, но ему необходимо чем-то строку заполнить, чтобы метр или рифму поддержать. Например:

— «В мае месяце» или «месяц ноябрь – праздничный» — слово «месяц» здесь абсолютно лишнее.

— «Роятся мысли стайкой» — слово «стайка» здесь ничего не добавляет к сказанному «роятся».

— «труп бездыханный» — а бывает труп дышащий?

— «Мне громко хочется кричать» — слово «громко» — избыточное.

— «Война и голод наступают в любой стране по всей земле» — дважды одна и та же мысль в концовке фразы, только разными словами.

Со временем эту подборку часто встречающихся плеоназмов в стихах наших конкурсантов я продолжу — по мере поступления новых примеров ошибочного использования языка.

Данный вид ошибок менее известен, чем, например, канцелярит или повторы уже сказанного выше, хотя и чуть другими словами.

Кстати, термин «канцелярит» придумал Корней Чуковский. В своей знаменитой книге о русском языке «Живой как жизнь» (1962) писатель назвал КАНЦЕЛЯРИТОМ проникновение в живую речь, художественную литературу и публицистику слов и сочетаний, характерных для официально-делового стиля, для казенных, канцелярских текстов. Среди примеров, которые приводит Чуковский: «зеленый массив» вместо« лес»; «избыточно увлажненная почва« вместо «мокрая земля», а так же такие шедевры ненужной избыточности, как «овладение ребенком родным языком», «ликвидировать отставание на фронте недопонимания сатиры» и др. Канцелярит — это беда скорее прозы, в стихи подобные конструкции поэту втиснуть сложнее, поэтому они там не столь часто встречаются. Зато плеоназм, как хитрое и коварное существо, часто подстерегает и незаметно прокрадывается в наши тексты.

Есть группа плеоназмов, появление которых связано с дублированием иностранных слов русскими, в результате получается «масло масляное». Эти ошибки, по крайней мере, можно оправдать тем, что автор не знает перевода иностранного термина. Хоть оправдание это — слабое и неубедительное, учитывая распространенность словосочетаний.

— «Свободная вакансия». Латинское слово vacans переводится как «свободный», поэтому первое здесь лишнее.

— «Памятный сувенир» – souvenir с французского переводится как «память», «воспоминание».

— «Своя автобиография» – «авто» и, значит, «своя». Если бы была чужая, то была бы просто биография. Кстати, выражение «Я написал его автобиографию» тоже встречается. Уж не знаю, какой вариант абсурднее.

— «Передовой авангард» – avant-garde в переводе с французского «передовой отряд».

— «Прейскурант цен» – очень распространенная в текстах копирайтеров стилистическая ошибка. Preis – «цена», courant – «текущая».

— «Коллеги по работе» – коллега – это товарищ по работе.

— «Депиляция волос» и др.

Примеров подобных плеоназмов множество, и наши авторы, плохо знающие иностранные языки, но активно вставляющие иностранные слова в стихи (для свежести рифм и оригинальности) постоянно изобретают новые.

Употребление плеоназмов в тексте чаще всего связано с речевыми привычками, которые люди приобрели в своем детстве и вошли в обыденность, отчего многие читатели моих статей принимают в штыки указание на такие ошибки, ссылаясь на опубликованные тексты известных современников или на фразы доморощенных современных тележурналистов. Однако такие устоявшиеся ошибки не только портят текст стихов, но прежде всего ДЕМОНСТРИРУЮТ НИЗКИЙ УРОВЕНЬ РЕЧЕВОЙ КУЛЬТУРЫ АВТОРА. Поэтому в поэзии надо избавляться от этих злокозненных и хитрых паразитов — от любой ненужной речевой избыточности.

Речевая избыточность считается лексической ошибкой, так как дополнительные, ненужные для понимания смысла слова захламляют текст, делают его корявым и часто создают комический эффект там, где это не нужно. Употребление в текстах стихов таких связок слов как «ведущий лидер» являются результатом плохого понимания значения русских слов, а таких как «моргнуть глазом» или «пнуть ногой» относятся к тавтологии — типичной лексической ошибке.

Откровенные ляпы авторы при внимательной вычитке своего текста обычно убирают, хотя бывают случаи когда они не только там остаются, но и становятся доведенными до абсурда — в тексте произведения начинают развернуто повторяться совершенно очевидные вещи. Например, «труп был мёртв и не скрывал этого»; «она смотрела на меня обоими своими глазами»; «оба его глаза – правый и левый – глядели зло»; «совершенно одинокий дуб рос посреди поля в полном одиночестве». (со временем я подберу другие яркие примеры подобных ляпов из разборов наших прошедших учебных конкурсов — попадалось мне многое, сейчас все не припомню!).

Плеоназмы иногда можно встретить в известной художественной прозе — как сознательный литературный прием для усиления комичности ситуации или персонажа, который произносит подобную фразу. Например, у А.Чехова в рассказе «Унтер Пришибеев» есть слова персонажа: «Разгоняю я народ, а на берегу, на песочке утоплый труп мёртвого человека. По какому такому основанию, спрашиваю, он тут лежит? Нешто это порядок?» Или у А.Аверченко в рассказе «Автобиография»: «Ещё за пятнадцать минут до рождения я не знал, что появлюсь на белый свет». Но это бывает, как правило, лишь в прямой речи персонажа, где плеоназм работает как речевая характеристика художественного образа.

Иногда, хоть и довольно редко, встречаются плеоназмы и в стихах классиков в качестве средства, усиливающего эпичность текста и даже его трагичность. Так у А. С. Пушкина: «О поле, поле, кто тебя усеял мёртвыми костями?» Здесь никому не придёт в голову смеяться над очевидным плеоназмом, ведь живые кости – это что-то абсурдное. Однако чтобы так умело использовать избыточность, нужно обладать хорошим чувством текста и пониманием уместности того или иного выражения, иначе вместо патетики и торжественности можно вызвать у читателя презрительный смех.

(При написании данной статьи частично использованы примеры плеоназмов, взятые из интернета )

Плеоназм — это… (300 примеров словосочетаний плеоназмов)

Плеоназм — это речевое излишество, употребление сочетания слов, в котором смысл одного слова уже заложен в значении другого. Плеоназм в русском языке — это лексическая ошибка.

В письменной и разговорной речи незнание точного значения слова, особенно заимствованного русским языком, часто сопровождается допущением лексических ошибок, одной из которых является плеоназм. В лингвистике этот термин восходит к греческому слову pleonasmos, что буквально значит «переизбыток».

Что такое плеоназм в русском языке

Узнаем, что такое плеоназм в русском языке. Разберемся, в чем состоит суть этой речевой ошибки, используя конкретные примеры словосочетаний.

В разных сферах нашей жизнедеятельности нам часто встречается словосочетание «сервисное обслуживание». Его употребляют для обозначения качественного обслуживания. Давайте задумаемся, насколько правомерно объединяются эти слова с точки зрения лексических норм русского литературного языка?

Прилагательное «сервисное» образовано от слова «сервис», заимствованного из английского языка, в котором service значит «бытовое обслуживание».

Значит, значение слова «сервисный» уже входит в семантику русского слова «обслуживание» и является лишним в этой паре лексем.

Рассмотрим словосочетание «меню блюд». Французское слово «меню» обозначает «подбор блюд для завтрака, обеда и т. д.», а также «лист с перечнем предлагаемых блюд, напитков в ресторане, кафе, столовой». И в этом сочетании слов допущена речевая ошибка — плеоназм.

Как видим, эта ошибка возникает тогда, когда говорящий или пишущий не вникает в значение слов или не знает точного их значения и вкрапляет в свою речь лишние с точки зрения смысла слова.

Определение

Укажем, какое определение этой речевой ошибке дает Википедия.

Плеоназм (от др.-греч. πλεονασμός — излишний, излишество) — оборот речи, в котором происходит дублирование некоторого элемента смысла; наличие некоторых языковых форм, выражающих одного и тоже значение в пределах законченного отрезка речи или текста, а также языковое выражение, в котором имеется подобное дублирование.

Таким образом, плеоназм — это более широкое понятие, которое включает не только употребление отдельных лишних слов, а целых оборотов речи и даже фраз, которые можно упростить или изъять из текста вообще.

Примеры плеоназмов

Чаще всего указанной речевой ошибкой страдают сочетания прилагательных с существительными, причем значение прилагательного дублирует смысл определяемого им слова:

В качестве главного слова в сочетании выступает глагол, в значении которого уже заложен смысл лишнего слова:

Плеоназм и тавтология. Отличия

В лексикологии разновидностью плеоназма считается тавтология (греч. tauto «то же самое» + logos «слово»).

Тавтология — это непреднамеренное употребление однокоренных слов в словосочетании или в одной фразе, а также необоснованный повтор одного и того же слова.

Все спортсмены должны сгруппироваться в небольшие группы по трое.

Ему надо прыгнуть прыжок прямо сейчас.

Петр озадачил всех сотрудников этой трудной задачей .

Авторская речь — это речь автора .

Исходя из того, что в плеоназме дублируется смысл языковых единиц, составляющих словосочетание, но лексемы не являются однокоренными, можно утверждать, что плеоназм — это скрытая смысловая тавтология.

Наше совместное сотрудничество было плодотворным.

Сотрудничество — это действие, работа вместе, участие в общем деле.

Плеоназм создается в речи, когда другим словом обозначается одно и то же понятие, уже названное лексемой, составляющей с ним сочетание или фразу.

Тавтология же является речевой ошибкой, где явно употребляются однокоренные слова, создающие излишний назойливый повтор лексем с одинаковым или похожим смыслом. С этой точки зрения тавтология — это открытое языковое излишество в речи.

Примеры тавтологии

спросить вопрос;
заработанная зарплата;
проливной ливень;
звонок звонит;
дымится дымом;
вновь возобновить;
городской градоначальник.

Тавтология бывает оправдана только в текстах, написанных в официально-деловом или научном стиле, где повтор одного и того же слова необходим по смыслу высказывания.

Размещение недоброкачественной рекламы с данным содержанием в данном месте данным способом запрещено законодательством страны.

В отличие от плеоназма в поэтическом языке тавтология используется как один из видов повторов, усиливающих эмоциональность и выразительность речи. Повторяются либо однородные по своему звучанию и по смыслу слова (греет — погревает, веет — повевает), либо повторяются слова, разные по звучанию, но близкие по смыслу (знает — ведает, плачет — тужит, море-океан, тоска-печаль).

Если в рифме повторяется одно и то же слово в изменённом его значении, такую рифму называют тавтологической:

Вот на берег вышли гости,
Царь Салтан зовёт их в гости.

А. С. Пушкин. Сказка о царе Салтане

Уровень культуры человека неразрывно связан с культурой речи и мышления. Культура речи определяет любовь к своему родному языку, который постараемся не засорять излишествами, жаргоном и просторечными словами.

Когда появляется предварительный анонс о концерте какого-либо пианиста, опытный музыкант, как правило, ещё до появления афиши может себе представить его программу

Отредактируйте предложение: исправьте лексическую ошибку, исключив лишнее слово. Выпишите это слово.

Когда появляется предварительный анонс о концерте какого-либо пианиста, опытный музыкант, как правило, ещё до появления афиши может себе представить его программу.

предварительный анонс — плеоназм, анонс — это предварительное объявление

источники:

http://sprint-olympic.ru/uroki/russkij-jazyk-uroki/kultura-rechi/43811-pleonazm-jeto-300-primerov-slovosochetanij-pleonazmov.html

http://ege-today.ru/ege/russkij-yazyk/505/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

КРАСНОЯРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

А. Д. Назаров

СЛЕДСТВЕННЫЕ ОШИБКИ В ДОСУДЕБНЫХ СТАДИЯХ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

Учебное пособие

Рецензенты: В. Г. Заблоцкий, канд. юрид. наук; СибЮИ МВД РФ

Назаров А. Д.

Н 192 Следственные ошибки в досудебных стадиях уголовного процесса: Учебное пособие / Краснояр. гос. ун-т. Красноярск, 2000.256 с.

Учебное пособие представляет собой комплексное иссле дование проблемы следственных ошибок в досудебных стадиях уголовного процесса. В частности, на основе изучения материа лов уголовных дел, рассмотренных судами, а также прекращен ных, приостановленных производством, расследуемых следствен ными органами Средне-Сибирского региона (Красноярский край и Республика Хакасия), интервьюирования следователей, про куроров, судей, в учебном пособии показаны структура и при чины следственных ошибок, пути их выявления, устранения и предупреждения.

Рекомендуется для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов высших и средних юридических учебных заведений.

Может быть использовано в практической деятельности су дьями, прокурорами, следователями, органами дознания, ра ботниками оперативных подразделений МВД, ФСБ, ФСНП.

ISBN 5-7638-0227-6

©А. Д. Назаров, 2000

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава I ХАРАКТЕРИСТИКА СЛЕДСТВЕННЫХ ОШИБОК

ИИХ ПРИЧИН

1.1.Понятие и классификация следственных ошибок 8

1.2.Следственные ошибки, связанные с несоблюде нием в уголовном процессе конституционных прав и


свобод человека и гражданина			19
1.3. Односторонность и неполнота предварительного
расследования			43
1.4. Существенные нарушения уголовно-процессуаль
ного закона			64
1.5. Неправильное применение уголовного закона	73
1.6. Причины следственных ошибок					83
				Глава II
	ВЫЯВЛЕНИЕ, УСТРАНЕНИЕ
			И ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
	СЛЕДСТВЕННЫХ ОШИБОК
		В ДОСУДЕБНЫХ СТАДИЯХ
		УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА
2.1. Проблемы совершенствования правовых основ
выявления, устранения и предупреждения следствен
ных ошибок в досудебных стадиях уголовного про
цесса		100
2.2. Ведомственный контроль как средство выявле
ния, устранения и предупреждения следственных
ошибок		113
2.3. Прокурорский надзор как средство выявления,
устранения и предупреждения следственных ошибок		125
2.4. Судебный контроль как средство выявления,
устранения и предупреждения следственных ошибок		157

2.5. Особенности деятельности защитника по предуп

реждению, выявлению и принятию мер к устране
нию следственных ошибок	173
	Глава Ш
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
ПОДГОТОВКИ СЛЕДСТВЕННЫХ
	КАДРОВ
И СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ

УСЛОВИЙ ИХ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

3.1. Взаимодействие юридических вузов с органами, осуществляющими предварительное следствие, в под


готовке и повышении профессионализма следствен
ных кадров		185
3.2. Совершенствование организационной структуры
следственных аппаратов и специализации следовате
лей	197
3.3.	Внедрение компьютерной техники в деятельность
следователей и прокуроров		210
Список использованной литературы	225

Введение

Обобщение материалов судебной, прокурорской и следственной практики последних лет со всей очевидностью показывает, что в досудебных стадиях уголовного процесса по уголовным делам допускается немалое количество вся кого рода ошибок, связанных с нарушениями закона.

Как результат этого в Средне-Сибирском регионе (Красноярском крае и Республике Хакасия) ежегодно чет верть уголовных дел возвращается судами и прокурорами для дополнительного расследования. Незаконно задерживается в порядке ст. 122 УПК РСФСР по подозрению в соверше нии преступлений и заключается под стражу до пятнадцати процентов подозреваемых и обвиняемых. В связи с неуста новлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обви няемых, приостанавливается ежегодно до десяти процентов уголовных дел. Значительно количество ежегодно прекраща емых дел — до тринадцати процентов, в том числе до вось ми процентов — по реабилитирующим основаниям. Каждое десятое постановление следователя отменяется прокурором как незаконное или необоснованное. Оправдательные при говоры выносятся ежегодно примерно по трем процентам уголовных дел. Прокурорами рассматривается значительное число жалоб, принесенных участниками процесса на неза конные или необоснованные действия следователя, и каж дая седьмая из них удовлетворяется как обоснованная. Каж дый пятнадцатый следователь МВД и прокуратуры ежегод но наказывается в дисциплинарном порядке за нарушения требований закона при производстве предварительного рас следования.

Следственные ошибки являются существенным пре пятствием на пути к достижению цели уголовного судопро изводства, создают сложности в эффективном выполнении задач уголовного процесса (ст. 2 УПК РСФСР).

При непрекращающемся росте преступности, ее про фессионализации, перерождении в наиболее опасные орга-

низованные формы общество все более нетерпимо относит ся к фактам беспомощности следственных органов в рас крытии и расследовании «громких» дел, к проявлениям непрофессионализма и недобросовестности следователей при исполнении их служебных обязанностей, влекущих за собой нарушения закона и прав личности.

В юридической науке проблемам следственных ошибок уделялось немало внимания. Весомый вклад в их разработку внесли А. Д. Бойков, В. И. Власов, И. Ф. Демидов, А. Т. Дугин, А. С. Каретников, Ю. В. Кореневский, В. А. Лазарева, А. М. Ларин, А. А Леви, П. А. Лупинская, В. Н. Махов, А И. Михайлов, Т. Г. Морщакова, Я. О. Мотовиловкер, И. Л. Петрухин, В. М. Савицкий, А. Б. Соловьев, Н. Г. Стойко, М. С. Строгавич, М. Е. Токарева, С. А Шейфер, С Н. Щерба, А Г. Халиулин, Ю. К. Якимович, Н. А. Якубович и другие ученые, специализирующиеся в уголовном процессе, криминалистике и прокурорском надзоре.

Среди фундаментальных работ 1970-х годов обращает на себя внимание исследование коллектива ученых Инсти тута государства и права Академии наук Российской Феде рации под руководством И. Л. Петрухина проблем эффек тивности правосудия и устранения судебных ошибок, в ос нове которых нередко лежат следственные ошибки1, а так же специальное исследование следственных ошибок, их при чин и путей устранения в досудебных и судебных стадиях уголовного процесса, проведенное в конце 1980-х годов в НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ2 межведомственным авторс ким коллективом под руководством А. Д. Бойкова и А. Б. Соловьева3.

Однако названные и другие работы, затрагивающие проблемы следственных ошибок, выполнялись, как прави ло, в иных, нежели теперь, условиях — до выделения Рос сийской Федерации в самостоятельное суверенное государ ство с новым социально-экономическим укладом и право вой системой, до принятия Конституции РФ 1993 г., ново-

1Эффективность правосудия и проблемы устранения судебных ошибок. М., 197S.

2В дальнейшем — НИИ Генеральной прокуратуры РФ.

3Выявление и устранение следственных ошибок при судебном рассмотрении уголовных дел. М., 1990; Характер, причины и спо собы устранения ошибок в стадии предварительного следствия. М., 1991.

го Уголовного кодекса, Федерального закона РФ «Об опе ративно-розыскной деятельности», целого ряда концепту альных изменений в законодательстве, регламентирующем уголовный процесс, включая его досудебные стадии. Россия в последние годы последовательно интегрируется в мировое сообщество: с 1997 г. она входит в Совет Европы, а с 1 ноября 1998 г. — под юрисдикцию Европейского суда по правам человека. Существенно изменились за истекший пе риод структура и условия деятельности органов, осуществляющих предварительное расследование преступле ний, характер и объем выполняемой ими работы.

Все это требует новых научных исследований проблем следственных ошибок, необходимых для поиска оптималь ных, законодательных и иных путей их устранения в совре менных условиях.

В условиях проведения в России судебно-правовой ре формы, совершенствования уголовного и уголовно-процес суального законодательства (прежде всего, в связи с рас смотрением в Государственной Думе Федерального Собра ния РФ проекта нового УПК РФ) требуется переосмысление результатов проведенных ранее исследований по проблеме следственных ошибок. Актуальными, как никогда, стоят на повестке дня предложения по повышению эффективности и качества предварительного расследования.

Глава I

ХАРАКТЕРИСТИКА

СЛЕДСТВЕННЫХ ОШИБОК И ИХ ПРИЧИН

1.1. ПОНЯТИЕ И КЛАССИФИКАЦИЯ СЛЕДСТВЕННЫХ ОШИБОК

Всякая ошибка в общеупотребительном значении представ ляет собой неправильность, неточность, погрешность, ляп сус, недочет, промах, неверную мысль, неверный или лож ный шаг, неправильное действие или бездействие и т.п. В словарях русского языка ошибка трактуется как неправиль ность в действиях, поступках, высказываниях, мыслях1.

Вуголовном процессе ошибки могут иметь место при принятии процессуальных решений и производстве процес суальных действий. В мыслительной деятельности ошибки также могут быть, например, при оценке собранных по делу доказательств. Но такие ошибки, не будучи объективно вы раженными в принимаемых по уголовному делу решениях и производимых процессуальных действиях, юридического значений не имеют.

Внаучной литературе и в практической деятельности органов уголовной юстиции для обозначения ошибок пред варительного расследования употребляют множество терми нов: «упущения предварительного следствия», «пробелы предварительного следствия», «недостатки предварительного расследования», «следственные ошибки», «нарушения закон ности», «нарушения норм права» (процессуального, матери ального), в том числе — «существенные нарушения…», «уго ловно-процессуальные правонарушения», «отступления от норм закона», «процессуальные ошибки предварительного следствия» и т.д. Вне всякого сомнения, все эти понятия неоднозначны.

Нас же, в связи с проблематикой исследования, преж де всего интересует определение «следственная ошибка».

1 Толковый словарь русского языка. Т. 2.М, 1938. С.1088; Ожегов. С.И. Словарь русского языка. М., 1987. С. 419.

В уголовно-процессуальном законодательстве термин «следственная ошибка» не употребляется. Однако в уголов но-процессуальной науке понятие «следственной ошибки», несмотря на его условность, доказало право на свое суще ствование.

Исходя из терминологического смысла «следственная ошибка» — это ошибка, допущенная должностными лица ми, производящими предварительное расследование по уго ловным делам, — следователями, лицами, производящими дознание, и приравненными к процессуальному статусу ука занных лиц иными должностными лицами, ведущими уго ловный процесс (в дальнейшем изложении — следователя ми).

В ходе производства предварительного расследования следователь допускает различные следственные ошибки: в применении материального, процессуального законодатель ства, иные ошибки (неправильное применение тактических рекомендаций криминалистики, психологии, виктимологии, экспертологии и т.п.).

Исходя из решаемых задач, мы остановимся лишь на следственных ошибках, связанных с неправильным приме нением процессуального и материального закона.

Важно подчеркнуть, что следственная ошибка — это ошибка, допущенная следователем при возбуждении уго ловного дела и предварительном расследовании, то есть на досудебных стадиях уголовного процесса.

Специфическим видом следственных ошибок явля ются ошибки, допущенные при расследовании вновь от крывшихся обстоятельств. В ходе такого расследования со гласно ст. 386 УПК1 могут производиться допросы, осмот ры, экспертизы, выемки и иные необходимые следствен ные действия. Специфичность данного вида следственных ошибок будет состоять лишь в том, что они могут быть допущены не в досудебных стадиях уголовного процесса, а в стадии возобновления дела по вновь открывшимся обсто ятельствам. Во всем остальном данный вид следственных ошибок не отличается от ошибок, допускаемых в досудеб ных стадиях уголовного процесса.

Ошибки, допущенные судом (судьей) по уголовным делам в досудебных и судебных стадиях уголовного процес-

1 Здесь и далее, если иное специально не оговорено, имеется в виду УПК РСФСР.

са, в стадии исполнения приговора, принято называть су

дебными ошибками.

Мы же рассматриваем ошибки, допущенные именно следователем, а не прокурором, начальником следственного отдела, судьей. Перечисленные должностные лица в досу дебных стадиях и при производстве расследования по вновь открывшимся обстоятельствам могут так же, как и сле дователь, допускать ошибки. Однако это ошибки несколько иного порядка. Деятельность прокурора, начальника след ственного отдела, судьи состоит в том, чтобы средствами прокурорского надзора, ведомственного, судебного контро ля выявить, устранить и предупредить ошибки следователя.

Рассматривая определение понятия следственной ошиб ки, заметим, что в науке по вопросу о терминах необходи ма точность. Терминологическая точность — обязательный элемент правовых исследований, а отступление от этого тре бования чревато многими неблагоприятными последствиями, особенно если речь идет об отправных теоретических поло жениях.

В уголовно-процессуальной науке к определению по нятия следственной ошибки обращался сравнительно огра ниченный круг ученых-процессуалистов. Поэтому есть смысл рассмотреть сформулированные ими дефиниции.

Авторским коллективом ученых-процессуалистов НИИ Генеральной прокуратуры РФ1 дано следующее опре деление понятия «следственные ошибки»:

Следственные ошибки — это «незаконные и необос нованные действия следователя по привлечению к уголов ной ответственности и заключению под стражу граждан, приостановлению, прекращению, передаче прокурору с об винительным заключением для направления в суд уголов ных дел, которые по ошибочному представлению следова теля являлись правомерными и якобы были направлены на обеспечение задач уголовного судопроизводства»2.

Как и ученые НИИ Генеральной прокуратуры РФ, мы не относим к следственным ошибкам умышленные дей ствия следователя, направленные на привлечение заведомо

1В состав авторского коллектива входили ученые: В. Н. Исаенко, Л. П. Исмакаев, В. А Лазарева, А А Лет, В. И. Махов, К С. Радутная, А Б. Соловьев, (руководитель коллектива), М. Е. Токарева (заместитель руководителя), С. А. Шейфер.

2Характер, причины и способы устранения ошибок в стадии пред варительного следствия. М, 1991. С. 7—8.

невиновного лица к уголовной ответственности (ст. 299 УК РФ)1 , на незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300 УК РФ), на незаконное задержа ние, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301 УК РФ), на принуждение к даче показаний (ст. 302 УК РФ), на фальсификацию доказательств (ст. 303 УК РФ), а также последствия злоупотребления следователем своими должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), превыше ния им своих должностных полномочий (ст. 286 УК РФ), получения взятки (ст. 290 УК РФ), служебного подлога (ст. 292 УК РФ), уголовно-наказуемой халатности (ст. 293 УК РФ). Подобные действия (или бездействия) следователя есть не что иное, как совершение преступления против правосу дия, государственной власти и интересов государственной службы.

В. И. Власов считает, что следственные ошибки — «это любые непреднамеренные нарушения закона, недостатки и упущения, допущенные при возбуждении уголовных дел, всякая неправильность в процессуальной деятельности, в том числе и мыслительном процессе компетентного лица, носителя соответствующих прав и обязанностей»2.

Данный подход представляется нам достаточно спор ным. Приведенное выше определение не включает в себя, к примеру, преднамеренных, но не преступных нарушений следователем законов, что также в конечном итоге приво дит к следственным ошибкам. В то же время нельзя пони мать под ошибкой «неправильности… в мыслительном про цессе компетентного лица», так как невозможно выявить ошибочность мыслительного процесса до тех пор; пока он не найдет отражения в конкретном действии должностного лица и соответствующем процессуальном решении.

А. Д. Бойков в качестве следственной ошибки понима ет «любое незаконное или необоснованное решение, выз ванное неправильным действием или бездействием»3. В чис ло ошибок он включает грубые процессуальные наруше-

1Здесь и далее, если иное специально не оговорено, имеется в виду Уголовный кодекс Российской Федерации (УК РФ).

2Власов В. И. Расследование преступлений. Проблемы качества. Саратов, 1988. С. 63.

3Бойков А. Д. Вопросы укрепления законности и повышения эф фективности уголовного судопроизводства в свете решений XXVII съезда КПСС // Вопросы укрепления законности и устранения след ственных ошибок в уголовном судопроизводстве. М., 1988. С. 14—15.

ния, совершаемые вполне осознанно, и неправильное при менение уголовного закона, незаконность и необоснован ность которых констатирована соответствующим должност ным лицом или органом. Указание в определении таких при знаков ошибки, как «незаконность» и «необоснованность» решения, каждого самостоятельно, имеет значимость, по скольку позволяет различать ошибки по характеру их обра зования и точно установить способ их исправления.

Наряду с понятием «следственные ошибки» в схожих ситуациях употребляется термин «процессуальные ошибки».

В частности, А М. Баранов под процессуальной ошиб кой на предварительном следствии понимает «непреднаме ренное нарушение процессуального закона, выразившееся в неисполнении или ненадлежащем исполнении его требова ний следователем либо иным процессуальным органом и признанное таковым компетентным субъектом в соответ ствующем правовом акте»1.

Вне всякого сомнения, понятие следственной ошиб ки более широкое, нежели понятие процессуальной ошиб ки, связанной лишь с нарушениями процессуального зако на. Кроме того, А. М. Баранов не признает в качестве ошибок преднамеренные нарушения закона. Мы же являемся сто ронниками того, что к ошибкам можно относить преднаме ренные, осознанные действия или бездействияследователя, если они не являются преступными и, по мнению следова теля, направлены на достижение задач уголовного судопроиз водства.

Одним из существенных признаков, позволяющих квалифицировать решение или деятельность следователя и равнозначных ему субъектов как ошибку, является призна ние его таковым соответствующим правовым актом.

1 Баранов А. М. Процессуальные ошибки, совершаемые на этапе окончания предварительного следствия и способы их устране ния: Лекция. Омск, 1996. С. 11.

норм материального и процессуального права; несоответ ствие целям правового регулирования; наличие решения, действия или бездействия не любого субъекта, а только на деленного властными полномочиями специального субъекта правоприменения; констатация подобной деятельности как ошибочной компетентным лицом либо органом1.

Имеет смысл определиться также с соотношением понятий «следственные ошибки» и «уголовно-процессуаль ные правонарушения».

А. Т. Дугин полагает, что «правомерным является та кое уголовно-процессуальное действие, которое произведе но органом расследования своевременно, при наличии дос таточных оснований и в порядке, установленном нормами уголовного и уголовно-процессуального права вне зависи мости от полученного при этом результата». То есть А Т. Дугин, при условии правомерности уголовно-процессуаль ного действия следователя, допускает возможность неосоз нанного совершения им следственных ошибок, добросове стного заблуждения, с чем, безусловно, необходимо согла ситься. В понятие »уголовно-процессуального правонаруше ния» А. Т. Дугин вкладывает следующий смысл:»… это по сягающее на уголовно-процессуальный порядок обществен но опасное либо вредное виновное действие, исполненное вопреки требованиям уголовных и уголовно-процессуаль ных норм без достаточных оснований, или несвоевременно, или с несоблюдением установленного порядка, а равно про тивоправное бездействие, когда имелись достаточные ос нования для производства необходимых процессуальных дей ствий»2.

Нам представляется, что А. Т. Дугин, не используя понятия следственных ошибок, тем не менее имеет их в виду, когда в спектр уголовно-процессуальных правонарушений включает допущенные следователем по небрежности, нео пытности, самонадеянности нарушения норм УГГК, УК, про белы предварительного расследования. В то же время А. Т. Ду гин в понятие уголовно-процессуальных правонарушений включает и преступные действия следователя, что, как отме-

1Вопленко И. Н. Ошибки в правоприменении: понятие и виды. // Советское государство и право. 1981. № 4. С. 41.

2Дугин А. Т. Проблемы борьбы с уголовно-процессуальными пра вонарушениями при расследовании преступлений средствами про курорского надзора: Автореф. дис…. канд. юрид. наук. М., 1995. С. 59.

чалось выше, не может рассматриваться в качестве следственных ошибок.

Говоря об определении следственной ошибки, автор ский коллектив НИИ Генеральной прокуратуры РФ саму ошибку видел в односторонности или неполноте исследова ния обстоятельств дела, существенном нарушении уголов но-процессуального закона, неправильном применении уго ловного закона1.

Мы остаемся в целом приверженцами этой конструк ции следственных ошибок, однако полагаем, что как от дельный вид ошибок в условиях действия Конституции РФ в уголовном процессе необходимо выделить несоблюдение конституционных прав и свобод человека и гражданина. С учетом наших подходов к понятию следственной ошибки оно формулируется нами следующим образом:

Следственная ошибка — это не содержащее призна ков уголовно наказуемых деяний незаконное или необосно ванное действие или бездействие следователя, осуществля ющего предварительное расследование но уголовному делу, выразившееся в неполноте и односторонности исследования им обстоятельств дела, несоблюдении в уголовном процессе конституционных прав и свобод человека и гражданина, су щественном нарушении уголовно-процессуального закона, не правильном применении уголовного закона и направленное, по субъективному мнению следователя, на выполнение це лей и задач уголовного судопроизводства, но объективно пре пятствующее их достижению.

* * *

Следственные ошибки — весьма сложное и многообразное явление в юриспруденции, а поэтому необходима их науч ная классификация. Правильная, отвечающая запросам на уки и практики, основанная прежде всего на изучении ма териалов уголовных дел и опыта практических работников классификация следственных ошибок имеет большое теоре тическое значение, способствуя систематизации накоплен ных знаний, уяснению природы допускаемых в ходе пред варительного расследования нарушений, упущений, не достатков и выработке мер по их устранению.

1 Характер, причины и способы устранения ошибок в стадии предварительного следствия. М., 1991. С. 18.

Ученые, исследовавшие проблемы следственных оши бок на досудебных стадиях уголовного процесса, предлагали различные варианты их классификации.

Так, В. И. Власов делит следственные ошибки на ло гические (ошибки в мыслительной деятельности субъектов, ведущих расследование дел) и фактические (несоблюдение ими же требований УПК). Он подразделяет следственные ошибки на материально-правовые и процессуально-право вые; следственные ошибки при возбуждении уголовных дел, при проведении следственных действий, при привлечении лиц в качестве обвиняемых, при соединении и выделении уголовных дел, при приостановлении расследования, при выполнении требований ст. ст. 200—201 УПК, при оконча нии расследования; ошибки несущественные (которые не помешали достичь истины по делу), существенные (когда они повлияли или могли повлиять на достоверность знания или принятие законного, обоснованного решения по делу), безусловно существенные (которые всегда свидетельствуют о неправильности выводов и решений следователя или ста вящие их под основательное сомнение); следственные ошиб ки, влекущие обвинительный или оправдательный уклон; ошибки спорные и бесспорные, явные и скрытые, нерасп ространенные, относительно распространенные и типичные; следственные ошибки, допущенные следователем, проку рором…; ошибки простые (одно нарушение) и сложные (со вокупность нарушений); ошибки, требующие прекращения, приостановления дела, изменения обвинения, дополнитель ного расследования, оправдания подсудимого); следствен ные ошибки, ввиду неопытности, добросовестного заблуж дения, преднамеренных действий следователя1.

Отсюда очевидно, что классификация следственных ошибок может производиться по различным основаниям.

Нам представляется значимым рассмотреть классифи кацию следственных ошибок, разработанную в процессе настоящего исследования, отражающую суть их понятия по следующим основаниям:

1. По сущностной характеристике:

1 Власов В. И. Расследование преступлений. Проблемы качества. Саратов, 1988 С. 64, 92; Власов В. И. Следственные ошибки по делам несовершеннолетних. //Актуальные проблемы расследо вания преступлений несовершеннолетних. М., 1982. С. 112—113.

1) следственные ошибки, выразившиеся в неполно те, односторонности исследования обстоятельств дела;

2) следственные ошибки, выразившиеся в несоблю дении в уголовном процессе конституционных прав и сво бод человека и гражданина;

3) следственные ошибки, выразившиеся в существен ных нарушениях уголовно-процессуального закона;

4) следственные ошибки, выразившиеся в неправиль ном применении уголовного закона.

2. В зависимости от характера ошибки, допущенной следователем:

1) ошибочное возбуждение (невозбуждение) уголов ного дела;

2)ошибочное задержание (незадержание) лица по подозрению в совершении преступления, ошибочные— из брание (неизбрание) меры пресечения в отношении подо зреваемого (обвиняемого), прежде всего заключение под стражу подозреваемого (обвиняемого), возбуждение (невоз буждение) ходатайства о продлении срока содержания об виняемого под стражей;

3)ошибочное привлечение (непривлечение) лица в качестве обвиняемого;

4)ошибочное проведение (непроведение) какого-либо следственного или процессуального действия;

5)ошибочное приостановление предварительного рас следования;

6)ошибочное прекращение (непрекращение) уголов ного дела (полностью или в части предъявленного обвине ния);

7)ошибочная квалификация уголовно наказуемых деяний и иные ошибки в применении материального зако на.

3. В зависимости от субъекта уголовно-процессуальной деятельности, выявившего следственные ошибки:

1) следственные ошибки, выявленные прокурором в процессе осуществления прокурорского надзора и обозна ченные им в постановлениях об отмене незаконных поста новлений следователя, в сопроводительном документе о воз вращении уголовного дела следователю со своими письмен ными указаниями для производства; дополнительного рас следования, в постановлениях об изменении обвинения, меры пресечения, о прекращении уголовного дела, в пись менных указаниях по делу, в представлениях и др.;

2)следственные ошибки, выявленные начальником следственного отдела в процессе осуществления им ведом ственного контроля и обозначенные им в письменных ука заниях следователю, в представлениях прокурору об отмене незаконных и необоснованных постановлений следователя;

3)следственные ошибки, выявленные судьей в ходе судебных проверок жалоб о законности и обоснованности задержания по подозрению в совершении преступлений, заключения подозреваемых и обвиняемых под стражу, про длении сроков содержания обвиняемых под стражей, иных жалоб и обозначенные судьей в постановлениях об удовлет ворении таких жалоб;

4)следственные ошибки, выявленные судьей (судом) при производстве по делу в суде (при назначении судебного заседания, в ходе судебного разбирательства в суде первой, кассационной, надзорной инстанций, при возобновлении дел по вновь открывшимся обстоятельствам) и обозначен ные в постановлении судьи (определении суда) о возвраще нии уголовного дела для производства дополнительного рас следования, в приговоре суда о применении принудитель ных мер воспитательного воздействия или медицинского ха рактера, в кассационном определении суда, в постановле нии суда надзорной инстанции, в постановлении (определе нии) судьи (суда) о прекращении уголовного дела, в част ном постановлении (определении) судьи (суда);

5)следственные ошибки, выявленные руководите лем следственной, следственно-оперативной группы, самим следователем и устраненные им путем принятия законных и обоснованных решений по делу;

6)следственные ошибки, выявленные иными участ никами уголовно-процессуальной деятельности (адвоката ми, представителями и т.п.), обозначенные ими в жалобах, ходатайствах, заявлениях, удовлетворенных в установленном законом порядке.

4. В зависимости от мотивации действия или бездей ствия следователя:

1) следственные ошибки, допущенные следователем неосознанно, непреднамеренно в силу недостаточности зна ний, опыта, следственной ситуации, складывающейся на данный момент расследования (т.е. следователь, добросовес тно заблуждаясь или действуя в соответствии с предписани ями уголовно-процессуального, уголовного законов» пола гает, что его действия или бездействия абсолютно право-

мерны и не должны привести к следственным ошибкам, однако впоследствии в силу различного рода причин и об стоятельств следственные ошибки по делу все же «проявляются»);

2) следственные ошибки, допущенные следователем преднамеренно в силу пренебрежения некоторыми требова ниями Закона, расцениваемыми им как малозначащие для расследования дела, несущественные и не препятствующие достижению целей и задач уголовного судопроизводства

При такой мотивации своих действий или бездействий следователь не желает затрачивать чрезмерные усилия на рас следование преступлении, рассчитывая, что допускаемое им упрощенчество и нарушение соответствующих требований не повлекут за собой каких-либо негативных последствие, а если они и наступят, то в дальнейшем смогут быть ис правлены, преодолены самим следователем, прокурором или судом (судьей).

* * *

Результаты исследований, проведенных в конце 1980-х го дов коллективом ученых НИИ Генеральной прокуратуры РФ, показали, что в структуре следственных ошибок удельный вес односторонности и неполноты предварительного следствия составляет 60,4%, существенных нарушений уголовнопроцессуального закона — 25,5%, неправильного применения уголовного закона—14,1%1.

Наши исследования, проведенные в Средне-Сибирс ком регионе в 1990-х годах, представляют структуру след ственных ошибок следующим образом:

•односторонность, неполнота исследования обстоя тельств дела—59,7%;

•несоблюдение конституционных прав и свобод че ловека и гражданина—7,4%;

•существенные нарушения уголовно-процессуально-, го закона—17,3%;

•неправильное применение уголовного закона—15,6%. Заметим, что несоблюдение конституционных прав и

свобод человека и гражданина в силу их особой значимости выделены нами в самостоятельный вид следственных оши-

1 Характер, причины и способы устранения ошибок в стадии предварительного следствия. М., 1991. С. 8.

бок. Он тесно взаимосвязан с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. Если сложить процентные показатели этих двух видов следственных ошибок, то в сумме этот наш показатель 24,7% будет примерно равен показате лю существенных нарушений уголовно-процессуального за кона, полученного в свое время коллективом ученых НИИ Генеральной прокуратуры РФ (25,5%).

Сопоставление приведенных выше данных говорит о том, что за истекший с конца 1980-х годов период структу ра следственных ошибок не претерпела принципиальных изменений.

1.2. СЛЕДСТВЕННЫЕ ОШИБКИ, СВЯЗАННЫЕ С НЕСОБЛЮДЕНИЕМ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА

Несоблюдение в уголовном процессе конституционных прав и свобод человека и гражданина мы рассматриваем как но вый элемент в структуре следственных ошибок. Удельный вес этого вида ошибок, по нашим данным, составляет, как уже отмечалось выше, 7,4%. Однако, несмотря на сравни тельно небольшую распространенность этих ошибок, нельзя недооценивать их значимость.

Изменившиеся в последние годы политические, эко номические и социальные условия в России привели к по явлению новой системы ценностей, высшей из которых со гласно ст. 2 Конституции РФ объявлен человек с его права ми и свободами, защищаемыми государством. Основной За кон страны, который имеет прямое действие, закрепил кон кретные гарантии прав граждан в уголовном процессе, учи тывающие требования современности и международные стан дарты. Возведены в ранг конституционных основополагаю щие принципы уголовного судопроизводства. К примеру:

— Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет дока зана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ст. 49 Конституции РФ).

—Все равны перед законом и судом (ч. 1 ст. 19 Кон ституции РФ).

—Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Решения и действия (или бездействия) органов го сударственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд (ч. 1 и ч. 2 ст. 46 Конституции РФ).

—Каждому гарантируется право на получение квали фицированной юридической помощи (ч. 1 ст. 48 Конститу ции РФ).

—При осуществлении правосудия не допускается ис пользование доказательств, полученных с нарушением фе дерального закона (ч. 2 ст. 50 Конституции РФ).

Особое внимание уделено обеспечению прав лиц, по дозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, а также потерпевших от преступлений.

Данный вид следственных ошибок возникает из-за

несоблюдения в уголовном судопроизводстве:

• презумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ); •равенства перед законом и судом (ст. 19 Конститу

ции РФ); •права на судебную защиту прав и свобод и судебное

обжалование решений и действий (или бездействия) долж ностных лиц (ст. 46 Конституции РФ);

• права на получение квалифицированной юридичес кой помощи (ст. 48 Конституции РФ);

•права на свидетельский иммунитет (ст. 51 Конститу ции РФ);

•права потерпевшего на доступ к правосудию и ком пенсацию причиненного ущерба (ст. 53 Конституции РФ); •права на неприкосновенность личности, жилища, тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, те леграфных и иных сообщений (ст.ст. 22, 23, 25 Конститу

ции РФ);

•права на неприменение незаконных (недозволенных) методов ведения предварительного расследования (ст.ст. 21, 50 Конституции РФ).

Мы остановимся лишь на тех конституционных пра вах и свободах человека и гражданина, которые чаще всего не соблюдаются в уголовном процессе.

* * *

Ст. 48 Конституции РФ гарантирует право на получение квалифицированной, в том числе в случаях, предусмотрен

ных законом, бесплатной юридической помощи: «Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в со вершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задер жания, заключения под стражу или предъявления обвинения.»

Конституционное право на получение квалифициро ванной юридической помощи касается любых участников уголовного судопроизводства: подозреваемых, обвиняемых, потерпевших, гражданских истцов и ответчиков, а также свидетелей (право свидетеля являться на допрос со своим адвокатом предусмотрено в ч. 4 ст. 55 проекта УПК РФ)1. Однако чаще всего оно не соблюдается по отношению к подозреваемому, обвиняемому, для защиты прав и свобод которых законодателем, учитывая их статус, предусмотре ны повышенные гарантии. По данным нашего исследова ния, в 46,7% случаев несоблюдение конституционных прав личности приходится именно на нарушения права на защи ту подозреваемых и обвиняемых.

Право на защиту — широкое понятие, включающее в себя совокупность правомочий обвиняемого, и, соответствен но, следственные ошибки, связанные с нарушениями права на защиту, могут проявляться в различных формах.

1. Нарушение права иметь защитника. Самым суще ственным нарушением этого права является производство предварительного расследования без участия защитника в тех случаях, когда по закону его участие обязательно (ст. 49 УПК РСФСР). Данное нарушение является основанием обя зательного направления дела судом на дополнительное рас следование, отмены состоявшегося приговора по делу (ст. 345 УПК РСФСР). Судебная практика требовательно подхо дит к вопросам участия защитника в деле, его заменам в процессе, к вопросам отказов обвиняемых от защитников, защите одним защитником двух и более лиц.

1 Здесь и далее, если иное специально не оговорено, имеется в виду проект Уголовно-процессуального кодекса Российской Фе дерации (УПК РФ), подготовленный ко второму чтению в Ко митете Государственной Думы по законодательству и судебноправовой реформе Федерального Собрания Российской Федера ции.

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярс кого краевого суда отменила приговор Северо-Енисейского районного суда по уголовному делу П. и К., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 145 ч. 2, 148 ч. 3 УК РСФСР, и направила дело на дополнительное расследование по следующим основаниям. Как видно из ма териалов дела, в ходе следствия и судом было нарушено требование ст. 49 УПК РСФСР. Согласно ст. 16 Положения «Об адвокатуре РСФСР» адвокат не вправе принять пору чение об оказании юридической помощи в случаях, если по данному делу оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицам, интересы которых противоречат интересам лица, обратившегося с просьбой о ведении дела.

Защиту в ходе следствия и в суде К. и П. осуществлял один адвокат К, хотя в их показаниях имеются существен ные противоречия: П. уличает К. в совершении преступле ний, К. свою причастность к преступлениям категорически отрицает. Следовательно, право К. и П. на защиту было на рушено. По мнению суда, указанные нарушения норм уго ловно-процессуального закона являются существенными, влекущими безусловную отмену приговора с направлением дела на новое расследование1.

2. Ещё одной разновидностью нарушения права на за щиту являются случаи, когда следователь предъявляет обви

нение лицу, не находящемуся под стражей, за день или даже в день окончания предварительного следствия. «Тем самым об виняемый, который весь период предварительного следствия допрашивался в качестве свидетеля, фактически лишался права на получение помощи защитника до окончания расследова ния по делу»2.

Практически по каждому третьему изученному нами уголовному делу обвиняемому сначала предъявляется так на зываемое первоначальное (дежурное) обвинение, а по окон чании расследования дела (зачастую — в день ознакомления с материалами дела) обвинение перепредъявляется. Нет необ ходимости говорить о значительных различиях в содержании и объеме первоначального и последующего обвинения, что явно не в пользу обеспечения обвиняемому его права на за щиту.

1Архив Красноярского краевого суда. 1996. Дело № 1 — 392.

2Особенности предварительного расследования преступлений, осуществляемых с участием защитника. М., 1995. С. 18.

Полагаем, что в проекте УПК РФ необходимо закре пить положение, согласно которому окончательно сформу лированное обвинение должно быть предъявлено обвиняе мому не менее чем за 10 дней до истечения срока рас следования по делу.

3. Ограничения права обвиняемого и его защитника на заявление ходатайств являются серьезными нарушениями права на защиту, так как заявление ходатайств — одно из средств защиты в уголовном процессе. Чаще всего эти огра ничения выражаются в следующем.

Во-первых, в создании следствием условий, затруд няющих заявление ходатайств обвиняемым и его защитни ком или мешающих обжалованию ими отказа в удовлетво рении их ходатайств. Причины этого в том, что в дейст вующем УПК нет нормы, указывающей, в течение какого времени после ознакомления с материалами дела обвиняе мый и его защитник могут заявить ходатайство, в какой срок оно должно быть рассмотрено следователем. Нет также нормы о запрете направлять дело в суд до тех пор, пока рассмотрение ходатайства не закончено. В результате при по даче защитником письменного ходатайства ему иногда со общают, что дело уже направлено в суд. В новом УПК РФ норма о порядке и сроках рассмотрения ходатайств обвиня емого и его защитника должна быть.

Во-вторых, право на заявление ходатайств ограничи вается в случае необоснованного отказа в его удовлетворе нии. О существовании таких фактов красноречивее всего свидетельствуют цифры. Проведённое исследование показа ло, что из 81 заявленных ходатайств было удовлетворено только 18, т.е. не удовлетворено 77,8% от числа заявленных. А около половины отказов, на наш взгляд, были необосно ванны.

4. Нарушение права обвиняемого и его защитника на ознакомление со всеми материалами дела.

Рассматривая по первой инстанции уголовное дело А.- М., обвиняемого в совершении преступления, предусмот ренного ст. ст. 15, 117 ч. 4 УК РСФСР, судебная коллегия Красноярского краевого суда в г.Норильске установила, что при выполнении требований ст. 201 УПК РСФСР нарушено право обвиняемого на защиту. В частности, следователь А. 17 апреля 1996 г. составил протокол о предъявлении для озна комления обвиняемому всех материалов дела на 175 листах. Однако затем следователь П. принял дело к своему произ-

водству и дополнил его еще 16-ю листами, когда уже шло ознакомление с материалами дела и никакого дополнения быть не могло. Суд признал данное нарушение уголовнопроцессуального закона существенным и направил дело на новое расследование1.

Необходимо отметить, что в ходе обсуждения проекта УПК РФ представители МВД России на рабочих совещани ях высказывают предложения обеспечить принцип состяза тельности в досудебных стадиях и отказаться от ознакомле ния со всеми материалами дела, ограничившись представле нием обвиняемому и защитнику для ознакомления прото колов следственных действий, проведенных с их участием или по их ходатайству. Мотивировано это тем, что сторона обвинения не знакомится с материалами, имеющимися до суда у защиты. Полагаем, что реализация этого предложе ния может стать серьезным препятствием для осуществле ния права обвиняемого на защиту.

* * *

Ст. 51 Конституции РФ предусматривает возможность свидетельского иммунитета в судопроизводстве.

» 1 . Никто не обязан свидетельствовать против себя са мого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом.

2. Федеральным законом могут устанавливаться иные случаи освобождения от обязанности давать свидетельские

показания».

Следственные ошибки, связанные с нарушениями свидетельского иммунитета, состоят прежде всего в том, что подозреваемому, обвиняемому, их близким родствен никам, допрашиваемым в качестве свидетелей и потерпев ших, не всегда разъясняются под подпись (в протоколе доп роса или в отдельном протоколе) положения ст. 51 Консти туции РФ и не всегда соблюдается сложившаяся в таких ситуациях процедура допроса проходящих по делу лиц. К примеру, если такие свидетели и потерпевшие после разъяс нения им положений ст. 51 Конституции РФ соглашаются или желают дать показания, их необходимо письменно пре дупредить об уголовной ответственности лишь по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных показаний и не предупреждать

1 Архив Красноярского краевого суда. 1996. Дело № 06-353.

об уголовной ответственности по ст. 308 УК РФ за отказ от дачи показаний. Полагаем, что эта выработанная практикой процедура должна быть предусмотрена в ст. 203 проекта УПК РФ, в которой идет речь об общих правилах допроса свиде телей и потерпевших.

По данным наших исследований, в 32% случаев в ходе предварительного расследования положения ст. 51 Кон ституции РФ не разъяснялись подозреваемым и обвиняе мым, в 31% — свидетелям и потерпевшим. И, как результат этого упущения, по 14% уголовных дел доказательства, полученные при проведении следственных действий с учас тием указанных лиц с нарушением сложившейся процеду ры обязательного разъяснения им ст. 51 Конституции РФ, признавались судами недопустимыми.

В ч. 3 (три) ст. 55 проекта УПК РФ содержится закры тый перечень лиц, на которых распространяются правила свидетельского иммунитета. Полагаем, что данный круг лиц нуждается в уточнении и добавлении за счет включения в него дипломатов, депутатов, работающих с адвокатами пе реводчиков, врачей, частных детективов и др.

* * *

Ст. 53 Конституции РФ устанавливает, что права по терпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпев шим достут к правосудию и компенсаиию причшнённого ущер

ба.

В уголовном судопроизводстве наблюдаются медлен ные, но заметные изменения по отношению к охране прав и законных интересов жертв преступлений. Кроме того, обес печение прав потерпевшего в уголовном процессе, защита потерпевших, свидетелей и иных лиц, содействующих пра восудию, от неправомерного воздействия на них, значи тельно снижает количество следственных ошибок по уго ловным делам.

Потерпевшими от преступлений граждане признают ся, как правило, именно в досудебных стадиях (в нашем исследовании — по 96% дел). В то же время имеют место случаи признания потерпевшими не на первоначальных этапах расследования, когда для этого уже были основания, а на завершающих (по 21% уголовных дел).

Наблюдается тенденция к увеличению на стадии пред варительного расследования признания потерпевших также

и гражданскими истцами (1995 г. — по 19% дел, 1996 г. — по 27 % дел, 1997 г. — по 34 % дел). Происходит это прежде всего потому, что потерпевшие от преступлений чаще стали заявлять исковые требования о компенсации причиненного им морального вреда, а суды чаще стали удовлетворять та кие иски на основании ст. ст. 151,1099,1100 ГКРФ.

Изучение следственной и судебной практики показы вает, что гарантированное ст. 48 Конституции РФ право каж дого на получение квалифицированной юридической помо щи не всегда используется потерпевшим от преступлений. Лишь по 2% изученных дел в досудебном производстве и в 7% дел в ходе судебного разбирательства дела на стороне потерпевшего участвовал его представитель — юрист.

Крайне не защищенными выглядят потерпевшие в случаях нераскрытия преступлений, когда виновное лицо успело реализовать похищенное имущество и следственные органы не установили, куда и кому оно сбыто, и когда виновное лицо не имеет собственного имущества, надлежа щих источников дохода (особенно находясь в период след ствия под стражей, а затем отбывая наказание в местах ли шения свободы). Предложения о возмещении ущерба потер певшим от преступления за счет государства или из специ ально создаваемых фондов не могут быть реализованы в силу экономической нестабильности.

Как уже отмечалось, проблема появления в деле след ственных ошибок возникает и тогда, когда под воздействи ем виновных лиц, их друзей, знакомых, родственников, адвокатов потерпевшие и свидетели в ходе предварительного расследования уголовного дела (в 9% случаев), а чаще — в суде (в 11% случаев), начинают отказываться от ранее дан ных ими показаний по изобличению обвиняемых или суще ственно изменяют свои показания в их пользу. И построен ная в значительной степени на этих показаниях система до казательств виновности обвиняемого начинает рушиться, что делает необходимым поиск дополнительных доказательств, усложняет их оценку, а подчас приводит к освобождению (полному или частичному) виновного лица от уголовной ответственности.

В этой связи вопросы повышения эффективности пра вовой защищенности граждан в уголовном судопроизвод стве приобретают особую aктyaльнocть1.

1 См.: Щерба С. П., Зайцев О. А. Охрана прав потерпевших и свиде телей по уголовным делам. / Под ред. С. П. Щерба. М.: Спарк, 1996.

В настоящее время в нашей стране в полной мере не осознаны размах и социальные последствия преступных воз действий на субъекты уголовно-процессуальных отношений, добросовестно исполняющие свой служебный и гражданс кий долг. Несмотря на рост масштабов оказания противо правного давления на участников уголовного процесса, все еще бытует мнение, что традиционные нормы уголовного права и процесса могут быть достаточно эффективно при менены в борьбе с ним. Государственные органы оказались слабо подготовленными к решительным действиям по за щите участников уголовного судопроизводства.

К сожалению, наше национальное законодательство не обладает опытом по блокированию противоправного воз действия на участников уголовного процесса. В связи с этим необходимо принимать во внимание позитивный опыт пра вовых систем США, Германии, Франции, Италии, Украи ны и других стран дальнего и ближнего зарубежья, где со здана достаточно единообразная, стройная и эффективная система защиты рассматриваемой категории лиц.

Федеральный закон РФ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и других лиц, содействующих уго ловному судопроизводству» в 1997 г. был принят Государ ственной Думой и одобрен Советом Федерации, однако его не подписал президент РФ. В нем предусмотрен целый ком плекс конкретных правовых и организационных мер в от ношении указанных в названии участников уголовного про цесса и их близких, а также механизм применения и отме ны этих мер. Законом предполагалось ввести такие нетрадици онные способы защиты, как выдача средств связи, оружия и специальных средств индивидуальной защиты и оповеще ния об опасности, переселение на другое место жительства, изменение места работы или учебы, замена документов, удостоверяющих личность, иных документов защищаемого лица с изменением фамилии, имени, отчества и других дан ных, а также изменение его внешности1.

В связи с принятием нового уголовного законодатель ства отдельные вопросы правовой защищенности граждан в уголовном судопроизводстве были разрешены. Так, новый

1 Аналогичные меры защиты предусмотрены также в действую щем Законе РФ «О государственной защите судей, должност ных лиц правоохранительных и контролирующих органов». // Собрание законодательства РФ. 1995. № 17.

УК предусмотрел уголовно-правовую норму, устанавлива ющую ответственность за принуждение ряда участников уголовного процесса к даче показаний, уклонению от них либо к неправильному переводу со стороны лиц, заинтере сованных в принятии по делу незаконных и необоснован ных решений (ст. 309).

Удачным, на наш взгляд, является положение, ука занное в ч. 6 ст. 12 проекта нового УПК, следующего содер жания: «При наличии достаточных данных о том, что по терпевшему, свидетелю или иным лицам, участвующим в уголовном процессе, а также членам их семей или иным близким родственникам угрожают убийством, применени ем насилия, уничтожением или повреждением имущества либо иными опасными противоправными действиями, суд, судья, прокурор, следователь, орган дознания и дознава тель обязаны в пределах своей компетенции принять пре дусмотренные законом меры к охране жизни, здоровья, че сти, достоинства и имущества этих лиц». Данная норма яв ляется самостоятельной частью более общего принципа уго ловного процесса, названного .»Охрана прав и свобод граж дан при производстве по уголовным делам» (ст. 12).

В ч. 8 ст. 176 проекта УПК РФ указано, чтодляобеспечения безопасности потерпевшего, его представителя, сви детеля и их близких, следователь вправе в протоколе след ственного действия не приводить данные об их личности. В этом случае выносится постановление, в котором излагают ся причины принятого решения о сохранении в тайне дан ных о личности участника следственного действия, указы вается псевдоним и приводится образец подписи, которые будут использованы в протоколах следственных действий с его участием. Постановление помещается в опечатанный кон верт, с содержанием которого, кроме следователя, могут знакомиться только надзирающий прокурор и судья. Со гласно ст. 249 проекта УПК РФ в приложении к обвинитель ному заключению также должны содержаться только псев донимы потерпевших, свидетелей, подлежащих вызову в судебное заседание, без указания их места жительства.

В то же время ч. 8 ст. 176 проекта УПК РФ предостав ляет право обвиняемому и его защитнику, при наличии у них разумных сомнений, ходатайствовать перед прокурором и судом о проверке реальности существования анонимного потерпевшего или свидетеля.

Нередко при производстве опознания потерпевшие и

свидетели испытывают чувство страха от непосредственного общения с обвиняемым. Это чувство сковывает опознающе го, может привести к негативному результату, особенно тог да, когда опознаваемый недвусмысленно дает понять о возможных последствиях для лица, изобличающего его в преступлении. Ситуация осложняется, если в отношении обвиняемого избрана мера пресечения, не связанная с ли шением свободы. Правоприменительная практика знает не мало примеров, когда опознающий в ходе следственного действия заявляет о том, что он никого не знает из предъяв ленных ему лиц, а затем, оставшись один на один со следо вателем, сообщает последнему, что он сразу же узнал пре ступника, но побоялся об этом сказать. Наиболее часто по добная ситуация встречается, если опознающий является несовершеннолетним, а опознаваемый — взрослым.

В этой связи ч. 8 ст. 210 проекта УПК РФ допускает предъявление лица для опознания вне визуального наблю дения опознаваемым опознающего.

Адекватная сегодняшней криминогенной обстановке в России реакция законодателя и правоприменителя в обес печении защиты прав потерпевших от преступлений и дос тижения целей и задач уголовного судопроизводства соот ветствует международным стандартам и одобрительно вос принимается обществом. Широкое применение со стороны государства мер по защите лиц, вовлеченных в орбиту уго ловного судопроизводства, способствует его эффективности.

Защищаемых лиц целесообразно вызывать в суд через органы, обеспечивающие их безопасность. Для этого необ ходимо внести соответствующие изменения в уголовно-про цессуальное законодательство (ст. 238 УПК).

В целях создания наиболее благоприятных условий для всестороннего, полного и объективного исследования об стоятельств дела, а также защиты участников уголовного процесса целесообразно дополнить ст. 18 УПК еще одним исключением из общего правила, предусматривающим воз можность закрытого судебного заседания.

Суд также должен быть наделен правом получения показаний защищаемого лица без оглашения данных о его личности в условиях, препятствующих узнаванию допра шиваемого другими участниками процесса. Пред седательствующий в суде может запретить осуществление видео- и звукозаписи судебных действий с участием защи щаемых лиц. Изучение судебно-следственной практики по-

казало, что у большинства свидетелей вызывает шок то об стоятельство, что им приходится в присутствии друзей подсудимого сообщать свою фамилию, имя, отчество и другие сведения, касающиеся его личности.

Необходимо допустить допрос защищаемого лица в отсутствие подсудимого по правилам, предусмотренным ст. 285 УПК. После возвращения подсудимого в зал судебного разбирательства ему должны быть сообщены полученные результаты и предоставлена возможность письменно зада вать вопросы защищаемому лицу.

Принцип непосредственности обязывает судей полу чать интересующую их информацию по делу из первоисточ ника, все собранные доказательства исследовать с участием сторон и основывать приговор лишь на доказательствах, рас смотренных в судебном заседании. Соблюдение этого принци па исключает преобладание материалов предварительного расследования над данными судебного разбирательства, по этому отступление от него предусмотрено законом только в строго определенных случаях.

Вполне обоснованным выглядит предложение закре пить в УПК положение, предусматривающее оглашение по казаний отдельных участников процесса, данных ими в ходе предварительного расследования, в связи с их неявкой по соображениям обеспечения личной безопасности. По этому пути пошли и разработчики нового УПК (ст. 322).

Предлагаемые исключения из принципа непосредствен ности обязывают суд более тщательно и всесторонне иссле довать полученную информацию по уголовному делу, а также сопоставлять ее с уже имеющимися доказательствами.

Хотя в настоящее время и существует норма, запре щающая разглашение данных предварительного следствия, но на практике почти не встречаются дела, где бы участник процесса письменно предупреждался об этом, согласно ст. 139 УПК. Кроме того, необходимо закрепить в УПК обя занность должностных лиц, осуществляющих предваритель ное расследование, предупреждать обвиняемого и подозре ваемого о недопустимости оказания противоправного дав ления на участников процесса и о возможных для них послед ствиях в случае нарушения ими этого обязательства.

* * *

Распространённый характер имеют следственные ошибки, связанные с нарушениями статей 22,23 и 25 Конституции РФ.

Указанные статьи Конституции РФ вводят судебный порядок получения разрешений на применение органами доз нания и предварительного следствия меры пресечения — со держания под стражей, а также на производство следствен ных действий, сопряжённых с вторжением в жилище, огра ничивающих право граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений.

Следует заметить, что, согласно ч. 2 ст. 6 раздела вто рого «Заключительные и переходные положения» Консти туции РФ действие ст. 22 Основного закона приостановлено «до приведения уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации в соответствие с положениями на стоящей Конституции».

Сегодня сохраняется прежний порядок задержания лиц, подозреваемых в совершении преступлений (в соответствии со ст. 122 УПК РСФСР на срок до 72 часов), заключения под стражу и продления сроков содержания под стражей (с санкции прокурора).

Однако как переходный вариант законодателем на основании ст. ст. 2201, 2202 УПК РСФСР введён судебный контроль за процессуальными действиями, ограничиваю щими конституционное право граждан на свободу и лич ную неприкосновенность. Подозреваемый и обвиняемый, их защитники и законные представители вправе обжаловать в суд заключение под стражу или продление срока содержа ния под стражей, а также и задержание по подозрению в совершении преступления.

Согласно проведённому нами исследованию самой рас пространённой следственной ошибкой, связанной с нару шением конституционного права граждан на свободу и лич ную неприкосновенность, является отсутствие надлежащих оснований для задержания лиц, подозреваемых в соверше нии преступлений, их заключения под стражу, продления сроков содержания под стражей.

Так, в 29% случаев в качестве оснований для задер жания лица в порядке ст. 122 УПК РСФСР указывалось «наличие иных данных» без обозначения содержания иных данных», хотя из смысла содержания этой части статьи За кона следует необходимость обязательной их расшифровки, а также применение этого основания лишь в случаях, если «лицо покушалось на побег или когда не установлена лич ность подозреваемого».

Как результат нарушения требований закона при за-

держании подозреваемых в совершении преступлений из 72 задержанных в 1997 г. арестованы были 58 человек (81%), а осуждено в последующем к лишению свободы 31 (43%). На основании постановлений прокурора из ИВС было осво бождено 3 подозреваемых (4%), незаконно задержанных. По постановлениям судей в порядке судебного контроля было освобождено из ИВС 12 (17%) незаконно задержанных.

Аналогична ситуация с задержанием под стражу и продлением сроков содержания под стражей. Следует учесть, что, согласно проведенному нами исследованию в порядке ст. ст. 220-1, 220-2 УПК РСФСР обжалуется задержание по подозрению в совершении преступления в 9% случаев, зак лючение под стражу — в 47% случаев, продление сроков содержания под стражей — в 7%. Судьями заключение под стражу отменялось или изменялось на более мягкую меру пресечения для 7 подозреваемых и обвиняемых (12%), для 2 обвиняемых (3%) судьи отменили продление сроков содер жания под стражей или заменили заключение под стражу на более мягкую меру пресечения. Судами в отношении 27 под судимых, содержащихся под стражей, 12 (44%) назначено наказание, не связанное с лишением свободы.

В случае незаконного и необоснованного заключения под стражу и последующей его реабилитации у гражданина появляется право на возмещение ущерба, причиненного не законными действиями должностных лиц органов предва рительного расследования1.

Согласно данным Управления федерального казначей ства по Красноярскому краю такой ущерб стал возмещаться

врегионе лишь с 1997 г.

В1997 г. шестерым реабилитированным гражданам было выплачено 34 553 000 рублей (в ценах 1997 г.) — от 52 069 руб. до 11 450 000 руб. (в основном большую часть возме щенных средств составлял утраченный заработок и суммы, уплаченные за оказание юридической помощи. Моральный вред возмещен лишь в одном случае — 2 000 000 руб.).

Значительное количество (97%) следственных оши бок, связанных с нарушениями положений ст. 23 Конститу ции РФ, состоит в том, что следователи при наложении ареста на почтово-телеграфную корреспонденцию и про ведении её выемки руководствуются требованиями ст. 174

1 См.: Необоснованное обвинение и реабилитация в уголовном процессе. М., 1995.

УПК РСФСР, а не указанной ст. 23 Конституции РФ, име ющей прямое действие и предписывающей для проведения подобных арестов и выемок получение судебного решения, а не санкции прокурора.

Вторжение в жилище вопреки воле проживающих в нем лиц (к примеру, для производства осмотра, обыска, выемки, наложения ареста на имущество) согласно ст. 25 Конституции РФ допустимо как по правилам, установленным ныне действующим УПК РСФСР (с санкции прокурора), так и на основании судебного решения.

В ходе проведённого нами исследования не выявлено ни одного случая, когда в ходе досудебного производства по делу для проведения указанных выше следственных дей ствий испрашивались бы судебные решения.

Согласно ст. 168 УПК РСФСР обыск без санкции про курора, но с последующим сообщением ему в суточный срок о проведении данного следственного действия допус тим лишь в случаях, не терпящих отлагательства.

Однако, по нашим данным, в 44% случаев обыск в жилище был проведен без санкции прокурора. В 11% случа ев после проведённого обыска не было сделано последую щего уведомления прокурору (как правило, когда в резуль тате обыска ничего относящегося к делу не обнаружено).

Таким образом, обыск в жилище без санкции проку рора из категории следственных мероприятий, проводимых в случаях, не терпящих отлагательства, переходит в катего рию рядовых следственных мероприятий.

* * *

Уголовное судопроизводство, несмотря на его властный, государственно-принудительный характер, не может быть антигуманным и бесчеловечным.

Ст. 21 Конституции РФ гласит:

1.Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления.

2.Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоин ство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам.

Отступления следователя от требований, изложенных в данной статье, есть не что иное, как незаконные (недозво

ленные) методы ведения предварительного следствия.

При проведении исследования мы не встретили ни одного доказанного случая, свидетельствующего о том, что лично следователь по отношению к своим подследственным применял незаконные методы в виде пыток, физического насилия.

Исследование показало, что в 7% случаев во время предварительного расследования и в 12% случаев в ходе судебного разбирательства уголовного дела обвиняемые (а также их защитники, законные представители) делали за явления о применении к ним в процессе дознания или пред варительного следствия незаконных методов ведения рас следования (чаще всего угрозы, избиение оперативными работниками или содержание в так называемых пресс-хатах СИЗО и др.).

По всем таким заявлениям проводились служебные и прокурорские проверки (руководителями подразделений органов внутренних дел, прокурорскими работниками), од нако в разряд доказанных уголовно наказуемых деяний по падали лишь единицы подобных сигналов — 0,8%, как пра вило, наиболее вопиющие, наглядные, приковавшие к себе внимание правозащитных организаций или средств массо вой информации, такие как, например, следующий:

«В Саяногорске взяты под стражу двое сотрудников милиции. Они занимались поисками убийц А. Байко. В при частности к этому преступлению был заподозрен А. Мура вьев. В ходе допроса он категорически отрицал свою вину. Тогда сотрудники милиции вывезли подозреваемого на мо роз, раздели донага, обещая заморозить или расстрелять, если он не сознается в убийстве. По словам Муравьева, его неоднократно изощренно избивали, закапывали в снег, для устрашения возили на кладбище. Позднее пострадавший, вырвавшийся из рук мучителей, был доставлен в городс кую больницу в тяжелом состоянии с переломанными реб рами и обморожениями конечностей»1.

Таких примеров можно привести множество. После дние годы все средства массовой информации чуть ли не ежедневно сообщают об очередном избиении в стенах мили ции. Но наибольшую тревогу вызывают даже не сами факты избиений, а то, что, во-первых, мы это начали принимать как данность, как естественный порядок вещей, и, во-вто рых, то, что должностные лица, использующие незакон-

1 Изверги в погонах. // Красноярский рабочий. 1998.19 февр.

ные методы ведения следствия, нередко остаются безнака занными.

Приведем некоторые статистические данные, харак теризующие ненормальное положение дел в органах МВД.

В1996 г. из органов МВД за предательство интересов службы, связь с преступными группировками и другие пра вонарушения уволено со службы 21 347 сотрудников.

В1 кв. 1997 г. за различные нарушения законности при влечены к ответственности 1444 сотрудника МВД (плюс 10%

куровню прошлого года), за преступления — 788 сотрудни ков (плюс 20% к уровню прошлого года)1.

Аналогичная картина наблюдается и в правоохрани тельных органах Средне-Сибирского региона.

Незаконные методы ведения предварительного рас следования — будь то преступные (как выявленные, так и невыявленные, как доказанные, так и недоказанные) или непреступные — по результатам наших исследований, приво дили в процессе доказывания по уголовному делу:

— к оговору или самооговору невиновных — 9% слу

чаев;

—к неполноте, односторонности, необъективности в установлении всех обстоятельств по делу — 27% случаев;

—к существенным нарушениям уголовно-процессу ального закона — 13% случаев.

Обращение в диссертационном исследовании к про блеме незаконных методов ведения расследования диктует ся как их актуальностью и необходимостью искоренения из уголовного судопроизводства России, так и специфичностью влияния этих методов на ход нормального процесса доказы вания по уголовным делам.

Незаконные методы ведения следствия (прежде всего физическое, психическое насилие и пытки), скрывая от сле дователя, прокурора, чаще всего применяют работники ми лиции (сотрудники уголовного розыска, участковые инспек тора и другие). Они, как правило, первыми, нежели сле дователь, устанавливают будущих подозреваемых, обвиняе мых по уголовному делу, имеют возможности для процес суальных и непроцессуальных встреч с ними — как на сво боде, так и в условиях их изоляции (в ИВС, СИЗО).

1 Насилие в органах МВД: Сб. мат. Общественный центр содей ствия реформы уголовного правосудия. М., 1998. С. 25—26.

Эффективность служебной деятельности милиции (и прежде всего подразделений уголовного розыска, службы участковых инспекторов, отделов по борьбе с организован ной преступностью, экономическими преступлениями, не законным оборотом наркотиков и др.) оценивается показа телями выявленных и раскрытых преступлений. И для по вышения этих показателей, от которых зависит материаль ное вознаграждение сотрудников, их служебный рост, ими используются все средства, в том числе не согласующиеся с требованиями закона.

Подозреваемый, обвиняемый в результате примене ния к нему со стороны работников милиции незаконных методов, будучи запуганным и психологически сломлен ным, на допросах у следователя «добровольно» дает призна тельные показания, которые могут быть как истинными (подозреваемый, обвиняемый действительно виновен, со вершил преступление, но признательные показания дал лишь после применения к нему насилия и пыток), так и лож ными, в том числе оговор, самооговор. С таких неправиль ных, неполных, неточных показаний и начинается цепь след ственных ошибок.

Вот как писал А. Д. Бойков о расследовании и судеб ном разбирательстве по известному уголовному делу Михасевича, закончившемуся трагически для многих невинов ных лиц:

«Какими словами характеризовать работу профессио нальных юристов по этому делу? Ясно, что оперативные работники милиции и следователи, выбивая признание у невиновных, действовали из чисто карьеристских сооб ражений — отрапортовать о раскрытии тяжкого преступле ния. А судья и государственный обвинитель? Они скажут потом, что были введены в заблуждение доказательствами, собранными предварительным следствием. Но это— неубе дительные объяснения. Натяжки следствия, его пробелы, процессуальные нарушения были видны невооруженным глазом. Не была проявлена элементарная добросовестность в изучении материалов и в их проверке на судебном следствии».

И далее, на наш взгляд, А. Д. Бойков делает важный вывод:

«А пока стоны жертв правосудия не утихают. Они, подобно пеплу Клааса, стучат в сердце, все так же безна дежно и бесперспективно.

Это значит, что проблема совершенствования усло вий судебного познания и ослабления действия негативных факторов в правосудии остается. Остается надолго и являет ся стимулом как фундаментальных научных исследований, так и поиска оптимальных решений, связанных с судебноправовой реформой в нашей стране»1.

Крайне актуальным в сложившейся ситуации в пра воохранительных органах России выглядит незамедлитель ное осуществление организационных и процессуальных мер по предупреждению незаконных методов ведения предвари тельного расследования. Например, таких:

1. При задержании лица по подозрению в совершении преступления до водворения в камеру изолятора временно го содержания:

а) провести его обязательное медицинское освиде тельствование;

б) обеспечить его защиту избранным им защитником или дежурным адвокатом; до начала допроса предоставить задержанному и его адвокату встречу наедине;

в) незамедлительно под подпись вручить задержан ному «Декларацию прав задержанного», в которой, кроме всех прочих прав, особо выделялись бы право и процедура подачи жалобы в суд на незаконность и необоснованность задержания;

г) незамедлительно и именно следователем при учас тии адвоката предъявить постановление о привлечении лица в качестве подозреваемого. «Это способствовало бы не толь ко соблюдению прав подозреваемого, но и созданию усло вий для получения допустимых доказательств»2.

При допросе о преступлениях, относящихся к катего рии тяжких или особо тяжких, в обязательном порядке ис пользовать видеосъемку. По этим же преступлениям прика зом Генерального прокурора Российской Федерации сделать обязательным участие надзирающего прокурора (или его заместителя, помощника) в допросе подозреваемого.

До приведения в жизнь процедуры судебного ареста аналогичные правила должны действовать и при избрании подозреваемому (обвиняемому) содержания под стражей в качестве меры пресечения.

1Бойков А. Д. Третья власть в России. Очерки о правосудии, за конности и судебной реформе 1990 — 1996 гг. М., 1997. С. 47—48.

2Халиулин А. Г. Осуществление функций уголовного преследова ния прокуратурой России. Кемерово, 1997. С. 184.

2. При содержании следственных заключенных в след ственных изоляторах:

а) обеспечить ежедневное медицинское освидетель ствование каждого заключенного;

б) перед выдачей заключенного на допрос к комулибо из оперативных работников и следователей, а также после возвращения с допроса проводить его медицинское освидетельствование.

На наш взгляд, целесообразно, чтобы медицинские работники ИВС, СИЗО не состояли в штате этих учрежде ний и даже в штате учреждений здравоохранения, а явля лись бы сотрудниками с медицинским образованием аппа рата уполномоченного по правам человека в Российской Федерации.

Мы полагаем, что в ст. 37 п. 6 проекта УПК РФ сфор мулировано важное положение:

«Сотрудники органов, осуществляющих оперативнорозыскную деятельность, могут иметь свидания с задер жанными только с разрешения, а допрашивать их либо про изводить с ними другие следственные действия только на основании письменного поручения того следователя, в производстве которого находится уголовное дело».

Вюридической литературе, в частности Шадриным

В.С.1, высказывается заслуживающее поддержки предло жение о необходимости внесения в проект УПК РФ специ альной статьи, раскрывающей суть незаконных методов ве дения расследования, так как положения ч. 3 ст. 20 («Запре щается домогаться показаний обвиняемого и других уча ствующих в деле лиц путём насилия, угроз и иных незакон ных мер»), ч.З ст. 69 («Доказательства, полученные с нару шением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, пе речисленных в ст. 68 настоящего Кодекса») ныне дейст вующего УПК РСФСР не раскрывают содержания данных незаконных методов.

Заметим, что в проекте УПК РФ разрозненно содер жится род положений, связанных с незаконными методами ведения расследования:

• «Действия и решения, совершенные или вынесен-

1 Шадрин В. С. Обеспечение прав личности при расследовании преступлений: Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 1997. С. 22.

ные с нарушением закона, не имеют юридической силы» (П.5СТ.7).

•«Никто из участвующих в уголовном процессе лиц не может подвергаться насилию, пыткам, другому жесто кому или унижающему человеческое достоинство обраще нию» (п. 5 ст. 11).

•«Доказательство является недопустимым, если оно получено с нарушением требований настоящего Кодекса.

•Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения» (п.п. 3,4 ст. 71).

• «При производстве следственных действий недопус тимо применение насилия, угроз и иных незаконных мер, а равно создание опасности для жизни и здоровья участвую щих в них лиц» (п. 4 ст. 175).

Однако было бы оправданным поместить в проекте УПК РФ специальную статью, акцентирующую внимание на недопустимость незаконных методов ведения предвари тельного расследования.

Исходя из смысла ст. 21 Конституции РФ, положе ний главы 16 УК РФ, международно-правовых докумен тов, мы предлагаем следующую формулировку статьи в про ект УПК РФ, которая могла бы идти следом за ст. 175 «Об щие правила производства следственных действий».

«Ст. 175-1. Незаконные методы ведения расследова ния по уголовным делам

Не допускается вести расследование уголовного дела

сприменением к участникам процесса:

1)физического насилия, т.е. с причинением вреда здо

ровью различной тяжести, нанесением побоев или соверше нием иных насильственных действий, доставивших физи ческую боль;

2)психического насилия, т.е. издевательств, тяжких оскорблений, иных противоправных или аморальных дей ствий (бездействия), а также угроз совершения физическо го или психического насилия над личностью;

3)пыток, т.е. различных лишений и тягот: лишение сна, пищи, воды, медицинской помощи, шумовое воздей ствие и др., применение изощренного насилия;

4)жестокого или унижающего человеческое достоин ство обращения, т.е. помещения в опасные для жизни и

здоровья условия содержания, не соответствующие между народно-правовым стандартам обращения с заключенными;

5) научных и иных опытов, т.е. гипноза, медикамен тозного воздействия и других опытов, не получивших офи циального признания, или без согласия участников уголов ного судопроизводства, подвергаемых допустимым опытам.

Все доказательства, полученные с применением неза конных методов расследования, являются недопустимыми и не могут быть использованы при доказывании».

Актуальность данной статьи в российском УПК дик туется крайне неблагополучными условиями, в которых про водится расследование по уголовным делам.

В международном праве отличают три категории зап рещенного поведения:

1. Пытка — намеренное бесчеловечное обращение, вызывающее весьма серьезные и жестокие страдания.

2.Бесчеловечное обращение — нанесение сильных фи зических и нравственных страданий.

3.Унижающее достоинство обращение — плохое обра щение, направленное на то, чтобы вызвать у жертв чувство страха, боли и неполноценности, которые могут унизить, опозорить и, возможно, сломить их физическое или мо ральное сопротивление1.

Ксожалению, все эти три варианта недозволенного поведения присутствуют в нашем уголовном процессе и ока зывают искажающее воздействие на результаты расследова ния, т.е., способствуют появлению по уголовным делам след ственных ошибок.

Ненормальна ситуация, когда внешне вполне закон но орган дознания, следователь, прокурор, суд на досудеб ный и судебный период во время действия презумпции не виновности, применяя меры процессуального принуждения, помещают подозреваемого, обвиняемого, подсудимого под стражу в условия, которые с позиций цивилизационных европейских и мировых стандартов, Конституции РФ мож но отнести к перечисленным трем вариантам запрещенного поведения.

Официальные власти России, ученые-юристы, меж дународные эксперты признают, что места предварительно го содержания подследственных переполнены. В них не со-

1 Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М.: Изд-во Москов. независимого ин-та междунар. права, 1998. С.136.

зданы надлежащие бытовые и санитарно-гигиенические ус ловия, наличествует скудное питание, низкое медицинское обслуживание, распространены инфекционные, кожно-ве- нерические заболевания, процветает произвол администра ции.

Доклады представителей комиссии ООН по правам человека1 содержат в большом изобилии такие изречения:

«Специальному докладчику понадобились бы поэти ческий талант Данте и художественное мастерство Босха, чтобы точно изобразить адские условия, с которыми он столкнулся в этих камерах. Восстают чувства обоняния, ося зания, вкуса и зрения. Условия являются жестокими, бесчеловечными и унижающими достоинство; они сами по себе являются пытками. Поскольку подозреваемые лица со держатся там, чтобы ускорить проведение следствия, сло мив их волю с целью получения признания и информации, вполне можно считать, что они подвергаются пыткам».

«… При входе в общую камеру в лицо ударяет волна душного, тяжелого и зловонного газа с запахами пота, мочи

ииспражнений, которыми здесь дышат люди. В таких общих камерах находится один грязный рукомойник с краном, из которого не всегда течет вода, а на уровне пола расположен унитаз, который заключенные иногда отгораживают кус ком материи, чтобы иметь минимум уединения и скрыть жалкий вид этого «сооружения». Через закрытые или заре шеченные окна сюда практически не попадает дневной свет

ине поступает свежий воздух. Электрическое освещение очень тусклое и подается с перебоями».

«… Некоторые заключенные лежат на полу под самой нижней полкой (примерно 50 см над уровнем пола). У всех содержащихся в таких камерах людей опухают ноги из-за того, что им приходится подолгу стоять. Заключенные, как правило, полураздеты и даже находятся в одних трусах… Их тела покрыты потом; здесь ничто не может высохнуть из-за высокой влажности. Несмотря на возможность получения кое-какой медицинской помощи и даже наличие лазарета (в котором зачастую не хватает лекарств), переполненные об щие камеры неизбежно становятся рассадниками заболева ний. У многих заключенных на теле есть гнойники и чирьи; большинство, если не все заключенные, страдают кожны ми заболеваниями, вызывающими сильную чесотку.

1 Права человека в России — международное измерение. Вып. 1: Сб. документов М.: Права человека, 1995. С. 304—305,296,297.

Во всех местах предварительного заключения задер жанным разрешается лишь часовая прогулка на свежем воз духе. Принять душ они могут раз в неделю. Пища, которая не всегда имеется в достаточном количестве из-за за долженности учреждений, примитивна и состоит из жир ной супообразной массы. Кормят заключенных в камере, и в камере же они испражняются».

Безусловно, пенитенциарная система нуждается в ко ренной технической реконструкции. И это одна из целей при передаче ее из ведения МВД в ведение Министерства юстиции.

В то же время уже сегодня можно улучшить положе ние следственных заключенных, если более тщательно и гибко относиться к выбору меры пресечения: не только со держание под стражей, но и залог, личное поручительство; если применять содержание под стражей, то лишь в исклю чительных случаях и ограничить применение ареста к ли цам, впервые совершившим преступления, к несовершен нолетним, к совершившим ненасильственные преступления, по возможности брать под стражу в случае назначения наказа ния, связанного с лишением свободы, только после вступ ления приговора в законную силу.

Вне всякого сомнения, эффективной представляется в проекте УГТК РФ (ст. 103) мера пресечения в виде до машнего ареста.

Проявлять гибкость лиц, ведущих расследование по делу, заставило бы следующее предлагаемое нами дополне ние в Закон РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений».

«Ст. 50-1. Недопустимость сверхнормативного со держания следственных заключенных в ИВС и СИЗО

Количество содержащихся под стражей подозреваемых и обвиняемых в ИВС и СИЗО должно соответствовать са нитарно-гигиеническим нормам и количеству мест в ука занных учреждениях.

Начальник ИВС, СИЗО на основании вынесенного им мотивированного постановления имеет право не прини мать в ИВС и СИЗО задержанных и арестованных до появ ления в учреждении свободных мест».

Подобное полномочие начальника места содержания под стражей было бы вторым значимым шагом по соблюде нию прав человека, после его полномочия освобождать из ИВС, СИЗО своим постановлением лиц, у которых истек-

Соседние файлы в папке Особенности расследодвания преступлений

#
#
#
24.07.20176.56 Кб75Shampany_dok1.txt
#
#
#
#
#
#
24.07.2017207.98 Кб76Tema_31_Metodika_rassledovania_khuliganstva.mht
#
#

Глава I

Характеристика следственных ошибок, их причин и их влияния на судебные ошибки

1.1. Понятие и классификация следственных ошибок

Всякая ошибка в общеупотребительном значении представляет собой неправильность, неточность, погрешность, ляпсус, недочет, промах, неверную мысль, неверный или ложный шаг, неправильное действие или бездействие и т. п. В словарях русского языка ошибка трактуется как неправильность в действиях, поступках, высказываниях, мыслях^[5].

В уголовном процессе ошибки могут иметь место при принятии процессуальных решений и производстве процессуальных действий. В мыслительной деятельности ошибки также могут быть, например, при оценке собранных по делу доказательств. Но такие ошибки, не будучи объективно выраженными в принимаемых по уголовному делу решениях и производимых процессуальных действиях, юридического значения не имеют.

В научной литературе и в практической деятельности органов уголовной юстиции для обозначения ошибок предварительного расследования употребляется множество терминов: «упущения предварительного следствия», «пробелы предварительного следствия», «недостатки предварительного расследования»^[6], «следственные ошибки», «нарушения законности», «нарушения норм права» (процессуального, материального), в том числе — «существенные нарушения», «уголовно-процессуальные правонарушения», «отступления от норм закона», «процессуальные ошибки предварительного следствия», «заблуждения следователя» и т. д. Вне всякого сомнения, все эти понятия неоднозначны.

Нас же, в связи с проблематикой исследования, прежде всего интересует определение «следственная ошибка».

В уголовно-процессуальном законодательстве термин «следственная ошибка» не употребляется. Однако в уголовно-процессуальной науке понятие «следственной ошибки», несмотря на его условность, доказало право на свое существование.

Исходя из терминологического смысла «следственная ошибка» — это ошибка, допущенная должностными лицами, производящими предварительное расследование по уголовным делам — следователями, лицами, производящими дознание (дознавателями), и приравненными к процессуальному статусу указанных лиц иными должностными лицами, ведущими уголовный процесс (в дальнейшем изложении — следователями).

В ходе производства предварительного расследования следователь допускает различные следственные ошибки: в применении материального, процессуального законодательства, иные ошибки (неправильное применение тактических рекомендаций криминалистики, психологии, виктимологии, экспертологии и т. п.).

В данном исследовании, исходя из решаемых задач, мы в большей степени будем касаться следственных ошибок, связанных с неправильным применением процессуального и материального закона.

Важно подчеркнуть, что следственная ошибка — это ошибка, допущенная следователем при возбуждении уголовного дела и предварительном расследовании, т. е. на досудебных стадиях уголовного процесса.

Специфическим видом следственных ошибок являются ошибки, допущенные при расследовании новых или вновь открывшихся обстоятельств (ст. 413–419 УПК РФ). В ходе такого расследования могут производиться допросы, осмотры, экспертизы, выемки и иные необходимые следственные действия. Специфичность данного вида следственных ошибок будет состоять лишь в том, что они могут быть допущены не в досудебных стадиях уголовного процесса, а в стадии возобновления дела по новым или вновь открывшимся обстоятельствам. Во всем остальном данный вид следственных ошибок не отличается от ошибок, допускаемых в досудебных стадиях уголовного процесса.

Ошибки, допущенные судом (судьей) по уголовным делам в досудебных и судебных стадиях уголовного процесса, в стадии исполнения приговора, принято называть судебными ошибками. Как показывают результаты проведенных исследований, в подавляющем большинстве случаев ошибка судьи предопределяется первоначальной ошибкой следователя, которую «пропустили» (не заметили) начальник следственного отдела, прокурор.

Рассматривая определение понятия следственной ошибки, необходимо заметить, что в науке по вопросу о терминах необходима точность. Терминологическая точность — необходимый элемент правовых исследований, и отступление от этого требования чревато многими неблагоприятными последствиями, особенно если речь идет об отправных теоретических положениях.

В уголовно-процессуальной науке к определению понятия следственной ошибки обращался сравнительно ограниченный круг ученых. Поэтому есть смысл рассмотреть сформулированные ими дефиниции.

Авторским коллективом^[7] ученых процессуалистов НИИ Генеральной прокуратуры РФ дано следующее определение понятия «следственные ошибки».

Следственные ошибки — это «незаконные и необоснованные действия следователя по привлечению к уголовной ответственности и заключению под стражу граждан, приостановлению, прекращению, передаче прокурору с обвинительным заключением для направления в суд уголовных дел, которые по ошибочному представлению следователя являлись правомерными и якобы были направлены на обеспечение задач уголовного судопроизводства»^[8].

Как и ученые НИИ Генеральной прокуратуры РФ, мы не относим к следственным ошибкам умышленные действия следователя, направленные на привлечение заведомо невиновного лица к уголовной ответственности (ст. 299 УК РФ)^[9], на незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300 УК РФ), на незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301 УК РФ), на принуждение к даче показаний (ст. 302 УК РФ), на фальсификацию доказательств (ст. 303 УК РФ), а также последствия уголовно наказуемого злоупотребления следователем своими должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), превышения им своих должностных полномочий (ст. 286 УК РФ), получения взятки (ст. 290 УК РФ), служебного подлога (ст. 292 УК РФ), уголовно наказуемой халатности (ст. 293 УК РФ).

Подобные действия (или бездействия) следователя есть не что иное, как совершение преступления против правосудия, государственной власти и интересов государственной службы.

Данный подход представляется нам достаточно спорным. Приведенное выше определение не включает в себя, к примеру, преднамеренных, но не преступных нарушений следователем законов, что также в конечном итоге приводит к следственным ошибкам. В то же время нельзя понимать под ошибкой «неправильности… в мыслительном процессе компетентного лица», так как невозможно выявить ошибочность мыслительного процесса до тех пор, пока он не найдет отражения в конкретном действии должностного лица и соответствующем процессуальном решении.

А. Д. Бойков в качестве следственной ошибки понимает «любое незаконное или необоснованное решение, вызванное неправильным действием или бездействием»^[11]. В число ошибок им включаются грубые процессуальные нарушения, совершаемые вполне осознанно, и неправильное применение уголовного закона, незаконность и необоснованность которых констатирована соответствующим должностным лицом или органом. Указание в определении таких признаков ошибки (каждого самостоятельно), как «незаконность» и «необоснованность» решения, имеет значимость, поскольку позволяет различать ошибки по характеру их образования и точно устанавливать способ их исправления.

Наряду с понятием «следственные ошибки» в схожих ситуациях употребляется термин «процессуальные ошибки».

Так, А. М. Барановым под процессуальной ошибкой на предварительном следствии понимается «непреднамеренное нарушение процессуального закона, выразившееся в неисполнении или ненадлежащем исполнении его требований следователем либо иным процессуальным органом и признанное таковым компетентным субъектом в соответствующем правовом акте»^[12].

Вне всякого сомнения, понятие следственной ошибки — более широкое, нежели понятие процессуальной ошибки, связанной лишь с нарушениями процессуального закона. Кроме того, А. М. Барановым не признаются в качестве ошибок преднамеренные нарушения закона. Мы же являемся сторонниками того, что к ошибкам можно относить преднамеренные, осознанные действия (или бездействия) следователя, если они не являются преступными и, по мнению следователя, направлены на достижение назначений уголовного судопроизводства.

Одним из существенных признаков, позволяющих квалифицировать решение или деятельность следователя и равнозначных ему субъектов как ошибку, является признание его таковым соответствующим правовым актом.

По мнению Н. Н. Вопленко, правоприменительная ошибка есть результат властной деятельности специальных субъектов правоприменения, противоречащий нормам материального или процессуального права, не достигающий истинных целей правового регулирования, квалифицируемый компетентным органом в качестве ошибочного. Определением Н. Н. Вопленко охватываются такие признаки правовой ошибки, как нарушение закрепленных законодательством норм материального и процессуального права; несоответствие целям правового регулирования; наличие решения, действия или бездействия не любого субъекта, а только наделенного властными полномочиями специального субъекта правоприменения; констатация подобной деятельности как ошибочной компетентным лицом либо органом^[13].

процессуального права вне зависимости от полученного при этом результата». То есть А. Т. Дугин, при условии правомерности уголовно-процессуального действия следователя, допускает возможность неосознанного совершения им следственных ошибок, добросовестного заблуждения, с чем, безусловно, необходимо согласиться. В понятие «уголовно-процессуального правонарушение» А. Т. Дугин вкладывает следующий смысл: «…это посягающее на уголовно-процессуальный порядок общественно опасное либо вредное виновное действие, исполненное вопреки требованиям уголовных и уголовно-процессуальных норм без достаточных оснований или несвоевременно, или с несоблюдением установленного порядка, а равно противоправное бездействие, когда имелись достаточные основания для производства необходимых процессуальных действий»^[14].

В то же время А. Т. Дугин в понятие уголовно-процессуальных правонарушений включает и преступные действия следователя, что, как отмечалось выше, не может рассматриваться в качестве следственных ошибок.

Говоря об определении следственной ошибки, авторский коллектив НИИ Генпрокуратуры РФ саму ошибку видел в односторонности или неполноте исследования обстоятельств дела, существенном нарушении уголовно-процессуального закона, неправильном применении уголовного закона^[15].

Мы остаемся в целом приверженцами этой конструкции следственных ошибок, однако полагаем, что как отдельный вид ошибок в условиях действия Конституции РФ в уголовном процессе необходимо выделить несоблюдение конституционных прав и свобод человека и гражданина. С учетом наших подходов к понятию следственной ошибки можно сформулировать ее следующим образом:

Следственная ошибка — это не содержащее признаков уголовно наказуемых деяний незаконное или необоснованное действие или бездействие следователя, осуществляющего предварительное расследование по уголовному делу, выразившееся в неполноте и односторонности исследования им обстоятельств дела, несоблюдении в уголовном процессе конституционных прав и свобод человека и гражданина, существенном нарушении уголовно-процессуального закона, неправильном применении уголовного закона и направленное по субъективному мнению следователя на выполнение назначений уголовного судопроизводства, но объективно препятствующее их достижению.

* * *

Следственные ошибки — весьма сложное и многообразное явление в юриспруденции, а поэтому необходима их научно обоснованная классификация. Правильная, отвечающая запросам науки и практики, основанная прежде всего на изучении материалов уголовных дел и опыта практических работников классификация следственных ошибок имеет большое теоретическое значение, способствуя систематизации накопленных знаний, уяснению природы допускаемых в ходе предварительного расследования нарушений, упущений, недостатков, и выработке мер по их устранению.

Ученые, исследовавшие проблемы следственных ошибок на досудебных стадиях уголовного процесса, предлагали различные варианты их классификации.

Так, В. И. Власов делит следственные ошибки на логические (ошибки в мыслительной деятельности субъектов, ведущих расследование дел) и фактические (несоблюдение ими же требований УПК). Он подразделяет следственные ошибки на материальноправовые и процессуально-правовые; следственные ошибки при возбуждении уголовных дел, при проведении следственных действий, при привлечении лиц в качестве обвиняемых, при соединении и выделении уголовных дел, при приостановлении расследования, при окончании расследования; ошибки несущественные (которые не помешали достичь истины по делу), существенные (когда они повлияли или могли повлиять на достоверность знания или принятие законного, обоснованного решения по делу), безусловно существенные (которые всегда свидетельствуют о неправильности выводов и решений следователя или ставят их под основательное сомнение); следственные ошибки, влекущие обвинительный или оправдательный уклон; ошибки спорные и бесспорные, явные и скрытые, нераспространенные, относительно распространенные и типичные; следственные ошибки, допущенные следователем, прокурором; ошибки простые (одно нарушение) и сложные (совокупность нарушений); ошибки, требующие прекращения, приостановления дела, изменения обвинения, дополнительного расследования, оправдания подсудимого); следственные ошибки ввиду неопытности, добросовестного заблуждения, преднамеренных действий следователя^[16].

Отсюда очевидно, что классификация следственных ошибок может производиться по различным основаниям.

Нам представляется значимым рассмотреть классификацию следственных ошибок, разработанную в процессе настоящего исследования, отражающую суть их понятия по следующим основаниям.

I. По сущностной характеристике^[17]:

1) Следственные ошибки, выразившиеся в неполноте, односторонности исследования обстоятельств дела.

2) Следственные ошибки, выразившиеся в несоблюдении в уголовном процессе конституционных прав и свобод человека и гражданина.

3) Следственные ошибки, выразившиеся в существенных нарушениях уголовно-процессуального закона.

4) Следственные ошибки, выразившиеся в неправильном применении уголовного закона.

II. В зависимости от характера ошибки, допущенной следователем:

1) Ошибочное возбуждение (невозбуждение) уголовного дела.

2) Ошибочные — задержание (незадержание) лица по подозрению в совершении преступления; избрание (неизбрание) меры пресечения в отношении подозреваемого (обвиняемого), прежде всего, заключения под стражу подозреваемого (обвиняемого); возбуждение (невозбуждение) ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей.

3) Ошибочное привлечение (непривлечение) лица в качестве обвиняемого.

4) Ошибочное проведение (непроведение) какого-либо следственного или процессуального действия.

5) Ошибочное приостановление предварительного расследования.

6) Ошибочное прекращение (непрекращение) уголовного дела (полностью или в части предъявленного обвинения).

7) Ошибочная квалификация уголовно наказуемых деяний и иные ошибки в применении материального закона.

III. В зависимости от субъекта уголовно-процессуальной деятельности, выявившего следственные ошибки:

1) Следственные ошибки, выявленные прокурором в процессе осуществления прокурорского надзора и обозначенные им в постановлениях об отмене незаконных постановлений следователя, в сопроводительном документе о возвращении уголовного дела следователю со своими письменными указаниями для производства дополнительного расследования, в постановлениях об изменении обвинения, меры пресечения, о прекращении уголовного дела, в письменных указаниях по делу, в представлениях и др.

2) Следственные ошибки, выявленные начальником следственного отдела в процессе осуществления им ведомственного контроля, и обозначенные им в письменных указаниях следователю, в представлениях прокурору об отмене незаконных и необоснованных постановлений следователя, в постановлении об отмене постановления следователя о приостановлении предварительного следствия и др.

3) Следственные ошибки, выявленные судьей в ходе судебных проверок жалоб о законности и обоснованности задержания по подозрению в совершении преступлений, заключения подозреваемых и обвиняемых под стражу, продлении сроков содержания обвиняемых под стражей, иных жалоб и обозначенные судьей в постановлениях об удовлетворении таких жалоб, а также ошибки, выявленные судьей в ходе осуществления иной контрольной деятельности на досудебных стадиях и констатированные им в соответствующих процессуальных документах.

4) Следственные ошибки, выявленные судьей (судом) при производстве по делу в суде (при назначении судебного заседания, в ходе судебного разбирательства в суде первой, апелляционной, кассационной, надзорной инстанций) при возобновлении дел по новым или вновь открывшимся обстоятельствам при исполнении приговора и обозначенные в соответствующих постановлениях судьи (определениях суда).

5) Следственные ошибки, выявленные руководителем следственной, следственно-оперативной группы, самим следователем и устраненные им путем принятия законных и обоснованных решений по делу.

6) Следственные ошибки, выявленные иными участниками уголовно-процессуальной деятельности (адвокатами, представителями и т. п.), обозначенные ими в жалобах, ходатайствах, заявлениях, удовлетворенных в установленном законом порядке.

IV. В зависимости от мотивации действия или бездействия следователя:

1) Следственные ошибки, допущенные следователем неосознанно, непреднамеренно в силу недостаточности знаний, опыта, следственной ситуации, складывающейся на данный момент расследования (т. е. следователь, добросовестно заблуждаясь или действуя в соответствии с предписаниями уголовно-процессуального, уголовного законов, полагает, что его действия или бездействия абсолютно правомерны и не должны привести к следственным ошибкам, однако впоследствии в силу различного рода причин и обстоятельств следственные ошибки по делу все же «проявляются»).

2) Следственные ошибки, допущенные следователем преднамеренно в силу пренебрежения некоторыми требованиями закона, расцениваемые им как малозначащие для расследования дела, несущественные и не препятствующие достижению назначений уголовного судопроизводства.

При такой мотивации своих действий или бездействий следователь не желает затрачивать «чрезмерные» усилия на расследование преступлений, рассчитывая, что допускаемое им упрощенчество и нарушение соответствующих требований не повлекут за собой каких-либо негативных последствий, а если они и наступят, то в дальнейшем смогут быть исправлены, преодолены самим следователем, прокурором или судом (судьей).

Результаты исследований, проведенных в конце 80-х гг. коллективом ученых НИИ Генеральной прокуратуры РФ, показали, что в структуре следственных ошибок удельный вес односторонности и неполноты предварительного следствия составляет 60,4 %, существенных нарушений уголовно-процессуального закона — 25,5 %, неправильного применения уголовного закона — 14,1 %^[18].

Наши исследования, проведенные в Среднесибирском регионе в 90-х гг., представляют структуру следственных ошибок следующим образом:

— односторонность, неполнота исследования обстоятельств дела — 59,7 %;

— несоблюдение конституционных прав и свобод человека и гражданина — 7,4 %;

— существенные нарушения уголовно-процессуального закона — 17,3 %;

— неправильное применение уголовного закона — 15,6 %.

Заметим, что несоблюдение конституционных прав и свобод человека и гражданина в силу их особой значимости выделены нами в самостоятельный вид следственных ошибок. Он тесно взаимосвязан с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. Если сложить процентные показатели этих двух видов следственных ошибок, то в сумме (24,7 %) наш показатель будет примерно равен показателю (25,5 %) существенных нарушений уголовно-процессуального закона, полученного в свое время коллективом ученых НИИ Генеральной прокуратуры РФ.

Сопоставление приведенных выше данных показывает, что за истекший с конца 80-х гг. период структура следственных ошибок практически не претерпела принципиальных изменений.

Есть все основания прогнозировать, что и принятие нового УПК РФ не внесет существенного сбоя в структурную картину следственных ошибок.

1.2. Следственные ошибки, связанные с несоблюдением в уголовном процессе конституционных прав и свобод человека и гражданина

1.2.1. Общая характеристика ошибок следователя, прокурора при несоблюдении ими на досудебных стадиях уголовного процесса конституционных прав и свобод человека и гражданина

Несоблюдение в уголовном процессе конституционных прав и свобод человека и гражданина рассматривается нами как новый элемент в структуре следственных ошибок. Удельный вес этого вида ошибок, по нашим данным, составляет, как уже отмечалось выше, 7,4 %. Однако, несмотря на сравнительно небольшую распространенность этих ошибок, нельзя недооценивать их значимость.

Изменившиеся в последние годы политические, экономические и социальные условия в России привели к появлению новой системы ценностей, высшей из которых, согласно статьи второй Конституции РФ, объявлен человек с его правами и свободами, защищаемыми государством. Основной Закон страны, имеющий прямое действие, закрепил конкретные гарантии прав граждан в уголовном процессе, учитывающие требования современности и международные стандарты. Возведены в ранг конституционных основополагающие принципы уголовного судопроизводства. К примеру:

— Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ст. 49 Конституции РФ).

— Все равны перед законом и судом (ч. 1 ст. 19 Конституции РФ).

— Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Решения и действия (или бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд (ч. 1 и ч. 2 ст. 46 Конституции РФ).

— Каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи (ч. 1 ст. 48 Конституции РФ).

— При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона (ч. 2 ст. 50 Конституции РФ).

Особое внимание уделено обеспечению прав лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, а также потерпевших от преступлений.

Данный вид следственных ошибок возникает вследствие несоблюдения в уголовном судопроизводстве:

— презумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ);

— равенства перед законом и судом (ст. 19 Конституции РФ);

— права на судебную защиту прав и свобод и судебное обжалование решений и действий (или бездействия) должностных лиц (ст. 46 Конституции РФ);

— права на получение квалифицированной юридической помощи (ст. 48 Конституции РФ);

— права на свидетельский иммунитет (ст. 51 Конституции РФ);

— права потерпевшего на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 53 Конституции РФ);

— права на неприкосновенность личности, жилища, тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (ст. 22, 23, 25 Конституции РФ);

— права на неприменение незаконных (недозволенных) методов ведения предварительного расследования (ст. 21, 50 Конституции РФ).

Мы остановимся лишь на тех конституционных правах и свободах человека и гражданина, которые чаще всего не соблюдаются в уголовном процессе.

* * *

Статья 48 Конституции РФ гарантирует каждому право на получение квалифицированной, в том числе в случаях, предусмотренных законом, бесплатной юридической помощи.

«Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения».

Конституционное право на получение квалифицированной юридической помощи касается любых участников уголовного судопроизводства: подозреваемых, обвиняемых, потерпевших, гражданских истцов и ответчиков, а также свидетелей. Однако чаще всего оно не соблюдается по отношению к подозреваемому, обвиняемому, для защиты прав и свобод которых законодателем, учитывая их статус, предусмотрены повышенные гарантии. По данным нашего исследования, в 46,7 % случаев несоблюдение конституционных прав личности приходится именно на нарушения права на защиту подозреваемых и обвиняемых.

Право на защиту — широкое понятие, включающее в себя совокупность правомочий обвиняемого и, соответственно, следственные ошибки, связанные с нарушениями права на защиту, могут проявляться в различных формах. Например:

1) Нарушение права иметь защитника. Самым существенным нарушением этого права является производство предварительного расследования и судебное разбирательство дела без участия защитника в тех случаях, когда по закону его участие обязательно.

В УПК РСФСР (ст. 49) «защита по назначению» предусматривается по делам:

а) в которых участвует государственный или общественный обвинитель;

б) несовершеннолетних;

в) немых, глухих, слепых и других лиц, которые в силу своих физических или психических недостатков не могут сами осуществлять свое право на защиту;

г) лиц, не владеющих языком, на котором ведется судопроизводство;

д) лиц, обвиняемых в совершении преступлений, за которые в качестве меры наказания может быть назначена смертная казнь;

е) лиц, между интересами которых имеются противоречия и если хотя бы одно из них имеет защитника.

Кроме того, участие защитника обязательно в суде присяжных (ст. 426), при производстве по применению принудительных мер медицинского характера (ст. 405), а также когда обвиняемый (подсудимый) желает иметь защитника, но испытывает материальные затруднения в оплате его услуг.

Новый УПК РФ (ст. 51, 438) сохранил все обозначенные в УПК РСФСР случаи защиты «по назначению», добавив, что участие защитника обязательно и по делам, где лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы, а также при особом порядке судебного разбирательства ввиду согласия обвиняемого с предъявленным ему обвинением.

Судебная практика требовательно подходит к вопросам участия защитника в деле, его заменам в процессе, к вопросам отказов обвиняемых от защитников, защите одним защитником двух и более лиц.

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда отменила приговор Северо-Енисейского районного суда по уголовному делу П. и К., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 145, ч. 3 ст. 148 УК РСФСР, и направила дело на дополнительное расследование по следующим основаниям. Как видно из материалов дела, в ходе следствия и судом было нарушено требование ст. 16 Положения «Об адвокатуре РСФСР», где указано, что адвокат не вправе принять поручение об оказании юридической помощи в случаях, если по данному делу оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицам, интересы которых противоречат интересам лица, обратившегося с просьбой о ведении дела.

Защиту в ходе следствия и в суде К. и П. осуществлял один адвокат К., хотя в их показаниях имеются существенные противоречия: П. уличает К. в совершении преступлений, К. свою причастность к преступлениям категорически отрицает. Следовательно, право К. и П. на защиту было нарушено. По мнению суда, указанные нарушения норм уголовно-процессуального закона являются существенными, влекущими безусловную отмену приговора с направлением дела на новое расследование^[19].

2) Еще одной разновидностью нарушения права на защиту являются случаи, когда следователь предъявляет обвинение лицу, не находящемуся под стражей, за день или даже в день окончания предварительного следствия. «Тем самым обвиняемый, который весь период предварительного следствия допрашивался в качестве свидетеля, фактически лишался права на получение помощи защитника до окончания расследования по делу»^[20].

Практически по каждому третьему изученному нами уголовному делу обвиняемому сначала предъявляется так называемое «первоначальное» («дежурное») обвинение, а по окончании расследования дела (зачастую — в день ознакомления с материалами дела) обвинение перепредъявляется. Нет необходимости говорить о значительных различиях в содержании и объеме первоначального и последующего обвинения, что явно не в пользу обеспечения обвиняемому его права на защиту.

К сожалению, новый УПК РФ также допускает возможность предъявлять обвинение лицу и одновременно заканчивать предварительное следствие, предоставляя материалы дела для ознакомления.

Полагаем, что в УПК РФ необходимо закрепить положение, согласно которому окончательно сформулированное обвинение должно быть предъявлено обвиняемому не менее, чем за 10 дней до окончания срока расследования по делу.

3) Ограничения права обвиняемого и его защитника при заявлении ходатайств являются серьезными нарушениями права на защиту, так как заявление ходатайств — одно из средств защиты в уголовном процессе. Чаще всего эти ограничения выражаются в следующем.

Во-первых, в создании следствием условий, затрудняющих заявление ходатайств обвиняемым и его защитником или мешающих обжалованию ими отказа в удовлетворении их ходатайств. Это происходит потому, что ни в УПК РСФСР, ни в УПК РФ нет нормы, указывающей, в течение какого времени после ознакомления с материалами дела обвиняемый и его защитник могут заявить ходатайство, в какой срок оно должно быть рассмотрено следователем. Нет также нормы о запрете направлять дело в суд до тех пор, пока рассмотрение ходатайства не закончено. В результате при подаче защитником письменного ходатайства, ему иногда сообщают, что дело уже направлено в суд. Полагаем, что в новом УПК РФ норма о порядке и сроках рассмотрения ходатайств обвиняемого и его защитника при окончании предварительного расследования уголовного дела должна быть.

Во-вторых, право на заявление ходатайств ограничивается необоснованными отказами в его удовлетворении. О существовании таких фактов красноречивее всего свидетельствуют цифры. Проведенное исследование показало, что из 81 заявленных ходатайств было удовлетворено только 18, т. е. не удовлетворено 77,8 % от числа заявленных. А около половины отказов, на наш взгляд, были необоснованны.

4) Нарушение права обвиняемого и его защитника на ознакомление со всеми материалами дела.

Рассматривая по первой инстанции уголовное дело А.-М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 15, ч. 4 ст. 117 УК РСФСР, судебная коллегия Красноярского краевого суда в г. Норильске установила, что при выполнении требований ст. 201 УПК РСФСР нарушено право обвиняемого на защиту. В частности, следователь А. 17 апреля 1996 г. составил протокол о предъявлении для ознакомления обвиняемому всех материалов дела на 175 листах. Однако затем следователь П. принял дело к своему производству и дополнил его еще 16-ю листами, когда уже шло ознакомление с материалами дела и никакого дополнения быть не могло. Суд признал данное нарушение уголовно-процессуального закона существенным и направил дело на новое расследование^[21].

Необходимо отметить, что в ходе обсуждения проекта УПК РФ представители МВД России на рабочих совещаниях высказывали предложения обеспечить принцип состязательности в досудебных стадиях и отказаться от ознакомления со всеми материалами дела, ограничившись представлением обвиняемому и защитнику для ознакомления протоколов следственных действий, проведенных с их участием или по их ходатайству, мотивируя это тем, что сторона обвинения не знакомится с материалами, имеющимися до суда у защиты. Полагаем, что реализация этого предложения может стать серьезным препятствием для осуществления права обвиняемого на защиту.

* * *

Статья 51 Конституции РФ предусматривает возможность свидетельского иммунитета в судопроизводстве.

«1. Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом.

2. Федеральным законом могут устанавливаться иные случаи освобождения от обязанности давать свидетельские показания».

Следственные ошибки, связанные с нарушениями свидетельского иммунитета, состоят прежде всего в том, что подозреваемому, обвиняемому, их близким родственникам, допрашиваемым в качестве свидетелей и потерпевших, не всегда разъясняются под подпись (в протоколе допроса или в отдельном протоколе) положения статьи 51 Конституции РФ и не всегда соблюдается сложившаяся в таких ситуациях процедура допроса проходящих по делу лиц. К примеру, если такие свидетели и потерпевшие после разъяснения им положений ст. 51 Конституции РФ соглашаются или желают дать показания, их необходимо письменно предупредить об уголовной ответственности лишь по ст. 307 УК РФ — за дачу заведомо ложных показаний, и не предупреждать об уголовной ответственности по ст. 308 УК РФ за отказ от дачи показаний. Кроме того, на основании ст. 11 УПК РФ необходимо письменно предупреждать указанных лиц, что их показания могут использоваться в качестве доказательств в ходе дальнейшего производства по уголовному делу.

По данным наших исследований в 32 % случаев в ходе предварительного расследования положения ст. 51 Конституции РФ не разъяснялись подозреваемым и обвиняемым, в 31 % — свидетелям и потерпевшим. И, как результат этого упущения, по 14 % уголовных дел доказательства, полученные при проведении следственных действий с участием указанных лиц с нарушением сложившейся процедуры обязательного разъяснения им ст. 51 Конституции РФ, признавались судами недопустимыми.

В ч. 3 ст. 56 УПК РФ содержится закрытый перечень лиц, на которых распространяются правила свидетельского иммунитета (судьи, присяжные заседатели, защитники подозреваемого, обвиняемого, адвокаты, священнослужители, члены Совета Федерации, депутаты Государственной Думы). Полагаем, что данный круг лиц нуждается в уточнении и добавлении за счет включения в него по определенным основаниям дипломатов; депутатов всех уровней; работающих с адвокатами переводчиков; врачей; частных детективов; нотариусов и др.

Кроме того, полагаем недостаточным указания на то, что потерпевший, свидетель вправе отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (супруги) и других близких родственников (ст. 42, 56 УПК РФ). Было бы гуманным и правильным добавить помимо «близких родственников» также «родственников» и «близких лиц», под которыми в п. 3 и 37 ч. 1 ст. 5 УПК РФ подразумеваются: «иные, за исключением близких родственников и родственников лица, состоящие в свойстве с потерпевшим, свидетелем, а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых дороги потерпевшему, свидетелю в силу сложившихся личных отношений» (близкие лица) и «все иные лица, за исключением близких родственников, состоящие в родстве» (родственники).

* * *

Статья 53 Конституции РФ устанавливает, что права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.

В уголовном судопроизводстве наблюдаются медленные, но заметные изменения по отношению к охране прав и законных интересов жертв преступлений. Кроме того, обеспечение прав потерпевшего в уголовном процессе, защита потерпевших, свидетелей и иных лиц, содействующих правосудию, от неправомерного воздействия на них, значительно снижает количество следственных ошибок по уголовным делам.

Потерпевшими от преступлений граждане признаются, как правило, именно в досудебных стадиях (в нашем исследовании — по 96 % дел). В то же время имеют место случаи (по 21 % уголовных дел) признания потерпевшими не на первоначальных этапах расследования, когда для этого уже были основания, а на завершающих.

Наблюдается тенденция к увеличению на стадии предварительного расследования признания потерпевших также и гражданскими истцами (1999 г. — по 36 % дел, 2000 г. — по 38 % дел, 2001 г. — по 40 % дел). Происходит это прежде всего потому, что потерпевшие от преступлений стали чаще заявлять исковые требования о компенсации причиненного им морального вреда, а суды стали чаще удовлетворять такие иски на основании ст. 151, 1099, 1100 ГК РФ.

Изучение следственной и судебной практики показывает, что гарантированное ст. 48 Конституции РФ право каждого на получение квалифицированной юридической помощи не всегда используется потерпевшим от преступлений. Лишь по 2 % изученных дел в досудебном производстве и в 7 % дел в ходе судебного разбирательства дела на стороне потерпевшего участвовал его представитель — юрист.

Крайне незащищенными выглядят потерпевшие в случаях нераскрытия преступлений, когда виновное лицо успело реализовать похищенное имущество и следственные органы не установили, куда и кому оно сбыто, и когда виновное лицо не имеет собственного имущества, надлежащих источников дохода (особенно находясь в период следствия под стражей, а затем отбывая наказание в местах лишения свободы). Предложения о возмещении ущерба потерпевшим от преступления за счет государства или из специально создаваемых Фондов не могут быть реализованы в силу экономической нестабильности^[22].

Как уже отмечалось, проблема появления в деле следственных ошибок возникает и тогда, когда под воздействием виновных лиц, их друзей, знакомых, родственников, адвокатов потерпевшие, свидетели в ходе предварительного расследования уголовного дела (в 9 % случаев), а чаще — в суде (в 11 % случаев), начинают отказываться от ранее данных ими показаний по изобличению обвиняемых или существенно изменяют свои показания в их пользу. И построенная в значительной степени на их показаниях система доказательств виновности обвиняемого начинает рушиться, что делает необходимым поиск дополнительных доказательств, усложняет их оценку, а подчас приводит к освобождению (полному или частичному) виновного лица от уголовной ответственности.

В этой связи вопросы повышения эффективности правовой защищенности граждан в уголовном судопроизводстве приобретают особую актуальность^[23].

В настоящее время в нашей стране еще в полной мере не осознаны размах и социальные последствия преступных воздействий на субъекты уголовно-процессуальных отношений, добросовестно исполняющих свой служебный и гражданский долг. Несмотря на рост масштабов оказания противоправного давления на участников уголовного процесса, все еще бытует мнение, что традиционные нормы уголовного права и процесса могут быть достаточно эффективно применены в борьбе с ним. Государственные органы оказались слабо подготовленными к решительным действиям по защите участников уголовного судопроизводства.

К сожалению, наше национальное законодательство не обладает опытом по блокированию противоправного воздействия на участников уголовного процесса. В связи с этим необходимо принимать во внимание позитивный опыт правовых систем США, Германии, Франции, Италии, Украины и других стран дальнего и ближнего зарубежья, где создана достаточно единообразная, стройная и эффективная система защиты рассматриваемой категории лиц.

Федеральный Закон РФ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и других лиц, содействующих уголовному судопроизводству» в 1997 г. был принят Государственной Думой и одобрен Советом Федерации, однако его не подписал Президент РФ. В нем предусмотрен целый комплекс конкретных правовых и организационных мер в отношении указанных в названии участников уголовного процесса и их близких, а также механизм применения и отмены этих мер. Законом предполагалось ввести такие нетрадиционные способы защиты, как выдача средств связи, оружия и специальных средств индивидуальной защиты и оповещения об опасности, переселение на другое место жительства, изменение места работы или учебы, замена документов, удостоверяющих личность, иных документов защищаемого лица с изменением фамилии, имен, отчества и других данных, а также изменение его внешности^[24].

В связи с принятием нового уголовного законодательства отдельные вопросы правовой защищенности граждан в уголовном судопроизводстве были разрешены. Так, новый УК предусмотрел уголовно-правовую норму, устанавливающую ответственность за принуждение ряда участников уголовного процесса к даче показаний, уклонению от них либо к неправильному переводу со стороны лиц, заинтересованных в принятии по делу незаконных и необоснованных решений (ст. 309).

В новом УПК РФ охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве обозначена как принцип уголовного процесса. Важной составляющей этого принципа является положение, сформулированное в ч. 3 ст. 11, что при наличии достаточных данных о том, что потерпевшему, свидетелю или иным участникам уголовного судопроизводства, а также их близким родственникам, родственникам или близким лицам угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением их имущества либо иными опасными противоправными деяниями, суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают в пределах своей компетенции в отношении указанных лиц меры безопасности.

Законодатель предусмотрел достаточно надежные, хотя и далеко не исчерпывающие, меры безопасности:

1. При необходимости обеспечить безопасность потерпевшего, его родственников и близких лиц, его представителя, свидетеля, их близких родственников, следователь вправе в протоколе следственного действия, в котором участвуют потерпевший, его представитель или свидетель, не приводить данные об их личности. В этом случае следователь с согласия прокурора выносит постановление, в котором излагаются причины принятия решения о сохранении в тайне этих данных, указывается псевдоним участника следственного действия и приводится образец его подписи, которые он будет использовать в протоколах следственных действий, произведенных с его участием. Постановление помещается в конверт, который после этого опечатывается и приобщается к уголовному делу (ч. 9 ст. 166).

2. При наличии угрозы совершения насилия, вымогательства и других преступных действий в отношении потерпевшего, свидетеля или их близких родственников, родственников, близких лиц контроль и запись телефонных и иных переговоров допускаются по письменному заявлению указанных лиц, а при отсутствии такого заявления — на основании судебного решения (ч. 2 ст. 186).

3. Нередко при производстве опознания потерпевшие и свидетели испытывают чувство страха от непосредственного общения с обвиняемым. Это чувство сковывает опознающего, может привести к негативному результату, особенно тогда, когда опознаваемый недвусмысленно дает понять о возможных последствиях для лица, изобличающего его в преступлении. Ситуация осложняется, если в отношении обвиняемого избрана мера пресечения, не связанная с лишением свободы. Правоприменительная практика знает немало примеров, когда опознающий в ходе следственного действия заявляет о том, что он никого не знает из предъявленных ему лиц, а затем, оставшись один на один со следователем, сообщает последнему, что он сразу же узнал преступника, но побоялся об этом сказать. Наиболее часто подобная ситуация встречается, если опознающий является несовершеннолетним, а опознаваемый — взрослым.

В целях обеспечения безопасности опознающего предъявление лица для опознания по решению следователя может быть проведено в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым. В этом случае понятые находятся в месте нахождения опознающего (ч. 8 ст. 193).

4. Закрытое судебное разбирательство допускается на основании определения или постановления суда в случаях, когда этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц (п. 4 ч. 2 ст. 241).

5. В судебном заседании при необходимости обеспечения безопасности свидетеля, его родственников, близких лиц суд без оглашения подлинных данных о личности свидетеля вправе провести его допрос в условиях, исключающих визуальное наблюдение свидетеля другими участниками судебного разбирательства, о чем суд выносит определение или постановление.

В случае заявления сторонами обоснованного ходатайства о раскрытии подлинных сведений о лице, дающем показания, в связи с необходимостью осуществления защиты подсудимого либо установления каких-либо существенных для рассмотрения уголовного дела обстоятельств суд вправе предоставить сторонам возможность ознакомления с указанными сведениями (ч. 5, 6 ст. 278).

Учитывая наличие указанных мер безопасности, в перечне прав потерпевшего и свидетеля появилось такое право, как ходатайство о применении мер безопасности в соответствии с ч. 3 ст. 11 УПК РФ (п. 21 ч. 2 ст. 42; п. 7 ч. 4 ст. 56).

Адекватная сегодняшней криминогенной обстановке в России реакция законодателя и правоприменителя в обеспечении защиты прав потерпевших от преступлений и достижения назначений уголовного судопроизводства соответствует международным стандартам и одобрительно воспринимается обществом. Широкое применение со стороны государства мер по защите лиц, вовлеченных в орбиту уголовного судопроизводства, способствует его эффективности.

Вместе с тем система обеспечения безопасности лиц, участвующих в уголовном процессе, нуждается в дальнейшем совершенствовании. К примеру, защищаемых лиц целесообразно вызывать в суд через органы, обеспечивающие их безопасность. В этих целях необходимо внести соответствующие изменения в уголовно-процессуальное законодательство.

Необходимо допустить допрос защищаемого лица в отсутствие подсудимого. После возвращения подсудимого в зал судебного разбирательства ему должны быть сообщены полученные результаты и предоставлена возможность письменно задавать вопросы защищаемому лицу.

Принцип непосредственности обязывает судей получать интересующую их информацию по делу из первоисточника, все собранные доказательства исследовать с участием сторон и основывать приговор лишь на доказательствах, рассмотренных в судебном заседании. Соблюдение этого принципа исключает преобладание материалов предварительного расследования над данными судебного разбирательства, поэтому отступление от него законом предусмотрено только в строго определенных случаях.

Вполне обоснованным выглядит предложение закрепить в УПК положение, предусматривающее оглашение показаний отдельных участников процесса, данных ими в ходе предварительного расследования, в связи с их неявкой по соображениям обеспечения их личной безопасности.

Предлагаемые исключения из принципа непосредственности обязывают суд более тщательно и всесторонне исследовать полученную информацию по уголовному делу, а также сопоставлять ее с уже имеющимися доказательствами.

Хотя в настоящее время и существует норма (ст. 139 УПК РСФСР, ст. 161 УПК РФ), запрещающая разглашение данных предварительного следствия, но на практике очень редко встречаются дела, где бы участник процесса письменно предупреждался об этом. Кроме того, было бы целесообразным закрепить в УПК обязанность должностных лиц, осуществляющих предварительное расследование, предупреждать обвиняемого и подозреваемого о недопустимости оказания противоправного давления на участников процесса и о возможных для них последствиях в случае нарушения ими этого обязательства.

* * *

Распространенный характер имеют следственные ошибки, связанные с нарушениями статей 22, 23 и 25 Конституции РФ.

Указанные статьи Конституции РФ вводят судебный порядок получения разрешений на применение органами дознания и предварительного следствия меры пресечения — содержания под стражей, а также на производство следственных действий, сопряженных с вторжением в жилище, ограничивающих право граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений.

Следует заметить, что согласно ч. 2 ст. 6 раздела второго «Заключительные и переходные положения» Конституции РФ, действие ст. 22 Основного Закона приостановлено «до приведения уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации в соответствие с положениями настоящей Конституции».

В 2001 г. был принят новый УПК РФ. Рассмотрим характеристику данного вида ошибок уже с учетом этого Кодекса.

До 1 июля 2002 г. задержание лиц, подозреваемых в совершении преступлений регламентировалось в соответствии со ст. 122 УПК РСФСР и на срок до 72 часов.

С 1 июля 2002 г. действует положение о том, что до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов (ч. 1 ст. 10 УПК РФ). Соответственно, процедура задержания подозреваемого регламентируется главой 12 (ст. 91–96) УПК РФ за теми исключениями, которые связаны с отсрочкой судебного порядка применения ареста в качестве меры пресечения до 1 января 2004 г.

О произведенном задержании орган дознания, дознаватель или следователь обязаны сообщить прокурору в письменном виде в течение 12 часов с момента задержания подозреваемого (ч. 3 ст. 92 УПК РФ). И очень важно, что если постановление судьи о применении к подозреваемому меры пресечения в виде заключения под стражу либо продлении срока содержания под стражей не поступит в течение 48 часов с момента задержания, то подозреваемый немедленно освобождается, о чем начальник места содержания подозреваемого уведомляет орган дознания или следователя, в производстве которого находится уголовное дело, и прокурора (ч. 3 ст. 94 УПК РФ).

В числе полномочий суда (ч. 2 ст. 29 УПК РФ) значится принятие решений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, о продлении срока содержания под стражей.

Процедуры, связанные с домашним арестом, заключением под стражу, сроками содержания под стражей регламентированы ст. 107–109 УПК РФ. Заметим, что избрать данные меры пресечения, продлить сроки содержания под стражей следователь и дознаватель могут лишь с согласия прокурора.

Но Федеральным законом «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» (ст. 10) указанные полномочия судьи вводятся в действие с 1 января 2004 г. До этого времени сохраняется «прокурорское санкционирование» арестов и продление сроков содержания под стражей. Причем при решении вопроса об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу прокурор руководствуется требованиями, предъявляемыми к избранию этой меры пресечения УПК РФ (по основаниям для избрания, обстоятельствам, учитываемым при избрании, срокам). Процедура продления сроков содержания под стражей не будет отличаться от действующего УПК РСФСР. И за сторонами, во всяком случае, как указано в ст. 10 рассматриваемого Закона, сохраняется право обжалования законности и обоснованности решения прокурора в суд.

Представляется интересным рассмотреть длительное время действующий как «переходный вариант» на основании ст. 220¹, 220² УПК РСФСР судебный контроль за процессуальными действиями, ограничивающими конституционное право граждан на свободу и личную неприкосновенность. Подозреваемый и обвиняемый, их защитники и законные представители вправе обжаловать в суд заключение под стражу или продление срока содержания под стражей, а также и задержание по подозрению в совершении преступления.

Согласно проведенного нами исследования, самой распространенной следственной ошибкой, связанной с нарушением конституционного права граждан на свободу и личную неприкосновенность, является отсутствие надлежащих оснований для задержания лиц, подозреваемых в совершении преступлений, их заключения под стражу, продления сроков содержания под стражей.

Так, в 29 % случаев в качестве оснований для задержания лица в порядке ст. 122 УПК РСФСР указывалось «наличие иных данных» без обозначения содержания «иных данных», хотя из смысла содержания данной части статьи Закона следует необходимость обязательной расшифровки этих данных, а также применение этого основания лишь в случаях, если «лицо покушалось на побег или когда не установлена личность подозреваемого».

Как результат нарушения требований закона при задержании подозреваемых в совершении преступлений, из 72 задержанных в 1997 г. были арестованы 58 человек (81 %), а осуждены в последующем к лишению свободы 31 (43 %). На основании постановлений прокурора из ИВС было освобождено 3 подозреваемых (4 %), незаконно задержанных. По постановлениям судей в порядке судебного контроля было освобождено из ИВС 12 (17 %) незаконно задержанных.

Аналогичная ситуация складывается с задержанием под стражу и продлением сроков содержания под стражей. Следует учесть, что согласно проведенного нами исследования в порядке ст. 220-1, 220-2 УПК РСФСР обжалуется: задержание по подозрению в совершении преступления в — 9 % случаев, заключение под стражу — в 47 % случаев, продление сроков содержания под стражей — в 7 %. Судьями заключение под стражу отменялось или изменялось на более мягкую меру пресечения — для 7 подозреваемых и обвиняемых (12 %), для 2 обвиняемых (3 %) судьи отменили продление сроков содержания под стражей или заменили заключение под стражу на более мягкую меру пресечения. Судами в отношении 27 подсудимых, содержащихся под стражей, 12 (44 %) назначено наказание, не связанное с лишением свободы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

Толковый словарь русского языка. Т. 2. М., 1938. С. 1088; Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1987. С. 419.

Именно термин «недостатки» используется в ст. 221 УПК РФ для обозначения выявленных прокурором ошибок предварительного следствия.

В состав авторского коллектива входили ученые: В. Н. Исаенко, Л. П. Исмакаев, В. А. Лазарева, А. А. Леви, В. Н. Махов, Е. С. Радутная, А. Б. Соловьев (руководитель коллектива), М. Е. Токарева (заместитель руководителя), С. А. Шейфер.

Характер, причины и способы устранения ошибок в стадии предварительного следствия. Методич. пособие. М., 1991. С. 7–8.

Здесь и далее, если иное специально не оговорено, имеется в виду Уголовный кодекс Российской Федерации (УК РФ).

Власов В. И. Расследование преступлений. Проблемы качества. Саратов, 1988. С. 63.

Бойков А. Д. Вопросы укрепления законности и повышения эффективности уголовного судопроизводства в свете решений XXVII съезда КПСС // Вопросы укрепления законности и устранения следственных ошибок в уголовном судопроизводстве. М., 1988. С. 14–15.

Баранов А. М. Процессуальные ошибки, совершаемые на этапе окончания предварительного следствия и способы их устранения. Омск, 1996. С. 11.

Вопленко Н. Н. Ошибки в правоприменении: понятие и виды // Советское государство и право. 1981. № 4. С. 41.

Дугин А. Т. Проблемы борьбы с уголовно-процессуальными правонарушениями при расследовании преступлений средствами прокурорского надзора. Дис… канд. юрид. наук. М., 1995. С. 59.

Характер, причины и способы устранения ошибок в стадии предварительного следствия. Методич. пособие. С. 18.

Власов В. И. 1) Расследование преступлений. Проблемы качества. С. 64, 92; 2) Следственные ошибки по делам несовершеннолетних // Актуальные проблемы расследования преступлений несовершеннолетних. М., 1982. С. 112–113.

Данные ошибки следователя, прокурора могут трансформироваться в судебные ошибки этих же видов.

Характер, причины и способы устранения ошибок в стадии предварительного следствия. Методич. пособие. С. 8.

Архив Красноярского краевого суда. 1996. Уголовное дело № 1-392.

Особенности предварительного расследования преступлений, осуществляемых с участием защитника. Методич. пособие. М., 1995. С. 18.

Архив Красноярского краевого суда. 1996. Уголовное дело № 06-353.

Непродолжительная практика возмещения потерпевшим материального ущерба при неустановлении лиц, совершивших преступления, в канун падения СССР имела место на основании Закона СССР «О собственности». Жаль, что она не прижилась.

Щерба С. П., Зайцев О. А. Охрана прав потерпевших и свидетелей по уголовным делам. Практич. пособие / Под ред. С. П. Щерба. М., 1996.

Аналогичные меры защиты предусмотрены также в действующем Законе РФ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» // СЗ РФ. 1995. № 17.